Россия, Казахстан и Белоруссия после многолетней подготовки подписали договор о создании Евразийского экономического союза (ЕАЭС) с 2015 года. С точки зрения экономической это означает создание единого рынка объемом 2,5% мирового ВВП и закрепление перспективы его расширения. Соглашение в Дворце независимости в центре Астаны подписали главы трех государств — Владимир Путин, Нурсултан Назарбаев и Александр Лукашенко. Во время своего сооружения это величественное здание было символом новой эпохи для Казахстана, стремившегося к полной самостоятельности, но теперь по иронии судьбы вошло в историю как место, где были поставлены важнейшие подписи под договором об интеграции.
Неприкосновенность суверенитета
Президент Казахстана заявил журналистам, что подписанный договор составлен с учетом всех стран-участниц и сохраняет в себе возможности для дополнений и согласований. В свою очередь, Владимир Путин подчеркнул неприкосновенность суверенитета членов ЕАЭС. О равноправии сказал и глава Белоруссии: «Советский Союз развалился, когда союзные республики вдруг решили, что они кого-то кормят, а сами могли бы жить лучше".
Из выступлений главы комиссии по согласованию договора ЕАЭС Виктора Христенко известно о сохраняющихся противоречиях и изъятиях из союзного соглашения, но эти вопросы стороны намерены урегулировать постепенно – до 2025 года. «Это будет великая летопись дружбы наших народов, новая модель добрососедства! В добрый путь, наш экономический союз!» — заявил Нурсултан Назарбаев, подписав договор.
Президенты России и Белоруссии не удержались от замечаний о том, что "кого-то мы потеряли пути к новому союзу" и о том, что "для Украины ноша союза оказалась слишком тяжелой". В эти часы на окраинах украинских городов Славянск и Донецк рвались артиллерийские снаряды собственной армии. Но позитивного настроя прибавили лидеры Армении и Кыргызстана Серж Саргсян и Алмазбек Атамбаев, сообщившие о намерении ввести свои страны до конца года в Евразийский союз. О готовности присоединиться к союзу заявили также представители Вьетнама и Израиля, которые усматривают экономические выгоды для своих стран от создания единого экономического пространства.
Российский вице-премьер Игорь Шувалов подытожил выгоды для простых граждан от создания Евразийского союза: теперь каждый гражданин может свободно перемещаться по союзу, диплом о высшем образовании будет признаваться во всех трех странах, страховка будет единой, открыть бизнес можно будет без проблем в любой из стран союза. Но один из основных пунктов – это создание единой валюты, правда без уточнения сроков ее введения.
Дилемма Центральной Азии
Из четырех бывших советских республик Центральной Азии пока лишь Кыргызстан окончательно определился со своим геополитическим выбором. Особенность вступления в ЕАЭС или его более "мягкую версию" Таможенный союз состоит в том, что макроэкономические изменения ведут к значительным политическим сдвигам. Ведь входя в режим благоприятных торговых отношений с одними государствами (в данном случае – Россией, Казахстаном, Белоруссией) Кыргызстан принимает обязательства по выстраиванию иных отношений с третьими странами (Узбекистаном, Таджикистаном, Туркменистаном). Объективный взгляд на экономический вес первой и второй групп объясняет выбор Бишкека. Следствием его может стать цепная реакция – каждая следующая страна будет иметь все более мощную мотивацию для вступления в Евразийский союз, но вместе с тем может наступить переломный момент, когда страны союза начнут терпеть больше убытков от вступления новых членов, нежели выгоды. Поэтому Кыргызстан может стать первопроходцем среди центральноазиатских стран в новом союзе, после чего в его исполнительные органы посыпятся заявки на вступление – от Таджикистана и Узбекистана. И тогда покуда "непримиримый" с интеграционными процессами Туркменистан окажется в изоляции, которую фактически обеспечит себе сам.
После Кыргызстана самым вероятным претендентом на вступление в ЕАЭС становится Таджикистан. Душанбе уже выражал интерес к вступлению в Таможенный союз и занимался анализом законодательной базы. В пользу присоединения Таджикистана к интеграционным процессам говорит его вовлеченность в торговые и миграционные процессы с Россией. Но как дают понять официальные лица ЕАЭС, вопрос о вступлении Таджикистана в союз будет рассмотрен только после окончательного принятия в него Кыргызстана, то есть реальные консультации с Душанбе могут начаться уже в 2015 году.
После вероятного вступления Таджикистана и Кыргызстана в ЕАЭС и Узбекистан во главе с непримиримым врагом "советской ностальгии" Исламом Керимовым столкнется с жизненной необходимостью в интеграции. Пока Узбекистан называл новый союз "политически мотивированной интеграцией", но приближение союза к его границам быстро даст понять руководителям в Ташкенте, что эта мотивация – экономическая. Условие существование любого экономического союза – это благоприятствование странам-партнерам в ущерб странам, не входящим в союз. Будучи окруженным странами-членам ЕАЭС Узбекистан ощутит всю невыгодность борьбы с естественной интеграцией и попыток "выплыть в одиночку".
В несколько более самостоятельном положении в случае присоединения центральноазиатских государств к ЕАЭС окажется Туркменистан – благодаря запасам углеводородов и экономическим контактам с такими странами, как Китай и Иран. Но в то же время, тесное сотрудничество России с обоими партнерами Ашхабада приведет его в положение "своего среди чужих" или точнее – "чужого среди своих". В таких экономических и политических обстоятельствах именно Туркменистан может оказаться "третьим-лишним" в семье ЕАЭС.
Туркменская хата с краю
По оценкам экспертов, Туркменистан контролирует 12 % мировых запасов природного газа. За этой "газовой стеной" власти страны пытаются защититься от мировых процессов интеграции. Символ этой политики – нейтралитет страны, поддержанный Генассамблеей ООН 12 декабря 1995 года. На момент принятия этого акта, когда интеграционные процессы на территории бывшего СССР были разнонаправленными, а итогом геополитических сдвигов были вооруженные этнические конфликты, такой шаг позволил Туркменистану укрепить суверенитет и национальную идентичность. За прошедшие двадцать лет внутренняя межнациональная напряженность в бывших республиках СССР спала, интеграционные процессы приобрели ясно выраженный экономический характер, а угроза стала преимущественно внешней – в виде финансовой экспансии Китая и "оранжевых революций", инициированных Западом.
За прошедшие двадцать лет руководство Туркменистана достигло значительных успехов на тех направлениях, которые оно считало главными для стабилизации страны. В результате применения "мягкой силы" в стране была значительно уменьшена русскоязычная диаспора, а оставшиеся ее члены в большинстве своем пенсионного возраста и не участвуют в политической жизни страны. Высокий уровень централизации власти привел к нивелированию внутренних противоречий и сепаратистских настроений в регионах, населенных преимущественно узбекским населением или так называемыми огузами. Наконец, умелое балансирование на интересах ведущих игроков в регионе – США, Китая, Ирана – позволило Ашхабаду выработать независимый и, что часто смущает его партнеров, даже непредсказуемый курс.
Для Туркменистана при первом президенте Сапармурате Ниязове и его преемнике Гурбангулы Бердымухамедове характерно стремление к независимости внешнего курса. Такая позиция понятна в свете длительного раскола туркменских племен, отсутствия на протяжении веков самостоятельной единой государственности. Как следствие длительного раскола – гипертрофированная забота о суверенитете, полученном после распада Советского союза. Этот комплекс преодолевается более старыми государствами после веков самостоятельного развития и осознания нужды в интеграции.
Но при всех этих процессах Туркменистан не может оставаться в стороне от мировых интеграционных процессов. Так, неоднократно следовали заявления руководства республики о проработке вопроса вступления в ВТО. Для этого процесса стране потребуются коренные перемены, в частности, приватизация большой доли государственных предприятий. Разработанная в 2012 году программа "Приватизации предприятий и объектов государственной собственности в Туркменистане на 2013-2016 годы» показала, как мало останется от нынешнего порядка в случае ее реализации.
Государство или человек
Интеграция в рамках ЕАЭС дает населению Туркменистана неоспоримые преимущества для получения образования, ведения бизнеса, культурного обмена. Этот тезис неоспорим исходя из простых интеграционных принципов ЕАЭС: свободное перемещение, признание дипломов о высшем образовании, единая страховка, свобода предпринимательства.
Парадокс только в том, что эти пункты – это именно те занозы, которые вот уже двадцать лет не дают покоя туркменистанскому руководству. Неоднократные инциденты с запретом на выезд студентов из страны, выдавливание лиц с двойным гражданством и в целом всемерное закрытие страны от внешнего влияния свидетельствуют о намерениях туркменистанских элит. Но болезненное стремление к полной стерильности от внешних влияний приводит к общественным патологиям – развитию исламского экстремизма, наркоторговли и в целом – деградации населения в условиях культурной изоляции.
Элиты Туркменистана не заинтересованы в участии в евразийской интеграции, сохраняя болезненный страх перед потерей независимости. В качестве противовеса объективным процессам они усиливают сотрудничество с ЕС и США. Но очевидно, что курс на приватизацию и вступление в ВТО – это один из агитационных мифов, который никогда не будет реализован, но при всяком случае будет использоваться как «страшилка» для соседей по ЕАЭС.
Обладание значительными ресурсами и рынками их сбыта в Китае, Иране, Индии делает экономическую систему Туркменистана неуязвимой. Однако в политике нейтралитета Туркменистана есть существенный изъян. Вывод войск НАТО из Афганистана ведет к восстановлению влияния талибов. В приграничной с Туркменистаном афганской провинции Фарьяб талибы получили значительное влияние и близки к тому, чтобы получить полную власть.
Противостоять талибам туркменские пограничники не в состоянии, а вероятность того, что хаос из Афганистана сможет проникнуть в Туркменистан, крайне высока. Существование скрытых общественных течений при активизации талибов сделает туркменские элиты крайне уязвимыми, и они по старой традиции пойдут искать помощи в Москве. В случае дестабилизации на афгано-туркменской границе кажется вероятным возврат на границу российских пограничников, ушедших из республики в 1998 году по инициативе Сапармурата Ниязова.
Чувство надвигающейся катастрофы висит над Центральной Азией, за годы независимости слишком погрязшей в коррупции и нищете. Эта реальность не обойдет стороной и «сияющую звезду Каспия» - Туркменистан. Другие страны в предчувствии опасности объединяются и ищут способы вместе сдержать новый натиск исламизма и сепаратизма. К сожалению, Туркменистан тем временем, вместо того чтобы стать региональным лидером в интеграционных процессах, пускает пыль в глаза и надеется отсидеться в своем теплом углу.
История Туркменистана богата и правители этой страны, несомненно, изучали ее, а потому нет сомнений, они должны знать старую азиатскую мудрость, что если ты не встречаешь опасность с друзьями лицом при свете дня, то она подстережет тебя одного, ночью, из-за угла.
Правила комментирования
comments powered by Disqus