Туркмения расширяет сотрудничество с сопредельными странами, выходя с экономическими проектами на азиатское пространство. Планы властей по превращению республики в энергетическую державу и транспортный коридор континента важны и с точки зрения геополитики, поскольку ставят под вопрос традиционную для Ашхабада стратегию нейтралитета.

ДВАДЦАТЬ с лишним лет — фактически всё время, прошедшее с момента обретения Туркменией независимости, — эта страна оставалась самой закрытой на постсоветском пространстве. И дело не только в информационной закрытости, затрудняющей получение какой-либо объективной информации о происходящих в ней процессах. Туркмения демонстративно отказывалась от участия в каких-либо интеграционных процессах, за исключением осуществляемых в рамках Содружества независимых государств. Впрочем, и в СНГ роль Ашхабада ограничивалась отправкой делегаций на саммиты организации. Под эту самоизоляцию руководство Туркмении подвело идеологическую основу: с первых лет суверенитета оно провозгласило нейтральный статус республики, который в 1995 году был подтверждён специальной резолюцией Генассамблеи ООН.

Гурбангулы Бердымухамедов, пришедший к власти после смерти Сапармурата Ниязова, сохранил приверженность идее нейтралитета. Нейтральный статус Туркмении постоянно подчёркивается в официальных документах и выступлениях, а День нейтралитета считается вторым по значимости государственным праздником после Дня независимости. Однако в последние годы туркменские власти начали негласный отход от строгого следования этим принципам. Ашхабад всё активнее вовлекается в международные экономические проекты. Нынешний год стал в этом отношении наиболее плодотворным. В июле Туркмения завершила строительство своего участка железнодорожной магистрали (на снимке), которая свяжет Иран с Казахстаном и Россией. Как ожидается, дорога станет важной транспортной артерией с грузооборотом 10—12 миллионов тонн в год. Кроме того, в прошлом году началось сооружение железной дороги Туркмения—Афганистан—Таджикистан, также призванной стать одним из ключевых транспортных коридоров региона.

Однако амбиции Ашхабада простираются дальше перспектив превращения страны в перевалочный пункт международного значения. Туркмения нацелена на обретение статуса энергетической державы, залогом чему должны явиться богатые месторождения природного газа. Согласно выпущенному в июне докладу корпорации «Бритиш Петролеум», Туркмения находится на четвёртом месте в мире по запасам этого сырья, уступая лишь Ирану, России и Катару.

А что касается экспорта, Ашхабад оказался лишь на тринадцатой строчке. Но это отставание можно смело назвать временным: страна не испытывает недостатка в выгодных предложениях. Основными направлениями поставок являются восточное и южное. Туркмения — крупнейший поставщик газа в Китай. Экспорт «голубого топлива» осуществляется по двум веткам газопровода, но в ближайшие годы их количество будет доведено до четырёх, а поставки газа в Поднебесную планируется увеличить с нынешних 20 миллиардов кубометров в год до 65 миллиардов. Кроме того, Китай превратился в крупнейшего инвестора нефтегазовой отрасли Туркмении, уже вложив в разработку углеводородов свыше 4 миллиардов долларов.

Помимо Китая, Ашхабад по газопроводу Довлетабад—Хангеран экспортирует топливо в Иран, ведутся переговоры о начале поставок газа в Таджикистан. Крупным проектом ближайших нескольких лет может стать строительство транснационального газопровода Туркмения—Афганистан—Пакистан—Индия. Идея эта не нова, однако её реализация постоянно откладывалась. Теперь, возможно, ситуация сдвинулась с мёртвой точки. 16 августа в Ашхабаде прошли переговоры туркменских чиновников с министром торговли и промышленности Афганистана Мохаммадом Шакером Каргаром. Стороны договорились об активизации подготовки к строительству газопровода. Аналогичные договорённости достигнуты на состоявшемся в этом же месяце заседании совместной туркмено-пакистанской межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству в Исламабаде.

Нужно добавить, что туркменский экспорт не будет ограничен газом. В правительстве страны заявили о намерении поставлять за рубеж излишки электроэнергии. Речь идёт о таких странах, как Таджикистан, Афганистан и Пакистан. С этой целью в восточных регионах республики строятся новые подстанции и линии электропередачи.

Таким образом, Ашхабад, превращаясь в важный экономический центр региона, фактически отказался от политики самоизоляции. Это признают и в руководстве страны. Как заявил в недавнем интервью китайским СМИ президент Гурбангулы Бердымухамедов, в Туркмении «целенаправленно развивается целый комплекс направлений, ориентированных на максимальную вовлечённость в международные связи с целью… ускоренного вхождения в разряд государств с высоким качеством жизни, динамичной экономикой, стабильными и эффективными отношениями с внешним миром». Правда, об отказе от политики нейтралитета в республике пока вслух никто не говорит, но рано или поздно Ашхабаду придётся сделать выбор между теми или иными центрами силы. Реалии современных международных отношений таковы, что в одиночку государству, тем более обладающему такими ресурсами, как Туркмения, не выжить. И в Ашхабаде это наверняка хорошо понимают.