В Сирии продолжается политическая борьба между странами и блоками, где тесно переплелись глобальные амбиции и региональная безопасность.

В «сирийские процессы» активно оказалась вовлечена и Россия, в связи с чем многие задаются вопросом, в какой мере вслед за ней в сирийские дела будут вовлечены страны ОДКБ? В особенности Казахстан и Кыргызстан, которые тесно сотрудничают и с Россией, и с Турцией?

Сейчас, казалось бы, кризис пошел на спад. В ходе переговоров с участием России и США были достигнуты соглашения о прекращении огня между силами, подчиняющимися официальному Дамаску, и «умеренной» вооруженной оппозицией. При этом все стороны договорились оставить за скобками соглашений ИГИЛ* и «Джебхат ан-Нусра»**, террористические организации, активно работающие и против постсоветского пространства. Очередной компромисс достаточно быстро получил признание многих правительств и структур ООН. Начало казаться, что очередной конфликт между региональными игроками — уходит в прошлое.

Новый виток напряженности вокруг Сирии и обвинения ВКС России в срыве перемирия

Однако вскоре маховик конфликта вновь стали раскручивать страны Востока. 28 февраля Саудовская Аравия заявила, что Россия, чьи ВКС активно воюют в Сирии против ИГИЛ, сама нарушает соглашение о прекращении огня. Кроме саудовских СМИ, эту информацию начало активно распространять турецкое информационное агентство «Анадолу» и ряд других региональных СМИ, сочувствующих сирийским оппозиционерам. Вызовут ли эти события новый виток кризиса? И чем это может угрожать интересам союзников России по ОДКБ?

В чем интересы сторон в сирийском конфликте?

Для начала определимся с интересами сторон. Изначально Сирия была еще одним полем борьбы интересов России и США, причем последние пытались «переформатировать» региональный политический ландшафт с самой «арабской весны» 2011 года, в Россия всячески противодействовала этим попыткам, ссылаясь негативный опыт Ливии, где свержение режима Каддафи при поддержке ВВС НАТО привело к развалу страны и росту экстремизма.

Москва решает 2 комплекта задач

В настоящий момент Москва решает в Сирии сразу два комплекса задача. Первый тактический — ликвидация крупных террористических групп ИГИЛ и «Джебхат ан-Нусры», которые стали наиболее опасными источниками террористических угроз для России и других стран СНГ. Второй стратегический — добиться разрешения или хотя бы снижения градуса конфликта в рамках плана, предложенного российской стороной, что должно показать странам арабского мира — Москва лучше, чем Вашингтон, способна разрешать крупные конфликты и бороться с терроризмом.

В этих условиях довольно сомнительно, что российские ВКС действительно начали наносить удары по «умеренным» оппозиционерам в Алеппо на второй день перемирия. Даже если Москва поставит себе целью ликвидировать оппозиционные анклавы в Сирии, логичнее приступить к этой задаче уже после разгрома основных сил радикалов, оказавшихся за бортом новых международных соглашений. После взятия Ракки, неформальной столицы ИГИЛ, и падения интереса к региону со стороны западных игроков, — возможен переход к другим задачам. Впрочем, легче могут быть решены с помощью невоенных политических и экономических методов.

Интересы США: мир или война?

Политика США и НАТО в регионе во многом диктуется убеждением о неизбежной враждебности авторитарных режимов Востока к «демократическому Западу», которое стало доминировать в американской политологии после 11 сентября 2001 года. Вторжение в Ирак в 2003 году, а также открытая поддержка оппозиции в Иране и Египте (движение «Кефайя») и некоторых других странах в президентство Дж. Буша — еще больше усугубили ситуацию. А уж события 2011 года, включая вторжение в Ливию, окончательно сформировало о многих в регионе уже вполне реальное убеждение — во враждебности США, которые без особых раздумий грозят все региональные режимы, кроме полностью союзных, как Эр-Рияд.

Однако в условиях приближения нового электорального цикла элита США начинает приходить убеждению, что прошлая политика со ставкой на «цветные революции» оказалась ошибкой и только усугубила проблемы региона. В преддверии выборов правящая демократическая партия заинтересована в том, чтоб хоть как-то замирить ту же Сирию. Соглашение о прекращении огня, предложенное Россией, сейчас лучший выход для Вашингтона, который позволяет и подморозить конфликт в стране, и сохранить лицо, формально став соавторами новой мирной инициативы. США способны продолжать выступать с критикой Москвы, однако вряд ли пойдут на срыв соглашений — достигнутых таким трудом перед собственными президентскими выборами.

Интересы Турции и Саудовской Аравии

Гораздо более серьезными являются региональные амбиции Анкары и Эр-Рияда. Для Саудовской Аравии сохранение в Сирии режима Асада создает угрозу усиления в арабском мире позиций Ирана — еще более жесткого сторонника официального Дамаска, чем Россия. Новые соглашения о прекращении огня по сути никак не учитывают саудовские интересы, а выводит в архитекторы мира совершенно другие страны. В этих условиях Эр-Рияд пытается всячески подливать масло в огонь сирийского конфликта — просто ради того, чтобы изменить невыгодную конфигурацию сил хоть в какую-то сторону.

Турции в большей степени безразличны интересы России и Ирана, так как Анкара в большей степени ориентирована на экономическое и политическое сотрудничество со странами Запада, а события в арабском мире и СНГ — для нее второстепенны. Исключением является «курдский вопрос».

«Курдский вопрос» и страхи Эрдогана

«Арабская весна» всколыхнула национальное самосознание курдов, а события в Ираке привели к формирование курдского квазигосударства на территории национальной автономии. В Сирии курды выступили как последовательные противники ИГИЛ, причем смогли наладить сотрудничество и с США, и Россией. Таким образом, замораживание текущей ситуации и победы над террористами будет означать победу и сирийских курдов с перспективой формирования на северо-востоке страны непризнанного «Курдистана». А это уже угроза для Турции, так как подобное развития событий может вызвать подъем у турецких курдов радикалов, возобновление национального движения и даже этнического сепаратизма.

Именно с этим связаны активные попытки Турции вмешаться в конфликт на стороне исламских радикалов, которые могут нанести сирийским курдам значительные военные и политические потери. В последние месяцы Анкара пошла даже на прямой конфликт с Россией и артиллерийские обстрелы сирийский территории, чтобы избежать потенциально опасного развития событий. Да, ИГИЛ также неприятно для Турции, однако эта группировка — враг для большинства региональных игроков, которые рано или поздно сосредоточатся на ее разгроме. А вот курды интересны преимущественно турецкой стороне, а их проблемы никто решать не захочет. Те же США могут даже поддержать возможное этническое дробление Турции в рамках концепции «Большого Ближнего Востока» (разделение стран региона на более монолитные и слабые мононациональные государства).

Будут ли вовлечение в конфликт страны ОДКБ: Казахстан, Кыргызстан и Беларусь

Страны ОДКБ прямо не вовлечены в сирийский конфликт, однако каждый новый его виток ставит вопрос, как надо реагировать на него официально? С кем нужны дружить, а против кого можно выступить на дипломатическом фронте?

Россия пока явно не нуждается в прямой помощи союзников по ОДКБ, потому что ресурсы собственной группировки в регионе достаточны для решения текущих задач. А союзники — мало чем могут усилить российские контингенты в силу ограниченности собственных возможностей.

Разговоры о том, что Казахстан, Кыргызстан или Беларусь могут быть втянуты в сирийский конфликт, скорей отражает не реальность, а национальную политическую мифологию стран бывшего СССР. В той же Беларуси после заключения договора о создании союзного договора с Россией оппозиция много выступала под лозунгом «Россия — это война», пугая белорусов втягиванием страны в решение чеченской проблемы. Сейчас мир в Чечне уже наступил, а военные действия на Кавказе отошли в далекое прошлое, поэтому региональные противники сотрудничества с Россией — используют новую «страшилку».

Москве «приятна» моральная поддержка ее позиции странами-союзниками

Москве явно «приятна» моральная поддержка ее позиции странами-союзниками. В частности, достаточно позитивной была реакция на публичное заявление президента Казахстана Н.  Назарбаева, который первый из лидеров постсоветских стран — осудил Турцию после инцидента со сбитым российским самолетом. Однако какие-то конкретные действия России пока, видимо, не особенно нужны, поэтому Москва пока и не предлагала союзникам по ОДКБ и ЕАЭС даже присоединиться к антитурецким экономическим санкциям.

США и ЕС позиции постсоветских государств по Сирии — не интересны

США и ЕС позиции постсоветских государств по Сирии — элементарно не интересны, так как в большинстве случаев не подкреплены реальной готовностью тратить силы и ресурсы, чтобы поменять ситуацию. Как максимум, Вашингтон будет добиваться, чтобы стран ОДКБ не слишком демонстративно двигались в «фарватере» Москвы, однако даже здесь Западу интересней внутри региональная динамика, включая тенденцию к укреплению коллективных сил ОДКБ.

Конфликт Россия-Турция: Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан стремятся сохранять нейтралитет

Наконец, Турция и Саудовская Аравия довольно активно работают на постсоветском пространстве, причем Эр-Рияд в последнее время едва ли не рассматривает Центральную Азию как еще одно поле противоборства с Москвой.

В настоящий момент Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан стремятся сохранять нейтралитет в конфликте Россия-Турция, не проявляя враждебности ни к одному из участников, и привлекая кредиты и инвестиции из всех стран.

Однако совершенно очевидно, что в долгосрочной перспективе ни одна из стран Центральной Азии не захочет развивать отношения с Саудовской Аравией или Турцией в ущерб связям с Россией.

Москва и сотрудничество с ней по линии ОДКБ — главный гарант защиты

Сейчас Москва и сотрудничество с ней по линии ОДКБ — единственный гарант защиты региона от возможных осложнений в Афганистане и усиления в северных провинциях страны религиозных радикалов. В случае внезапного прорыва боевиков для Таджикистана и Кыргызстана помощь евразийских союзников — станет единственным реальным механизмом защиты, так как их собственные армии слабы и малочисленны. Причем партнеры из других регионов, включая США и ЕС, просто не могут или не хотят из-за слишком больших трат предложить какие-то иные механизмы защиты.

«Многовекторная» политика Белоруси

Беларусь, находясь в более стабильном регионе, может проводить более «многовекторную» политику, но установление доверительных отношений с ЕС после долгих лет санкций и нападок западных политиков на белорусский режим — вряд ли возможно в ближайшие годы.

Более того, технологически белорусская промышленность сильно зависит от поставок комплектующих деталей для выпуска техники из России, поэтому «переформатировать» свои внешнеэкономические приоритеты — просто не сможет.

Армения против Турции

В случае Армении выбор и вовсе очевиден, так как в конфликте, где участвует Россия, предотвращающая возобновление войны за Нагорный Карабах, и Турция, которая поддерживает Азербайджан и транспортную блокаду республики, — Ереван будет все выбирать российский вектор. Даже если оставить вне поля зрения судьбы сирийских армян, которые рассчитывают на защиту официального Дамаска, поддержка Сирии и России превращается в составную часть политики Армении по защите собственной безопасности и суверенитета.

Ожидаемой является «консервативная» позиция стран ОДКБ по сирийскому вопросу

В этих условиях наиболее ожидаемой является «консервативная» позиция стран ОДКБ по сирийскому конфликту. Страны-участницы будут избегать прямого вмешательства в войну, высказывать по мере необходимости осторожную словесную поддержку России, но избегать портить отношения с другими игроками, следуя пословице «Не плюй в колодец, пригодится — водицы напиться».

Позитивные перспективы для России и стран ОДКБ

Однако в долгосрочной перспективе, если российский проект сирийского мира окажется успешным и поможет реально остановить конфликт, более активная поддержка российской позиции — может превратиться в орудие укрепления собственного политического положения других евразийских государств. Поняв успешность российской стратегии в регионе, многие могут захотеть сделать ее не только проектом Москвы, но и коллективной инициативой ОДКБ, на политические бонусы от которой могут рассчитывать все участники.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram