Южный фронтир России, включая Центральную Азию, относится к исламскому миру, за последние годы став источником перманентной угрозы со стороны радикалов. Учитывая очередной ренессанс джихадизма, угроза для жителей нашей страны становится все более явной. Петр Дергачев рассказывает, чем ситуация с террористическим подпольем в бывших советских республиках может обернуться в самое ближайшее время.

Советский генезис

В советские годы религиозность населения Узбекистана, Таджикистана, Киргизии, Туркмении и Казахстана была невысокой — и это несмотря на то, что сильных гонений против духовенства, как это было в Центральной России, власть не осуществляла. Тем не менее, большинство населения придерживалось исламского мировоззрения в качестве культурного кода повседневной жизни.

В годы "оттепели" появилась возможность получить исламское образование в единственном исламском медресе Мир Араб в Бухаре. В 70-е выпускниками этого медресе были созданы десятки подпольных образовательных учреждений на территории Узбекистана, Таджикистана и Южной Киргизии, где зарождалось обсуждение "истинного ислама".

Постепенно разрастаясь, некоторые из возникших в 70-е годы движений исламистов просуществовали до перестройки, когда их начали считать "национальными демократическими силами". Тогда на советское исламистское подполье серьезно повлияла борьба афганских моджахедов против советских войск.

На рубеже 80-х и 90-х организации исламистов в советской Азии получили возможность регистрации в качестве политических партий. В июне 1990 года, после учредительного съезда Исламской Партии Возрождения Советского Союза, движение открыло филиалы во всех центральноазиатских республиках. Но активисты не останавливались на агитационно-пропагандистской работе. Исламисты стали одной из сторон конфликта в разразившейся гражданской войне в Таджикистане. В Узбекистане, где в 90-е уже действовали не только местные исламисты, но и ячейки "Хизб ут-Тахрир", президент Каримов заигрывал с радикалами, пытаясь заручиться поддержкой в борьбе со светской оппозицией. Дело дошло до того, что в конце 1991 года Тахир Юлдашев – "узбекский бен Ладен", основатель "Исламского движения Узбекистана" – заставил Каримова поклясться на Коране, что в законодательство будут введены элементы шариата. Обострилась ситуация и на юге Киргизии, где исламисты сумели "подмять" под себя часть новых мечетей.

Исламское движение Туркестана

Единственной мощной террористической группировкой, которая действовала и действует на территории Центральной Азии, считается “Исламское движение Узбекистана”, основанное Тахиром Юлдашевым в 1996 году. Организация провозгласила своей целью борьбу с властями республик Центральной Азии, и, в первую очередь — Узбекистана. По мере того как президент Каримов начал выстраивать жесткую вертикаль власти, группировке стало некомфортно оставаться в стране. Штаб-квартира террористов "переехала" в Кандагар (Афганистан), где и оставалась до начала войны в 2001 году.

Переименовавшись в “Исламскую партию Туркестана”, группировка редко попадала в новостные сводки в "нулевые", время от времени устраивая теракты незначительного масштаба. Кончилось дело тем, что летом прошлого года группировка принесла присягу “Исламскому государству”, решив, что причастность к раскрученному "бренду" повлечет за собой дополнительное финансирование. Но тенденцию было не изменить – если раньше из Узбекистана, Таджикистана и Киргизии уезжали на “джихад” в Афганистан, то теперь таким местом стала Сирия, куда устремились тысячи граждан бывших советских республик.

Лицом “миграции” из Центральной Азии в Сирию стал Гулмурод Халимов – экс-командир ОМОН МВД Таджикистана. Он исчез в мае 2015-го и в скором времени объявился уже на территории “Исламского государства”, где сразу же записал видеоообращение, пожаловавшись на притеснение ислама в родной стране. Новоявленный боевик с командирским опытом возглавил одну из бригад “Исламского государства”, состоявшую в основном из таджиков. В конце июня того же года террорист получил ранение в ногу в ходе одного из авиаударов, а после этого был замечен в Мосуле.

Кроме Халимова, в ИГ переехали несколько тысяч боевиков из Центральной Азии. По некоторым данным, в Сирии и Ираке сейчас их больше, чем выходцев с Северного Кавказа. Если зайти в социальные сети и попытаться поискать профили и геотеги на фото боевиков, может показаться, что как минимум весь север Ирака заселен уроженцами Центральной Азии.

Узбекистан — Подмосковье — Сирия

Вербовка новых членов ИГ происходит как непосредственно на территории Узбекистана, Таджикистана и Киргизии, так и в России, куда уроженцы этих республик приезжают на заработки. Отрываясь от традиционного уклада жизни и семьи, гастарбайтеры оказываются легкой добычей для вербовщиков, которые обещают неплохое денежное довольствие в армии “Халифата”.

Материальный вопрос становится особенно актуальным — из-за падения курса рубля уроженцы Центральной Азии имеют все меньше возможностей отправить домой достаточно средств. Выходом для некоторых становится как раз “хиджра в Халифат”, как поездку на контролируемые джихадистами территории называют их сторонники.

Фактор Казахстана и коррупция

Не обошел стороной вирус исламизма и Казахстан. Не взирая на все усилия властей, местным силовикам и духовенству не удалось предотвратить выезд значительного числа казахов в “Исламское государство”. Там боевики регулярно записывают видео с угрозами в адрес Назарбаева и даже стали антигероями одного из коррупционных скандалов.

В ноябре прошлого года в связанных с ИГ аккаунтах в соцсетях активно обсуждалась тема коррупции, охватившей командование преимущественно казахской бригады “Хайбар”. Боевики утверждали, что главарь бригады списывал со счетов группировки огромные суммы, которые якобы выплачивались местным жителям за работу. Как нетрудно догадаться, ни одной лиры до простых сирийцев, строивших укрепления для боевиков, не доходило.

Кроме того, террористы обвиняли казахскую верхушку бригады в национализме. Якобы в бой в первую очередь отправлялись представители других национальностей (ингуши, таджики, киргизы), а казахи оставались в резерве. А в декабре 2015 года двое казахских боевиков стащили всю зарплату бригады и направились в сторону границы с Турцией. Доехали они туда или нет, неизвестно.

Другие бригады, состоящие из уроженцев Центральной Азии, больше прославились на поле боя, чем в коррупционных скандалах. Например, бригада “Мальхама”, в которой воюют в основном казахи, узбеки и киргизы, была одной из нескольких частей ИГ, которые удерживали Пальмиру. Будучи выбитыми на восточную окраину города, террористы решили сопротивляться до последнего, где были добиты ударами с воздуха.

Межнациональные конфликты

С выходцами из Центральной Азии связано и другое событие в ИГ, которое серьезно повлияло на структуру группировки. Осенью 2014 года в сирийском городе Манбидж случился конфликт между представителями чеченской и таджикской бригад ИГ. Чеченец назвал таджиков "рабами, которые работают на стройках у русских", за что получил оскорбления в ответ. В итоге чеченец вернулся на базу к таджикам с несколькими соплеменниками и перестрелял обидчиков.

Чтобы избежать таких случаев в будущем, руководству ИГ пришлось отказаться от национального принципа формирования бригад. Отныне в каждую бригаду (катибу) попадают представители сразу нескольких этнических групп для межнационального баланса.

Угрозы для России

Источником опасности со стороны тех выходцев из Центральной Азии, что уезжают в Сирию, может быть лишь потенциальное возвращение в РФ, которое, прямо скажем, маловероятно, если судить по темпу, в котором перемалываются иностранные джихадисты в ИГ.

Гораздо более значимую угрозу представляют те исламисты из числа гастарбайтеров, которых уже завербовали на территории России. Ни вызревание ячейки ИГ в Афганистане, ни угроза со стороны “Талибана” не сравнятся по степени опасности с завербованными на территории РФ исламистами, которых главари ячеек вместо поездки в Сирию могут отправить в один из российских городов.

Но это лишь часть проблемы. Глобальной угрозой в перспективе представляется процесс исламизации в Центральной Азии, который всячески подстегивается экономической ситуацией. В зоне опасности находятся и Узбекистан, и Туркмения, и Таджикистан с Киргизией.

В Узбекистане, где от явного всплеска исламизма общество удерживают лишь силовые структуры, в случае ослабления центральной власти сценарий стремительной и массовой радикализации молодежи более чем возможен.

Туркмения, несмотря на авторитарный режим, обладает довольно слабой армией и спецслужбами, а значит, может стать потенциальной жертвой ИГ. Для этого властями были созданы все подходящие условия. В течение многих лет Туркмения проводила вполне осознанный курс на снижение уровня жизни большей части населения, включая молодежь.

Киргизия находится в зоне риска из-за южной части страны, которая традиционно наиболее исламизирована и в недостаточной степени развита. Там вербовщики ИГ работают почти в открытую. Если властям не удастся удержать ситуацию под контролем, в не самом отдаленном будущем у страны есть шанс стать частью создаваемого джихадистами “вилаята Хуросан”.

То же самое касается и Таджикистана, тем более, что на эту страну больше всего влияет фактор Афганистана, где ситуация развивается не самым лучшим образом. Долгое время принимавший джихадистов из бывших советских республик, Афганистан может исторгнуть из себя тысячи вооруженных до зубов головорезов. Самый неблагоприятный сценарий для России – превращение центральноазиатских республик в настоящий плацдарм для исламистов, и, хотя прямое вторжение боевиков ни России, ни Казахстану не грозит, подобная ситуация может превратиться в постоянную головную боль для следующих поколений.

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram