90 секунд
  • 90 секунд
  • 5 минут
  • 10 минут
  • 20 минут

Не семейное дело: беспокоит ли власти Таджикистана оппозиция в изгнании

07.08.2017 08:52

Политика

Не семейное дело: беспокоит ли власти Таджикистана оппозиция в изгнании

О том, безопасно ли в Таджикистане быть родственником оппозиционера и как к ним относится государство, рассказывают российский и таджикский эксперты.

Вопросы взаимоотношения властей и оппозиции Таджикистана до сих пор сих пор волнуют граждан республики. Это подтвердила недавняя пресс-конференция с генеральным прокурором страны Юсуфом Рахмоном.

Отвечая на вопросы прессы, генпрокурор заявил, что "в рамках уголовного дела каждый близкий человек: члены семьи, родственники членов таких террористических и экстремистских организаций, как "Группа 24" и других, будут допрошены. При этом на них не оказывается никакого давления".

Сама по себе эта тема вызвана скорее судьбами родственников таджиков, уехавших на Ближний Восток и вступивших в ряды запрещенного "Исламского государства". Пример тому — печально известный экс-командир таджикистанского ОМОН Гулмурод Халимов, чьи родственники были задержаны в начале июля при попытке пересечь государственную границу. 

Разумеется, даже законопослушные, далекие от экстремистских идей граждане, чьи родные неожиданно подались в ИГИЛ, были обеспокоены тем, не падет ли и на них подозрение в терроризме.

Иначе судьба обстоит с родственниками тех, кто состоял в политических партиях и движениях, находящихся в оппозиции действующему правительству и в силу определенных причин признанных незаконными на территории Таджикистана.

В первую очередь это касается Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ) и общественно-политического движения "Группа 24".

"Конечно, оппозиционные движения в республике есть, и они воспринимаются властями с некоторым беспокойством. Но поскольку большая часть оппозиции находится за рубежом, реально какой-то серьезной угрозы они не представляют", — считает таджикский политолог Рашид Гани Абдуло.

А потому обвинять правоохранителей в целенаправленном давлении на родственников не стоит.

Действительно, многие активные участники ПИВТ после объявления партии вне закона вышли из ее состава, фактически заявив о поддержке курса Эмомали Рахмона. Те, кто этого не сделал, эмигрировали в Афганистан и Иран, который с самого начала рассматривал политическую программу партии как отражение собственной идеологии, а потому всячески поддерживал ПИВТ.

А "Группа 24" и вовсе была основана за границей группой бизнесменов во главе с Умарали Кувватовым, резко негативно относившихся к внутренней политике таджикских властей. Сам Кувватов, через 3 месяца, после того как его движение было признано в республике экстремистским, а ряд сторонников получили тюремные сроки, был застрелен в Стамбуле неизвестным.

Однако родня многих политэмигрантов остается в стране и, по мнению правоохранителей, может быть причастна к антиправительственной деятельности либо просто поддерживать контакт с оппозиционерами, которых в республике ожидает арест.

"Что касается преследования родственников, то у меня есть знакомые, в том числе сторонники ПИВТ, которые говорят, что такое преследование имеет место даже сегодня. Поэтому, если честно, я не очень верю в заявление прокурора", — отмечает специалист по Центральной Азии Андрей Серенко.

По его словам, за те 20 лет, что ПИВТ была частью легальной политической силы в республике, отделения партии появились в каждом районе страны, а в период своего расцвета число ее сторонников составляло от 70-ти до 90 тысяч человек. Значительную часть партии составляли женщины, чьи мужья либо уезжали на заработки в Россию, Казахстан и Турцию, либо воевали на стороне ПИВТ еще во времена гражданской войны 1992-1997 годов.

Довольно сложно представить, что прокуратура и МВД действительно могут подвергать гонениям такое огромное количество людей. А случаи, когда под следствием без особых оснований оказываются родственники оппозиционеров, логичнее было бы характеризовать как ненужное рвение местных силовиков.

Правда, российский эксперт не согласен с такой оценкой.

"ПИВТ не является угрозой нынешнего политического режима в Таджикистане, но все эти перегибы на местах возникают как сигналы сверху, как негативный результат государственной политики", — подчеркнул Серенко Sputnik Таджикистан.

Любопытно, что даже простая закулисная оценка правомерности изгнания ПИВТ, как оказалось, может стать причиной для ссоры государственных мужей.

Так, на недавней научной конференции в Афганистане встретились таджикский политолог из президентского Центра стратегических исследований Абдулло Рахнамо и экс-посол Ирана в Таджикистане Сайид Расул Мусави.

Они обсуждали в приватной беседе положение ПИВТ в республике, после чего иранский дипломат написал в соцсетях, что у таджикских властей, в лице Рахнамо, якобы не нашлось ни одного аргумента в защиту своей позиции о запрещении Партии исламского возрождения.

Вскоре таджикский ученый опубликовал ответ, где во-первых, подчеркивал, что не является представителем власти и ездил в Афганистан как член научного сообщества. А во-вторых, его молчание продиктовано элементарной вежливостью, а не согласием с позицией оппонента.

Сам же он, являясь законопослушным гражданином, вполне поддерживает решение Генпрокуратуры и Верховного суда РТ в отношении ПИВТ и приглашает иранца с визитом в Таджикистан, дабы продолжить спор лично, не занимаясь боксом по переписке.

Но пока Мусави оставил это приглашение без ответа.

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram

Показать все новости с: Эмомали Рахмоном

07.08.2017 08:52

Политика

Система Orphus

Правила комментирования

comments powered by Disqus

Материалы по теме:

телеграм - подписка black

Досье:

Улукбек Тойчубаевич Кочкоров

Кочкоров Улукбек Тойчубаевич

Министр труда и социального развития

Перейти в раздел «ДОСЬЕ»
34,7 млн

человек численность населения Узбекистана

Какой вакциной от коронавируса Вы предпочли бы привиться?

«

Март 2024

»
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
        1 2 3
4 5 6 7 8 9 10
11 12 13 14 15 16 17
18 19 20 21 22 23 24
25 26 27 28 29 30 31