Предыдущие два десятилетия развития Казахстана показали, что страна не смогла не то что сформировать, а даже сформулировать сколько нибудь убедительную стратегию уверенного экономического развития. Все идеологии развития, озвучивавшиеся властью за годы независимости, потерпели фиаско. Все они оказались национальными мифологемами. Стоит их вспомнить.
Первая – «Модернизация экономики за счет прихода в РК западного бизнеса с его технологиями и инвестициями» периода 1990-х. Вторая – «Казахстан – страна с огромными нефтяными ресурсами!» почти всего периода независимости. Третья, периодически возникавшая за 20 лет, условно может быть поименована как «Сами поднимемся!». Это – «Стратегия импортозамещения», «корпоративные лидеры», кластеры, ФИИР и прочее.
Все это показало, что Казахстан не может развиваться как хотя бы относительно самостоятельная экономическая система, например, как Узбекистан. Чего больше в причинах этого – объективного или политически субъективного, не берусь судить. Но чтобы сохраниться как политически самостоятельная структура, нужна интеграция.
Исходя из геополитического окружения, объективно интеграция нужна с Россией. Но то, что делается сейчас, как и кем она делается… Впрочем, в отличие от других казахстанских критиков нынешней интеграции, я не «демонизирую» ее; ничего страшного она не несет, из нее просто ничего серьезного не выйдет (Никак не могу понять, почему национал-патриоты «бьют в набат» по поводу ТС и ЕЭП и молчат, например, по поводу МЦПС «Хоргос»?). Однако есть один процесс, который действительно очень опасен. Это возможность расширения интеграционных структур за счет наших южных соседей.
Расширение ТС-ЕЭП – вопрос решенный?
«Сейчас уже много мы прошли, ближайшими участниками ТС и ЕЭП будут Киргизия и Таджикистан», – заявил недавно в интервью одному казахстанскому сайту российский политолог А. Собянин. Этот прогноз можно бы и не рассматривать всерьез, зная «провидческую глубину» г-на Собянина (например, года четыре назад он читал студентам Казахстанско-Немецкого университета в Алматы лекцию о том, что вот-вот начнется Третья мировая война…). Но о включении в ТС и ЕЭП этих двух стран говорят и действительно серьезные эксперты, например, Канат Берентаев: «Таджикистан сразу изъявил желание присоединиться к Таможенному союзу. Главное препятствие для этого заключалось в отсутствии общих границ с ТС. Присоединение Киргизии снимает этот вопрос и появляется общая граница» (интервью http://total.kz, 6.05.2013).
Тема эта давно витала в воздухе. Иначе быть не могло: интеграция – в большей мере проект политико-идеологический, чем экономический, значит, реальным и убедительным содержанием его наполнить сложно, а что-то выдавать «на-гора» нужно. Что, как не расширение? Я однажды задал вопрос в интервью авторитетному российскому эксперту А. Куртову: Может быть, роль Казахстана в интеграции – стать «мостом» по привлечению к интеграционным проектам среднеазиатских государств СНГ? Он ответил: «Казахстан важен не только сам по себе, но и как зона, через которую облегчаются контакты с другими странами Центральной Азии».
Таким образом, есть вероятность того, что вектор расширения ТС и ЕЭП на юг очень велик. Вот это мне категорически не нравится. Потому что, как известно, одно из базовых требований интеграционных процессов – это свобода потоков товаров, финансов и рабочей силы. В то время как России и, может быть, даже в большей мере Казахстану необходимо выстраивать эффективную и жесткую систему регулирования доступа на свой рабочий рынок (и шире – на территорию вообще) жителей этих стран, как и Узбекистана. Не закрываться вообще, но иметь возможность регулировать объемы и темпы миграции из среднеазиатских стран. Для этого даже режим посещения Казахстана по загранпаспортам недостаточен, а ныне существующей системы и институтов «контроля» над миграцией недостаточно и подавно. Включение соседей в ТС и ЕЭП, насколько я понимаю идею интеграции, этого сделать не позволит.
Демографический вызов с юга
У нас, в Казахстане, в экспертном сообществе говорят о разных перспективных проблемах для страны, кроме одной. Не припомню за все 20 лет ни одной тематической дискуссии по демографической динамике в соседних с нами государствах региона и потенциальной проекции этих процессов на Казахстан.
Напомню некоторые цифры. В Узбекистане по переписи 1989 года проживало 19,8 млн человек. В этом году население достигло 30 млн. Раньше, всего-то в 2009 году, узбекские эксперты прогнозировали, что население страны достигнет 33 млн человек в 2025 году. Теперь очевидно, что произойдет это намного быстрее. Как и следующий их прогноз – к 2040 году население страны превысит 40 млн. В Таджикистане численность выросла за 2000 – 2008 годы с 6,2 до 7,2 млн. А недавно, видимо, уже превысило 8 млн. В Киргизии эти процессы скромнее, но и то по переписи 2009 года численность населения этой страны составила более 5,3 млн человек, что на 11,2% больше, чем в 1999 году. Ждать, что в соседних странах эти тенденции изменятся, не приходится – архаизация жизни ведет к усилению традиционных ценностей, среди которых многодетность одна из базовых. Миграционный потенциал – колоссальный. Тем более, как пишет российский эксперт В. Клапцов (журнал РИСИ «Проблемы национальной стратегии», № 6, 2012; «Водноэнергетические проблемы в Центральной Азии…»), уже в обозримой перспективе в странах региона проявится недостаток свободных земель для освоения. В Киргизии и Таджикистане он будет повсеместным, а в Узбекистане – в Хорезмской, Самаркандской областях и в Ферганской долине. А куда будут ехать молодые жители Средней Азии? Только в северном направлении от своих родных стран. Осваивать дальнее зарубежье не позволят квалификация и менталитет, так что будут только Россия и Казахстан.
Почему я в этом контексте упоминаю, кроме Киргизии и Таджикистана, еще и Узбекистан? Ведь его в ТС и ЕЭП не ждут, и он не хочет. А не изменится ли ситуация после смены власти? Кто может быть уверен на 100%? К тому же все знают, как легко и быстро Ташкент меняет свои внешнеполитические позиции. Вот возьмут в ТС-ЕЭП Бишкек и Душанбе, а тем временем в Афганистане начнется хаос – почему бы не допустить перемены взглядов на «евразийство» в Узбекистане?
«Историческая близость» и паразитарные инфекции
Есть у этой темы еще один сложный аспект. Сторонники интеграции часто используют такой «аргумент», как историческая, культурная и ментальная близость всех наших народов. Понимается под этим, конечно, период пребывания всех в СССР. При этом, похоже, мало кто из сторонников бывал в глубинке среднеазиатских стран, в удаленных от столиц сельских районах, где и сосредоточен основной миграционный потенциал. Мне бывать там приходилось. Поверьте, от той близости уже почти ничего не осталось. Как-то один международный институт возил группу журналистов по странам региона, показывая успешные проекты, сделанные при его финансовом участии. В одном районе нас привели в сельскую школу, в которой на грант института был оборудован компьютерный класс. Наш фотограф попросил школьников сесть за компьютеры и включить их. Ничего из этого не вышло – электричество в школе дают два часа в день. Кстати, сидели в классах мальчики и девочки строго на разных рядах. Потом нам показывали амбулаторный пункт, также построенный на грант. Я спросил заведующего: какие основные заболевания у местных жителей? Оказалось, что паразитарные инфекции и анемия. «Анемия-то откуда? У вас вокруг столько скота пасется и овощи-фрукты доступны?» – удивился я. Мне ответили: «Женщины! Рожают по 8-10 детей! Анемия…». Я поинтересовался – не призывают ли власти граждан к планированию семьи? «Раздаем брошюры, но…» – заведующий покачал головой.
Специально не называю конкретную страну – похожие сюжеты можно много где увидеть.
Тех людей, которых я видел в этой, как и в других подобных поездках, мне было сильно и искренне жаль. Естественно, то положение, в котором они очутились, не вина их, а беда. И с причинами этого все ясно, и с тем, кому надо адресовать упреки. Но факт очевиден – народы наших стран очень сильно разошлись в социально-культурном плане за эти годы.
Что будет, если все же..?
Способны ли экономики и социальные сферы Казахстана и России принимать все более возрастающий приток эмигрантов из Средней Азии? И как это будет влиять на политическую ситуацию в наших двух странах (я уж не говорю про конкуренцию на рынках труда)? Как влияет в России, могу судить, поскольку часто там бываю. Я в любом своем качестве – как казахстанец, как русский и как потенциальный гражданин России не хочу усиления и структурирования крайне правых сил в России. К власти они в любом случае не придут, но дел могут натворить. А растущая миграция из Средней Азии – одна из причин их пока еще потенциального усиления. Конечно, здесь главный адресат упреков и претензий – российская власть, которая «прячет голову под крыло» и боится браться за решение этой очень сложной проблемы. Тем самым все больше запуская ее. Как казахстанец, я не хочу в Казахстане роста всех тех проблем, которые несет с собой нерегулируемая миграция (а она фактически не регулируется уже сейчас, а в будущем, по мере роста, вообще не будет поддаваться «учету и контролю»).
Интеграция этих стран в ТС и ЕЭП точно не будет способствовать решению этих проблем. Скорее всего, усугубит их. Учитывая наши реалии. Как минимум такие, как открытые границы и непрофессионализм, коррумпированность тех, кому положено за этим наблюдать.
Правила комментирования
comments powered by Disqus