Под конец года или в начале нового года кыргызстанцев ожидает политический театр, считает руководитель аналитического консорциума «Перспектива» Валентин Богатырев.

Своим анализом политических процессов он поделился 12 декабря на круглом столе в Институте общественной политики (IPP) «Итоги года».

Текст выступления В.Богатырева:

Осталось две недели до завершения 2013 года, но каковы будут его политические итоги, окончательного ответа сегодня нет. Остаются открытыми несколько, хотя и не основных и, на мой взгляд - несущественных, но достаточно интересных для широкой публики вопросов.

Это вопрос об отставке правительства Жанторо Сатыбалдиева и вопрос о роспуске Жогорку Кенеша.

Повторю, с точки зрения политических итогов года это вопросы незначительные и я поясню, почему.

Начну с вопроса о правительстве. Единственным на сегодняшний день позитивным итогом его работы является разработка очередной концепции и программы государственного реформирования, которую презентовали вчера. Это хорошая программа, в том смысле, что она, во-первых, никогда не будет реализована, а во-вторых, ничего существенно не меняет в системе нашей государственной власти.

Я бы не стал ставить в заслугу правительству достижение тех показателей темпов роста экономики, о которых нам говорят. Прежде всего потому, что эти показатели такие ровно потому, что они взяты от низкой базы. А потом, нет никаких указаний на то, что рост формировался в результате усилий правительства. Скорее - наоборот, там, где были усилия правительства, я имею в виду все эти громко анонсированные проекты, там никаких приростов нет. Или по-другому росло там, где правительство ничего не делало. Бюджетные же вопросы, все инвестиции в развитие вообще закрываются за счет усилий президента, его договоренностей по внешним грантам и кредитам.

Но отсутствие результатов – еще не повод, чтобы отправлять правительство в отставку. В конце концов, мы и не помним правительства, которое чего-либо существенного достигло.

Проблема в другом: правительство не держит политические удары. Они оказались неспособны снять проблему Кумтора, несмотря на то, что в свое время, казалось бы, взяли на себя ее решение. Они оказались неспособны работать с населением никаким иным способом, кроме спецназа. Ну и персонально премьер-министр, в свое время назначенный на эту должность как возможный лидер южных элит, собственно говоря, во многом именно потому и назначенный, оказался неспособным быть таким лидером и решить проблему участия южных элит во власти. Мы и тогда говорили, и сегодня это совершенно понятно, что это было решение, основанное на несостоятельной мотивации.

А вот эта политическая несостоятельность правительства – это уже серьезно. Это вам не налоги выдавливать из фиктивных цифр роста.

Вдобавок ко всему оказалось, что борьба с коррупцией – палка о двух концах. И если правительство до нового года не снимут, то мы узнаем немало интересного о некоторых его руководителях и министрах.

Поэтому я полагаю, что осталось только два основания, чтобы продолжать еще некоторое время удерживать нынешнее правительство на своем месте: оно должно довести до конца свою кумторскую эпопею, и оно должно взять на себя негативы зимы. Ну, может быть, напоследок еще повысить тарифы на энергоносители (электроэнергию и газ) и быстро убежать. Кому-то же надо сделать эту неблагодарную, но неминуемую работу.

Теперь о шансах Жогорку Кенеша доработать до конца своего конституционного срока полномочий. Уже под занавес года эти шансы могут сократиться ровно вполовину.

Есть, как минимум, два сценария как это может произойти. Оба они связаны с темой Кумтора, хотя все понимают, что не в Кумторе дело вообще. Я веду речь об отставке правительства и ее связи с назначением досрочных выборов Жогорку Кенеша.

Первый сценарий связан с добровольной отставкой правительства и последующим формированием нового. Ситуация в Жогорку Кенеше такова, что при всем желании, он сам по себе не сможет сформировать правительство в установленные сроки. А если еще этому помогут, то все легко может закончиться статьей 84 пункт 6 Конституции, которая гласит, что в случае если Жогорку Кенеш не сможет в течение определенного срока утвердить программу, определить структуру и состав Правительства, Президенту придется назначить досрочные выборы в Жогорку Кенеш. Это один способ, который только на первый взгляд кажется сложным.

Второй сценарий определяется статьями 85 и 86 Конституции и связан с выражением недоверия правительству. Если таковое произойдет по инициативе Жогорку Кенеша, то его шансы доработать до конца срока сильно сократятся. А в случае, если это произойдет по инициативе самого правительства, то никаких шансов доработать до конца срока у Жогорку Кенеша не будет вообще.

Степень вероятности того и другого сценария определяется только одним – инстинктом политического самосохранения депутатов Жогорку Кенеша.

Я полагаю, что под занавес года нас ждет классический политический театр: шантаж, политический торг, ренегатство, и конечно, - введенное в нашу моду Чолпон Жакуповой слово - политическая коррупция.

Может быть, что депутаты решать не портить себе настроение под Новый год и перенесут это шоу на январь, что не меняет существа дела.

Все это, безусловно, очень зрелищные вещи, дающие много информационных поводов. Но они не имеют никакого отношения к политическим итогам года.

Главным политическим итогом года является разрушение старой философии власти, произведенное президентом Алмазбеком Атамбаевым.

О результатах и последствиях этого действия и этого процесса мне кажется важным поговорить сегодня.

Не надо быть политологом, чтобы понимать, что главной проблемой нашего политического развития, а, следовательно, и развития страны вообще, является негодная власть.

И дело здесь вовсе не в правовых конструкциях и механизмах, на которые так уповают заслуженные юристы этой страны.

Власть в стране, как общественный институт, и политическая элита, как ее носители, не выдержали искусов независимости и свободного рынка. В отсутствие, или при крайней слабости контроля общества над властью, конкуренция за ресурсы приобрела форму простого присвоения общих национальных богатств теми, кто оказался в это время во власти, либо рядом с ней, в ее обслуживании. Быть властью: президентом, депутатом, министром, вообще чиновником и быть вором – стало синонимом. Быть успешным, богатым бизнесменом и пользоваться ресурсами близости к власти, либо прямого вхождения в нее – стало нормой, из которой были только редкие исключения.

Это огромная паразитическая конструкция, естественно, не ставила, и не могла ставить цели развития страны, а если и ставила, то только в интересах расширения своих возможностей ее грабить. Вот потому мы в течение двадцати лет так и не создали ни своей экономики, ни крепкого благосостояния граждан, ни стабильности, ни безопасности.

Базовым содержанием политики стали не те или иные представления о целях страны, способах их достижения, а борьба кланов и групп за контроль над ресурсами, которые давала власть. Можно абсолютно точно сказать, что именно эти мотивы двигали обе наши революции не в меньшей, если не в большей степени, чем стремление побороть узурпаторов. Среди тех, кто боролся за власть, была значительная доля тех, кто боролся за свою возможность вкусить пирога власти.

И эта структура властных мотиваций определяла и наше правотворчество, и наше партийное строительств, и кадровую политику. Она определяла и политическую норму, формировавшую само содержание политики.

Так вот итоги года таковы, что некоторая, далеко, конечно, не полная, но очень знаковая часть этих людей, носителей сложившейся у нас философии власти, оказалась под преследованием. Обществу дан совершенно отчетливый сигнал, что не просто необходимы, но начаты изменения, которые должны привести к отстранению от власти вот этой присосавшейся к ней за двадцать лет «илите», к смене элит.

Я абсолютно согласен с теми, кто квалифицирует эти преследования как политические. Но, конечно же, совсем не в том примитивном смысле, который в это вкладывают оппоненты власти. Это, несомненно, зачистка политического пространства, разрушение сложившейся философии, нормативности и конструкции власти.

Мы должны расценивать как позитивный процесс вывода из политического пространства носителей воровской философии власти, политических коррупционеров, бизнесменов от власти.

Мы должны расценивать как позитивный процесс распада всех этих политических акционерных компаний, созданных ради прихода к власти и обогащения за счет нее, которые у нас по какому-то недоразумению называют политическими партиями.

При этом очевидно, что демонтаж сложившейся системы власти будет сопровождаться различного рода политическими эффектами.

Первый из них мы уже видим: формирование и активное использование в политических целях локальных очагов политических конфликтов. Пока можно отметить два типа таких очагов: противостояние родственников и близких преследуемых, в формате общественно чувствительного действия, и спекулирование на ресурсном национализме. Безусловно, это только начало. Будут и другие поводы, и другие форматы сопротивления.

Второй политический эффект – создание новых политических организаций. Они хотя и будут похожи на нынешние политические партии, но будут иметь принципиально иную природу. Нынешние партии формировались под единичную и достаточно простую задачу – попадание в депутаты. Принцип был такой, что кандидаты вносили разовые платежи за место в списке и затем уже действовали в логике личного продвижения в рамках фракций, или за счет торга с другими фракциями, с президентом и так далее. Понятно, что такие формирования быстро рассыпались, так как не имели коллективного целеполагания.

Сейчас создаются другие партии. Хотя они тоже формируются в предвыборной логике, но в основе уже другой принцип – не покупки депутатского места, а консолидированных вкладов в организацию. Именно так формируются и «Эмгек», и «Бир бол» и к такой системе формирования переходят «Замандаш» и «Улуттар биримдиги». То есть это более устойчивые группы и уже больше похожие на классические партии. С одной существенной разницей: они, как и нынешние партии, не имеют идеологического каркаса, и, в лучшем случае, сформулируют и будут транслировать какую-то электорально привлекательную «картинку», лишенную реальных ценностных опор.

Другой политический эффект – усиление личной роли и ответственности президента за осуществляемое им.

Нельзя не заметить, что президент все больше и больше выступает один против всех. Объявленную борьбу с коррупцией его, казалось бы, политические союзники, включая даже СДПК, либо вообще не поддерживают, либо поддерживают лишь формально. Понятно, почему. Все эти союзники сами попадают в той или иной мере в объект этой борьбы.

Еще можно надеяться, что СДПК произведет оздоровление в своих рядах, хотя с каждым днем таких надежд все меньше. Но с другими пока еще союзниками вопрос гораздо сложнее.

Значит, Алмазбек Атамбаев, если будет последователен в своих действиях, очень быстро превратится во всеобщего врага.

Конечно, если его последние заявления о твердости намерений бороться с коррупцией либо будут услышаны в народе и в его собственном окружении, - он получит реальную общественную поддержку.

Но мы видим, что общество относится к его борьбе с коррупцией с весьма большой степенью недоверия.

Начинают с одной стороны возникать эффекты жалости к наказываемым. А с другой, борьба с коррупционерами, и особенно имеющиеся в ней перекосы, уже активно используются для наращивания своего политического капитала различными политическими силами.

Большую опасность представляет принуждение президента к логике досрочных парламентских выборов.

С точки зрения сиюминутной политической целесообразности досрочные выборы очень выгодны для нынешней власти. Сегодня ни одна из партий не готова к их проведению и сегодня все еще открыты все возможности для использования административного ресурса. Не воспользоваться, не соблазниться этим очень трудно.

Однако надо понимать, что досрочные выборы, укрепив временно позиции президента, будут иметь своим последствием прямо противоположное тому, что президент хочет сделать: они закрепят во власти еще на длительное время нынешнюю элиту и нынешнюю систему политической коррупции. То есть фактически будет произведена модернизация существующей системы.

Другими словами, перед Алмазбеком Атамбаевым стоит сложный выбор: либо поддаться текущей политической выгоде, и более или менее спокойно дожить до конца своего срока, либо продолжать то, что он начал, вызывая все больше и больше огонь на себя и осложняя свое политическое существование.

Я думаю, что в ближайшее время мы увидим, какой выбор он сделал.

Но уже сегодня мы не можем не видеть, что 2013 год существенно поменял политическую карту страны и содержание политики. Пока все это больше напоминает руины, которые еще предстоит расчищать. Принципиально важно, на мой взгляд, привести сейчас в политику новый политический класс. По крайней мере, для этого в результате того, что произошло в 2013 году, открылось окно возможностей.

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram