Кадровая чистка в МВД Узбекистана не искоренит коррупцию тюремщиков и пытки заключенных
В Узбекистане в годы президентства Шавката Мирзиёева кадровой чистке подверглись все силовые ведомства. Причем десятки высокопоставленных руководителей Службы государственной безопасности оказались за решеткой, должность генерального прокурора республики вообще получила статус «расстрельной». Не является исключением и Министерство внутренних дел, которое по праву считается одним из самых коррумпированных в стране. - рассказывает "Фергана"
На прошлой неделе СМИ узнали о решении президента Узбекистана уволить нескольких чиновников правоохранительного ведомства. Кадровая реформа затронула центральный аппарат министерства: сменились два замминистра, начальник управления миграции и оформления гражданства, глава управления патрульно-постовой службы и управления безопасности дорожного движения. Поводом для чистки стали пытки и убийства в тюрьмах и следственных изоляторах, а также взяточничество, из-за которого влиятельные заключенные получали «другие условия» содержания за решеткой.
Например, как сообщал «Озодлик» со ссылкой на свой источник в правоохранительных органах, известны случаи, когда за $2 тысячи в сутки арестантов из бывших чиновников надзиратели переодевали в милицейскую форму и отвозили ночевать домой. Уточнялось, что за подобные «услуги» работники СИЗО лишились должностей и даже стали фигурантами уголовных дел. Впрочем, пресс-служба Генеральной прокуратуры объявила об одном обвиняемом.
Бывший командующий караульными войсками МВД генерал-майор Дмитрий Пан подозревается в совершении преступлений, предусмотренных статьей 301 («Злоупотребление властью, превышение или бездействие власти») УК Узбекистана. Чиновник взят под стражу. Пожалуй, это говорит о том, что и в патрульной службе, и в дорожной полиции есть недостатки, которые будут устранять уже новые руководители, но караульные войска, отвечающие за охрану тюрем, «провинились» по-полной.
«Жаслык» закрыли, а пытки остались
Мировая общественность поддерживает реформы, происходящие в Узбекистане, в том числе в судебно-правовой системе. В пример можно привести закрытие печально известной тюрьмы «Жаслык» в Каракалпакстане. Этот шаг властей некоторые правозащитники назвали «историческим».
Понятно, что республике не удастся в одночасье избавиться от имиджа административно-полицейского государства, который укреплялся десятилетиями с помощью грубой силы. Более того, как считают эксперты, пока чиновники не могут искоренить жестокость в тюрьмах.
«К сожалению, побои и пытки в местах не столь отдаленных носят массовый характер, – рассказала «Фергане» лидер «Женской инициативной группы по правам человека» Татьяна Довлатова. – Я регулярно посещаю пенитенциарные заведения и везде получаю множество жалоб от узников и их родственников. Скажем, в колонии исполнения наказания (КИН) №7, расположенной в поселке Таваксай Ташкентской области, мы зафиксировали десятки вопиющих случаев, когда арестантов избивали, безосновательно сажали в карцер, их постоянно держат в страхе, наказывают за общение с правозащитниками.
Лишь по одной из жалоб о жестоком обращении с заключенными руководство тюрьмы заявило, что виновные надзиратели уволены. И то, по нашим данным, сотрудника не лишили погон, а просто перевели на другую работу. Однако сейчас, на мой взгляд, худшей «зоной» является КИН №17 в Бухарской области. Пытки здесь обычное явление. Более того, у заключенных отвратительное питание, буквально кормят помоями. В магазине продают просроченные продукты по завышенным ценам. И везде процветает коррупция. Например, многие сидельцы КИН №6 в Папском районе Наманганской области сообщали, что за $100 вам продлят время свидания, а за $200 можно купить встречу с родными на свободе, за воротами зоны.
Думаю, подобная система взяток есть в любой узбекской колонии. Что касается обращений с нашей стороны в разные инстанции, то от них, увы, толку мало. По сути, проверку осуществляет то же ведомство, поэтому чаще всего из Главного управления исполнения наказаний (ГУИН) и прокуратуры приходит ответ, что факты не подтвердились. Омбудсмен и Национальный центр по правам человека бездействуют. По-моему, это самые бесполезные организации, впустую тратящие бюджетные средства».
Президент ассоциации «Права человека в Центральной Азии» (AHRCA, Франция) Надежда Атаева также располагает данными о продолжении в Узбекистане практики пыток и убийств в местах лишения свободы. «Реформы, связанные с искоренением практики пыток, протекают с 2003 года, но до сих пор отсутствует система оперативного реагирования на сообщения о пытках, отсюда возникают сложности документирования таких фактов, что ведет к утрате доказательств. И поэтому увольнение ответственных чиновников не особо влияет на ситуацию в этом вопросе».
В подтверждение своих слов Атаева приводит следующий пример: «В октябре мы получили сообщение о расправе над заключенными в колонии №5 (бывшая 64/47) в Навоийской области. Сразу же выпустили соответствующее заявление. Вскоре от имени правозащитника Агзама Тургунова были направлены четырнадцать заказных писем в разные государственные ведомства, которые ведут мониторинг в области защиты от пыток, с нашим заявлением «Узбекистан: пытки и рабство заключенных». Ответ пришел только из офиса Национального центра по правам человека, возглавляемого Акмалем Саидовым.
При этом их письмо выглядит как формальная отписка. Тургунов также трижды пытался попасть на прием к ответственному прокурору по расследованиям случаев пыток, но не смог добиться этой встречи. Был он и в офисе ГУИН, где пытался получить разрешения на посещение колонии №5. Ему отказали на основании того, что он «не из зарегистрированной правозащитной организации». И это было заявлено правозащитнику, который за последние двадцать лет уже десять раз подавал документы на регистрацию НПО, из них четырежды – в 2019 году.
Между тем в узбекских колониях пытки и рабский труд все еще остаются обыденной практикой. В этом году только из колонии №5 мы получили более 30 сообщений от пострадавших. После нашей публикации вышел пресс-релиз МВД Узбекистана – до проведения служебного расследования с полным отрицанием применения пыток к заключенным.
Справедливости ради нужно признать, что некоторые резонансные случаи привлекают внимание ответственных чиновников, и они реагируют. Их реакция, как правило, не оперативная и избирательная – это уже отдельный вопрос. Я имела возможность наблюдать за поведением членов правительственной делегации на 68-й сессии Комитета ООН по вопросам пыток (12-13 ноября).
После того как наша организация проинформировала Комитет о пытках, его вице-президент госпожа Гаер неоднократно задавала острые вопросы Узбекистану. Было заметно, что вопросы раздражали членов делегации, и они всячески уклонялись от устных ответов, обещая прислать их в письменном виде. Это говорит о сохранении узбекскими властями политики закрытости по вопросам, которые могут вызвать негативную общественную реакцию.
Очевидно, что в республике заботятся о ее имидже на международной политической арене, где положение по правам человека остается в фокусе внимания со стороны влиятельных государств», – заявила Атаева в беседе с корреспондентом «Ферганы».
Правила комментирования
comments powered by Disqus