За последние два года на территории Кыргызстана и Таджикистана уже зафиксированы несколько крупных конфликтов. Последним серьезным инцидентом стали столкновения на водозаборе «Головной» 28 апреля 2021 года, когда граждане двух стран закидали друг друга камнями. На следующий день военные Кыргызстана и Таджикистана применили свое вооружение.

Источник: Как СМИ и соцсети освещали конфликт на границе Кыргызстана и Таджикистана

О перемирии и отводе войск стороны заявили только вечером 1 мая.  

В ходе столкновений пострадали 189 кыргызстанцев, погибли – 36, в том числе 4-летний мальчик и 12-летняя девочка. Со стороны Таджикистана, по данным пресс-службы хукумата Согдийской области, погибли 19 граждан, еще 87 получили ранения.

Все время пока шли столкновения на кыргызстко-таджикской границе в информационном пространстве Кыргызстана и Таджикистана было много дезинформации, фейков и несбалансированных новостных сообщений. Как отмечают эксперты, это в том числе результат того, что в первые дни конфликта наблюдалось мало официальной информации. Не хватало пресс-релизов, а также индивидуальных выступлений от представителей государственных органов обоих государств.

А фейков было много?

По словам главного редактора Factchek.kg Асель Сооронбаевой, очень много. Особенно, в социальных сетях. Было и очернение таджикской стороны кыргызскими пользователями и наоборот. 

СМИ тоже грешили этим. Старые сообщения выдавали как новости. К примеру, фейки о требовании отставки Эмомали Рахмона и о том, что Турция готова предоставить военную помощь Кыргызстану. Эту информацию изначально распространили российские СМИ, а местные журналисты перепечатали, не проверяя на достоверность.

Информация о том, что президент Турции в ответ на обращение кыргызстанской телеведущей Ассоль Молдокматовой предупредил Таджикистан, чтобы военная агрессия в отношении Кыргызстана не повторялась, была растиражирована СМИ. Хотя фактчекеры и опровергли ее.

В Таджикистане 2 мая на сайтах газет «Тоҷикистон» (pressa.tj) и «Фараж» (faraj.tj) опубликовали сообщения о нападении на село Хистеварз со стороны кыргызов. Однако впоследствии «Фараж» удалил это сообщение, а в газете «Точикистон» заявили, что оно оказалось ложным. 

По словам соавтора платформы factcheck.tj Джамшеда Маъруфа, за неделю его команда опубликовала более 10 фактчекинговых материалов относительно ситуации на таджикско-кыргызской границе на русском и на таджикском языках.

По его словам, больше всего в соцсетях обсуждались фейки о заявлении президента Турции и о том, что «Таджикистан применил российские боевые вертолеты на границе с Киргизией». 

Также 2 мая 2021 года на YouTube-канале «Садои Куҳистон» появился видеоролик разгрузки оперативно-тактических ракетных комплексов «Искандер». Якобы действие происходит в наши дни в аэропорту города Худжанд. Однако поиск по скриншоту показал, что в действительности видео было снято еще в 2017 году.

Маъруф признается, что очень много данных они не смогли проверить из-за нехватки достоверной информации из открытых источников.

«Сейчас мы работаем над еще десятью материалами и скоро их выпустим. В ходе работы мы пришли к выводу что отныне будем оперативно работать над русской версией фактчеков и есть уже твердое решение публиковать свои материалы на английском языке, чтобы мировое сообщество имело доступ к этой информации», – отмечает Маъруф.

Откуда появлялись фейки?

Как отмечает Асель Сооронбаева, источники фейка были повсюду. Это и «желтая» пресса, и какие-то российские СМИ, которые намеренно или не намеренно дезинформировали читателей, а также социальные сети. Кыргызстанские СМИ просто перепечатывали эту информацию. Некоторые издания проверяли данные, однако так делали далеко не все.

Джамшед Маъруф добавляет, что большой поток недостоверной информации «полился» в социальные сети. Это происходило как со стороны пользователей таджиского так и кыргызского сегмента соцсетей и потом это распространялось в мессенджерах.

«До сих пор поток дезинформации в соцсетях и со стороны Таджикистана, и со стороны Кыргызстана достаточно большой. Есть еще много материалов о которых мы не знаем. И это та информация, которая не подтверждена ни госструктурами, ни опубликована в СМИ», – говорит он.

Таджикский политолог Парвиз Муллоджанов считает появление фейков неизбежным в подобных условиях.

По его словам, фейки – это часть информационной войны, которая в свою очередь является неотъемлемой частью геополитического и военного противостояния.

«Социальные сети и онлайн-пространство сегодня являются таким же полем битвы, как и традиционный театр военных действий. Часть фейков предназначены для международной аудитории, а часть – для внутренней, чтобы сохранить престиж власти, представить ход событий в приемлимом для нее свете», – отметил Муллоджанов.

Давали ли СМИ Кыргызстана и Таджикистана полную информацию?

В Таджикистане государственные СМИ хранили молчание о событиях на границе. Например, правительственное агентство «Ховар» за последний месяц опубликовало только одно сообщение об этом конфликте – о встрече главы ГКНБ Саймумина Ятимова и председателя Согдийской области Раджаббоя Ахмадзода с жителями сел Ворух, Чоркух и Ходжа Аъло города Исфара. 

Как отмечает медиаэксперт Азамат Тынаев, журналисты Кыргызстана сделали все возможное в тех условиях, в которых они работали. Но, к сожалению, в первые дни наблюдалось мало официальной информации. Не доставало пресс-релизов, а также индивидуальных выступлений от представителей государственных органов.

Аналогичные претензии к работе пресс-служб государственных органов также высказали таджикские журналисты. По словам главного редактора и основателя медиа-группы «Азия-Плюс» Умеда Бабаханова, таджикские СМИ оказались в очень сложной ситуации во время конфликта.

«В то время как наши кыргызские коллеги получали информацию от всех официальных структур круглосуточно, мы не получили вообще никакой информации от государственных ведомств – ни от силовых, ни от социальных, ни от политических. Соответственно, большинство таджикских СМИ отработали слабо и не смогли выполнить свою миссию по информированию общества», – говорит он.

Парвиз Муллоджанов в целом также положительно отозвался о работе таджикских СМИ.

«Основная нагрузка легла на электронные СМИ; большую часть наиболее своевременной информации давали “Азия-плюс” и “Озоди”», – сказал он.

Чем объясняется слабая работа пресс-служб?

После тех столкновений, что были на границе раньше, после событий, связанных с насильственной сменой власти, с масштабными народными волнениями, медиаэксперты уже давали рекомендации в части выработки алгоритмов скоординированной, согласованной и стабильной информационной работы, отмечает Тынаев. Но к этим советам пока никто не прислушался.

По его словам, объективные причины этому есть. Как правило, пресс-службы, даже очень серьезных государственных органов, от которых зависит жизнеобеспечение и безопасность всей нации, очень слабы. У них недостаточный кадровый потенциал, мало людей, неудовлетворительное обеспечение техникой. И в часы Х это все сказывается.

Так, 3 мая Комитет по чрезвыйчайным ситуациям Таджикистана разместил информацию о о погромах в таджикском селе, но для иллюстрации использовал фотографию кыргызского информагентства kloop.kg. Она была сделано в селе Максат Баткенской области Кыргызстана. Позже ведомство извинилось за неточность и заменило фото.

Какую роль выполняли СМИ в конфликте на границе Кыргызстана и Таджикистана?

Роль СМИ выражалась в оперативности, цитировании релизов Погранслужбы, высказываний политиков и использования в материалах видео и фото из социальных сетей, отмечает Инга Сикорская, программный директор Школы миротворчества и медиатехнологий в Центральной Азии.

По ее словам, на основе анализа медиасообщений в самые напряженные дни 28-29 -30 апреля 2021 года, некоторые телеканалы по старинке выдавали скучные беседы «говорящих голов» в кадре, которые рассуждали о происходящем. Оригинальных материалов практически не было.

А были ли этичными материалы СМИ?

Поскольку было дублирование информаций из социальных сетей, а оригинальных репортажей с места событий не было рассуждать о журналистике конфликта в данном случае не имеет смысла, говорит Сикорская.

По ее словам, упоминание этнической принадлежности людей (кыргызы, таджики) было во многих материалах и очень часто в заголовках. В кыргызском и русском языках это всегда режет глаз, слух. В отличие, к примеру, от заголовках на английском языке, где в публичных дискурсах ссылки на этнос больше коррелируют со ссылками на принадлежность к определенному гражданству.

«Некоторые СМИ сообщили о том, что погибший прапорщик в Баткене был «этнический узбек» или о том, что дунгане (подразумевалась дунганская диаспора, как объединение) помогают баткенцам. Насколько нужно и важно было подчеркивать это? Гораздо важнее было положить факты в контекст. Освещение приграничного конфликта породило вброшенный в информационное пространство стереотип “маленькая победоносная война”, которые стали тиражировать многие СМИ», – отмечает она.

Содействовали ли сообщения деэскалации ситуации или наоборот?

Сообщения на тему войны и безопасности, особенно если это происходит совсем рядом, всегда вызывают у аудитории повышенный интерес, тревогу и всплеск эмоций. Практически ежеминутный медиамониторинг информационных лент показал, что новости держали аудиторию в напряжении, поскольку бесконечно передавались сообщения о происходящем в негативном контексте, говорит Инга Сикорская. 

 «С одной стороны, это была информация “без купюр” и мы четко видели и понимали, что происходит. С другой – мы опять столкнулись с нехваткой баланса. Мы не видели и не слышали другую сторону. Информации было вроде много, а сбалансированности – нет. И именно это, не способствовало пониманию и оставило ряд вопросов у зрителей, читателей.

Очень жаль, что наши СМИ не использовали подходы миротворческой журналистики. Этого катастрофически не хватает при освещении подобных конфликтов. Ведь именно журналистка мира, дает набор инструментов репортерам и редакторам, что и как сообщать аудитории о происходящем, чтобы создать возможности для общества рассмотреть ненасильственную реакцию на этот конфликт. И это не смягчение конфликта, это не поиск виновных в конфликте и не тиражирование мнений и претензий как установленных фактов. (Как раз то, что практикуется у нас повсеместно)», – рассказывает она.

По ее словам, чтобы сообщения способствовали деэскалации репортеры должны выработать привычку исследовать, обсуждать и создавать диалог, представить различные перспективы конфликта, формируя общественное мнение для создания мирных инициатив. В миротворческой журналистике мы называем этот подход «обеспечить «беспроигрышную» ориентацию репортажа для обеих сторон конфликта и поднять дискуссию о его решении».

Парвиз Муллоджанов считает  что борьбу с фейками должны вести все стороны конфликта. 

«Наиболее эффективный способ борьбы с фейками – отслеживать информационное пространство, чтобы вовремя их обнаруживать и готовить убедительное опровержение.  Особую роль в этом направлении обычно играют гражданское общество, НПО и независимые журналисты», – отметил Муллоджанов.

Умед Бабаханов полагает, что для минимизации ущерба от фейков нужно поднимать медиаграмотность населения и давать ему больше качественного контента.

А из-за чего на границе Кыргызстана и Таджикистана все время возникают конфликты?

История конфликта на границе Кыргызстана и Таджикистана имеет многолетнюю историю. Традиционно больше всего столкновений между жителями приграничных сел происходит весной. 

На сегодня из 971 километров кыргызско-таджикской границы стороны официально согласовали только 519 километров. Спорные участки проходят через Баткенскую область Кыргызстана и Согдийскую область Таджикистана, в том числе две конфликтные зоны – таджикские джамоаты Ворух и Овчи-Калача.

Джамоат Ворух относится к территории Таджикистана, но расположен в Баткенской области Кыргызстана. Общая территория местности составляет порядка 130 тыс. квадратных метров. Здесь проживает около 35 тысяч человек.

Основная причина разногласий между жителями двух стран – обвинения о заселении спорных участков, на которых запрещено строительство.

Другим предметом спора выступает транзитная дорога, которая связывает Таджикистан с Ворухом. В то же время через эту трассу Лейлекский район связывается с общей территорией Кыргызстана. Ранее кыргызская сторона предлагала построить объездную дорогу, но была против соседняя республика.

Третий пункт споров – водозабор Торткульского водохранилища. Обе страны претендуют на использование источника воды в оросительный сезон. 

С чего начался конфликт между Кыргызстаном и Таджикистаном?

Конфликт между государствами начал нарастать с середины 90-х годов, когда среди стран Центрально-Азиатского региона обострился вопрос проведения делимитации и демаркации государственных границ. 

Самый первый крупный конфликт между тогда еще Киргизской и Таджикской ССР зафиксирован в 1989 году. Несколько сотен жителей села Самаркандек Баткенского района обстреляли село Ходжаи Аъло, где проживало преимущественно таджикское население. Конфликт удалось прекратить только после вмешательства военных. 

В том же году правительства обеих стран пытались определить линию границы на основе фактического землепользования. Но это было безуспешно.

После столкновений 28-30 апреля 2021 года, правительственные делегации Кыргызстана встретились для переговоров в Баткене. Как сообщает пресс-служба правительства Кыргызстана, по итогам топографическим рабочим группам поручили описать проектную линию госграницы на части оставшихся участков с 5 по 9 мая 2021 года. 

Пока идет процесс процесс делимитации, демаркации и юридического оформления кыргызско-таджикской границы стороны договорились совместно построить дорогу, которая свяжет таджикское село Ходжаи Аъло, расположенное в районе Исфара, с джамоатом Ворух. Она будет построена в объезд по восточной стороне кыргызского села Капчыгай.

Эту дорогу построят в целях беспрепятственного передвижения граждан, проезда транспортных средств и грузов Таджикистана. Использовать и содержать ее будет таджикская сторона, а ее статус будет определяться отдельным государственным соглашением двух стран.

А почему Кыргызстан и Таджикистан спорят из-за воды?

Стороны с давних пор спорят из-за воды, но вовсе не из-за ее дефицита, а из-за нерационального использования. Всего в регионе имеется 40 водоканалов, но нет органа, ответственного за их восстановление и содержание. В итоге используется не вся мощность водоканалов.

Как отмечает Центр поддержки джамоата Ворух, раньше на водораспределительном посту постоянно присутствовали представители водохозяйственных организаций трех стран – Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана. Сейчас такой практики нет, так как здесь расположился пограничный пост Кыргызстана.

При чем здесь Торткульское водохранилище?

В 1960-х годах Кыргызстан и Таджикистан решили построить канал «Дружба», который позже был назван Торткуль. По плану, канал должен был наполнить Торткульское водохранилище. Такой шаг позволил бы оросить большую территорию неосвоенных земель и улучшить водообеспечение сел.

В его строительстве участвовали граждане обеих стран. По договору, кыргызская сторона должна была выделять необходимое для таджикского населения количество воды. Но позже СССР развалился и вопрос водопользования стал проблематичным.

Согласно анализу ПРООН о приграничных сообществах, «таджикское сообщество считает себя обманутым и в качестве доказательства приводит аргумент, что до освоения Самаркандского массива (1000 га земли) кыргызы из Торткульского водохранилища через сбросовый канал джамоата Сурх давали воду Исфаре, что компенсировалось водой канала “Матчаи”. 

После освоения кыргызская сторона потребовала больший объем воды из реки Исфаринка и перестала давать воду из Торткуля в достаточном количестве.

Жители таджикских сел уверенны, что в настоящее время отпуск воды используется в качестве рычага давления для решения спорных вопросов. Есть и такие, кто утверждает, что некоторые недобросовестные руководители муниципалитетов используют эту возможность для собственной наживы».

То есть весь спор из-за воды?

Не только. В 2009 году Кыргызстан ввел мораторий на аренду пастбищ и на их использование иностранными гражданами. Этот запрет привел к массовому забою скота и переводу части на содержание в стойле, что спровоцировало рост цен на корм.

В обход законодательству жители придумали новый способ решить вопрос – кыргызские чабаны берут скот на выпас у соседей и выдают его за свой.

«Решение проблемы совместного выпаса упирается в подписание межгосударственного соглашения, на котором настаивают власти Кыргызстана. Однако власти Таджикистана не идут на этот шаг, поскольку считают вопрос принадлежности пастбищ открытым», – рассказывает исследователь УЦА Асель Мурзакулова. 

Другим острым вопросом являются денежные поборы, так как таджикские пастухи не могут пройти экологические контрольно-пропускные пункты.

По данным Ресурсного центра джамоата Ворух, жители таджикских сел часто нанимают кыргызских пастухов. Однако потенциальные потери скота являются основной причиной споров, так как письменное соглашение между сторонами не составляется. Ежегодно по разным причинам в среднем пропадают от 50 до 100 голов малого и крупного рогатого скота.

Есть ли еще какие-то причины конфликтов?

Да. В 2011 году Центр поддержки джамоата Ворух выпустил анализ развития приграничных сообществ Исфаринского района Таджикистана и Баткенского района

Кыргызстана. Исследователи пришли к выводу, что пограничники и милиция своими действиями и отношением провоцируют конфликты и напряженность в спорных вопросах между жителями кыргызских и таджикских сообществ. 

Силовики и несанкционированные посты присутствуют на въезде и выезде в джамоат, что создает проблемы с передвижением местных жителей.

«Создание препятствий для свободного передвижения с чьей-либо стороны вызывает аналогичное действие со стороны соседей», – пишет Центр в своем анализе. 

Общее мнение экспертного сообщества таково, что в таком взрывоопасном регионе полномочия военных и пограничников должны быть строго ограничены. В противном случае своими действиями они вполне могут разжечь межэтнические столкновения.

Почему здесь развита трансграничная преступность?

На кыргызско-таджикских приграничных участках зачастую стоят вопросы воровства скота, хулиганства, кражи имущества и наркотрафика. Среди основных причин – географическое расположение. Кыргызстан и Таджикистан очень близко расположены к Афганистану – одному из мировых лидеров по производству нелегальных наркотических веществ.

Что нужно жителям спорных участков для мирной жизни?

Им нужно чувство безопасности и правосудия. Об этом в беседе с CABAR.asia рассказывала  исследователь Института исследований горных сообществ Университета Центральной Азии Асель Мурзакулова.

По ее словам, неправильно утверждать, что вся беда в неопределенных границах. Основная причина конфликтов – отсутствие чувства безопасности и правосудия. Пограничники – это единственная инстанция, куда могут обратиться жители приграничных массивов.

«Что нужно людям? Им нужна безопасность. Но это не та безопасность, когда у них на каждом шагу просят показать паспорт и вооруженные люди становятся повседневностью сельской жизни, а та безопасность, которая присутствует при передвижении, чтобы без КПП можно было поехать на свой базар, больницу, школу», – рассказывала она.

Парвиз Муллоджанов считает, что для улучшения переговорного процесса необходимо активнее привлекать гражданское общество по обе стороны границы.

«Нам надо решать эту проблему всем вместе и только мирными средствами», – сказал он.

 

 

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram