Действующий режим в Узбекистане справляется с возникающими вызовами, адекватно реагирует на возникающие угрозы и может удерживать власть за счет следования интересов и общества, и элит. Такое мнение у главы Евразийского аналитического клуба Никиты Мендковича

Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.     

На президентских выборах в Узбекистане явка составила более 80%. По предварительным данным, победу одержал действующий глава государства Шавкат Мирзиёев. Президент России Владимир Путин поздравил президента с убедительной победой, добавив, что подтвержден взаимный настрой на дальнейшее развитие всего комплекса российско-узбекистанских отношений, стратегического партнерства и союзничества.

— Никита, насколько в принципе стабильна политическая система Узбекистана, и насколько власть Мирзиёева может быть застрахована от «дворцовых переворотов»?

— От чрезвычайных событий, включая так называемые дворцовые перевороты, не застрахована ни одна страна мира. Достаточно вспомнить недавние события в Турции или сомнительное завершение выборов в США. Другое дело, что предпосылок появления в Узбекистане подобных, как сейчас принято говорить, «черных лебедей», я пока не вижу.

Действующий режим пока справляется с возникающими вызовами, адекватно реагирует на возникающие угрозы и может удерживать власть за счет следования интересов и общества, и элит. Во всяком случае, на текущий момент.

— Настолько США заинтересованы в том, чтобы намеренно дестабилизировать там ситуацию?

— К сожалению, такого рода риски есть. В том числе из-за того, что США пытались добиться у Узбекистана разрешения на создание собственной военной базы на территории республики, но получили отказ. В связи с этим возможна какая-то негативная реакция Штатов.

— Узбекистан нередко называют «среднеазиатскими китайцами», в СМИ активно обсуждается тема экономической конкуренции с Казахстаном. Может ли Узбекистан стать экономическим лидером Средней Азии, и появится ли в Узбекистане зажиточный средний класс, который уже давно есть в Казахстане?

— В Узбекистане уже есть средний класс, просто он менее малочисленный, чем в России. Чисто теоретически Узбекистан может стать лидером региона по экономике за счет большего населения. Другое дело, что у Казахстана в этом плане есть большая фора в виде больших запасов нефти и других полезных ископаемых. Но Ташкент намерен за счет привлечения иностранных инвестиций более полно освоить свой экономический потенциал.

— Недавно было интервью посла Узбекистана на Украине, который сообщил, что узбекские студенты стали меньше поступать в украинские вузы в том числе из-за полного перевода процесса обучения на украинский язык. Куда потом эти студенты устраиваются работать и как вообще в Узбекистане оценивают украинский кризис?

— Все зависит от того, по какой специальности они учились. В Узбекистане система вузов не вполне справлялась с потоком молодежи, поэтому вполне естественно, что значительная часть студентов уезжала учиться молодежь. Учитывая кризис на Украине, языковые проблемы и просто падение качества образования, она перестала представлять интерес для Узбекистана, Казахстана и других стран. Те, кто оставили учебу на Украине, будут ехать в Россию. У нас и образование получше, и дикого национализма нет.

Я не думаю, что в Узбекистане много думают об украинском кризисе, поскольку в Узбекистане хватает своих проблем. В регионе меняется климат, там есть проблемы с засухой, очень неурожайный был этот год. Кроме того, растет угроза с юга из Афганистана.

Но в любом случае эксперты и власти присматривают за украинским кризисом и делают для себя определенные выводы. Они понимают, в какое бедственное положение страну может завести грубый и безумный этнический национализм, и постараются не идти по этому пути.

— В Узбекистане еще в 1990-е годы русский язык был лишен статуса языка межнационального общения, раздается много огульной критики советского периода, прославляется басмачество. Нужно ли Москве требовать от Ташкента пересмотра своей гуманитарной политики?

— Что касается русского языка, то там нет организованных наступательных действий, но было несколько межнациональных инцидентов в Ташкенте, и был демарш администрации одного маленького городка, которая призвала людей в магазинах говорить по-узбекски.

Я не уверен, что за этими событиями стоит централизованная сила. Это могут быть неприятные инциденты, связанные с остросоциальной ситуацией, когда люди начинают искать какую-то отдушину или врагов.

Если говорить о реабилитации басмачества, то это действительно очень негативная мода, которая пришла в регион. Особенно печально, что это происходит сейчас, когда повышается угроза терроризма (а басмачи — это самые настоящие террористы, которые убивали невинных людей ради того, чтобы сохранить власть байства в Центральной Азии). Заниматься их реабилитацией сейчас — это очень неумное решение со стороны властей.

— В России многих тревожит ситуация мигрантами и с тем, как это может сказаться на двусторонних российско-узбекских отношениях. С одной стороны, российские граждане недовольны и опасаются большого числа приезжих, с другой стороны, узбеки жалуются на проверки со стороны милиции и на множество трудностей, с которыми они тут сталкиваются.  Можно ли как-то сбалансировать этот вопрос?

— Боюсь, у вас искаженное представление ситуации с мигрантами. Каких-то преследований мигрантов со стороны полиции в России нет. У них могут чаще проверять документы, потому что у них необычный фенотип для России, и у них могут быть какие-то нарушения сроков пребывания, но их проверка документов не напрягает. Показал и пошел дальше. Это занимает пять секунд.

Поймите, что любой мигрант в любой стране ощущает дискомфорт. Он оставляет свой дом, привычные условия обитания, бытовые связи, а здесь ему приходится искать работу и жилье. Причем если он это делает в юном возрасте, то возникают вопросы, связанные с дефицитом жизненного опыта, и поэтому людям бывает некомфортно. Но это связано с миграцией как явлением, а не с особенностями жизни в России.

Я считаю, что самым идеальным решением для улучшения жизни узбекских мигрантов было бы вступление республики в ЕАЭС. Сейчас Ташкент стал наблюдателем. Если он вступит туда на правах постоянного члена, то узбекские мигранты получат равные условия на рынке труда с мигрантами из Кыргызстана, которым после вступления страны в ЕАЭС стало гораздо легче просто потому, что стало меньше бюрократических препон. Можно устраиваться на работу без массы дополнительных документов. Можно выходить из тени.

— Узбекистан, как и остальные страны бывшего СССР, постоянно заявляет о своей многовекторности. Что будет с ней в дальнейшем?

— Простор для многовекторности сокращается, поскольку ухудшаются отношения между игроками. США занимает весьма агрессивную позицию в отношении России и Китая, и странам Центральной Азии придется выбирать, с кем они: либо они рушат отношения с Москвой и Пекином, продолжая сотрудничество с США, либо они резко сокращают многие виды сотрудничества с США, особенно военного.

После провала Америки в Афганистане стало понятно, что США и НАТО ничью национальную безопасность обеспечить не могут. Они 20 лет работали в Афганистане, вложили туда сотни миллиардов долларов, а в течение нескольких месяцев поддерживаемый ими режим развалился, как карточный домик.

Ни Узбекистан, ни другие страны ЦА такой судьбы для себя не хотят и будут сворачивать сотрудничество с США как бесполезное и опасное.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram