«Отсутствие хороших, добрососедских отношений между странами региона - это одна из главных проблем. Страны Центральной Азии не понимают друг друга, из-за этого видят угрозы друг в друге», - сказала в интервью IPP Ева Колодзей, докторант Варшавского университета, Польша.
IPP: Какие факторы влияют на безопасность в Центральной Азии?
Ева Колодзей: Мне кажется, что главная проблема заключается в том, что в Центральной Азии многие вопросы включены в процесс, так называемой секьюритизации, который в каждой стране происходит по-разному, но без какой-либо серьезной рефлексии. Если есть какая-то проблема, которую кто-то называет угрозой безопасности, то другие люди начинают повторять, что это угроза и уже не занимаются изучением того, действительно ли это угроза. Это касается, например, афганского фактора, религиозного экстремизма.
Дискуссий здесь много, проводятся экспертные Круглые столы, но зачастую не хватает именно рефлексии. Во всех этих дискуссиях люди повторяют то, что уже было сказано. К примеру, в Бишкеке в год проходит по 50 конференций касательно того, что Афганистан является угрозой, и все повторяют, что Афганистан – это угроза, но не углубляются и не обсуждают: в каком смысле это может быть угрозой, в чем заключается угроза? Безусловно, есть эксперты, которые хотят глубже изучить эту проблему, но их очень мало. Но сложившееся негативное мнение исключает возможности исследования Афганистана в позитивном смысле, возможности развития экономических контактов и так далее.
Это не означает, что эти факторы не несут никакие угрозы Центральной Азии, но их значение явно преувеличивается. Это, конечно, связано с тем, что чем сильнее режимы в странах ЦА, тем больше используется процесс секьюритизации, который приводит к тому, что общество признает право власти на различные действия, чтобы защищать его перед различными угрозами.
Хотя я подчеркиваю, что страны между собой отличаются и Кыргызстан не самый лучший пример процесса секьюритизации и это хорошо, но в принципе власти и лидеры стран региона пользуются этими угрозами для того, чтобы укреплять свою власть.
Что можно назвать угрозой безопасности для стран региона? Конечно, ни одна из стран Центральной Азии не может говорить о том, что внешней угрозой являются сверхдержавы. Необходимо понимать, что в сравнении со сверхдержавами страны Центральной Азии не имеют никакого потенциала. В связи с этим акцент смещается либо на внутренние проблемы, либо страны начинают секьюритизировать друг друга. Сепаратизм, экстремизм, терроризм достаточно хорошо ложатся под секьюритизацию.
Секьюритизация - это один из подходов изучения безопасности в Центральной Азии.
Что касается действительных угроз для безопасности региона, то главными являются внутренние факторы, причем во всех странах Центральной Азии. Конечно, большая часть проблем возникает из-за сложных социально-экономических условий.
Главный дестабилизирующий фактор - это нестабильная экономика. Плохие экономические условия, в свою очередь, приводят к увеличению религиозности. Но сама по себе религия не несет никакой угрозы безопасности. В действительности влияние религиозного экстремизма на безопасность в этом регионе преувеличено, но это не означает, что этот фактор дестабилизации отсутствует вовсе.
Почему я думаю, что эксперты преувеличивают значение данного фактора? Даже если бы так называемые экстремисты и хотели бы разрушить режим, то у них бы ничего не вышло, так как общество их не поддерживает.
Касательно Афганистана, как внешней угрозы, рассматривается несколько вопросов.
Первое. Если «Талибан» придет к власти, то они могут напасть на Таджикистан или Узбекистан. Я не думаю, что это может случиться, потому что даже когда «Талибан» был у власти, его представители никогда не пытались попасть в страны Центральной Азии. В этом плане, с моей точки зрения, прямой угрозы для стран региона нет.
Второе. Большое опасение вызывают другие группировки, которые существуют в Афганистане, у них есть связь с различными движениями стран региона, к примеру, с ИДУ. Все боятся, что они могут прийти в регион. Но на этот процесс накладывается много внутренних афганских факторов, это зависит от того, как разные этнические группы Афганистана будут представлены во власти. Мне кажется, что этот риск также преувеличен.
Я думаю, что в этом плане существует определенная угроза для Таджикистана. Эти группировки в определенной степени угрожают и Узбекистану, но это достаточно сильное государство и его границы не такие прозрачные, как границы Таджикистана, поэтому он может защититься от них. Таджикистан слабее, кроме этого играет свою роль и большая протяженность таджикско-афганской границы. Но в целом, я не думаю, что основная угроза заключается именно в этих группировках, и что вторжение в страны ЦА является их следующим шагом.
Третье. Увеличение объема наркотиков. Я думаю, что этого не произойдет. Хотя здесь есть два момента: первый – наркотрафик, как преступное явление, а второй - наркотики, которые остаются в Центральной Азии и потребляются жителями стран региона. На мой взгляд, увеличение числа наркозависимых - это самая большая угроза для стран Центральной Азии.
Наркотрафик, как преступное явление, был, есть и будет. Эта угроза может обостриться лишь в том случае, если власти стран региона станут активно бороться с наркотрафиком.
Как показывает пример Колумбии, группировки, занимающиеся контрабандой наркотиков, могут достаточно серьезно противостоять властям. Кроме этого, необходимо брать во внимание и тот факт, что внутри стран Центральной Азии есть группы, которые связаны с наркотрафиком, нельзя исключать и отдельных представителей правоохранительных органов, которые получают деньги от данной деятельности. В связи с вышесказанным, я не думаю, что будут происходить серьезные столкновения между властями и наркокартелями.
После вывода некоторой части американских войск из Афганистана, я не думаю, что объем наркотиков сильно увеличится, все будет происходить так же, как происходит сейчас. Нахождение американцев на территории Афганистана не означает, что эта проблема была каким-то образом решена. Американцы находятся в Афганистане, наркотрафик существует, американцы уйдут, наркотрафик будет продолжать существовать.
Четвертое. Боеспособность армии после частичного вывода войск. Я думаю, что это внутриафганский вопрос. Безусловно, этот вопрос возникает в связи с возможным прямым противостоянием между правительством и движением «Талибан». Вопрос заключается в том, как разные группировки, этнические представители после второго тура выборов будут представлены во власти. Если правительство сумеет договориться с этими силами, в том числе и с «Талибаном», то и армию не нужно будет использовать для разрешения разногласий. Безусловно, армия любой страны должна быть боеспособной, но поддерживать необходимый уровень ее боеспособности должны власти данной страны.
На самом деле, я думаю, что сейчас различные силы в Афганистане обращают свой взор не на Центральную Азию, а на Пакистан. Всем известно, что в отношениях между Афганистаном и Пакистаном существуют определенные проблемы.
Безусловно, отношения между тремя главными игроками Россией, США и Китаем влияют и будут определенным образом влиять на безопасность Центральной Азии. Но, нельзя рассматривать их взаимоотношения в качестве угрозы, наоборот, благодаря этому у стран региона имеется шанс для маневра, и они могут не только выбирать, но и имеют больше независимости в решениях, которые касаются пути развития страны.
Необходимо отметить, что, прежде всего, страны региона испытывают экономическую зависимость от Китая, поэтому в плане экономической безопасности – это потенциальный риск, а не прямая угроза. Если говорить о России, то мы сейчас видим, что отношение политиков Российской Федерации к странам бывшего СССР меняется, события в Украине еще больше нас убеждают в этом. Пока страны Центральной Азии будут выстраивать благоприятные отношения с Россией, как показывает пример Казахстана, здесь ничего плохого не произойдет. Следующие несколько лет будут связаны со сменой режимов в Казахстане и Узбекистане. Но я не думаю, что к власти придут какие-то силы, которые захотят ухудшить отношения с Россией. На мой взгляд, линия выстраивания хороших отношений с Россией будет продолжаться.
Все понимают, что Российская Федерация будет расширять сотрудничество с постсоветскими странами. Это не повлияет на качество политических отношений с Китаем, но тесное экономическое сотрудничество с Россией, без сомнения, окажет влияние на торговлю некоторых стран Центральной Азии с Китаем. Понятно, что объем товарооборота резко сократится, но это опять же внутренние социально-экономические проблемы. К примеру, для Кыргызстана, где у многих людей бизнес связан с торговлей, это социальный риск. Представьте себе, что закроется «Дордой», людям, занятым в этом секторе, нужно предоставить какую-то альтернативу.
Целью России является укрепление связей, наращивание присутствия в Центральной Азии, Китай же будет продолжать вкладывать инвестиции в различные проекты.
IPP: Как обеспечить безопасность в центральноазиатском регионе?
Ева Колодзей: Самый оптимальный вариант – это создание какого-то типа объединения, либо интеграция между странами Центральной Азии, но в нее я уже не верю. Необходимо усиливать двухстороннее, либо трехстороннее сотрудничество, потому что сейчас не хватает условий для полноценной интеграции. Были попытки интегрироваться, были для этого и лучшие времена, но, к сожалению, странам Центральной Азии не удалось объединиться. Сейчас Казахстан интегрировался с Россией, Кыргызстан тоже принял решение по этому вопросу. Интеграцию между странами региона осуществить уже не получится. Но говоря о безопасности, если бы получилось создать какое-то объединение, то это улучшило бы ситуацию, и помогло странам стать более независимыми. Но я боюсь, что именно в плане безопасности страны Центральной Азии не хотят сотрудничать.
Отсутствие хороших, добрососедских отношений между странами региона - это одна из главных проблем. Страны Центральной Азии не понимают друг друга, из-за этого видят угрозы друг в друге. Хотя прямых столкновений между странами региона не наблюдается, но есть плохие отношения, например, между Таджикистаном и Узбекистаном, да, основная причина этих противоречий - это борьба за ресурсы, но это влияет на взаимопонимание. Эта проблема возникает, в том числе из-за региональных лидеров, которые преследуют свои узкие, эгоистические интересы.
Существует разница между странами региона касательно того в какой степени они готовы к сотрудничеству. Самое главное, что Узбекистан не готов к сотрудничеству ни с одной из стран Центральной Азии. Главное условие для того, чтобы удалось осуществить интеграцию, объединиться ради безопасности – присутствие Узбекистана в этом процессе, потому что именно у этой страны много проблем с другими странами Центральной Азии.
Конечно, страны могут и по отдельности предпринимать какие-то действия в направлении обеспечения своей безопасности и они это делают, также как и другие страны мира. Некоторые страны региона являются членами ОДКБ - это тоже попытка обеспечить свою безопасность. Но вопрос в том, насколько это эффективно.
ОДКБ - это организация, которая призвана бороться с угрозами извне, но как я уже говорила, я не вижу каких-то прямых внешних угроз для региона. Это объединение уже доказало, что не в состоянии реагировать на внутренние проблемы стран региона. Об этом говорят Баткенские события и события 2010 года в Оше. Если ОДКБ не будет как-то реформирована, чтобы использовать свой потенциал для решения внутренних конфликтов стран региона и снятия напряжения, то эффективность и необходимость данной организации окажется под вопросом. Проблема еще и в том что, к сожалению, не все страны Центральной Азии являются членами этого объединения. Туркменистан, к примеру, уже достаточно давно принял нейтральную позицию, Узбекистан в 2012 году в очередной раз вышел из ОДКБ.
Что касается внутренних угроз, то это просто вопрос социально-экономического развития стран. Если внутри стран не будет возникать каких-то маргинализированных групп, с которыми ведется борьба, и все усилия будут направлены на социально-экономическое развитие, то это приведет к тому, что напряжение снизится.
В связи с этим крайне важно наращивание сотрудничества между странами региона в различных сферах.
Если говорить о ШОС, то это, прежде всего, платформа для усиления экономического сотрудничества и налаживания диалога. Но если смотреть на экономические отношения между Китаем и странами Центральной Азии, то они выстраиваются в двустороннем порядке. Конечно, если нужно построить газопровод из Туркмении в Китай, то он обязательно будет проходить через другие страны региона, но и для реализации подобных проектов используются двусторонние договоры между Китаем и странами Центральной Азии.
Если говорить о роли ШОС в обеспечении безопасности, то существует конвенция по борьбе с терроризмом, экстремизмом и сепаратизмом, которые сегодня известны под специальным термином - «три зла». Китай хотел, чтобы страны Центральной Азии пообещали, что не будут поддерживать уйгурский сепаратизм, и он это получил. Другой роли ШОС в обеспечении безопасности я не вижу, у ШОС нет никаких институций, которые могли бы вести эту борьбу. Существует Региональная антитеррористическая структура ШОС, но это подразделение занимается только обменом информацией. Но мне кажется, что, к сожалению, не все страны региона готовы к обмену информацией в плане безопасности. ШОС - это очень важная институция для региона, так как она дает шанс странам Центральной Азии сесть за стол переговоров с Китаем и Россией, но ШОС пока не может рассматриваться, как организация, обеспечивающая безопасность.
Правила комментирования
comments powered by Disqus