Когда речь заходит о будущей обстановке в сфере безопасности в Центральной Азии, дискуссия неизменно приводит к Исламскому движению Узбекистана (ИДУ). Как следует из самого названия организации, корни ее находятся в Центральной Азии, но с началом возглавляемой Соединенными Штатами военной кампании в Афганистане и Пакистане в 2001 году ИДУ сместило акцент в пользу именно этих полей сражений. Да и центральноазиатские основатели организации, Тахир Юлдажев и Джума Намангани, уже оба скончались. Однако сейчас высказывается много предположений, что с началом вывода США своего контингента из Афганистана в 2014 году почувствовавшее уверенность ИДУ может снова вернуться в Центральную Азию. Эти дискуссии, к сожалению, как правило, не базируются на фактических знаниях о том, чем на самом деле занимается в настоящее время ИДУ.

В одной из последних статей журнала по международным отношениям Foreign Policy под названием «Исламское движение Узбекистана: Ослабленное, но не выбитое из седла» рассматриваются состояние организации на современном этапе и ее нынешняя стратегия. И самым поразительным здесь, с точки зрения центральноазиатского наблюдателя, является то, как мало внимания уделяется в материале самому этому региону. В статье лишь одно предложение посвящено деятельности ИДУ в Центральной Азии: «Организация также продолжала распространять заявления о таких событиях в Центральной Азии, как жестокие нападения на представителей узбекской национальности, проживающих на территории Кыргызстана, со стороны банд кыргызской молодежи в 2010 году».

В статье отмечается, что новые силы в ИДУ вливает харизма его «главного правоведа» – Абу Зарр Аззама (Abu Zarr Azzam), средоточием стратегии которого является Южная Азия:

«[Абу Зарр] заявляет, что главная цель ИДУ и других «моджахедов» региона заключается в том, чтобы в итоге вернуть под свой контроль все земли региона, которыми раньше правили мусульмане (а это территории, на которых располагаются современные государства Индия, Пакистан, Бангладеш, Бирма, Шри-Ланка, Мальдивы и Бутан) посредством военного похода, называемого «Газват-уль-Хинд», что приблизительно можно перевести как «военный поход на Индийский субконтинент (полуостров Индостан)».

Автором данной статьи является Кристофер Анзалоне (Christopher Anzalone) – докторант Института исламистики Университета Макгилла, занимающийся изучением ИДУ. Я связался с ним с тем, чтобы попросить поподробнее рассказать о планах ИДУ в отношении Центральной Азии. И он подтвердил, что хотя «они все еще говорят о Центральной Азии…, главный упор теперь делается ими на Южной и Западной Азии»:

«Посыл движения для Центральной Азии сводится по большей части не к захвату инициативы и активной деятельности в регионе, а просто к реагированию на местные события, подобному выступлению с заявлением о массовых столкновениях между общинами на территории Кыргызстана. Учитывая, что основное внимание движения сосредоточено сегодня на Южной Азии и что оно на протяжении столь долгого периода времени базируется в Пакистане и Афганистане, я думаю, что ИДУ, вероятнее всего, останется гораздо более значимым игроком на арене повстанческих действий в этих регионах, нежели на территории Центральной Азии. ИДУ сосредоточило внимание на воспитании следующего поколения боевиков в «школах джихада» (его собственный термин), в которых юноши приобщаются к образу жизни боевиков ИДУ. Из их источников мы знаем, что некоторые из этих юношей уже выросли и были убиты, сражаясь в рядах ИДУ. Посыл европейских членов движения, таких как немецкие братья Ясин (Yassin) и Мунир Хука (Mounir Chouka), также сконцентрирован на Пакистане».

Безусловно, стратегии могут меняться, и возможно, что в будущем ИДУ усмотрит благодатную почву для себя в Центральной Азии. Но пока движение, похоже, не особо размышляет в этом направлении.

Автор: Джошуа Кучера

Источник: http://russian.eurasianet.org

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram