Баррель нефти упал в цене ниже ста долларов, и по государствам-нефтедобытчикам пошли волнения: период «тучных коров» закончился! Не буду переживать за других, но и по Казахстану вдруг и невдруг объявилось столько «оракулов», грозящих апокалипсисом, что и мне, относительно подкованному в экономике человеку, порой не по себе. Большинство этих скептиков особо педалируют тот факт, что, мол, неф­тедобывающая страна, извлекающая сейчас из своих недр почти 80 млн тонн нефти в год, сидит на голодном пайке по бензину. Почему это так – об этом мы говорили с директором Агентства по исследованию рентабельности инвестиций (АИРИ) Ерланом ХАСЕНБЕКОВЫМ.

– Ерлан Нурланович, как известно, наше агентство очень давно и «плотно» работает по нефтяной теме. Давайте поговорим о том, почему в нефтедобывающем государстве сейчас дорожают ГСМ и их часто стало не хватать на заправках.

– Людям несведущим легко выносить оценки. А когда «погружён в тему», хорошо знаешь существующие условия – рубить сплеча как-то не получается. Сейчас на рынке нефтепродуктов далеко не те условия, как в лихих 1990-х, когда наблюдались значительные перебои с горючим. Но и отрицать наличия проблемы, видимо, уже нельзя. При этом очевидно, что основные его причины кроются в чрезмерной заорганизованности рынка.

– В прошлой своей колонке («Ожидания у пустой заправки», «Мегаполис», 08.09.2014) я, скажем так, выражал недоумение: что, мол, стоит ли в рыночной по характеру экономике сохранять директивные условия? Как вы понимаете, сам рынок нефтепродуктов сегодня как трёхслойный пирог: добыча – оптовики – розница. Причём эта сфера регулируется специальным законом, по которому правительство фиксирует предельные цены на розницу, а уровень оптовых цен определяется по меморандумам, которые ежемесячно подписываются между Минэнерго, акиматами и основными оптовыми поставщиками нефтепродуктов (розничная цена минус 17%). Опять же Минэнерго на основании заявок акиматов распределяет эти ГСМ по регионам, и оптовые поставщики должны исполнять эту разнарядку. Причём строго по перечню операторов-получателей ГСМ, составленному местными властями. Разве не очевидно, что когда какая-то часть рынка (добыча) в «свободном плавании», а другая ограничена, пусть даже из благих побуждений, это чревато нестыковками? В итоге – чей бензин мы сейчас «кушаем»?

– Думаю, то, что мы имеем сейчас на заправках, – очевидное следствие указанных обстоятельств. Но пока другого выхода, кроме как регулирование, наверное, нет. Производственные мощности отечественных НПЗ загружены практически на полную силу (95% от мощности загрузки за 9 месяцев 2014 г.). Однако по технологическим причинам процентный выход светлых нефтепродуктов, особенно высокооктановых бензинов, невысок. Потому на внутреннем рынке и возникает дефицит таких социально значимых нефтепродуктов, как бензин АИ-80, АИ-92/93 и дизельное топливо.

К примеру, мы производим 2 582 тыс. тонн этих ходовых марок горючего, а потребляем 3 828 тыс. тонн. По дизтопливу эти цифры составляют 4 210 и 4911 тыс. тонн, соответственно. Таким образом, дефицит составляет 1 246 и 701 тыс. тонн по каждой группе товаров. Он покрывается в основном поставками горючего из России и совсем немного за счёт толлинговой переработки нефти в Китае. Кстати, роль нефтяных компаний из Поднебесной высока и в вопросе собственного производства горючего: именно казахстанские компании-недропользователи с китайским участием являются основными поставщиками нефти на наши НПЗ. Можно сказать, что до 65% от своей добычи они перерабатывают здесь.

Что же касается объёмов российского импорта, то существует необходимость их компенсации путём встречных поставок нефти. И здесь есть особая проблема, связанная с ценой этих товаров. Впрочем, и в целом все трудности рынка нефтепродуктов, думаю, вызваны тем, что на различных этапах производителей не устраивает стоимость, которую они могут получить за свою продукцию. Это при том, что они имеют варианты получения альтернативной большей цены.

– Что, по мнению АИРИ, можно сделать в нынешней ситуации?

– Мы знаем, что эти проблемы начали формироваться довольно давно, и последние годы Минэнергетики (прежде Миннефтегаз) и «КазМунайГаз» последовательно решали их по мере возможностей. Думаю, и сейчас необходимо выделять конкретные задачи и «расшивать» ситуацию.

К примеру, продолжительное время одним из самых трудных моментов являются наши хозяйственные отношения с Россией по взаимным поставкам нефти и нефтепродуктов. Диспаритет цен на эти товары в каждой стране приводит к тому, что КМГ вынужден в убыток себе закупать светлые бензины по более дорогой цене, а здесь продавать по установленной правительством стоимости. Чтобы хоть как-то сгладить такую разницу, видимо, есть целесообразность, чтобы регулируемая на заправках цена определялась по чёткой формуле, которая бы учитывала реальные факторы цено­образования двух стран. Такая стабильная формула, между прочим, добавит прозрачности и прогнозируемости этому бизнесу.

Главный признак рынка, как мы знаем, наличие возможностей выбора. Поэтому необходимо создавать условия для получения горючего из альтернативных, от российского, источников. Это прежде всего толлинговая переработка нефти на НПЗ Китая, Азербайджана и других стран. Сейчас такие законодательные нормы существуют, но они действуют только до 1 января 2015 года. Видимо, есть смысл сохранять их не до календарной даты, а до полного завершения модернизации наших НПЗ.

Ещё одна очень большая проблема рынка нефтепродуктов – сырьё для наших заводов. Добытчикам неинтересно продавать нефть казахстанским НПЗ, поскольку на внешнем рынке они выручают за баррель больше. Между тем нам нужно учитывать два важных фактора: компании-недропользователи, поставляющие сейчас нефть на внутренний рынок, уже прошли максимальный уровень добычи сырья. То есть их производство будет объективно снижаться. А ведь после модернизации отечественных НПЗ им вместо сегодняшних 14,5 млн тонн потребуется 17,5 млн тонн в год. Так что нужно уже сейчас договариваться с крупными производителями. Такие гиганты нашего рынка, как «Тенгизшевройл», «Карачаганак Петролеум Оперейтинг» и North Caspian Operating Company (Кашаган), пока не поставляют казахстанским НПЗ ни тонны сырой нефти. Но с ними государство работает по Соглашениям о разделе продукции (СРП), которые являются гарантией крупных инвестиций в Казахстан. Значит, нужно договариваться о внесении каких-то изменений в отдельные положения этих СРП, поскольку без участия крупных компаний с точки зрения текущей ситуации на рынке сырья изыскать другие стратегические ресурсы будет сложно.

– Мы с вами понимаем, что в такой краткой беседе можно затронуть лишь какие-то отдельные актуальные проблемы рынка нефтепродуктов. На деле их гораздо больше, они жёстко переплетены. Может быть, есть какой-то общий взгляд на эту тему?

– Хотел бы вернуться к началу беседы, где мы говорили о компетентности. Тема дороговизны и дефицита горючего – безусловно, остросоциальная. Потому она всегда будет вызывать горячие дискуссии в обществе. Чтобы не допускать излишнего накала страстей, как мне кажется, нужно активнее привлекать к обсуждению проблем компетентные аналитические структуры, причём различных форм собственности, благо их сейчас уже немало в Казахстане. Кстати, и глава государства на протяжении последних лет несколько раз высказывал пожелание о более активном аналитическом сопровождении отрасли. И, думаю, отечественные эксперты энергично подключились бы к этому делу. Даже краткосрочные задачи модернизации отечественных НПЗ, проблемы толлинга и взаимообмена нефтепродуктами показывают, что важно анализировать большое количество факторов. И тут дополнительные подходы, идеи и мысли явно не помешают.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram