В рядах вооружённых формирований на сирийской территории воюют порядка 80 граждан Кыргызстана, сообщил начальник 10-го Главного управления МВД республики Рыскулбек Джапаркулов. Также в СМИ периодически появляется информация о присутствии в отрядах сирийских боевиков граждан Киргизии, Казахстана, Узбекистана, Таджикистана, России и Украины. У властей среднеазиатских республик возникают справедливые опасения: чем эти люди займутся после возвращения на родину? Не начнут ли они воспроизводить ставшую привычной модель поведения, не принесут ли джихад в Среднюю Азию?

В борьбе с такой угрозой каждая из республик среднеазиатского региона вправе надеяться на поддержку ШОС и ОДКБ. Ведь одной из основных целей их создания как раз и является противодействие экстремизму и терроризму. Но внутренний подход к этой проблеме у каждой республики отличается.

Если в Узбекистане после жёсткого подавления радикальных исламских организаций они ушли в подполье, то в Таджикистане и в Киргизии властям не удаётся пресекать распространение радикальных исламских идей. К сожалению, винить в этом власти республик могут только себя и свою пассивную религиозную политику. И если такая ситуация останется неизменной, то в ближайшем будущем это может привести к взрыву региона. Аналогичная активизация исламистских сил в своё время привела к гражданской войне в Таджикистане.

Самой благоприятной почвой для развития радикальных течений ислама в Средней Азии считается Ферганская долина. А значит, именно Ферганская долина может стать эпицентром вероятного взрыва в регионе. Тем более что будучи разделённой между республиками Узбекистаном, Таджикистаном и Киргизией, долина несёт непосредственную угрозу каждой из республик.

Особенности бытовых бесед об исламе

В Киргизии на данный момент только по официальным данным функционирует свыше двух тысяч мечетей, 9 исламских вузов и свыше 60 медресе. И с каждым годом их становится всё больше. Число мечетей в республике уже превышает количество светских школ. Такая тенденция наблюдается и в Таджикистане.

Большинство мечетей строятся на средства, присылаемые арабским миром, в частности Саудовской Аравией, но в провинциях мечети строятся на пожертвования (в том числе и местных богачей). Практически в каждой деревне имеется несколько мечетей, не говоря о крупных городах. Самое интересное, что местное население, включая бизнесменов, охотно дают деньги на их строительство, а о спонсировании строительства школ и детских садиков не задумываются. В школах Киргизии не хватает учебников, зато рынки переполнены книгами религиозного толка. Количество молодых людей, получающих духовное образование (в том числе и за рубежом) увеличивается. В основном студенты из Киргизии учатся в Египте, в Саудовской Аравии, в Пакистане — странах, которые либо известны распространением в них радикальных ветвей ислама, либо спонсирующих таковые.

Решающую роль в распространении радикальных исламистских течений, по мнению экспертов, играет «дават» (миссионерство, проповедь, призыв к исламу). Сам процесс давата включает не только призыв, но и обучение исламу. И этот процесс никак невозможно проконтролировать, поскольку каждый человек может прийти на дават и получать знание об исламе в разных местах (ведь дават проводится не только в соседних сёлах и городах, но и в других странах), в разных джамаатах и у разных имамов. Более того, ведущему такую неформальную проповедь не нужно ничего, кроме собственного желания и слушателей, а за результаты своих бесед и их направленность он не отвечает ни перед кем. Вот так в результате незаметного неформального миссионерства возникает масса религиозных фанатиков, а радикальные исламистские течения получают широкое распространение.

Религиозная легкомысленность

Со времён обретения независимости власти Киргизии не уделяли должного внимания борьбе с радикальными религиозными организациями. Наоборот, некоторые руководители республики использовали эти организации для своих политических целей. Такое заигрывание приводило к печальным последствиям. При Акаеве власти считали, что киргизы менее религиозны, чем узбеки или таджики, и не видели проблемы в распространении исламистских течений. Даже после Баткенских событий 1999 года власти старались не замечать эту угрозу.

Бытует мнение, что к избранию Бакиева на пост президента Киргизии в 2005 году, а затем и к его свержению в 2010 году приложили немало усилий члены одной из исламистских группировок — «Хизб ут-Тахрир». Как уже было сказано, власти предпочитали не обращать внимания на деятельность этой и ей подобных организаций. До тех пор, пока в 2008 году в городе Ноокат сторонники «Хизб ут-Тахрир» не захватили здание райадминистрации. Всех организаторов этого инцидента тогда приговорили к длительным срокам заключения, но после отстранения Бакиева новые власти решили их оправдать.

Всё это говорит о том, что если власти республики и дальше будут продолжать заигрывать с радикал-исламистами, то итог для республики будет печальным. Тем более что остаётся совсем немного времени до вывода американцами своих войск из Афганистана.

Решением проблемы может стать разработка и принятие единого образовательного стандарта по исламскому религиозному высшему образованию между республиками региона — так, как это сделала Россия. Это позволит готовить имамов в русле классического ислама, оградив их от влияния радикальных течений.

Помощь в подготовке будущих священнослужителей для среднеазиатских республик могут и должны оказать российские и казахстанские исламские образовательные учреждения. Проблема влиятельности исламистских течений в среднеазиатских республиках и Закавказье и их связь с террористическими организациями делают эту проблему общей для республик и государств ТС. В противном случае обучением имамов продолжат заниматься Саудовская Аравия и Египет, укореняя и без того прочное положение радикального ислама в регионе.

Несложный выбор

Опыт переворотов в Египте, Сирии, Ливии показывает, что радикальный ислам — в первую очередь политическое, а не религиозное движение, своего рода трансформация привычного формата «бархатных революций» под реалии азиатского (в первую очередь исламского) мира. Однако трансформация не меняет сути явления, речь по-прежнему идёт о революционном характере смены власти, с опорой на широкий набор методик манипуляции сознанием толпы. Это ставит перед лидерами Узбекистана, Киргизии и Таджикистана общую проблему: необходимость разработки совместной программы противодействия деятельности исламистов в регионе. Ситуацию усложняют приграничные конфликты и проблемы анклавов, а также экономические разногласия. Однако достаточно вспомнить текущую ситуацию в Ираке, чтобы понять: именно исламисты (если их не остановить) начнут решать проблемы анклавов по собственному разумению, пролагая таким образом себе путь к власти и к масштабному военному конфликту в регионе.

Халифат, за создание которого выступает «Хизб ут-Тахрир», решает проблемы анклавов «радикально» — внутри халифата их не будет. И в этом смысле элитам Киргизии, Узбекистана и Таджикистана предстоит сделать выбор между двумя интеграционными проектами:

 — Халифатом, который вместе с границами анклавов сотрёт и границы республик, но не принесёт в регион мир и стабильность, став своего рода перевалочной базой для экспорта нестабильности дальше — в Казахстан и РФ.

 — Присоединением к контуру безопасности Таможенного союза, что обеспечит условия для запуска проектов, ориентированных на новую экономическую реальность союзных республик. Снизив тем самым напряжённость в отношениях между среднеазиатскими республиками.

Второй путь, безусловно, дольше и труднее, не говоря уж о том, что требует взаимных уступок и взаимного же отказа от амбиций. Но отказ от него — это война, независимо от того, насколько привлекательным (или невероятным и смехотворным) кажется первый вариант.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram