Почему казахстанцам нужно жить по законам военного времени? Аналитик, директор консалтинговой компании «Алмагест» Айдархан Кусаинов представляет на «Радиоточке» любопытное мнение на актуальную тему. 

- Вы абсолютно уверены в том, что Казахстане уже идёт информационная война?

- Да, я считаю, что информационная война против Казахстана, ну, в Казахстане идёт и развивается. Нужно это понимать, соответствующую линию поведения выбирать.

- А по каким признакам вы её распознали?

- Видите ли, здесь ситуация такая. Нужно понимать, что идёт обострение геополитическое против России – торговые санкции и так далее – притом, всё это происходит на фоне создания Евразийского союза, Таможенного союза. И не мудрено, что в этом разделе Казахстан как страна, выбравшая, сделавшая, скажем так, геополитический выбор в пользу России, будет задета не санкциями, а какими-то другими вещами. Наверное. Это как тезис.

Второе, что мы сегодня видим, - это проблемы в Гонконге, которые сделаны, как заявляют сами китайские власти, по тому же майданному сценарию. И с таким же информационным освещением, с той же технологией. Поэтому глупо считать, что Казахстан – некий островок, который не будут расшатывать. Потому что это общая концепция.

Проблема в Нагорном Карабахе, то есть конфликт, который был, был, был, был – произошло обострение по Украине, произошло обострение отношений с Россией - пошёл конфликт в Нагорном Карабахе, пошёл конфликт в Гонконге, да? Потому что Китай с Россией единым фронтом. И абсолютно точно я считаю, что Казахстан находится в прицеле. Увы, так.

- Предполагать можно, обращая внимание на то, что происходит вокруг. А конкретные признаки информационной войны? Вы утверждаете, она ведётся.

- Признаки информационной войны я вижу по периодическим вбросам и неадекватному волнению вокруг политических каких-то тем или заявлений. Достаточно заметить, что последнее время у нас, во-первых, обостряются всякие разные, в том числе сетевые, флэшмобы, акции. Была история с масками. Потом - все эти ленточки, которые периодически обсуждаются. И на сегодня я вижу второе дыхание, которое происходит в сети. Нужно понимать, что общество политизируется, а общество политизируется не только само по себе. Оно политизируется, благодаря средствам массовой информации. Понимаете, информационная война происходит извне. Чем она отличается от обычной? Нет внешнего агрессора.

Ну как начинался Майдан? Это в принципе украинские граждане, которые пришли что-то выражать. Что происходит в арабскую весну? Те же арабские, египетские граждане, которые вышли, но почему-то в едином порыве и почему-то со сформулированной позицией. Вот это называется информационной войной.

- Проявлением информационной войны вы называете историю с «поцелуем» Курмангазы и Пушкина на постере и потасовку футбольных фанатов, у которых были таблички с надписью «Младший жуз»? Если с фанатами ещё понятно, это очень чувствительная тема - деление по жузам – на которой можно играть. Но вот в истории с «поцелуем» где политика? 

- Понимаете, здесь да. В чем суть информационной войны? Создать внутренние противоречия в обществе. Противоречия в обществе есть всегда. Мой призыв к тому, скажу откровенно, чтобы ужесточить распространение информации, в том числе, через СМИ. Потому что вся суть информационной войны – классическая вещь – преподнесение информации в нужном одной из сторон виде. Это есть и определённая пропаганда. Как в Украине: украинские каналы тупо долбят, что на востоке – звери. Это пропагандистская война.

Мелкие противоречия, проблемы, расколы, а они существуют в любом обществе, всегда, в любой семье есть какие-то внутренние конфликты – это нормальная жизнь. Когда начинается информационная война эти расколы, недопонимание, трения нормальные начинают выноситься и в «щель» начинают забиваться клинья.

- Гиперболизироваться?

- В том числе. После того, как я написал о том, что информационная война идёт. Пошли те же самые сигналы. Что такое рекламная штука «Пушкин и Курмангазы»? Понимаете, есть некие ментальные установки. Глупо приезжать, пардоньте, нудисту в арабскую страну. Или женщине в купальнике приехать в арабскую страну, бегать по улицам в купальнике и, если её упакуют, закричать: «Это наступление на демократию, это наступление на мою свободу!» Это нонсенс. Есть нормальная внутренняя культура каждого человека и международная культура, что называется «в чужой монастырь со своим уставом не ходят», уважают традиции. Да, агентство сделало откровенно провоцирующую штуку, которая не укладывается, слава богу, пока, это чуждая культуре этой страны, этого общества вещь. И что происходит после этого? Вместо того, чтобы извиниться,  - флаги «Это же демократия», «Это наступление на свободу личности», «Вы ничего не понимаете». Получается перевод в плоскость не относящихся на самом деле к ситуации ценностей. В итоге происходит раскол, и это легко транслируется: теперь оказывается, что тот, кто против этого плаката, - «ватник». Таким хитрым способом: он против плаката, значит, он не демократ, значит, он против запада, значит, он против выбора Украины, значит, он за Россию, значит, он «ватник». Понимаете, это всё манипулятивные технологии.

- Не думаете же вы, что постер был создан с намерением внести раскол в общество. Может быть, это последствия просто необдуманного PR-шага?

- В том числе, возможно. Бывают необдуманные шаги, бывают скандалы, бывают противоречия в обществе. Я призываю к тому, что сегодня, в условиях чувствительности населения, хрупкости стабильности, нужно втройне увеличивать ответственность. Я далее в постах как пример приводил: бывает, судья вынес несправедливое решение, это может быть в газетах: «Судья вынес несправедливое решение». В какой-то ситуации СМИ могут преподнести так: «Русский судья вынес неправильное решение в отношении казаха». Это такая национальная рознь. Это можно вбросить, и это вроде как бы факт. Но и вброс, когда фактор «не при делах» прицепляют. Это другое СМИ перепечатает, третье, четвертое, пятое, пойдёт в соцсети…

Пожалуйста, СМИ, обсуждайте несправедливость вынесения приговора. Обсуждайте проблемы правоохранительной системы, судебной системы Казахстана. В корне нужно пресекать следующее: не надо обсуждать язык, на котором вынесен приговор, национальность судьи и обвиняемого. Не надо, когда обсуждается вопрос того же «поцелуя» и гомосексуализма, не надо это переводить в плоскость свободы слова и демократии! Это не связано.

- Мы когда обсуждаем такие категории, всё это окутано какими-то загадочностью, недоговорками. Все вроде понимают или делают вид, что понимают, о каких силах идёт речь, но никто прямолинейно не говорит. Вы готовы сказать, кто затеял, кто подогревает эту информационную войну в Казахстане или против Казахстана?

- Да, совершенно спокойно. Это большая геополитика. Однозначно, запад. Потому что ситуация в Казахстане, Китае, России сегодня – это геополитический конфликт, и стороны конфликта совершенно очевидны: США, Евросоюз. Что происходило по Сирии? Мир разделился: США, Евросоюз – Китай, Россия. Что происходит по Украине? Мир разделился: Китай, Россия, Евразия, в том числе, страны БРИКС, сегодня это ни для кого не секрет, что это страны БРИКС против G7. К бабке не ходи. Но есть вторая опасность – существуют некие внутренние силы, которые пытаются на этом слепить дивиденды.

-  Внутренние силы, то есть это люди, которые ходят с нами по одним улицам, живут в соседних домах. Их поимённо можно назвать?

- Я совершенно чётко могу сказать: то, что происходило в Украине – произошёл раскол, в том числе, потому что господин Янукович заигрывал с разными силами. Существует и для власти большой соблазн. То, что я писал, я адресовал власти, на самом деле. Существует сегодня большой соблазн разыгрывать традиционную карту: мы идём в Евразийский союз, но мы хотим отторговать какие-то позиции, потому что у нас вроде как бы общество протестует.

Это нормальная политика любой власти, торгуясь с другой властью – особенно в демократических странах – говорить: «Вы, извините, вы мне сделайте уступки, потому что я должен оттранслировать обществу». И нормальная вещь, когда одной рукой пытаются подогревать общество, чтобы это выкладывать козырной картой. Я хочу просто предупредить: в обычных, традиционных, условиях, это нормальная практика, но существуют ключевые моменты в истории любой страны, когда с этим не играют. Пытаться подогреть некие оппозиционные настроения, в условиях, когда их и так уже играют снаружи, - это очень опасная игра. Это мультипликативно усиливает. И в том числе это моё, если хотите, обращение к власти, что сейчас мы находимся на очень опасном этапе и такие игры очень опасны. В связи с этим необходимо консолидироваться.

- В статье, о которой мы ведём речь, вы написали: «…мы в войне — пока информационной, но ее целью является война настоящая, причем на нашей территории, причем гражданская. Соответственно, нужно выстраивать внутреннюю политику по законам военного времени, а это значит консолидировать общество, четко контролировать медийное пространство, жестко пресекать всякое инакомыслие». Мы вроде как 23 года декларировали и пытались строить демократическое государство, со свободой слова, гражданским обществом, НПО и прочим. И всё вот так свернуть?

- Нет, конечно. Люди мыслят шаблонами. Я вам сказать, США по индексу свободы слова переместились в 2011-2012 с 20 места на 47. Они более, чем в два раза провалились. Потому что у них был «оккупай» - эта волна. Даже оплот и светоч демократии США спустилась с 20-го на 47-е место за один год, потому что внутри начались волнения. Это нормально. Если вы собираетесь сохранить целостность государства, это означает, что нужно контролировать пространство. И контролировать его – это функция государства.

- А как контролировать инакомыслие? Допустим, редакция повесила материал, звонят из администрации президента, говорят: «Снимайте этот материал?» И это нормально? Или молодёжь, допустим, против чего-нибудь, собралась флэшмоб организовать, их нужно разогнать?

- Те же США или Израиль -  у них, на самом деле, есть два индекса свободы слова. За 2013 год. Экстерриториальная свобода слова и внутренняя свобода слова. Вот по внутренней свободе слова у них приличные места, двадцатые, у Израиля, по-моему 90-е. А экстерриториальная свобода слова - там в два-три раза всё гораздо хуже. Что это означает? Что страны внутри поддерживают один режим СМИ, на территориях, на которые они работают, со стороны США, например, пропагандистская машина – у них совершенно другая свобода слова. Она чётко заточена.

Прекраснодушием и иллюзией будет понимать, что против вас в информационной системе работает военизированная машина, не та, которая для внутреннего польза - это официально, откройте рейтинги – и при этом сидеть здесь и считать, что у нас свобода слова.

Теперь, какие меры я предлагаю? Что такое пресекать инакомыслие? Любое событие можно представить в разных ракурсах. Сбил человек, уехал – серьезное событие. Можно: водитель-дурак сбил кого-то. Можно представить, что водитель такой-то национальности, сбил человека такой-то национальности. Можно представить, что подрались фанаты Актюбинска и Алматы. Ну, подрались и подрались. А можно представить, что это младший жуз со старшим. Понимаете тонкость?

- Я понимаю, но кто это должен контролировать?

- Я считаю, что абсолютно необходим механизм опять такой же, какой принят в развитых странах. Есть в Штатах совет управляющих СМИ. Они все вместе собираются раз в год. Все СМИ США принадлежат шести или семи корпорациям. Там у них сидит министр по связям со СМИ, я не знаю, США. Совершенно государственный чиновник, который участвует в этом заседании. Они все вместе формируют политику. И это честно и здорово. И дальше происходит цензура. Ребята говорят: мы договорились, что в информационном плане мы действуем так.

Очень важный момент – СМИ формируют, в том числе, информационное пространство. Сами. Далеко ходить не надо. Открываешь «Хабар» -  в стране счастье, включаешь КТК – да у нас на каждом углу убивают, убил-украл, украл-убил, жизни нет больше. Соответственно, чем достигается внутренняя свобода слова в США – эти шесть человек сидят и говорят: «Межнациональные темы не трогаем. Не трогаем. Вот мы их не трогаем просто! Мы не освещаем это таким образом». И это идёт внутренняя цензура. Есть очень жёсткая внутренняя цензура в свободных демократических СМИ – это ни для кого не секрет.

- А для нас не будет проблематично выработать единую информационную политику, направленную на поддержание стабильности? Потому что, может быть, часть наших СМИ как раз и принадлежит людям, которым может быть выгодна дестабилизация обстановки.

- А вот поэтому я считаю абсолютно необходимым собираться для того, чтобы эти люди показались.

Понятно, что за каждым СМИ стоят какие-то силы. Это тоже нормально. Это не страшно. Я же веду речь ни о том, чтобы национализировать СМИ, вопрос в том, что нужно собирать. Это касается не только СМИ. Это касается наших олигархов, крупного бизнеса. Консолидироваться. К сожалению – и я считаю, что это огромный провал для Казахстана – у нас нет нормальной информационной политики. Это касается не только ситуации с информационной войной, а в целом. На это нужно обратить внимание.

- Вы еще писали: «Нужно ставить под контроль различные молодежные движения и флешмобы». И в то же время вы один из немногих, пожалуй, кто радовался появлению Альянса блогеров. В основном, все скептически отнеслись. А вот такие организации могут быть использованы в информационной войне? Или она подконтрольны?

- Ставить под контроль – это не значит командовать. Ставить под контроль – это понимать, что там происходит. Это не значит – прийти завтра и закрыть там всё, заколотить, разогнать. Это просто понимать лидеров и работать с лидерами. С настроениями – понимать настроения. Не секрет, что байкеры практически во всех странах всегда дружат с ДВД, с милицией. Потому что байкеры, с одной стороны, неформалы, но они любят мотоциклы, гоняют и понимают, что лучше дружить с властью. Не то, что они отчитываются. Но лучше дружить, чтобы на дорогах было безопасно, конфликты никому не нужны. Власть не должна закрывать и запрещать, она должна давать дышать, но при этом понимать, что происходит. Самое страшное – это не сама оппозиция как таковая, а неизвестность, когда вы не понимаете, что зреет в обществе.

В отношении Альянса блогеров, я просто из списка участников вижу, что там здоровые, адекватные люди. Во-первых, они взрослые достаточно, у них есть дети.

- Которым есть, что терять.

- Первое. Второе, они организовались. Да, они меня не позвали.

- Вы обиделись?

- Нет, я не обиделся. Во-первых, я не хочу быть блогером. Но было бы приятно, конечно… Это я шучу.

Это как раз проявление гражданской позиции. Они живут в блогосфере. И озаботились тем, чтобы там было хорошо. Это, знаете, когда началось движение «За чистый двор», собрались десять человек, выбрали правление и сказали, что будут бороться за чистый двор. Я могу сесть и плеваться: «Да кто эти десять человек?! Да что они могут?! Да почему не я начальник?!» Они собрались, они хотят сделать чистый двор. Они пытаются. И если у вас тоже есть такая гражданская позиция, если я захочу бороться за чистоту Фейсбука, я знаю, что я пойду к Галыму Байтуку и скажу, что надо что-то делать.

- А вы попросите их не раскачивать те темы, которые могут расколоть общество?

- Абсолютно. Одна из идей – почему мне импонирует, в том числе, этот Альянс – чтобы всякий экстремизм выкидывать из сети, бороться с ним, зачищать, в том числе и зачищать темы, которые могут расколоть общество.
Когда СМИ говорят, что мы просто показываем жизнь, это, на самом деле, большая казуистика. Я бы даже сказал больше – вранье. Потому что физически так. Это просто тест. Есть общество, в котором нет убийств, нонсенс – убить человек или украсть. У человека в голове не помещается. И потом в телевизоре ему недельку показывают, что там украли, здесь убили. И у кого-нибудь отмороженного человек в какой-то момент возникнет мысль – оказывается, это можно. Это он там увидел. Потом опять СМИ это выведет на экран: и в нашем обществе теперь это есть. Всё, понеслось!

Надо чётко понимать, что СМИ и формируют сегодня информационную политику. И эта безответственность в плане выкриков, в плане публикаций и вбросов, погоне за жареными фактами, погоне за сенсацией – хорошо для рейтинга, хорошо для бизнеса, отвратительно для общества.

- А какой бы вы не хотели заголовок на интервью с вами?

- Какой хотите, давайте! Я не претендую на истину в последней инстанции. Как совесть подскажет.

- И по каким законам мы теперь должны жить, по-вашему?

- А мы должны жить совершенно по закону…

- Вы написали «по законам военного времени»…

- А на самом деле по законам военного времени просто. СМИ не должны публиковать непроверенные факты. Разве это не простое требование? Я не прошу ничего большего. По законам военного времени там. Если в мирное время он скажет: «Я тут брякнул». А на следующий день – извините. Ну ладно. Есть чувствительные темы, по которым извинениями не отделаешься. Здесь встретишься в полный рост с административным и уголовным кодексом. И после этого не нужно кричать об удушении прав человека, о свободе слова. Опубликовал неверный, социально, ментально, духовно неприемлемый формат – извини, нарвись на штраф и не надо кричать, что душат свободу слова.

- То есть вы предлагаете сейчас как можно меньше апеллировать такими понятиями как "свобода слова"? 

- Я как раз и призываю к этому…

- Отказаться от общечеловеческих ценностей?

- Я призываю не отказываться от общечеловеческих ценностей. Я призываю не спекулировать ими по поводу и без.

- В первой части цитаты вашей, которую я привела, говорилось: «целью информационной является война настоящая, причем на нашей территории, причем гражданская». Насколько это вероятно?

- Я очень хочу, чтобы это было невероятно. Очень хочу. Считаю, что мы можем это совершенно спокойно пройти. Потенциала нет. Нельзя недооценивать технику манипулирования. Кто бы мог подумать, что в Украине они физически друг друга бомбить начнут? Это очень важный момент. Когда проливается первая кровь, начинается цепная реакция. Массовый психоз, его легко качнуть, но трудно отсановить. С точки зрения намерений, я считаю, что есть такое намерение, а с точки зрения, реализации, в первую очередь, необходимо самособраться и СМИ и обычным гражданам. Чтобы не доходить до крайностей.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram