На фоне грядущих парламентских выборов в Киргизии спад в экономике и, как следствие, ухудшение уровня жизни могут фатально сказаться на имидже президента и президентской партии. Политолог Денис Бердаков рассказал корреспонденту ИА REGNUM о том, как власти республики могут поступить перед выборами.
ИА REGNUM: Официально парламентские выборы в Киргизии назначены на осень 2015 года. Изменится ли эта дата?
Стабильность в республике после двух госпереворотов (в марте 2005 года был свергнут президент Аскар Акаев, в апреле 2010 года — Курманбек Бакиев. — Прим. ИА REGNUM) обеспечивается тем, что широкий круг региональных, клановых, бизнес и криминальных элит получает доступ к власти, а также безнаказанность через парламентскую систему. Поэтому нынешний «внутриэлитный договор» не может допустить усиления оппозиции, не идейной, а из конкурирующих патронажных сетей.
Однако резкое усиление экономического кризиса спутало все карты. Просчитав ситуацию, киргизский политический класс рассматривает возможность проведения досрочных выборов весной 2015 года.
Эта игра на опережение необходима для того, чтобы не растерять голоса избирателей, пока кризис в экономике не вошел в критическую фазу. Выиграв выборы и распределив места в парламенте, можно девальвировать нацвалюту, если российский рубль значительно не укрепится к тому времени.
Окончательное решение о переносе даты выборов, скорее всего, будет принято по экономическим итогам февраля. Тогда станет понятно, насколько хватит оставшихся золотовалютных резервов и каковы прогнозы по денежным переводам мигрантов в новом году (парламент Киргизии может быть распущен в трех случаях: если фракции с трех попыток не создадут коалицию большинства, если парламент выразит недоверие правительству или при условии, что хотя бы 80 из 120 депутатов согласятся на самороспуск парламента. — Прим. ИА REGNUM).
ИА REGNUM: Насколько связаны проблемы в экономике Киргизии с кризисом в России?
Последствия экономического удара по России оказались катастрофическими для экономики Киргизии. Две из четырех ведущих отраслей республики связаны с партнерами по Евразийскому экономическому союзу.
Экономическая модель Киргизии строилась на следующих «китах»: во-первых, при отсутствии собственных производственных мощностей все эти годы Киргизия являлась страной-транзитером и зарабатывала на реэкспорте товаров из Китая, ОАЭ и Турции в СНГ и страны Восточной Европы. По официальным данным, 90% всего товара, проходившего через территорию Киргизии, отправлялись дальше на реэкспорт. Такая модель экономики дала сбой в 2010 году. Массовый реэкспорт в рамках зоны свободной торговли был пресечен, так как заработал Таможенный союз. Как заявил весной 2014 года министр экономики Киргизии Темир Сариев, «товарооборот одного из крупнейших в Центральной Азии рынков „Дордой“ упал в 3 — 4 раза. Если ранее на рынок „Дордой“ в день заезжали 200 грузовых машин, то сейчас заезжают 50. Это наглядный показатель снижения уровня торговли со странами Таможенного союза».
Если бы еще тогда началось перепрофилирование экономики и строительство производственных мощностей, то сейчас последствия для бюджета республики не были бы столь ощутимы.
Во-вторых, падение рубля, которое началось в прошлом году, сказалось на доходах киргизстанцев, работающих в России. Если раньше рубль стоил около 1,5 сома, то сейчас эта планка колеблется от 0,8 до 1 сома.
Если учитывать, что в прошлом году переводы из России и Казахстана составили $2 млрд, а это почти треть ВВП Киргизии, то прогнозировать, насколько просядет эта статья доходов, очень трудно. Данные по объемам переводов мигрантов противоречивы: Нацбанк Киргизии сообщает о росте объемов переводов, Минтруда — о снижении.
По официальным данным, в России трудится примерно 650 тысяч киргизстанцев, неофициально — около 1 миллиона, а в Казахстане — от 30 до 80 тысяч человек. Если ситуация не изменится в ближайшие полгода, то отток мигрантов гарантирован. Проблема в том, что на родине им не обеспечат рабочие места. Резкое снижение доходов, происходящее на фоне предсказуемого роста цен на товары и услуги, повышает опасность социального взрыва.
В-третьих, снижение доходов от деятельности золоторудного месторождения «Кумтор». В 2013 году платежи на территории Киргизии, включая налоги, плату за аффинаж, оплату местным поставщикам за поставку товаров и услуг, выплаты по инфраструктуре и расходы на благотворительность, превысили $270 млн. Тогда доля «Кумтора» в ВВП страны в 2013 году составила 7,7%.
В 2014 году эта цифра снизилась до 7,4%. Эта негативная тенденция обусловлена снижением цен на золото во всем мире, не говоря уже о колебаниях цен на акции предприятия, для которых постоянная угроза национализации и политические спекуляции играют негативную роль.
ИА REGNUM: Можно ли компенсировать потери бюджета Киргизии, нарастив объемы производства и экспорта местных товаров в страны ЕАЭС?
В Киргизии работает швейное производство. Однако рост доллара привел к подорожанию материалов и комплектующих, которые, в основном, завозятся из Китая. Увеличение расходов и отсутствие роста качества сделали товар из Киргизии неконкурентоспособным на рынках России и Казахстана. В начале февраля 2015 года было объявлено, что более половины швей республики находятся в неоплачиваемых отпусках, остальные же работают «на склад».
Проблематичен и экспорт киргизской сельскохозяйственной продукции в Россию и Казахстан. Причины: слабый ветеринарный контроль, несоблюдение стандартов качества, отсутствие профилактики заболеваний скота. Не решен вопрос с подготовкой фитосанитарных лабораторий, в которых местные фермеры могли бы получать сертификат соответствия нормам ТС.
ИА REGNUM: Какие оперативные меры можно предпринять для решения вышеозначенных проблем?
Есть два возможных выхода. Первый — девальвация национальной валюты. Сейчас сом поддерживается Национальным банком, который осуществляет вялотекущую девальвацию. На поддержку национальной валюты за первые 40 дней 2015 года потрачено более $108 млн. Таким образом поддерживается уровень потребления населения.
Девальвация жизненно необходима экономике Киргизии для повышения конкурентоспособности отечественных товаров, реэкспорта и увеличения сумм переводов трудовых мигрантов из России и Казахстана.
Второй выход — внешняя помощь от партнеров по ЕАЭС. Ситуацию будут спасть российские компании — «Газпром», «Роснефть», «РусГидро» и так далее, совместные фонды — Киргизко-российский, Киргизско-казахский — на $500 млн и $100 млн, соответственно. Российские и казахские деньги для поддержки киргизской экономики обещаны, но в страну еще не поступили.
Насколько этот процесс затянется? Зависит в первую очередь от России — какова будет ситуация с санкциями, начнется ли новая индустриализация и тому подобное.
Правила комментирования
comments powered by Disqus