Ключевыми трендами развития международных отношений сегодня являются регионализация и интеграция. Создание союзов, международных организаций в последнее время приобрело глобальные масштабы. Самым молодым из подобных проектов является Евразийский экономический союз и один из ключевых вопросов, который находится на повестке дня в ЕАЭС - модель общеевразийской дипломатии. Именно этой теме было посвящено заседание экспертного клуба «Мир Евразии».
Политолог Эдуард Полетаев считает, что, несмотря на развитие информационных каналов общественной дипломатии, коммуникация осуществляется не в полной мере. Это связано в первую очередь с тем, что многие каналы не имеют выхода в социальные сети и не осуществляют напрямую связь с той или иной группой целевой аудитории, которым они адресуют информацию. Не всегда понятно, дошла ли эта информация до целевой аудитории, необходима ли она была потребителям, поняли ли они ее.
Представитель Ассоциации приграничного сотрудничества в Казахстане Марат Шибутов заметил, что большая доля коммуникации должна идти через политические партии, через их политсоветы. Причем, не через депутатов этих партий, а, скорее, через аппараты. Так будет гораздо легче общаться, чем с теми же чиновниками. Он считает необходимым внедрить в рамках ЕАЭС такой формат, когда бы белорусские и российские эксперты выступали в казахстанском парламенте на заседании какого-нибудь комитета, а казахстанские эксперты в Госдуме, и таким образом точки зрения будут доноситься с разных сторон.
Политолог Антон Морозов подчеркнул, что институты общественной дипломатии можно разделить по уровням. Есть глобальные, как British Council – Британский совет или Институт Конфуция, Институт Гёте. Это серьезные структуры с внушительными бюджетами, которые выделяются по линии МИДов и других госинститутов, ответственных за внешнюю политику. Есть средний уровень – различные НПО, фонды. И третий уровень межличностное общение. Организации общественной дипломатии на крупном уровне могут использоваться как инструменты «мягкой силы», сказал он.
Директор Института международного и регионального сотрудничества при Казахстанско-немецком университете Булат Султанов заметил что, когда речь идет об общественной или публичной дипломатии, то нужно сосредоточить внимание на том, что Казахстан не такая ведущая страна, как США.
«Для такого государства как Казахстан, главная задача – все-таки не общественная дипломатия, в том числе и в рамках евразийской интеграции. Для нас главной задачей должна быть внутренняя информационная работа среди наших граждан. Поскольку у нас имеются как противники, так и сторонники ЕАЭС, и по мере усиления противостояния между Западом и Россией, видимо, финансовые потоки в сторону противников будут усиливаться. Будут попытки проведения каких-то антироссийских акций», - подчеркнул г-н Султанов.
Главный научный сотрудник КИСИ Леся Каратаева сомневается, что коммуникации нужно выстраивать, только опираясь на общественный дискурс. В качестве примера она привела историю с интервью одного из нанятых топ-менеджеров «Евразийского банка», которое было очень болезненно воспринято в Казахстане.
«Хотя был создан месседж - россиянка работала в казахстанском банке – вот вам, пожалуйста, свободное пространство рабочей силы. Но какую реакцию это вызвало в Казахстане! Если вы посмотрите озвученную некоторыми российскими публичными радикальными персонами мотивацию, почему надо интегрироваться, то, я думаю, что многих казахстанцев их взгляд не устроит. Не надо думать, что, если мы запустим процесс обсуждения общественностью, то это будет способствовать интеграции», - заметила она.
Однако Марат Шибутов не согласился с таким подходом. Он привел пример с массовой закупкой казахстанцами автомобилей из России после девальвации тенге. Несмотря на страшилки в СМИ о том, что это небезопасно, люди ринулись и скупали массово авто.
«Завезли в страну более 100 тыс. машин, как минимум, то есть это 100 тыс. семей, по сути, задействовано было в процессе около полумиллиона граждан. Что касается общего рынка труда, то в этом году впервые количество казахстанцев в России перевалило за 600 тыс. Было 500 тыс., 570 тыс., а сейчас за 600 тыс. То есть народ знает ЕАЭС, об общем рынке, и начинает этим пользоваться. Поэтому лучше менять реальные условия, а к людям это пойдет и так – посредством того же сарафанного радио», - сказал он.
Профессор Казахстанско-немецкого университета Рустам Бурнашев подчеркнул, что в евразийском пространстве по прошествии нескольких лет с начала функционирования ТС возникает вопрос об идее: что для населения в идеологическом плане формирует ЕАЭС? Но существует достаточно серьезная асимметрия, потому что все идеи, связанные с продвижением союза, с интеграционной «доктриной», так или иначе, получают в основном российскую поддержку.
«На мой взгляд, саму идею, что такое ЕАЭС, создают, в первую очередь, россияне, а мы оказываемся в качестве принимающей позиции. В лучшем случае мы можем организовать какое-то внутреннее продвижение этой идеи, по большому счету, заимствованной. А надо, я считаю, занимать более активную позицию», - заметил он.
Булат Султанов рассказал о том, как в прошлом году он был на конференции в Брюсселе и там задали вопрос: «А зачем Казахстану, преуспевающему государству, нужны Таможенный и Евразийский экономический союз?». И повисла пауза. Он заметил, что сейчас в РК возникло такое явление, которое можно назвать «центропупизмом». Все думают, что страна находится в центре Вселенной, что без Астаны не могут разрешить вообще никакой кризис. И сейчас на этом фоне завышенной самооценки идет мощное воздействие, учитывая, что Россия попала под каток западных санкций, падает курс рубля.
«Так вот, когда меня спросили, зачем процветающему государству вступать в ЕАЭС, я ответил: «Согласен, мы не будем вступать в ЕАЭС. Примите нас в ЕС!». Там у всех челюсти отвисли. В ЕС нас принимать не хотят. Но в условиях надвигающегося глобального кризиса единственным выходом является регионализация. И раз нас не хотят принимать в ЕС, то почему они мешают нам создать региональный союз с Россией? Тут же второй вопрос: «А зачем вам такому успешному государству членство в ОДКБ? У вас же благодаря мудрой многовекторной политике нет врагов». Хорошо, говорю, давайте мы выйдем из ОДКБ, но тогда примите нас в НАТО. «Что вы? НАТО – это же Северо-Атлантический союз, а вы так далеко». Я говорю, что Афганистан еще дальше. Я им сказал: «Вы нас ни в один блок брать не хотите. Но почему вы против того, чтобы мы сами создавали региональные организации в условиях такого тяжелого перехода от однополярного мира к многополярному с непредсказуемыми последствиями?» Потому что мы не знаем, как поведут себя такие региональные державы как, например, Иран или Турция», - сказал он.
Главный научный сотрудник Центра военно-стратегических исследований Андрей Хан заметил, что когда речь идет о ЕАЭС, нужно четко понять: предполагают ли рамки экономического союза наличие общей евразийской идентичности? Создается привлекательность на базе России или же общее привлекательное пространство? Осознавая себя евразийцами в ЕАЭС, будут ли граждане чувствовать себя также, как европейцы в ЕС? В зависимости от этого уровня понимания возникают и задачи общественной дипломатии, потому что либо идет ориентация на такую цель, либо только переносятся месседжи элит через недипломатические каналы.
Правила комментирования
comments powered by Disqus