Соколиная охота – это больше чем дань охотничьим традициям, это часть культуры туркменского народа, которая всегда воспитывала благородство, ответственность и милосердие, чувство долга и справедливости.

Дашахыр… Так называют местность в песках, что в ста пятидесяти километрах к северу от Ашхабада. Отсюда рано утром мы с опытным сокольником из села Ербент Айдогды Черкезовым и начинающим охотником Джума Балыевым из г.Бахарлы начали свой путь с караваном из нескольких верблюдов с грузом походного снаряжения. Охотничий караван вел Джума, на руке которого сидел прекрасно обученный двухлетний сокол. Айдогды со своим «небесным» охотником и борзой по кличке Учар шел чуть в стороне, внимательно присматриваясь к свежим следам на песке. Мне пришлось идти немного позади каравана, так как мой молодой сокол, которого еще предстояло обучить парной охоте с борзой, отличался своенравным характером.

Проходя мимо большого бархана, Айдогды показал нам заячьи следы на песке. Это были следы «лежки» – верный признак того, что недалеко от нас под кустарником затаился песчаный толай. Борзая мгновенно среагировала на подъем прыткого ушастика. Сокол, слетевший с руки Айдогды, взмыв высоко в небо, стремительно спикировал за барханы, где скрылся заяц, а затем и Учар. Увидев вертикальные взлёты птицы за возвышенностью, мы поняли, что ловчая птица, сориентировавшись по траектории движения собаки, быстро оказалась над добычей. Наблюдая за полетом крылатого охотника, я вдруг заметил, как моя птица на руке стала тревожно смотреть в небо. Подняв голову, я заметил недалеко от нас низко парящего степного орла. Крупный крылатый хищник, увидев погоню сокола за зайцем, решил отбить добычу. Вернее, отнять.

Песчаный заяц очень маневрен в беге и далеко не легкая добыча для орла. А вот сокол с толаем в лапах далеко не улетит. Ловчая птица, потерявшая бдительность после изнурительной охоты, может и сама оказаться добычей для более сильного соперника. Все это заставило нас немедленно поспешить на помощь соколу. Когда мы забрались на очередной бархан, над которым низко парил кругами орел, увидели следующую картину: сокол, широко распущенными крыльями прикрыл добычу и лежал неподвижно. Его удивительную маскировку дополняла активная солидарность борзой со своим напарником. Учар нарезала круги, держа в поле зрения орла, поднималась на задние лапы и громко лаяла. Гармония и сотрудничество этих партнеров в охоте стали в тот момент для нас трогательным примером взаимопомощи.

Пройдя в тот день километров шесть, мы разбили лагерь в местечке Берк. Дромадеры без груза мирно паслись недалеко от костра. Быстро собрав сухие ветки саксаула, мы соорудили изгородь от ветра и, согревшись ароматным чаем из трав пустыни, начали готовить ужин. Ближе к вечеру к нам из города приехали наши друзья и съемочная телевизионная группа, которая планировала отснять эпизоды охотничьего быта, работы в паре соколов и тазы. Они ненадолго примкнули к нашей компании.

Рано утром следующего дня мы двинулись в южном направлении от лагеря. Джума опять быстро нашел свежие следы зайца, внимательно присматриваясь, следовал по следу толая. Тут всех ловчих птиц будто подменили. Крылатые хищники, вытянув свои изящные шеи, стали с явным интересом озираться по сторонам. Настрой на добычу передался и Учар. Похоже, соколы и чуткая собака безошибочно определили близость толая. Не мешкая, я спустил нетерпеливо бьющегося на руке сокола, собака в этот момент уже успела скрыться из поля нашего зрения. Через мгновение ловчая птица полетела вслед за ней и уже совсем скоро мы увидели мчащегося на нас зайца и его преследователей на земле и в небе.

Скоро троица скрылась за большим кустарником. Некоторое время мы стояли, ожидая увидеть победившего крылатого охотника, но, прождав с минуту, сами побежали к густым зарослям кандыма. Собаку мы нашли на склоне бархана, а вот сокола поблизости не оказалось, лишь из норы под кустарником веером выглядывал кончик соколиного хвоста. Расчистив от колючих веток вход в песчаное жилище, я осторожно достал оттуда свою птицу. Спасаясь от преследования, песчаный заяц-толай успел забежать в лисью нору. Обычно в таких случаях опытный сокол и собака бдительно сторожат выход из убежища. Но сейчас молодая птица, впервые почувствовав родную стихию вольной охоты, не пожелала упустить своего шанса.

Я посадил пернатого охотника на руку, а борзая, усердно разбрасывая песок, старалась достать добычу из глубокого укрытия. Скоро совершенно здорового, но сильно перепуганного зайца мы выпустили на волю.

…Охотничьи тропы – так называют в народе теперь уже едва заметные полосы немощеных дорог между барханами, пересекающих бескрайние просторы Каракумов. В первой половине прошлого века по ним нередко шли караваны выносливых одногорбых верблюдов с поклажей в сопровождении охотников с ловчими птицами и борзыми собаками местной породы – тазы. Подобные исторические картины соколиной охоты поэтически описываются в произведениях классиков туркменской литературы, запечатлены в рисунках и набросках многочисленных путешественников, побывавших на территории Туркменистана. Надеемся, что нам удалось воссоздать подобный охотничий караван в реальном времени, а читателям – рассказать о нравственных аспектах охоты с соколами, преемственности этой древней традиции содействовать воспитанию национальной культуры, бережному сохранению живой природы.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram