Стабильность Синьцзяна зависит от диалога между Кабулом и «Талибаном».
Второй раунд переговоров между афганскими властями и представителями движения «Талибан» запланирован на 30 июля в Китае. Как сообщает агентство «Хаама Пресс», на встрече будут присутствовать наблюдатели из Китая и США. Стороны обсудят режим прекращения огня, а также вопросы, касающиеся военного присутствия иностранных сил в Афганистане. «В последние месяцы Китай играл все более значимую роль в попытках посредничать ради налаживания мирных переговоров между афганцами», — пишет газета New York Times. Не так давно его китайцы уже принимали делегацию афганских талибов, которых убедили искать взаимопонимание с властями в Кабуле и даже предложили свои площадки для подобных встреч.
Этот факт свидетельствует о намерении Китая внести вклад в нормализацию обстановки в Афганистане. Дух партнерства между двумя странами зародился еще в начале 1955 г. Тогда две страны установили дипломатические отношения, а в конце 1963 г. урегулировали вопрос о спорных территориях в Ваханском коридоре. Повышенное внимание Пекина к Кабулу стало проявляться в начале 1990-х годов, после свержения коалицией моджахедов «прокоммунистического» правительства Наджибуллы и активно продолжилось в постталибский период. Нынешнее положение дел вытекает из прошлого.
С экономической точки зрения, Афганистан интересен для Поднебесной, прежде всего, как поставщик сырья для её бурно развивающейся экономики. Сырьевые ресурсы Пекин ищет по всему миру. Именно этим были обусловлены, в частности, и энергичные усилия китайской стороны по закреплению в нефтеносных районах на севере Афганистана и освоении одного из крупнейших в мире меднорудных месторождений «Айнак» недалеко от Кабула (кстати, в свое время они были ключевыми объектами советской экономической помощи Афганистану). Тендер был выигран китайской China Metallurgical Group Corporation весной 2007 г. Размер заявленных инвестиций составил $3,5 млрд. Этот проект реализовать не удалось. Китайцам просто не дали развернуться. Им не предоставляли землю, чтобы можно было установить вагончики для специалистов, для охраны. Не решались проблемы безопасности. С легкой руки американцев работы сейчас свернуты — уже под другим предлогом. В этом месте были обнаружены очень ценные исторические артефакты: следы цивилизации, которой больше тысячи лет, стоянки древних людей. Сейчас там идут не геологические, а археологические раскопки.
В последнее время в северных районах Афганистана, в провинциях Джаузджан, Кундуз и Фарьяб возросла вероятность отдельных атак террористов и на различные объекты в странах СНГ. Нет никаких гарантий, что столкновения сил правопорядка с уйгурскими террористами в приграничных с Китаем районах прекратятся. Поэтому в Пекине хотят укрепить свои позиции в Афганистане, чтобы иметь рычаги воздействия на ситуацию. «Китайскому правительству от этой проблемы не уйти. Очень важно, останутся ли Афганистан и Пакистан стабильными», — считает эксперт университета китайской провинции Сычуань Чжан Ли. Предметом взаимной обеспокоенности в последнее время становится также активность боевиков ИГИЛ. В Китае внимательно следят за кризисом в Ираке и Сирии, допуская, что нечто подобное может произойти и на афганской территории. Там не безосновательно опасаются возможности определенного смыкания ИГИЛ с афганскими и среднеазиатскими радикальными группировками. Поэтому выгоднее иметь дело с сильным афганским правительством, чтобы не оказаться вовлеченным в большую войну возле собственных границ, что может повлечь за собой дестабилизацию западных районов Китая, где проживает большое количество мусульман. Знаменательным штрихом в афгано-китайских отношениях последнего времени стало и назначение Пекином специального представителя по Афганистану. Им стал первый посол КНР в постталибском Кабуле Сунь Юйси.
Имея не так уж много рычагов для контроля над всей постсоветской Средней Азии, особенно газового Туркменистана, Китай имеет преимущество по сравнению с западными державами и Россией в том, что у него репутация нейтрального игрока. Пекин обладает сильным влиянием на главного спонсора талибов — Пакистан, где у него значительные транзитные активы и которого Китай называет главным «другом» в исламском мире. Еще одним преимуществом является то, что при организации потенциальных переговоров китайцы охватили всех основных игроков, вовлеченных в конфликт как внутри Афганистана, так и в регионе. Они проявили максимум нейтралитета ко всем участникам, чем и заслужили авторитет даже среди афганских боевиков. Причем не являясь стороной конфликта. Китай последовательно подталкивает всё региональные и внутриафганские стороны принять его роль в процессе национального примирения в Афганистане.
Пекин хочет сделать то, что не удалось ни Советскому Союзу, ни Соединенным Штатам — избавить Афганистан от войны. Если советские солдаты и офицеры входили на афганскую землю со скорострельными автоматами и пулеметами, а американцы на рычащих вертолетах и истребителях, то Китай делает это с помощью серьезных инвестиций — как политических, так и экономических. Выбирая геополитическую стратегию, Пекин принимает в расчет геоэкономику. О его намерении занять более значимое, чем прежде, место среди держав, сотрудничающих в регионе с Афганистаном, говорит и другой факт. Обычно сконцентрированный на внутренней политике, в сентябре 2013 года Китай выдвинул идею создания Нового Шелкового пути. Этот проект представляет собой обобщенное название комплекса стратегий «Экономического пояса Шелкового пути» и «Морского Шелкового пути XXI века». Первый проект направлен на Евразию. Его цель — связать Поднебесную с Европой через страны Средней Азии и Россию. Второй ориентирован на развитие сотрудничества со странами Западной, Южной и Юго-Восточной Азии, а также Восточной Африки и Европы. Чтобы осуществить этот проект Китаю не обойтись без Афганистана.
В случае реализации «Шелкового пути по-китайски» Пекин станет основным держателем акций в регионе. Воплощение в жизнь этой идеи, как представляют в Пекине, могло бы существенно сблизить экономики стран региона, значительно усовершенствовать транспортные коммуникации с выходом и на более широкое евразийское измерение, придать импульс общему развитию региона, укрепить его взаимодействие в рамках Шанхайской организации сотрудничества, членом которого стремится стать и Афганистан. Именно в этом контексте, в последнее время фиксируется и заметный рост интереса Китая к Афганистану. Его важнейшая задача — укрепление доверия в регионе с упором на активное вовлечение Афганистана в его хозяйственную жизнь. Фактически это означает продолжение «большой игры», которая началась в регионе еще в середине XIX столетия. Пионерами её были Российская и Британская империи. Во втором раунде главными игроками стали СССР и США. Сейчас мы наблюдаем третий раунд, который характеризуется появлением нового участника — Китая.
Правила комментирования
comments powered by Disqus