В статьях о политико-экономических перспективах постсоветской Средней Азии водные проблемы — фактически общее место. Изначально известно и всеми признается, что эти проблемы есть, что они будут нарастать, что водная проблематика через обострение хозяйственных и энергетических проблем станет одной из основных в регионе. Однако, весьма нечасто можно встретить детальную конкретику, особенно, цифры и хронологические параметры, характеризующие эти процессы. Тем интереснее представляется информация, изложенная недавно в Алма-Ате Игорем Васильевичем Северским на одном открытом мероприятии.

Г-н Северский — доктор географических наук, академик Национальной Академии Наук Казахстана, руководитель исследований по казахстанской Комплексной Государственной программе «Горы Казахстана», вице-президент Международной гляциологической ассоциации. Если просто и коротко — выдающийся ученый, один из ведущих гляциологов мира, несколько десятилетий изучающий ледники Средней Азии.

В том числе, уникального ледника Туюксу, расположенного на северном склоне хребта Заилийского Алатау, недалеко от Алма-Аты. Уникальность его в том, что на сегодня он является самым изученных с точки зрения продолжительности и качества научных наблюдений — они непрерывно ведутся уже около 60 лет. По этому показателю международная Служба мониторинга ледников ставит его на ведущее место в мире, рассматривая как эталонный пример научного изучения. Но дело не только в Туюксу.

— Что касается динамики ледников, то мы имеем, пожалуй, уникальную информацию в мире, потому что только за последний год в плане работ по программе казахстанско-китайской Комиссии по трансграничным рекам мы составили новые каталоги ледников Заилийско-Кунгейской ледниковой системы по состоянию на 2008 год, Джунгарской ледниковой системы на 2012, Верхне-Илийской системы, т. е., той которая находится на китайской территории в бассейне реки Или на 2011−2012 годы, и Иртышской ледниковой системы на 2011−2012. Кроме того, мы за последний год составили новый каталог казахстанской части бассейна реки Иртыш. В итоге мы имеем сейчас серию каталогов ледников Казахстана на 6 — 7 временных срезов за период с 1955 по 2011годы. Это уникальная информация в мире, нигде больше такой нет. И это дает нам возможность надежно оценить — что происходит с оледенением региона в целом, — заметил г-н Северский.

Но прежде чем рассказывать об этом, необходимо пояснить вне-региональному читателю, чем так, стратегически, важны ледники для стран Средней Азии. Дело в том, что подавляющая часть поверхностных вод речного стока и практически все ресурсы чистой воды в регионе формируются в горах. Те осадки, которые выпадают на равнине, расходуются на испарение, и лишь очень небольшая их часть идет на пополнение подземных вод. Все ресурсы, которые используются в регионе, формируются в горах, в Памире, Тянь-Шани, Алтае. Это касается Киргизии, Таджикистана, Узбекистана и Туркмении. В отношении Казахстана это верно в отношении юга, юго-востока и востока страны, с крупнейшими городами и, по меньшей мере, 40% ее населения. При этом от 85% до 97% всех водных ресурсов пяти стран расходуется на орошение. Без преувеличения, ледники в регионе — это главный жизнеобеспечивающий ресурс.

Ледник Туюксу все время наблюдения находится в состоянии деградации. Она началась по крайней мере в 1920-х, и все 56 лет наблюдения баланс массы ледника был отрицательным — расходовалось больше воды, чем поступало в виде осадков. Наиболее интенсивная деградация наблюдалась в 1973 — 1976 гг. Тогда темп сокращения площади ледников Заилийского Ала-Тау составлял примерно 1,3% в год. Правда, начиная с 1990-х гг. условия для существования ледников становятся несколько лучше, отклонения летнего баланса массы от нулевого уровня становятся все меньше, что отразилось на темпах деградации ледников. Тем не менее, оледенение ледниковой системы Джунгарского Алатау сокращается: она тает примерно на 0,75% своей площади в год. Сопоставимы эти процессы и в других ледниковых системах Средней Азии.

— Эти ярко выраженные линейные изменения площади оледенения и объема льда дают основания говорить об устойчивости тенденции изменения оледенения региона в целом, на основании которых можно спрогнозировать что же будет дальше. Нет оснований рассчитывать на то, что произойдет какое-то неординарное событие и пойдет обратный процесс. Хотя возможность такого этого в будущем полностью отрицать нельзя; есть предположения, что в 2030 г. ожидается чуть ли не начало малого ледникового периода за счет сокращения солнечной активности. Тогда пойдет процесс наступления ледников. Но пока мы можем прогнозировать достаточно надежно то, что в течение ближайшего времени ледниковые системы будут вести себя так, как они показали в предыдущие 60 лет. На этом основании мы определили время исчезновения ледников разных ледниковых систем региона. Для Джунгарской и Северо-Илийской это конец 80-х гг. нынешнего столетия, тоже самое для бассейна реки Иртыш, это Алтайская система, — отметил г-н Северский.

Речь как раз о тех системах, что жизненно важны для Казахстана. И сравнительно отдаленный срок, примерно через 70 лет, в этом контексте не дает больших оснований успокоиться. Ведь это — время возможного полного исчезновения ледниковых систем. А проблемы с водными ресурсами, ощущаемые уже сейчас, будут идти по нарастающей постоянно, задолго до 2080-х. Они — уже есть. Насколько вероятен такой, казалось бы, невероятно-апокалипсический сценарий казахстанских гляциологов? Видимо, весьма вероятен, во всяком случае все, что предсказывал по сокращению ледников в начале 1990-х другой известный ученый, Петр Черкасов, сегодня стало фактом. А жители поселков в северной стороне от Алма-Аты, противоположной горной, уже отмечают проблемы с водой.

— Наши китайские коллеги настаивали, чтобы смоделировать сток, и мы сделали это, используя один из климатических сценариев Межправительственной группы экспертов по изменению климата из последнего отчета за 2013 г. Ледниковый сток будет сокращаться, и к 2050 существенно сократиться относительно того, что мы наблюдаем сейчас. … По сути, ледниковый сток обеспечивает саму возможность существования сложившейся в центрально азиатском регионе системы орошаемого земледелия. Уберите 50% стока, и получится коллапс по всем: водоснабжение, резкое обострение проблем водной безопасности, соответственно, и продовольственной, и экологической. В конечном итоге и региональной безопасности. Это реально, с этим надо считаться. Проблема воды в регионе одна из самых острых в мире. А Казахстан — одна из наиболее уязвимых стан мира в этом отношении, — заметил г-н Северский.

Еще больше проблема водных ресурсов региона может резко обостриться, если заявит о своем праве на использование части воды реки Пяндж Афганистан. Пока он не очень активно ее использует, но по соглашению 1926 г. имеет право на использование порядка 19% стока реки.

Время от времени в связи с этим начинает вновь звучать идея переброски водных ресурсов сибирских рек в Среднюю Азию, тем более, что у нее такие лоббисты — сам Ю. Лужков! Однако, вряд ли об этом сегодня можно говорить всерьез в силу хотя бы, цены проекта.

Среди наиболее сложных и опасных последствий этой проблемы в региональном, международном формате — миграционная. Демографическая динамика в среднеазиатских странах известна, и социально-культурные традиции не дают оснований ожидать, что она замедлится. В этих условиях порождаемые нарастающим дефицитом воды проблемы будут еще одним фактором, стимулирующим эмиграцию из этих стран (не говоря уже о весьма вероятных межгосударственных конфликтах из-за водных ресурсов). И Казахстан здесь может оказаться в весьма своеобразной ситуации: одновременно жертвы как водного дефицита, так и стимулируемой им внешней миграции с юга, ибо двигаться нашим соседям больше некуда: в Казахстан или в Россию, или в Россию через Казахстан. Двум странам стоит сообща изучать эту проблему уже сегодня.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram