Дети трудовых мигрантов из Центральной Азии не хотят сохранять свою этническую самоидентификацию: говорить на родном языке, придерживаться своих культурных традиций. Старший преподаватель департамента социологии Санкт-Петербургской школы социальных и гуманитарных наук НИУ ВШЭ Раиса Акифьева рассказала о результатах проведенных исследований, которые были опубликованы в статье «Дети и родители в контексте миграции: не/согласованные траектории» в журнале «Этнографическое обозрение».

- Этому способствует как российская школа, так и сами родители. Долгое время считалось, что наилучшая стратегия для мигранта в другой стране – ассимиляция: они должны избавиться от своих культурных особенностей, ценностей, убеждений, религии, этнической идентичности, родного языка и стать неотличимой частью большинства. В то же время международная практика показала – не обязательно отказываться от своей национальной принадлежности в пользу принимающего сообщества, чтобы чувствовать себя комфортно. Достаточно уважать его культуру, знать язык и не нарушать законы новой страны проживания. Иными словами, прибывшие мигранты имеют право выбора: могут полностью или частично ассимилироваться или же стать бикультурными, — утверждает Раиса Акифьева.

Как сообщили в пресс-службе НИУ ВШЭ, преподаватель провела глубинные интервью с семьями трудовых мигрантов из Центральной Азии, проживающими в Санкт-Петербурге и посещающими волонтерские курсы русского языка (13 человек с детьми школьного возраста из Узбекистана, Таджикистана и Киргизии), чтобы понять, как ассимилируются дети и родители.

Акифьева выяснила, что первое поколение мигрантов ассимилироваться не спешит, они в кругу близких говорят на родном языке и придерживаются своих культурных обычаев, убеждений и ценностей. Их цель – адаптироваться к новым условиям жизни, но не ассимилироваться. Старшее поколение мигрантов приезжает на заработки, и может с легкостью поменять место дислокации, если условия работы где-то окажутся лучше. Поэтому становится русскими им ни к чему. Однако их дети, которые посещают или посещали российскую школу, в отличие от своих родителей, пытаются дистанцироваться от сообщества родителей, отказываются от идентификации с ним и не хотят говорить на родном языке. «Тогда как мигранты первого поколения скорее склонны отождествлять себя с мигрантами, независимо от того, из каких стран они приехали, чем с местными жителями, дети могут, напротив, отказываться от этнической идентификаций с сообществом родителей, а также отказываться взаимодействовать с его представителями», — подчеркивает автор исследования.

Родители поощряют формирование культурных ориентаций на принимающие сообщества, но не с целью аккультурации или ассимиляции, а с целью приобретения важных навыков, которые могут пригодиться им в будущем, не зависимо от того, в какой стране они будут жить и работать, отмечает Акифьева. Однако дети все понимают иначе. В итоге они дистанцируются от своих соплеменников и забывают родной язык. Российская школа, в свою очередь, совсем не практикует бикультурное воспитание и не нацелена на поддержание этнических практик и формирование билингвизма.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram