Правительство США сталкивается с растущим сопротивлением взаимодействию в Кыргызстане и Таджикистане даже на уровне программ по развитию. Об этом говорится в докладе, подготовленном для Агентства США по международному развитию (USAID) Ноа Такером, Management Systems International, опубликованном Региональной аналитической сетью Центральной Азии.
«Согласно текущим оценкам, по состоянию на январь 2015 года общее число иностранных боевиков, задействованных в сирийско-иракском конфликте, превысило 20 тысяч, что превышает показатель афганско-советской войны 1980-х годов и делает его самой крупной мобилизацией иностранных боевиков среди конфликтов с мусульманским большинством со времен Второй мировой войны. Война в Сирии и Ираке, скорее всего, затянется на годы и уже стала одной из определяющих проблем для поколения молодых мусульман в Европе, на Ближнем Востоке и в бывшем СССР», - говорится в докладе USAID «Боевики из Центральной Азии в Сирии и Ираке – что ими движет и как противостоять вербовке».
«Для большинства жителей ЦА, наблюдающих войну издалека, детали конфликта, а также подробности о враждующих между собой группировках остаются малопонятными. Но для некоторых конфликт является весьма реальным и доступным проявлением мощной идеологии, определяющей смысл их жизни. Это особенно актуально для маргинальных мигрантов-работников из Центральной Азии, ставших целевой аудиторией для вербовщиков. Граждане бывшего СССР представляют третью по величине долю иностранных новобранцев после граждан Западной Европы и Ближнего Востока. Точные оценки числа участников конфликта из ЦА широко варьируются, и региональные службы безопасности склонны преувеличивать уровень угрозы.
Экономическая миграция может служить самым важным фактором в рекрутинге жителей ЦА для участия в сирийском конфликте. Все источники имеющейся информации свидетельствуют, что новобранцы почти исключительно прибывают извне государств ЦА, а главная коммуникация и рекрутинг происходят через Интернет. Миграция и последующая маргинализация ломают важные связи мигрантов с привычными сообществами и лишают их положительных смягчающих факторов - семьи, общины, религиозных лидеров. Все это работает для предотвращения боевой мобилизации дома», - пишет автор доклада.
«Реакция общественности в Центральной Азии на рост ИГ, по большому счету, была обусловлена теориями заговоров, циркулировавшими в прессе, а также теми политиками, кто продвигал свое мнение о том, что ИГ является американской «марионеткой», созданной, чтобы препятствовать развитию стран с мусульманским большинством. Правительства стран ЦА часто способствовали раздуванию, нежели корректировке таких точек зрения», - отмечается в документе.
В докладе называются возможные программные ответные меры правительства США и USAID: «Экономическое развитие и создание рабочих мест, обучение и переквалификация безработных и возвращающихся мигрантов, укрепление общин мигрантов, проживающих за рубежом, и контркоммуникационные программы».
«Но реализация таких программ в ЦА и особенно в России является гораздо более сложной и трудной задачей. Любые усилия правительства США по противодействию насильственному экстремизму, направленные на решение этих вопросов, рискуют вызвать по крайней мере три серьезные проблемы. Во-первых, правительства, зависимые от денежных переводов мигрантов, вряд ли будут принимать какие-либо меры, которые могут оказать эффект на сокращение исходящей миграции. Во-вторых, даже если такая политическая воля появится, решение проблемы радикализации мигрантов через изменение динамики трудовой миграции потребует усилий значительного масштаба и тщательного планирования. Для разработки и реализации успешных программ потребуются значительные инвестиции от американского правительства и другие донорские ресурсы. В-третьих, существует проблема восприятия правительствами Центральной Азии вмешательства со стороны правительства США. Оно сталкивается с растущим сопротивлением взаимодействию в Кыргызстане и Таджикистане даже на уровне программ по развитию», - говорится в докладе.
«Эти ограничения должны приниматься во внимание при рассмотрении потенциальных мер со стороны правительства США, но это не означает, что решений не существует. В случае выделения правительством США ресурсов (человеческих и финансовых) для решения проблемы экстремизма среди мигрантов Центральной Азии USAID и правительству США в более широком смысле следует рассмотреть возможности для программ в следующих четырех областях: экономическое развитие и повышение стандартов жизни, оказание помощи мигрантам в развитии обществ поддержки, наращивание потенциала для борьбы с религиозными коммуникациями вербовки экстремистскими организациями и общественная поддержка, расширение участия США.
Хотя страны ЦА (и их правительства) с подозрением относятся к строительству гражданского общества, они остаются открытыми для программ, которые помогают с экономическим развитием, оказывают помощь в улучшении их государственных услуг и предлагают возможности образования. В тех местах, где USAID и правительству США стало труднее работать напрямую, программы могут столкнуться с меньшим политическим сопротивлением, если будут реализованы совместно с Всемирным банком, ОБСЕ, Азиатским банком развития или местными организациями. Так как остается маловероятным, что финансируемые правительством США программы развития будут приветствоваться в России, можно найти возможности для работы в Турции, которая является центральным каналом для призывников из РФ и имеет собственную многонаселенную группу экономически маргинальных этнических узбеков-иммигрантов, уязвимых к вербовке. Турция может быть хорошим местом для пилотных программ такого рода.
Каждое правительство должно поощрять проведение политики, оказывающей поддержку возвращающимся бойцам, которые хотят сложить оружие и реинтегрироваться в гражданское общество. Правительства должны рассматривать их как потенциальных союзников, а не преступников, подлежащих аресту».
Правила комментирования
comments powered by Disqus