Великий поэт Германии Иоганн Гете как-то сказал: «Персы из всех своих поэтов, за пять столетий, признали достойными только семерых, — а ведь среди прочих, забракованных ими, многие будут почище меня». Основоположник немецкой литературы имел в виду Фирдоуси, Низами, Анвари, Руми, Саади, Хафиза и Джами. Наряду с этими светилами таджикско-персидской поэзии, которые своей лирой «пробуждали добрые чувства», творили и придворные поэты — панегиристы, которые за вознаграждение защищали незыблемость принципов абсолютистской государственности, восхваляли правителя и его родню. И если сегодня в Таджикистане к первым практически «заросла народная тропа», то последние, похоже, стали первыми.
«Герой», «бессменный лидер», «основатель мира и единства», под руководством которого народ Таджикистана «с чувством гордости и надежды» уверенно движется к светлому будущему — такие, или примерно такие слова звучали в таджикских СМИ в адрес 63-летнего президента страны Эмомали Рахмона накануне присвоения ему статуса «Лидера нации». А некоторые даже сравнили его с легендарным персидским царем, правившим в 559−530 годах до н.э., Киром Великим. «Он, как и великий царь, бросил вызов силам экстремизма и терроризма, став во главе этой борьбы, призвал общество противостоять им».
Неизвестно, принимает ли на веру распространяемые на все лады утверждения о безграничной любви нации к своему лидеру сам Рахмон, но зато известно, что не успело таджикское общество оправиться от «шока» дифирамбов в его адрес, как культ личности перешел от него к его домочадцам: последовало повышение статуса супруги президента, его сына и дочери. Первая леди страны, Азизамо Саадуллоева теперь будет именоваться «лидером женщин-мусульманок», а 38-летняя дочь главы государства Озода Рахмон стала главой исполнительного аппарата президента. Не менее шокирующей стала новость о том, что для сына Рахмона Рустама, в 25 лет получившего звание генерала и тут же возглавившего Таможенную службу республики, а ныне главы таджикской финансовой разведки, готовятся поправки к Конституции Таджикистана, понижающие с 35 до 30 лет возраст, годный для вступления в президентство. Мало кто в Душанбе сомневается, что поправку готовят именно под него. На момент следующих президентских выборов в 2020 году Рустаму Рахмону будет 33. «Ну это уже чересчур!», — примерно так отреагировал на происходящее вокруг семейства президента редактор вебсайта catoday.org Марат Мамадшоев, признавая при этом имеющийся в таджикском обществе культ личности.
Восточное подхалимство — штука известная, и удивляться тут в принципе нечему. Но вот вопросы — куда лукавая выведет? И может ли в таких условиях родиться на таджикской земле что-то светлое? Неужели история всё-таки пойдет по кругу? За ответами на эти вопросы далеко ходить не надо.
В свое время в соседнем Афганистане был такой деятель — Хафизулла Амин. Применительно к нему нельзя было представить более показательного воплощения пословицы про ворону и лисицу. Свою трудовую деятельность он начал с преподавания в кабульском лицее «Ибн-Сина». Его отличала большая энергия и хитрость. Прежде чем стать человеком номер 1, малоизвестный партийный функционер Х. Амин стал появляться везде и всюду, как черт из табакерки. Он умудрялся бывать на всех публичных собраниях, принимать участие во всех массовых мероприятиях. Его лицо постоянно сверкало белоснежной улыбкой с первых страниц афганских газет — всегда рядом с вождем, но, однако, несколько «пониже и помельче», чем лучезарный образ великого товарища Тараки. Х. Амин всячески насаждал его культ личности. Играя на тщеславии лидера страны, он создавал атмосферу всеобщего обожания «своего учителя», «отца народов Афганистана», которому, выказывая почтение, прилюдно целовал руки. Действовал Амин коварно и вероломно. И делал это с таким расчетом, чтобы дискредитировать его. К примеру, в газетах фотографии Тараки печатали крупнее остальных людей, стоявших с ним рядом. В домах, где он жил, устроили музеи. Практика чинопочитания, восхваления и возвеличивания Тараки стали нормой.
Продолжая восхвалять его, играя на тщеславии Тараки, «командир Саурской революции» расставлял на ключевые посты в армии, службе безопасности и МВД лично преданных людей. К примеру, начальником всесильной службы безопасности стал его племянник Асадулла Амин (Попутно заметим, что также было и в Киргизии, где родственники Курманбека Бакиева также занимали ключевые посты. Окончилось это революцией, жертвами среди мирного населения и позорным бегством некогда всесильного президента).
В те годы автору этих строк довелось служить военным переводчиком в афганской дивизии. Тогда даже политически нейтральные офицеры соединения бесследно исчезали один за другим. Их арестовывали и отвозили в различные «накопители», а затем на полигоны в окрестностях Кабула. Оттуда их «отправляли в Пакистан». Так на жаргоне назывались расстрелы.
Физическому уничтожению подвергались не только военные, но и члены леводемократических, либеральных организаций, группировок, представители интеллигенции, торгово-промышленной буржуазии, духовенства. В сентябре 1979 года «афганский Пол Пот» Амин опубликовал частичный список казненных: в нем было 12 тысяч имен. По некоторым оценкам, количество убитых к осени 1979 года достигло 50 тысяч или даже больше. Х. Амин пытался посеять страх в народе, именно на страхе и насилии построить государство, чтобы повелевать.
В результате, как и следовало ожидать, образовалась огромная пропасть между народом и властью. Первостепенное значение приобрели кумовство, блат и приспособленчество. Посты и участки работ распределялись по признакам личной преданности Амину (личная приверженность отдельным лидерам — наиболее характерная черта афганцев). В стране, куда не кинь, расхищалось народное богатство, процветали приемы огульных оговоров и доносов, страна постепенно превращалась в массовый застенок.
К сожалению, все это вело Афганистан к еще большей отсталости, к тому, что эта страна, как и нынешний Таджикистан, продолжала плестись в «хвосте». Кстати, на днях Международный исследовательский институт продовольственной политики признал, что самый высокий, «тревожный» уровень голода наблюдается в восьми странах мира, в том числе и в Афганистане. В одной упряжке с ним идет и Таджикистан, который, по данным аналитиков этой же организации, является самой голодающей страной на постсоветском пространстве.
Для бедного Таджикистана особенно остро стоит проблема денежных переводов. В течение последнего года национальная валюта — таджикский сомони — стремительно дешевела. В связи с кризисом долларовой наличности национальный банк принял решение о закрытии всех пунктов обмена валюты. Иностранную валюту гражданам страны теперь предлагают поменять в пунктах при крупных банках страны по курсу значительно ниже предлагаемого на черном рынке. Национальный банк принимает жесткие меры против торговцев валютой, занимающихся незаконными валютными операциями. Все финансовое бремя в стране возложено на плечи трудовых мигрантов. Большинство из них все еще не сдаются и не возвращаются домой. Но как долго еще они продержатся, и что их родное правительство будет делать с миллионами безработных, неожиданно приехавших на родину?
Поэтому нельзя исключать, что некоторые из них последуют примеру полковника МВД Таджикистана, который бежал в ИГИЛ («Исламское государство» — организация, запрещенная на территории РФ) из-за разочарования в окружающей действительности, где царят несправедливость, авторитаризм, диктатура, отсутствие перспектив самоутверждения, если ты не входишь в правящий клан, невозможность нормальной жизни, защиты чести и достоинства от судебных органов и прочее.
Уже сегодня, к примеру, из Спитаменского района уехали тысяча человек. Из числа 110 жителей северного региона Таджикистана, находящихся в Сирии в составе террористической группировки «Исламское государство», 37 являются уроженцами этого района. Некоторые из них уехали на войну в Сирию вместе со своими женами и детьми. По данным главы МВД республики Рамазона Рахимзода, за связь с террористическими и экстремистскими организациями 903 гражданина Таджикистана объявлены в международный розыск. Кроме того, Рахимзода сообщил, что в республике за 2015 год по обвинению в преступлениях террористическо-экстремистского характера были привлечены к уголовной ответственности 247 человек.
Правила комментирования
comments powered by Disqus