Средняя Азия относится к числу тех регионов мира, где религиозные лозунги исторически сопровождали вооруженную борьбу. Только в XX в. под ними выступала часть мятежников в ходе среднеазиатского восстания 1916 г., басмачи, совершавшие рейды на советскую территорию вплоть до Великой отечественной войны, моджахеды в 1980-е гг., а впоследствии и многочисленные экстремистские группировки, заявившие о себе чередой терактов после распада Советского Союза. Примечательно, что разнообразные банды, прикрывавшиеся религиозными знаменами и бросавшие вызов государству, здесь всегда так или иначе пользовались широкой внешней поддержкой – сначала Турции и Англии, затем США, их арабских союзников и Пакистана – другими словами, странами, не готовыми мириться с интересами России в регионе и допускающими сотрудничество с любыми силами в геополитической борьбе с ней.
Сегодня история повторяет свою спираль на новом уровне. В Центральной Азии появились эмиссары террористической организации ИГИЛ, которые вновь призывают к джихаду против России, руководства государств региона, и просто несогласных с идеологией такфиристов. Однако теперь более совершенными и, что называется, в духе времени стали формы и методы вербовок и диверсий преступников.
Еще несколько лет назад подпавшие под влияние радикалов жители ЦА уезжали на джихад преимущественно в афгано-пакистанскую зону. Но с 2013 г. стали массово появляться данные о гражданах ЦА, отправившихся в Сирию и Ирак воевать на стороне антиправительственных сил. В июне 2013 г. были распространены кадры допроса сирийскими военными туркмен, воевавших против властей в Алеппо. В октябре того же года внимание привлекло видео, появившееся в интернете, с переехавшими на джихад в Сирию казахстанцами. С тех пор проблема стала очевидной, несмотря на попытки официальных кругов некоторых центральноазиатских республик публично отрицать ее, как это прослеживалось в заявлениях, например, туркменского МИДа.
Уже первые отрывочные сведения подтвердили, что джихадисты часто переселяются в район конфликта с семьями и детьми. Они нацелены на последующее распространение идеологии нетерпимости и насилия у себя на родине и планируют там теракты. Прибывая на место, они попадают в ряды не только ИГИЛ, но и других антиправительственных группировок в Сирии, например, Фронта ан-Нусра. Также они объединяются по языковому, национальному и земляческому принципу в отдельные подразделения и вливаются в состав более крупных движений. Несколько таких групп с высоким процентом выходцев из стран СНГ (Джамаат Сабири, Катибат аль-Имам Бухари и др.) примкнули к ИГИЛ в 2014 г. Для общения друг с другом они часто используют русский, что подтверждают данные радиоперехвата российских военных в районе конфликта. Известно также, что некоторым выходцам из ЦА удалось дослужиться в ИГИЛ до высоких должностей (например, сообщалось о назначении в августе 2014 г. главой подконтрольной террористам провинции Ракка этнического таджика).
Что касается, численности сторонников ДАИШ в ЦА, то она по-разному оценивается экспертами, НПО и спецслужбами различных стран. Наибольшего доверия может заслуживать цифра, озвученная ФСБ РФ в сентябре 2015 г. по итогам совещания с центральноазиатскими коллегами в рамках РАТС ШОС. По информации Службы, воевать на стороне ИГИЛ выехало более 2,6 тыс граждан стран ЦА. Предположительно, именно в это время, т.е. осенью 2015 г. и в начале активной фазы боевой операции российских ВКС в Сирии число боевиков среднеазиатского происхождения могло достигнуть пика. В реальности, оно могло быть, конечно, значительно выше приведенных оценок, но после поддержанного Россией наступления сирийской правительственной армии, это число, скорее всего, снижается в результате потерь, перебоев с финансированием террористов, возникших трудностей с переправкой в зону конфликта и т.д.
По данным известного киргизского теолога Кадыра Маликова, который в ноябре 2015 г. был тяжело ранен в результате покушения, в структуре ДАИШ создано отдельное подразделение из выходцев из стран ЦА. В некоторых источниках даже указывается его название Мавераннахр (историческое арабское обозначение района между реками Амударья и Сырдарья). Также по информации названного специалиста, в 2015 г. ИГИЛ якобы выделил 70 млн дол. на теракты и вербовку сторонников в ЦА, хотя свои источники он не раскрывал и данная цифра остается экспертной оценкой.
Из свидетельств лиц, побывавших в т.н. «халифате», можно сделать следующие выводы. Вербовка осуществляется главным образом через интернет и социальные сети, а также проповеди в «неофициальных» мечетях и молельных комнатах. Росту популярности радикальной идеологии способствуют острые внутренние проблемы региона: преобладание молодежи, религиозная безграмотность, неустроенность и бедность, социальная несправедливость, этнические конфликты и т.д. Привлекательными для адептов оказываются не только идеи построения «справедливого государства», которыми заманивают в ИГИЛ, но и обещания высокой заработной платы. Едут и те, кто планирует участвовать в боевых действиях (одним из самых громких стал переход на сторону псевдохалифата командира таджикского ОМОНа Гулмурода Халимова, в мае 2015 года объявившегося в Сирии), и те, кто собирается жить в качестве «граждан» на подконтрольной террористам территории.
Согласно заявлениям представителей центральноазиатских спецслужб, главный канал проникновения в ИГИЛ до не давнего времени проходил по маршруту: ЦА – Россия – Турция. Преступники пользовались отсутствием визового режима между названными странами и развитым авиасообщением. Далее боевики попадали в тренеровочные лагеря близ турецко-сирийской границы, после чего переправлялись через нее в зону боев. По отдельным свидетельствам допрошенных экстремистов, иногда они обучались и на территории самой Центральной Азии. Например, как пояснил, задержанный в 2013 г. «подрывник» из числа туркменских граждан, первичную подготовку он получил в пригородах Ашхабада. Существуют также другие каналы переправки в Сирию и Ирак, в частности через Пакистан и Афганистан (их использование группой боевиков зафиксировали спецслужбы Узбекистана в 2014 г.)
К наиболее уязвимым для радикальной пропаганды районам ЦА относят территории с напряженной социально-экономической и этно-религиозной обстановкой: запад и юг Казахстана, юг Киргизии, и вся Ферганская долина, разделенная между Узбекистаном, Киргизией и Таджикистаном. Активная вербовка ведется среди среднеазиатских трудовых мигрантов в России и в Турции, а также среди молодежи, обучающейся в арабских странах и Пакистане.
При этом основная угроза ЦА со стороны ИГИЛ в настоящий момент состоит не в том, что организация будет вести в регионе открытые боевые действия, как это происходит в Сирии и Ираке, а в совершении здесь террористических актов теми среднеазиатскими гражданами, которые получили за рубежом боевой опыт, прошли минно-взрывную подготовку и вернулись домой. Деятельность нескольких групп такого рода, планировавших теракты в Казахстане, Киргизии, Узбекистане, была пресечена правоохранительными органами центральноазиатских государств в 2014-2015 гг.
И хотя крупных преступлений с большим числом жертв пока здесь удается избежать, для России в этой связи важно, что в число первоочередных целей для атак боевиков попадают российские граждане и объекты. В зоне риска – россияне, находящиеся за рубежом. В июле 2015 г. в Бишкеке была обезврежена вооруженная группа во главе с гражданином Казахстана Ж. Амировым, готовившая теракты в т.ч. на территории военной базы ОДКБ в Канте, которая имеет преимущественно российский контингент. Из 11 членов банды четверо, оказавшие сопротивление, были ликвидированы при задержании. Также существует угроза проникновения боевиков из числа центральноазиатских граждан для совершения преступлений в Россию под видом трудовых мигрантов, студентов и т.д. В феврале 2016 г. преступную группу из 7 человек, планировавших теракты в крупных городах России, задержали в Екатеринбурге. В ее составе были выходцы из стран ЦА, которыми руководил человек, прибывший из Турции.
Опасность диверсий усугубляет то, что ИГИЛ не только создает в регионе свои ячейки, но и привлекает под свою зонтичную структуру сторонников из числа «старых» террористических и экстремистских группировок центральноазиатского происхождения (ИДУ, Хизб ут-Тахрир, СИД, Ансаруллох, Таблиг и др.). Наиболее громкий случай такого рода в регионе произошел в августе-сентябре 2015 г., когда в СМИ было распространено заявление Усмона Гози, которого называют нынешним лидером самой известной в ЦА террористической организации Исламское движение Узбекистана. У. Гози присягнул на верность т.н. «исламскому халифату» и призвал последовать этому примеру «другие джамааты джихада». Правда, это не значит, что теперь ИГИЛ одномоментно развернет масштабную террористическую войну на центральноазиатском фронте, подобную той, что имеет место в Ираке или Нигерии. Само ИДУ сильно ослаблено, оно уже давно, с конца 1990-х гг., вытеснено из ЦА в Афганистан и пакистанский Вазиристан, где изначально примкнуло к талибам. Кроме того, нет полной уверенности в том, что за заявлением У. Гози последуют все члены движения, поскольку «амир» остается фигурой неоднозначной, в отношении которой в экспертной среде в т.ч. выдвигались предположения о его возможной подконтрольности узбекским спецслужбам. Помимо ИДУ, правоохранительные органы Киргизии и Таджикистана отмечают факты вербовки лиц для участия в сирийском конфликте представителями Хизб ут-Тахрир и Ансаруллох.
Признавая объективную террористическую угрозу, исходящую от ИГИЛ в ЦА, важно не преувеличивать текущие возможности этой группировки по «прорыву» в регион, «захвату» территорий и т.п. риски, которые нередко гипертрофируются в российском и среднеазиатском информационном поле. Иногда они в т.ч. распространяются официальными лицами некоторых республик ЦА, заинтересованных в получении дополнительной внешней военно-технической помощи. При этом указывается главным образом на потенциал «вторжения» групп ИГИЛ со стороны Афганистана, в приграничных районах которого отмечается появление банд под черными флагами ДАИШ (такие флаги, кстати, периодически вывешиваются сочувствующими псевдохалифату в селах Узбекистана и Таджикистана).
В действительности, сегодня нет уверенности в том, что ИГИЛ удастся закрепиться в Афганистане в качестве доминирующей силы. Поступает крайне противоречивая информация о том, как складываются отношения ДАИШ с талибами. В т.ч. имели место информационные вбросы об объявлении двумя движениями друг другу джихада и серьезных боевых столкновениях. К таким «сенсациям» необходимо подходить осторожно, но нельзя отрицать наличие объективных условий для противостояния ИГИЛ и конгломерата группировок талибов. Во-первых, к ДАИШ в Афганистане примыкают те, кто откалывается от талибов (как, например, часть членов упоминавшегося ИДУ), или им противостоят (остатки военно-политической инфраструктуры бывшего «Северного альянса»), что, вероятно, не может приветствоваться командирами талибов. Во-вторых, сомнительно, чтобы талибы были готовы добровольно уступить контроль над прибылью от наркотрафика. В третьих, у двух организаций разные цели. Талибы имеют первичный националистический (пуштунский) элемент и добиваются создания эмирата на своей земле в Афганистане, тогда как лидеры ИГИЛ стремятся подчинить весь мир и установить исламский халифат, их идеология интернациональна. Талибы связывают необходимость ведения джихада с неисламским миром, а идеологи ИГИЛ называют кафирами в т.ч. других мусульман, развязывая войну внутри мусульманского мира. В результате, хазахрейцы-шииты Афганистана, в 1990-е гг. пострадавшие от талибов, сейчас воспринимают их как меньшее зло чем ИГИЛ. Пока последствия этих противоречий прогнозировать сложно, но афганская специфика значительно отличает ситуацию в ИРА от происходящего в Сирии.
В заключении важно обратить внимание еще на одно обстоятельство. Страны ЦА относятся к ИГИЛ как к серьезнейшей угрозе своей национальной безопасности и предпринимают шаги по борьбе с ее проявлениями на своей территории. Вместе с тем именно деятельная позиция России, позволяет говорить о том, что победа над ИГИЛ возможна. Усилия нашей страны, выраженные в операции ВКС в Сирии, введении ограничений на авиасообщение с Турцией, информационной компании против террористов, вселяют уверенность в успехе и в тех, кто ведет борьбу с террором в Центральной Азии. Еще и поэтому для России крайне важно довести начатое в Сирии дело до победного конца.
Правила комментирования
comments powered by Disqus