Сначала экономика, потом политика. В казахстанской вариации рыночных реформ данная формула стала почти слоганом. Но, как говорится, одним слоганом сыт не будешь, да и время вносит свои коррективы. Видимо, в силу этих причин в правительственных коридорах и в экспертных кругах как-то не очень заметно для широкой общественности развернулась дискуссия о дальнейших путях развития отечественной экономики. Мы попросили известного казахстанского экономиста Магбата Спанова высказать свою точку зрения по этому поводу.
Переписывание старого
- Чем можно объяснить оживление такой дискуссии?
- Уже всем очевидно, что та модель, которая закладывалась в 1990-е годы как основа экономического развития страны и обеспечила первоначальный успех, начинает давать сбой. Это стало понятно еще в 2010-м. А затем началась ее фактическая деградация. Результаты налицо: резкое снижение уровня социальных доходов, падение экономического роста. Отсюда напрашивается очень простой вывод — необходимо менять экономическую модель развития страны.
Здесь есть несколько вариантов, и мы видим, как по этому поводу развернулась большая дискуссия и в правительстве, и в экспертном сообществе, и среди отечественных ученых. Хотел бы отметить, что недавние встречи и выступления премьер-министра Бакытжана Сагинтаева и министра национальной экономики Куандыка Бишимбаева вызвали в обществе неоднозначную оценку. Акцент делается на то, что Министерство экономики должно выступать проводником тех идей и катализатором тех процессов, которые были заложены ранее, то есть оно должно учитывать приобретенный опыт. Это с одной стороны. А с другой, поскольку во главе министерства встали управленцы новой волны - «болашаковцы», то следовало ждать инноваций. Например, западных, рыночных, методов управления экономическими процессами.
Но, к сожалению, первые результаты показывают, что ожидания общества оказались явно завышенными. То, что мы наблюдаем сейчас, больше смахивает на полнейший откат к тому, что я бы назвал командно-административными методами.
- А чем это проявляется?
- Например, формально идет обсуждение с экспертами. Но при этом абсолютно не слышно голосов ученых-экономистов. Почему не востребован потенциал отечественной экономической науки? Кто-то может сказать, что ее нет. Но в любом случае остались люди, которые могут сделать научно обоснованный анализ и дать оценку тому, что происходит в экономике. Это как раз-таки то, чего у нас давно нет и в помине, — научной экспертизы. Причем, публичной научной экспертизы.
Мы беремся за выполнение великого множества различных программ, а в итоге происходит распыление средств и сил. В 2011-м была проведена ревизия 55 программ, и из них выбрали пять базовых направлений. Но сегодня мы почему-то вновь занимаемся их переписыванием.
«Ручное управление» - не панацея
- А не связано ли это с тем, что как только начинают проявляться кризисные моменты, экономику тут же переводят в режим так называемого ручного управления?
- Конечно, здесь есть связь. В экспертном сообществе давно пришли к пониманию того, что «ручное управление» - это не благо, а наоборот, тормоз. Работать должны в первую очередь законы и нормативные акты. А «ручное управление» - это личностный взгляд и реакция людей, которые принимают решения, зачастую не имея ни профессионального, ни жизненного опыта. В качестве примера можно привести то, что произошло с факультетами педиатрии в наших медицинских вузах. Сначала объявили, что это архаика, а сегодня их снова восстанавливают. Нечто похожее мы наблюдаем и в ходе дискуссии о дальнейших путях развития экономики. Вся ее суть сводится к вопросу о том, какие меры мы должны применять. Большая часть экспертного сообщества рекомендует сконцентрироваться на стимулирующих мерах, а правительство собирается сделать упор на методах, я бы сказал, фискального свойства.
Перед правительством стоит задача — любыми способами наполнить бюджет. Я сейчас буду оперировать цифрами и сразу же оговорюсь, что они приблизительные. Бюджет на 2016 год был принят в декабре 2015-го, а в марте с.г. в него внесли некоторые изменения. Доходная часть - 3 триллиона 600 миллиардов тенге (все цифры округлены), расходная часть — 7 триллионов 200 миллиардов тенге. То есть получается, что 50% бюджета ничем не обеспечена.
- Дефицит?..
- Грубо говоря, да. Хотя основная часть бюджетного дефицита покрывается трансфертами из Национального нефтяного фонда.
Что делают в этой ситуации министерства финансов и экономики? Во-первых, они использовали не совсем корректные цифры. Бюджет закладывался под цену на нефть в 30 долларов за баррель, но мы-то знаем, что она не опускалась ниже отметки 38 долларов, к тому же до этого рубежа дошла только один раз. Вот вам пример неверного прогнозирования, обусловленного «ручным управлением».
Во-вторых, был принят ориентир на курс в 360 тенге за доллар, хотя первоначально фигурировала цифра «300». Но курс держится в коридоре 330-340 тенге. Получившаяся «вилка» позволяет представителям финансово-экономического блока правительства говорить, что все замечательно, поскольку мы идем с перевыполнением показателей, касающихся доходной части бюджета.
Пора определяться с приоритетами
- Чем это можно объяснить?
- Это вызвано тем, что государство никак не может определиться с приоритетами внутреннего развития. Я каждый раз говорю о том, что экономическая и внутренняя политика должны определяться тенденциями развития страны. У нас принято рассуждать в соответствии со следующей логикой: вот в развитых странах делают так-то, значит, и мы будем делать то же самое. При этом у нас не просчитывают влияние мультипликативного эффекта, а берут за основу два-три фактора. Для примера возьмем ситуацию с «Самрук-Казына». Это даже не государство в государстве, это абсолютно непрозрачная система, которая забирает львиную долю нашего бюджета. Ее история насчитывает уже второе десятилетие, и до сих пор нет четких правил игры.
- Они не прописаны?
- Нет, они формально прописаны, но все прикрываются конфиденциальностью. Я никак не могу взять в толк, о какой конфиденциальности рассуждают чиновники, которые содержатся на налоги граждан?
Недавно министр экономики встречался с экспертами, и меня сильно удивил состав экспертной группы. В основном это историки, культурологи и специалисты по международной политике. Серьезных и по-настоящему независимых финансистов, экономистов там раз-два и обчелся.
Во время встречи было заявлено, что к 2025 году ВВП достигнет 35 тысяч долларов на душу населения по паритету покупательной способности. Сразу возникает вопрос. Мы знаем, что существуют два варианта исчисления ВВП на душу населения. Один - по официальному курсу, а второй - по паритету покупательной способности. Я хотел бы напомнить нашим государственным экономистам, что, начиная с 2000-х годов, в Казахстане используется второй вариант. И если исходить из того, что в 2016-м ВВП на душу населения составит порядка 7500 долларов, то достичь показателя в 35 тысяч долларов в течение десяти лет, с учетом продекларированного ежегодного роста национальной экономики в пределах 2-3%, просто нереально. При таких темпах развития мы даже близко не сможем подойти к заявленному рубежу. А чтобы достичь его, мы должны закладывать рост ВВП на уровне от 6 до 10 процентов ежегодно.
Я даже не буду брать данные 1994 года, когда, по официальным данным, уровень ВВП на душу населения составлял 700 долларов. Но если вернуться к моменту, когда этот показатель находился в наивысшей точке, к 1990 году, то тогда он составлял 6000 долларов по официальному курсу. Получается, что за эти 25 лет мы вернулись на исходную позицию.
Поэтому я бы предостерег наши государственные ведомства от того, чтобы они занимались бесконечным сочинительством всякого рода стратегий. У нас есть одна базовая – Стратегия развития Казахстана до 2050 года, разработанная под непосредственным началом президента Н. Назарбаева. Возникает ощущение, что чиновники хотят строить свои стратегии без главы государства – по-другому и не скажешь. Не знаю, кто как, но я воспринимаю ситуацию именно таким образом.
- А, может, это просто корректировка «генерального курса»?
- Можно трактовать как угодно, однако легче от этого не становится. Но мне кажется, что тем самым они пытаются показать, что они «умнее».
От огромного количества стратегических документов никакой отдачи нет. К чему эти ежегодно вносимые изменения, какие-то новые «масштабные» подведомственные программы? Ничего, кроме путаницы, они с собой не несут.
В итоге все оборачивается распылением средств. А между тем, у нас не так много финансовых источников, чтобы мы могли позволить себе такие вещи. Тем более что цены на нефть снизились, а мы и без того знаем, что основные «сливки» с нефтяной маржи не принадлежит нашим национальным нефтяным компаниям. Именно поэтому стоило бы сосредоточиться на наиболее важных направлениях развития экономики.
Как это ни странно, но наблюдаемые тенденции позволяют сделать вывод, что министерства экономики и финансов тормозят нас на пути реализации планов, которые озвучивает новый премьер-министр. Вместо того, чтобы содействовать их реализации, данные ведомства выступают в качестве пут, не позволяя двигаться вперед. И в этом контексте мне представляется, что назрел момент для реформирования правительства. Считаю, что, если вся ответственность за экономику лежит на плечах главы кабмина, то он и должен назначать руководителей ключевых министерств финансово-экономического и социального блока, чтобы они были ответственны и подотчетны именно перед ним. Тогда будет соблюден «командный» принцип работы, появится ответственность.
Не вызывающие доверия цифры
- Как вы оцениваете планы, согласно которым к 2025 году в стране появятся до 500 тысяч новых предпринимателей, 1 миллион предпринимателей получат возможность создать или расширить собственное дело, а доля МСБ в ВВП повысится до 35%?
- Я бы не стал особо доверять таким декларациям. В прошлом году мы встречались с руководителями, которые отвечают за налоги в стране, и обсуждали уже набившую оскомину тему, касающуюся НДС. Я задал конкретный вопрос: «Какой доход ожидается в связи с уменьшением порога НДС?». Ответ был такой: «Предполагаемый доход — 36 миллиардов тенге». Это было в ноябре 2015-го. Тогда я задал второй вопрос: «А каковы затраты бизнеса, который должен будет выплатить такие налоги?». Ответ просто обескуражил: «Не знаем».
На встрече присутствовали эксперты из ассоциации МСБ, которые смогли дать внятный ответ. Как вы думаете, какая прозвучала цифра? Подсчеты сделать просто. Есть 77 тысяч субъектов, которые подпадали под действие закона об НДС. Средние расходы каждого из них составляют порядка 1 миллиона тенге в год. Сюда входят зарплата бухгалтера, оплата за пользование Интернетом, затраты на оргтехнику и некоторые другие статьи. В принципе не такая уж и большая сумма. Перемножим эти цифры и получим сумму — 77 миллиардов тенге. Итак, 77 миллиардов - затраты МСБ, и 36 миллиардов — получаемые доходы. Вроде бы как нормально.
Но идем дальше. Недавно я слушал выступления новых руководителей финансово-экономического блока, и они назвали совершенно иные цифры доходов, получаемых субъектами МСБ, — 164 миллиарда тенге. Почувствуйте разницу. Возникают вопросы: «Где расчеты? На основании чего берутся новые цифры?».
Как-то на примере одного города я попытался понять методику такого исчисления. Там за один год валовой региональный продукт (ВРП) вырос сразу на 600 миллиардов тенге. Я пошел по цепочке: региональный департамент статистики, региональное управление экономики. Там мне не ответили. Поэтому я обратился в инстанции республиканского уровня — в Комитет статистики и в Министерство экономики. Ответ был предельно лаконичен: «Это секретная информация» (!). Правда, я так и не понял, в чем здесь секрет? Ведь я хотел узнать реальные показатели, характеризующие экономическую ситуацию. Поэтому, когда я слышу приводимые вами цифры, то не совсем понимаю их природу.
Но даже при этом я бы не стал акцентировать на них внимание. Есть другой, более мифический показатель — рабочие места. В Казахстане насчитывается порядка 9 миллионов населения, находящегося в трудоспособном возрасте, а безработных чуть больше 400 тысяч. В народном же хозяйстве, по статистике, занято лишь чуть более трех миллионов человек. В первую очередь Минэкономики необходимо сконцентрироваться на задаче сокращения численности самозанятых. Вот где резерв национальной экономики.
Хватит экспериментировать
- Как можно использовать этот резерв?
- Тут два варианта — административный путь и применение финансовых рычагов.
В первом случае требуется коренное переосмысление понятия «самозанятые». У нас используются такие философские термины, как «продуктивные» и «непродуктивные». Я даже не хочу объяснять их, поскольку для меня это просто голая философия. Считаю, что если мы рассуждаем об экономике, то соответственно должны пользоваться исключительно экономическими категориями. Но гораздо важнее другое – этих людей необходимо вовлечь в реальные экономические процессы, чтобы они не работали в «теневом» секторе. Здесь уместны административные рычаги — регистрация, уплата налогов, пенсионные отчисления.
Второй вариант — задействовать механизм субсидирования, чтобы заинтересовать самозанятых. Это то, что сейчас используется для возврата НДС, возврата субсидирования обработки сельхозугодий.
У нас с численностью самозанятых какая-то неразбериха. Кто их считает? Как это делается? Спор об этом тянется бесконечно. Давайте пойдем по другому пути. Сегодня пенсионные отчисления ежемесячно идут примерно от двух миллионов человек из всего трудоспособного населения страны. Это и есть фактический уровень занятости населения. То есть, получается, что реально в экономике занято менее трети трудоспособного населения. Пусть кто-нибудь аргументированно докажет, что я неправ.
Экономика — это не поле для экспериментов с судьбами людей. Каждая программа должна быть реалистичной и реализуемой. А все нынешние программы совершенно антинаучны. Они не основаны ни на практических, ни на теоретических подходах. Они не созидательны в принципе. Все базируется на абсолютизации фискальных методов. Говоря образно, вместо того, чтобы создать множество маленьких ручейков налоговых отчислений, из которых получится полноводная река, они сразу начинают «рыть» канал. Вместо того, чтобы навести хоть какой-то порядок в той же «Самрук-Казына» или в расходовании бюджетных средств, они предлагают что-то эфемерное. А между тем у нас, по данным Счетного комитета, 365 миллиардов тенге неосвоенных средств. Это десятая часть доходной части бюджета. Но ведь их можно было бы эффективно использовать. А что вместо этого? За 25 лет между Астаной и Алматы так и не построили полноценную дорогу, отвечающую международным стандартам. Вот где приоритеты национальной экономики, а не в каких-то эфемерных программах, за которые никто не несет никакой ответственности.
Нужны такие точечные программы, которые могли бы стать драйверами роста экономики. Поэтому необходимо сосредоточиться на базовых направлениях, отвечающих национальным интересам в рамках главной стратегии. Иначе нам никогда не будет хватать денег.
Вот где кроется главная проблема...
Правила комментирования
comments powered by Disqus