Об Иране и его региональной политике в Центральной Азии пишется и говорится немного и создается впечатление, что эта страна не является активной в регионе. Нужно еще отметить, что с одной из стран региона у Ирана имеется протяженная граница и с ней он немало торгует (Туркменистан), а еще с двумя другими странами региона его связывают близкие исторические и языковые отношения (Таджикистан и Узбекистан). О том, как смотрят на Центральную Азию из Ирана, — в беседе CAAN с Хасаном Бихиштипуром, иранским экспертом и исследователем, членом Академического Совета Института изучения Ирана и Евразии:
Иран и Шанхайская организация сотрудничества
Давайте начнем со сравнительно недавних событий, связанных с Ираном в регионе. Индию и Пакистан месяц назад приняли в ШОС, а вот Иран так и остался за бортом, несмотря на то, что неоднократно заявлял о желании членства в ШОС. Кто же не хочет видеть Иран в Шанхайской организации?
Точно неизвестно, какая страна или какие страны противятся полноценному членству Ирана в Шанхайской организации сотрудничества, но на каждом отрезке времени разные страны противились этому по причинам, свойственным интересам этих стран. До соглашения между Ираном и группой 5+1 о ядерной программе Ирана, известной как «Совместный всеобъемлющий план действий» (на фарси: برنامه جامع اقدام مشترک یا برجام), такие страны, как Китай и Россия, называли причиной невозможности принятия страны в Шанхайскую организацию введение международных санкций против Ирана. Но после соглашения о ядерной программе Ирана Узбекистан стал одним из противников принятия Ирана, а поскольку, согласно уставу организации, для принятия нового члена нужен консенсус, Узбекистан мог бы проголосовать против. Также, учитывая антиамериканские позиции Ирана, Китай не хочет принятия Ирана в ШОС, так как в таком случае появляется почва для противопоставления ШОС Америке. Таджикистан, который ранее был сторонником полноценного членства Ирана в Шанхайской организации, сейчас по причине появившихся разногласий выступает против вступления Ирана в ШОС.
Вы упомянули причину, по которой Китай не хочет вступления Ирана в ШОС. Но какие причины сейчас у России и Узбекистана?
Россия прежде противилась принятию Ирана в ШОС в качестве полноправного члена по причине имевшихся санкций против Ирана, но сейчас у России больше нет причин для выступления против и она больше не создает барьеры, а даже мы слышим в официальных речах представителей России о поддержке полноправного членства Ирана в ШОС.
Насчет Узбекистана, то эта страна ранее беспокоилась, что если Иран вступит в ШОС, это приведет к росту исламского фундаментализма и его влияния в Шанхайской организации. После смерти Ислама Каримова новые лидеры этой страны пока что чётко не высказывались о своей позиции по вопросу членства Ирана в ШОС.
Зачем Ирану ШОС? Какие выгоды и какие вызовы принесет Ирану членство в этой организации?
Выгоды от членства в ШОС для Ирана:
- Шанхайская организация сотрудничества, руководимая Китаем и Россией, с полноценным членством Индии и Пакистана, а также республик Центральной Азии, на деле теперь включает в себя одну треть населения мира. Если к ней присоединятся Иран, Турция и другие азиатские страны, то в Азии появится очень сильное объединение, которое может лучше защищать интересы азиатских стран в конкуренции с Европейским Союзом и североамериканской НАФТА.
- Члены ШОС, по сравнению с западными государствами «всеобщего благоденствия», не облагают огромными налогами своих рабочих, и традиция сберегания капитала более укреплена в этих странах. В будущем это создает возможности для развития финансового сектора в этих странах, и Азия сможет развиваться лучше других континентов.
- Большинства стран после распада двухполюсного мира стали обращать внимание на повышение роли региональных союзов, и поэтому утверждается, что если Иран вступит в ШОС, то сможет поднять статус своего региона. Ведь Иран сейчас, хотя и является региональной державой, не является членом ни одной военной или силовой организации в регионе.
Вызовы от членства Ирана в ШОС:
- Членство Ирана в ШОС, если принимать во внимание обязательства, которые Ирану придется принять в рамках членства, противоречит конституцию ИранаСогласно независимой внешней политике, которую ведет Исламская Республика, Иран старается развивать отношения с соседями, исламскими странами, а также слабыми странами, которые сопротивляются всемирному господству. Данная политика ведется на основе противостояния дискурса Исламской республики дискурсу западного мира. Членство Ирана в ШОС, если принимать во внимание обязательства, которые Ирану придется принять в рамках членства, противоречит пункту 16 третьей статьи конституции Ирана. (Примечание: Данный пункт гласит: «Регулирование внешней политики страны согласно принципам Ислама, братские договоренности со всеми мусульманами и защита слабых в мире»).
- Согласно девятой статье конституции Ирана, полноценное членство Ирана в Шанхайской организации, несомненно, ограничит некоторую часть независимости Ирана в обеспечении своих интересов в регионе. То есть, Ирану придется принять обязанности в рамках сотрудничества в военной, политической, экономической сферах и в сфере безопасности, что ограничит независимость страны.
- Действия Китая и России в прошедшие годы, особенно во время международных санкций против Ирана, когда эти страны даже не отдавали деньги Ирана, приводя разные причины, открывают Ирану горькую правду о том, что полноценное членство Ирана в ШОС, возможно, вводит Иран в зону влияния Китая и России. В таком случае, Ирану комфортнее вместо принятия таких обязанностей в рамках ШОС строить двусторонние отношения с Китаем и Россией и даже Индией и сохранить свой статус наблюдателя в Шанхайской организации.
Центральная Азия больше не приоритет
Что Вы думаете о нынешней политике Ирана в Центральной Азии? Разве данный регион имеет меньшее значение для администрации Рухани, чем для Ахмадинежада?
В данное время, поскольку Иран вовлечен в дела на Ближнем Востоке, Центральная Азия не является его главным приоритетом. Иран ищет свои долгосрочные интересы на западе Азии. Вот это и является разницей в политике правительства Ахмадинежада с политикой Рухани. Ахмадинежаду пришлось столкнуться с обширными санкциями Запада, поэтому он предпочел рассматривать страны Центральной Азии как «окно» в условиях изоляции. Но правительство господина Рухани после достижения соглашения Барджама (сокращенное от персидского برنامه جامع اقدام مشترک یا برجام, соглашение о ядерной программе Ирана, известное на русском, как «Совместный всеобъемлющий план действий») смогло выйти из-под давления санкций. Поэтому свое основное внимание данное правительство уделяет возобновлению разрушенных отношений с Европейским Союзом, Японией, Южной Кореей, и Восточной Азией. В данном случае, Центральная Азия и Кавказ занимают вторичные места в повестке.
Какая сфера представляет интерес для Ирана в Центральной Азии? Политика, экономика, культура, религия?
Мне кажется, Иран в своих отношениях со всеми пятью странами Центральной Азии отдает первое предпочтение экономическим отношениям. Потому что понимает, что если интересы стран региона совпадают, многие из проблем могут разрешиться, если эти интересы взаимовыгодные. Экономическое сотрудничество останется стабильным только в том случае, если интересы обеих сторон будут соблюдены.
Для достижения такой цели Иран использует историческую и культурную общность со странами региона и может использовать ее в качестве почвы для создания платформ для двустороннего и многостороннего экономического и политического сотрудничества. Действительно, усиление и стабилизация культурных отношений между Ираном и пятью республик региона посредством вовлечения элит с обеих сторон считается стратегической политикой Ирана в Центральной Азии.
Но из-за давления США на страны региона и акцентирование внимания на том, что все должно быть без Ирана, с одной стороны, а с другой стороны, идеологическое поведение иранского правительства заставляет руководителей стран региона осторожничать в любом сотрудничестве с Ираном, будь то культурное, политическое или экономическое сотрудничество.
Ислам, которого придерживается Иран, считается модернистским и умеренным и может пригодиться для контроля радикальных группировок на региональном уровне, особенно в Ферганской долине. Но из-за своих секуляристских взглядов, страны Центральной Азии всегда осторожничают в отношениях с Ираном и в будущем продолжать в таком же духе.
Соперничество с саудитами
Некоторые противники расширения влияния Ирана в регионе говорят о мягком распространении шиизма среди суннитов в Центральной Азии. Имеют ли почву такие обвинения или являются только частью идеологической борьбы Саудовской Аравии против Ирана в регионе?
Иран склонен к распространению шиитского направления Ислама среди суннитов. Это реальность. Существует разница между распространением умеренного исламского мышления, которое пропагандирует толерантность к чужим идеологиям среди мусульман, и распространением талибской идеологии в Афганистане или игиловской в Сирии и в Ираке. Нужно сказать, то, что аравийская пропаганда шиитофобии и иранофобии проводится с помощью западных СМИ ине имеет под собой почву. Они лгут, обвиняя Иран в конвертировании суннитов в шиитов, хотя сами тратят миллионы долларов на распространение ваххабизма на региональном уровне среди ханафитов Центральной Азии. Государства региона, получая деньги от аравийцев, закрывают глаза и мало обращают внимание на опасность распространения такфиристких движений – ваххабизма на региональном уровне.
Почему именно Саудовская Аравия стала основным соперником Ирана в регионе? Не Китай, не Россия, и даже не США, а именно саудиты? Что им надо в малозначимом и бедном регионе? Просто хотят насолить Ирану даже в малозначимых регионах?
Саудовская Аравия возомнила себя лидером исламского мира, а Иран является единственной страной, которая бросает вызов этому лидерству. Иран и Саудовская Аравия соперничают за влияние в исламском мире между собой. Поскольку большинство населения во всех пяти стран Центральной Азии являются мусульманами, Саудовская Аравия принимает этот регион как поле соперничества. В то время, как Иран в регионе Центральной Азии соперничает с Турцией, США, Китаем, Индией и Россией, Тегеран не преследует религиозные или мазхабские цели, а стремится к региональному сотрудничеству в сферах экономики, культуры, борьбы с экстремизмом и терроризмом, борьбы с посевом и распространением наркотических веществ, что и является основными направлениями деятельности Шанхайской организации. Но главный фокус деятельности саудитов заключается в распространении ваххабитских мышлений в этом регионе и ради этой цели Саудовская Аравия готова тратить большие деньги, как, например, на строительство масджидов и создание атмосферы религиозной науки, так и участие в проектах экономической инфраструктуры.
О двусторонних отношениях
В прошлом году власти Таджикистана сильно давили на Иран из-за визита Мухиддина Кабири, главы Исламской партии возрождения Таджикистана (ПИВТ, запрещенная в Таджикистане) в Тегеран. Душанбе предпринял некоторые шаги против политических и экономических интересов Ирана в Таджикистане. Ответом Ирана было только молчание. Или просто общественность не знает о каких-то конкретных ответных шагах Ирана? Является ли приглашение Кабири в Тегеран главной причиной охлаждения отношений между странами или все-таки правда кроется в деньгах Бабака Занджани, которые, как говорят, застряли в Душанбе?
Реальность такова, что правительство Таджикистана получало довольно внушительные финансовые вливания от Ирана в разные сферы во времена правления Ахмадинежада. Правительство Рухани прекратило все это. Таджикское правительство просто использовало случай с приглашением Кабири и его участием в форуме, в котором он годами участвовал, для того, чтобы заставить Иран продолжить свою финансовую помощь. В то же время, Таджикистан получает деньги от Саудовской Аравии, чтобы бросит отношениям с Ираном серьезный вызов. Даже если Душанбе будет угрожать Тегерану, у Ирана есть нужные рычаги влияния на Таджикистан, но Иран предпочитает неявно напоминать таджикским официальным лицам, что он является настоящим другом Таджикистана и ни в коем случае не хочет вмешиваться в отношения между Саудовской Аравией и Таджикистаном.
Иран уже поддерживал таджикскую исламскую оппозицию, но в 2015 году никак не отреагировал, когда в Таджикистане закрыли ПИВТ. Приглашение Кабири в Тегеран в декабре 2015 года должно приниматься как поддержка ПИВТ со стороны Ирана?
Первое, что хочу сказать, это то, что во время межтаджикских переговоров у Ирана были хорошие и дружеские отношения и с официальным Душанбе, и с объединенной оппозицией. Альянс противников Рахмона состоял из происламских, пронациональных, и даже секулярных сил. Такие лидеры, как покойный Саид Абдулла Нури, Тураджонзода, Химматзода, и Давлат Усмон представляли происламские силы альянса. Такие люди, как покойный Тохир Абдуджаббор, руководитель движения Растохез, Абдуллозода, руководитель организации Великая Арияна, и Шодмон Юсуф, руководитель Демократической партии представляли националистические силы. А такие люди, как Сатторзода, Худоназаров и Бозор Собир считались секулярными и сторонниками Запада.
Иран, зная о различиях между движениями в таджикской оппозиции, работал со всеми из них для достижения мира в Таджикистане. Усилия Ирана и России помогли Таджикистану после пяти лет гражданской войны достичь мира.
После окончания гражданской войны в Таджикистане господин Рахмон укрепил свои силы для удержания власти и постепенно вытолкнул умеренные силы со сцены, тем самим подготовив почву для развития радикальных движений — и исламских, и нерелигиозных.
Поэтому значение, которое власти Таджикистана придают приезду господина Кабири в Тегеран, куда он и раньше многократно совершал визиты, преувеличено. Господин Рахмон хочет получить больше помощи от саудитов и поэтому старается под видом борьбы с терроризмом выкинуть своих противников со сцены. После 25 лет правления он теперь хочет своего сына Рустама привести к власти.
У Ирана позиция осталась неизменной — работа и с нынешними властями Душанбе, и с оппозицией ведется, как и раньше, так как Иран не хочет приносить одну из сторон в жертву в угоду другой стороне.
В чем причина газового конфликта с Туркменистаном? Этот конфликт влияет на нынешний финансовый кризис в Туркменистане?
Главный спор заключается в цене газа, который импортируется из Туркменистана в Иран, но тут еще есть и более детальные технические проблемы, такие как возвращение долгов со времен санкций против Ирана. Возвращение этих долгов после Барджома Иран постепенно старается разрешить.
Есть ли факты того, что Иран заступался за персидский язык и культуру в Узбекистане?
У меня нет достоверной информации на этот счет, но знаю, что разногласия между Ираном и Узбекистаном были вовсе не из-за препятствия на пути развития персидского языка в Узбекистане. Причина тех разногласий, существовавших во времена президентства господина Каримова, кроилась в боязни политики Исламской республики в деле распространения религии и опасений развития контактов с религиозными группами в Узбекистане. Но мне кажется, с приходом нового президента Мирзиеева появились возможности для улучшения отношений между двумя странами.
Правила комментирования
comments powered by Disqus