В конце марта Национальная академия наук (НАН) Киргизии планирует провести в Бишкеке научную конференцию, посвященную возникновению басмачества. Как сообщил директор Института истории и культурного наследия НАН Абылабек Асанканов, форум пройдет с участием руководителей и специалистов всех силовых структур, включая комитет национальной безопасности.
Асанканов анонсировал появление на конференции интересных докладов и, возможно, открытие имен новых героев, а также неизвестных доселе фактов.
По итогам конференции будет издана книга. Рассматривается также возможность участия в конференции историков из соседних стран.
Пока ученые только планируют свое участие в этом представительном форуме, в Кыргызстане уже началось публичное обсуждение его основной темы. В преддверии конференции Академия гражданского просвещения провела в Бишкеке круглый стол, в котором приняли участие молодые ученые, журналисты и активисты, интересующиеся историей басмачества.
Тема басмачества в Киргизии стала предметом широкой общественной дискуссии, а также непочатым краем для исследований академических ученых, до сих пор не выработавших единого взгляда на тот период в истории страны.
Так, в правительственной газете «Слово Кыргызстана» в начале января была опубликована статья «Кровавая тень Муэтдина». Ее автор Юрий Зайцев заявляет буквально следующее: «95 лет назад… одного из влиятельных басмаческих главарей Муэтдина Усман Алиева настигло справедливое возмездие, что стало важным событием в ликвидации контрреволюционного движения в Фергане».
Взгляд у Зайцева очевидно предвзятый. Участников басмаческого движения он представляет разбойниками и головорезами, с которыми ведут борьбу «видные посланцы большевистского центра В. Куйбышев и М. Фрунзе».
Справедливости ради заметим, что Зайцев все-таки признает и «промахи военного коммунизма», породившие недовольство у населения края. «Это проявление негативного отношения к мусульманской вере, – пишет он, – гребущий «под гребенку» продовольственный налог, преграды частной торговле, принудительное вовлечение дехкан в сельхозпроизводство и другое. Из-за развала хозяйственной системы к весне 1919 года в Туркестане голодают 1 млн. 200 тыс. человек».
Тем не менее, главным сигналом, заставившим «туземцев» взяться за оружие, вероятно, стало все-таки политическое событие, а именно ликвидация Кокандской автономии в феврале 1918 года.
В том же «Слове Кыргызстана» привычные с советских времен ярлыки «контрреволюция», «басмачи» и другие расхожие штампы использует уже Абдыганы Эркебаев – известный политик, экс-президент Национальной академии наук Киргизии и экс-спикер парламента страны. Характеризуя ситуацию в Туркестане до басмаческого движения в своей статье «Российская империя и СССР в судьбе кыргызов» Эркебаев пишет: «…Советы, во главе которых вскоре встали большевики, вооруженным путем ликвидировали органы как Временного правительства, так и национальной автономии. Поэтому и здесь развернулась гражданская война между красными (большевиками) и контрреволюционными силами в сочетании белых и басмачей». При этом академик называет свой взгляд на проблему «размышлениями, продиктованными из сугубо научных (а они требуют беспристрастности и объективности) соображений».
Заметим, что Кыргызстан – единственная на постсоветском пространстве страна, где до последнего времени 7 ноября продолжали официально праздновать годовщину Великой Октябрьской революции. В стране принято считать, что только благодаря событиям 2017 года и советской власти киргизы вновь обрели государственность, добились небывалого прогресса в своем развитии. Так, первый президент страны Аскар Акаев, в частности, говорил: «Россия дана нам Богом и историей».
Правда, в 2017 году власти переименовали эту дату в «День истории и памяти предков», в память о событиях 1916 года, когда царская армия жестоко подавила восстание киргизов в Семиречье.
Однако далеко не все в Кыргызстане относятся к басмачам негативно. Некоторые видят в участниках басмаческого движения патриотов и защитников, отдавших свои жизни во имя благополучия родной земли.
То ли крестьяне, то ли феодалы
Само слово «басмачи» восходит к тюркскому корня «басма», что значит налет, и присоединенному к нему суффиксу «чи», обозначающего человека, занимающегося той или иной деятельностью. Таким образом, слово «басмачи» может переводиться на русский как налетчик, налетчики. Принято считать, что сами басмачи поначалу так себя не называли. Однако позже, когда слово «басмачи» приобрело устрашающее значение, некоторые из них приняли это «звание», чтобы запугивать врагов.
Специалист по истории Киргизии XX века, кандидат исторических наук Муратбек Иманкулов говорит, что ярлыки «басмач», «шайка бандитов» и другие подобные использовались противниками басмачества, чтобы дискредитировать участников движения. Это похоже на то, как в Афганистане врагов советской армии в свое время назвали «душманами».
Доктор исторических наук Зухра Алтымышова отмечает, что в начале басмачи называли себя моджахедами, что «в наши дни больше ассоциируется с терроризмом» (моджахед – участник джихада). «Однако джихад в исламе имеет довольно широкое значение, – замечает Алтымышова. – Джихад – это, в первую очередь, усердие на пути Аллаха, борьба за веру. Таким образом, можно сказать, что басмачи в своей деятельности использовали религиозный фактор, однако в действительности их борьба не являлась религиозной войной. Конечно, среди них были и бандиты. Но это не была просто шайка бандитов. Это была серьезная сила, которая более 10 лет создавала значительные проблемы для советской власти. В конце концов, сам командующий Туркестанского фронта Михаил Фрунзе признавал, что, если бы они были просто шайкой бандитов, их бы быстро разбили», – говорит историк.
Непобедимость басмачей, помимо прочего, объяснялась еще и тем, что они хорошо знали местность и умело вели партизанскую войну. Но образ вооруженного до зубов свирепого бандита-басмача, мягко говоря, не всегда соответствует действительности. Историк-публицист из Бишкека, пишущий под псевдонимом Элери Битикчи, чтобы развеять этот миф, предлагает обратиться к тем же советским источникам. Так, в своей статье «Повстанцы с палками: образ «басмачей» в жизни и в кино» он цитирует отчеты командиров Красной Армии, размещенные в книге «Из истории гражданской войны».
«30 июня 1920 года большевики разгромили «басмачей» в Араване, без потерь со своей стороны. «Басмачей» убито около 150 человек, при этом взято всего лишь несколько винтовок. Сообщается, что 500 «басмачей» невооруженные [2, C. 449]. «22 ноября 1920 года в бою убито 23 «басмача», захвачено 1 трехлинейная винтовка, 2 берданки, 2 охотничьих ружья» [2, C. 473]. «29 ноября 1920 года убито 72 басмача, захвачено 14 берданок, 1 трехлинейка и 5 револьверов» [2, C. 480].
Очевидно, что либо были убиты крестьяне, либо вооружение басмачей оставляло желать лучшего. Собственно, и сам Битикчи полагает, что «большинство восставших были простые дехкане и скотоводы, которые боролись против продразверстки и конфискаций».
Как отмечает кандидат исторических наук Бермет Бакеева, социальный состав басмачества был очень пестрым – и простые дехкане, и представители духовенства, и знать, и торговцы. Поэтому объединять их всех определением «зажиточные феодалы», как это было в советское время, не совсем верно.
«Среди них были и идейные борцы, вдохновители движения, но не все они были патриотами, которые боролись за свободу, – говорит Бакеева. – Имелись там представители интеллигенции, улемы и даже национал-коммунисты. Можно сказать, что это была сложная, многообразная палитра, отражавшая духовное и политическое состояния всего туркестанского общества. В целом же этих людей объединяла идея освобождения своей отчизны, стремление к свободе и независимости. Они видели, что директивы советской власти себя не оправдали, и это заставило их встать на путь вооруженной борьбы».
Мародерство, терроризм и прочие перегибы
Басмаческое движение не оставалось неизменным во все время своего существования. Менялись как его характер, цели, так и качественный и количественный состав участников. Его историю можно условно разделить на три этапа.
Первый этап – 1918 год. Тогда после ликвидации Кокандской автономии появились первые отряды басмачей или моджахедов. Хотя движение в то время было по преимуществу стихийным, но оно опиралось на поддержку населения.
Второй этап – 2019-1922 годы. Это период гражданской войны, когда между Красной Армией и басмачами шла серьезная полномасштабная борьба.
Третий этап – 1922-34 годы. Он оказался завершающим. В это время басмачи теряют поддержку у широких народных масс. Однако есть данные, согласно которым в Баткенской области нынешней Киргизии басмаческое движение продолжалось вплоть до сороковых годов.
Поначалу местное население активно поддерживало борьбу против красных. Большевики закрывали медресе и мечети, заменяли привычные суды биев и казы на революционные суды, национализировали земли, на которых потом создавались колхозы, терроризировали крестьян продразверсткой и проводили в жизнь другие, как бы сейчас сказали, непопулярные меры. Среди этих мер были откровенно несправедливые. Так, например, налог на зерно был введен даже в горном Нарыне, где из-за суровых погодных условий зерновые никогда не выращивались.
В качестве ответа на подобную «активность» большевиков в феврале-марте 2018 года в Ферганской долине сформировалось более 40 басмаческих отрядов. Ошибки советской власти способствовали дальнейшему росту этих отрядов за счет местного населения. Новый жизненный устав, с которым явились красные, угрожал религии, обычаям и всему традиционному укладу живших здесь людей. И это не говоря о ставших привычными актах насилия со стороны новой власти. Даже председатель Совнаркома Туркестана Карп Сорокин вынужден был признать, что красноармейцы занимались мародерством и терроризировали местное население, «допуская перегибы».
Народную поддержку басмаческое движение стало терять, начиная с 1922 года. Советская власть начала исправлять свои ошибки в отношении мусульман и населения в целом. В Туркестан из центра отправились агитпоезда, к работе с населением привлекли грамотных людей из числа местных жителей. Народ увидел, что при советской власти можно жить. С этого момента басмачи начинают терять поддержку населения. Все чаще они вынуждены прибегать к грабежам и насилию, чтобы содержать свои отряды и пополнять их ряды за счет местных джигитов. Но это была уже новая ситуация, для басмачей гораздо менее благоприятная.
По словам Зухры Алтымышовой, столкнувшись с сопротивлением в Средней Азии, советская власть вынуждена была пересмотреть свою политику. Она стала использовать экономические рычаги, проводить более тщательную идеологическую работу среди населения и изыскивала новые методы борьбы с врагом.
«Советской власти пришлось направить в Среднюю Азию серьезные политические, военные и экономические силы. Чтобы исключить русский фактор, большевики использовали против басмачей мусульман-татар из России. Кроме того, постепенно создавались антибасмаческие отряды из числа местного населения», – говорит Алтымышова.
Русские против советских
Публицист Алмас Турдумаматов изучает басмачество много лет. Он отмечает, что однозначно называть это движение национально-освободительным нельзя. Костяк его составляли нацменьшинства вроде кыпчаков и сартов, к тому же басмачи не выдвигали лозунгов национального характера. Полноценным религиозным движением считать его тоже трудно, поскольку никакой особенной религиозной подоплеки у него не было. К тому же среди противников советской власти в Туркестане были и христиане, и представители других немусульманских народов.
Тут самое время вспомнить командующего русской Крестьянской армией Константина Монстрова. Изначально Крестьянская армия русских поселенцев Ферганской долины была создана для защиты от набегов басмачей. Однако после попыток советской власти отобрать землю русских поселенцев Монстров решил развернуть орудия в другую сторону. В августе 1919 года он заключает соглашение с одним из наиболее ярких лидеров басмаческого движения Мадамин-беком, после чего в союзе с ним выступает против советской власти. В течение нескольких дней Мадамин-бек и Монстров смогли взять под контроль главные города юга нынешней Киргизии – Джалал-Абад и Ош, а также осадили Андижан.
Только к концу сентября подразделениям красных удалось отбить захваченные союзниками города. Однако большинство сельских районов региона еще долго контролировалось отрядами Мадамин-бека и Монстрова. Последнее крупное сражение армии Монстрова произошло 23 января 1920 года в районе кишлака Гульча. В феврале 1920 года Монстрова и его соратников расстреляли. По другим данным, Монстров остался жив, но был сослан.
В марте 1920 года Мадамин-бек заключает мирный договор с Советской властью и переходит на ее сторону. Он призывал других полевых командиров сотрудничать с советской властью, однако был убит одним из курбаши (полевой командир басмачей – прим. «Ферганы»).
Киргизские историки полагают, что в убийстве его до сих пор не все ясно, и он мог стать жертвой заговора своих новых красных союзников.
Так или иначе, время было очень сложное как для главарей басмаческого сопротивления, так и для рядовых моджахедов. Алмас Турдумаматов полагает, что людьми, в первую очередь, двигало желание выжить.
«Люди поднялись из-за отчаяния, – говорит Турдумаматов. – У каждого тогда была своя война… Классовый подход к изучению вопроса в корне неверен, мы хотим начать [писать историю] с чистого листа…»
Участники дискуссии в Академии гражданского просвещения отмечали множество малоизвестных, хотя и очень любопытных фактов того времени. Случалось, что люди не были уверены в крепости духа своих командиров. В таких случаях они брали в заложники семьи басмаческих главарей, чтобы те не посмели сдаться советским властям.
Зухра Алтымышова считает, что война местного населения против советской власти была спровоцирована колонизаторской политикой России.
По ее словам, большевики ошиблись, применив к местному населению классовый подход. Среди киргизов с их устойчивыми родовыми связями деление на богатых и бедных было неактуально. Гораздо важнее была принадлежность к семье и роду. Так, например, когда арестовали одного из вождей басмаческого движения Жаныбека-казы, на его защиту поднялось все село, без деления на богатых и бедных.
Говоря о национальных особенностях противостояния тех лет, Алтымышова для обозначения врагов басмачества предлагает использовать не слово «русские», а термин «Советы». С ее точки зрения, это будет более точно. «Мы же не делим участников движения на киргизов, узбеков и других», – замечает она.
Сил много, интересы разные
Очевидно, что однозначно истолковать события времен гражданской войны и их влияние на сегодняшний день – задача, до сих пор трудноразрешимая. Хотя некоторым, кажется, это удается. Тот же самый Юрий Зайцев пишет в уже упоминавшейся статье: «…Восторжествовала не только буква закона, но и вспыхнувший народным гневом дух. Но вновь кривляется над Кыргызстаном кривая тень Муэтдина. Гремят террористические взрывы и выстрелы, несут потери бойцы правопорядка и мирное население. Идеи радикального исламизма все более распространяются среди граждан, особенно молодых. Фактически объявлена война светскому государству, что требует оживления уроков борьбы с басмачеством».
А вот автор нескольких учебников по истории Киргизии Муратбек Иманкулов, напротив, призывает избегать однозначных оценок в отношении героев тех событий.
«Было очень много различных сил, которые преследовали свои интересы. Возьмите для примера события 7 апреля 2010 года. Мы говорим, что это была революция, но ведь там тоже были и случаи мародерства, и другие преступления…» – говорит Иманкулов.
Он считает, что однозначно можно говорить только о том, что басмаческое движение дало толчок к формированию новой национальной государственности в регионе, а также вовлекло в управление страной представителей местного населения.
«Наша цель – не осуждать какую-то одну сторону, а дать тем событиям и их участникам объективную оценку. Мы должны извлечь из этого уроки с тем, чтобы не допускать ошибок в будущем», – заключил Муратбек Иманкулов.
Правила комментирования
comments powered by Disqus