Как известно, в 2015 году Россию настиг полномасштабный финансовый кризис. За 9 месяцев 2015 года денежные переводы из РФ в страны Центральной Азии по сравнению с аналогичным периодом предыдущего, 2014 года, сократились более чем вдвое. Произошло это из-за резкого обесценивания рубля. Если 15 ноября 2014 года доллар стоил 47.39 рубля, то 15 января 2015 года – уже 66.09 рубля.

Однако ситуация понемногу налаживалась. Уже в 2017 году мигранты из Киргизии побили свой прежний, установленный в 2013 году, рекорд по переводам из России.

Так, за минувший год физические лица перевели в Киргизию $2,21 млрд. Это на 27% больше, чем в 2016 году, и на 5% больше, чем в 2013 году. Правда, Таджикистан и Узбекистан пока не побили своих же рекордов, также зафиксированных в 2013 году. Тем не менее, мигранты из этих стран перевели на родину больше денег, чем граждане Киргизии. В Узбекистан за год перевели $3,9 млрд. – на 42% больше, чем в 2016 году и на 42% меньше, чем в 2013-м. В Таджикистан было переведено $2,54 млрд. – на 31% больше, чем в 2016-м, и на 40% меньше, чем в 2013 году.

За три апрельских дня 2018 года курс рубля к доллару изменился на 11%. Если 9 апреля доллар стоил 57,83 рубля, то к 12 апреля он вырос до 64,06. Если мигранты при переводах оперируют долларами, это означает, что доходы их также понизились на 11%.

Средняя зарплата мигранта в России – примерно 30 тысяч рублей. Одиннадцать процентов от 30 тысяч равны 3300 рублям. Это довольно большая сумма для приезжего. На эти деньги можно купить продукты, или снять на пару недель койко-место, сделать регистрацию на три месяца или отправить на родину перевод в 50 долларов. И вот эта ощутимая для мигранта сумма оказалась изъята из его бюджета.

«Фергана» узнала у экспертов, как колебания курса рубля могут сказаться на жизни мигрантов и может ли обесценивание рубля принудить их уехать из России.

Профессор Сергей Абашин:
«Незначительные временные колебания рубля в пределах 10% вряд ли спровоцируют отъезд большого количества трудовых мигрантов. К таким колебаниям мигранты обычно быстро адаптируются. Только полноценный кризис, с резким удешевлением рубля на ощутимую цифру не менее 50% может дать существенный отток миграции. При этом удешевление рубля должно быть не временным, а постоянным. В этих условиях отток начнется не только из-за падения доходов и удорожания жизни самих мигрантов, но также из-за сокращения рабочих мест и ужесточения репрессивной политики государства, которое в условиях полноценного кризиса будет пытаться вытеснить лишнюю рабочую силу для защиты собственного рынка труда».

Юрист, основатель портала Migrant.mobi Батыржон Шерматов:
«Мигранты уже привыкли, что в России нестабильно. В декабре 2014-го, когда доллар резко подорожал, они не стали массово возвращаться на родину. Но они стали отправлять на родину меньше денег. Например, тогда средняя зарплата в 30–35 тысяч рублей составляла в долларовом эквиваленте $800-$900. Из них мигрант отправлял на родину до $500. В 2015 году зарплаты обесценились почти в два раза, и один перевод сократился до $200. В те же годы резко выросла стоимость патента – с 1216 рублей в 2014 году до 4200 в 2015-м. Сейчас мигрант за одни только документы отдает 8500 рублей: 4500 – за патент и 4000 – за продление регистрации. Кроме этого, ему надо платить за аренду жилья, сотовую связь, проезд, питание.

Отправлять переводы в рублях выгодно в Киргизию и Таджикистан, в Узбекистан можно посылать только доллары. После того, как в 2014 году рубль обесценился, мы думали, что, возможно, мигрантам лучше не переводить деньги в доллары, а отвозить на родину в рублях и менять там. Однако выяснилось, что и так человек ничего не выиграет. Единственное, что можно точно предсказать, так это что скачки курса приведут к уменьшению переводов. С другой стороны, если переводы мигрантов из Узбекистана снизятся до $150, при том, что свои $100 они всегда могут заработать на родине, встанет резонный вопрос: а стоит ли вообще ехать в Россию? И тогда каждый будет отвечать на этот вопрос по-своему».

Завсектором изучения миграционных и интеграционных процессов Института социологии РАН Владимир Мукомель:
«На мой взгляд, сейчас рано говорить о том, как именно колебания курса рубля могут сказаться на поведении мигрантов. Для мигрантов значимы существенные изменения курса. Причем речь идет не только о курсе рубля по отношению к доллару, но и о курсе рубля по отношению к валюте страны исхода мигранта, будь то отношение рубля к сому, суму или сомони. Если посмотреть на этот курс, то станет ясно, что по отношению к национальным валютам рубль понизился гораздо меньше, всего лишь на 5–6%.

Как может сказаться такое колебание на мигрантах, спросите вы? Дело в том, что мигранты бывают разные. Есть так называемые «долгосрочные», то есть те, которые не выезжают из России более года. Таких не менее трети, и они чаще всего живут в России полными семьями. Наши обследования показали, что половина из «долгосрочных» вообще не осуществляет переводы домой. Это люди, у которых связи с родиной ослаблены, а у некоторых и разорваны, а значит, они будут вести себя, как граждане России – здесь зарабатывать и здесь же тратить.

Что касается мигрантов, которые впервые приехали в Россию, не найдя заработка на родине, то они, скорее всего, будут приноравливаться к сложившимся обстоятельствам. Хотя бы по той причине, что выбор у них невелик, и возможных стратегий поведения немного. Да, они будут зарабатывать на несколько процентов меньше, но тут уж ничего не поделаешь.

Вообще, я бы не переоценивал возможное снижение притока мигрантов. Если они дорожат рабочим местом, то будут вынуждены смириться с тем, что теперь смогут посылать на родину чуть-чуть меньше. Я бы воздержался говорить сейчас о том, что нас ждет резкое уменьшение количества мигрантов. Прошло еще слишком мало времени, мы не знаем, как дальше поведут себя рубль и национальные валюты. Требуется несколько месяцев, чтобы ситуация прояснилась и ее можно было осмыслить».

Младший научный сотрудник Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ Евгения Чернина:
«Понять реакцию мигрантов во время колебания курса рубля можно, если проанализировать данные, касающиеся прошлых кризисов.

Если взглянуть на цифры, полученные во время кризиса 2008–2009 годов, мы увидим, что миграция возросла: недостаток приходящих на родину средств семьи компенсировали тем, что посылали в Россию дополнительных мигрантов. Таким образом они пытались возместить упущенные доходы. Однако нельзя утверждать, что это была успешная стратегия. В целом поездки мигрантов стали гораздо короче – люди возвращались на родину, потому что либо не находили работы вовсе, либо находили только краткосрочную.

Что касается переводов, здесь наблюдается некоторое противоречие. Собственно финансовый провал был в 2015 году. Но начиная с осени 2015-го на протяжении двух лет переводы неуклонно росли. Однако, отвечая на опрос Всемирного банка, родственники мигрантов заявляли, что на родину мигранты присылают меньше денег, чем раньше. В реальном денежном измерении переводы росли, но субъективно людям казалось, что они уменьшаются.

Конечно, колебания курса рубля принципиально влияют на переводы мигрантов. Однако переводы не меняются так же сильно, как курс рубля: мигранты, если могут, стараются переводить на родину больше, чтобы компенсировать колебания курса.

В одном из своих исследований Всемирный банк также указывал, что условия жизни домохозяйств Таджикистана падают не так сильно, как объемы денежных переводов. Дело в том, что во время кризиса люди начинают включать дополнительные стратегии выживания. Например, глава семьи ищет новые источники заработка. Те семьи, которые получают переводы от мигрантов, меньше участвуют в рынке труда, поэтому, когда снижаются переводы, семьи мобилизуют неиспользованные ресурсы.

В целом же исследования показывают: скачки курса рубля не привели к тому, что мигрантов в России становится меньше. Все дело в том, что население того же Таджикистана растет быстрее, чем появляются новые рабочие места, а альтернативы российскому рынку труда для мигрантов так пока и не появилось».

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram