По формальным показателям Советский Союз должен был проиграть во Второй мировой войне. Но реальность оказалась совсем другой. Почему же наша страна вышла победительницей, опровергнув расчёты? Есть несколько причин.
Армия мирного времени
Если бы вечером 21 июня 1941 года сторонний наблюдатель сел считать формальные показатели на бумажке, то пришёл бы к выводу: Советский Союз проиграет. Страна беднее, экономически слабее, технологически менее развитая чем Германия с Австрией. Из-за череды действий и бездействия Москвы (оставим в стороне причины) на утро вторжения РККА оставалась разбросанной по всей стране армией мирного времени. Последствия не заставили себя ждать, и сложная ситуация усугубилась захватом или выбиванием находившихся на европейской территории страны военных предприятий.
Самым оглушительным ударом стала потеря пороховых заводов, прежде всего Шостки и Шлиссельбурга (под Ленинградом). На втором месте — потеря Харьковского № 183 и Ленинградского завода имени Кирова, производивших танки. Завершали грустный список «мелочи» типа уникального Изюмского завода оптического стекла.
Поезд с оборудованием эвакуированного завода идёт на восток, 1941 год
Эвакуация, если отвлечься от лубочных о ней представлений, прошла не слишком гладко. Кировский завод вообще толком не вывезли. Плана эвакуации промышленности на 21 июня 41-го в природе не существовало, если кто не в курсе. Всё планировали и осуществляли на ходу, чистая импровизация.
Но мы не проиграли, а выиграли. Почему?
Про принципиально непобедимых русских рассказывают обычно те, кто проспал в школе уроки истории, где талдычили скучное про монголов.
Тогда, столетия назад, люди с далёкого востока вполне смогли разгромить наших предков. А в середине XX века любые расстояния благополучно покрываются транспортом. Одним словом, нас интересуют рациональные и логически объяснимые причины успеха.
Броня и моторы
Прежде всего кэп Очевидность подсказывает нам, что Советский Союз обладал дееспособной военной промышленностью. Никто не рассчитывал на «если что, купим», а делали своё. Практически всё.
Производство танков КВ-1С в цеху Челябинского Кировского завода (фото: Военный альбом)
Главное же, осилили массовое производство танков — это стало основным козырем Красной армии. Пороховые мощности потеряны, но производство 76-мм танковых выстрелов требовало меньше времени и меньше ресурсов. К слову, положение с порохом для «катюш» в тяжёлые времена оказалось куда более унылым.
Корпуса танков можно было делать сварочными автоматами и низкоквалифицированной рабочей силой даже на бывших судостроительных и вагоностроительных заводах. Так задачи обороны и наступления стало можно решать путём не только закидывания врага снарядами, но и давя или расстреливая танками. Именно они с самого начала стали для немцев большой головной болью.
ГАЗ-АА на заводском конвейере, 1937 год
Сейчас можно сколько угодно хихикать над ВАЗом, но в конце 1930-х годов СССР был великой грузовиковой державой. Именно «грузовиковой», а не «автомобильной»: у нас выпускались большими сериями грузовики ГАЗ-АА и ЗИС-5. В 1938 году выпустили 182 тысячи грузовиков и 27 тысяч легковушек.
Мобилизация автотранспорта летом 41-го прошла невовремя, но в стране по учёту ГАИ (не у силовиков, проще говоря) на лето 1940 года имелось 550 тысяч грузовиков всех типов.
Именно грузовики стали ресурсом, который черпали для «войны моторов» в решающие месяцы, когда ленд-лиз поступал в час по чайной ложке.
Конечно, «полуторки» (1,5 тонны, как «Газель») это не предел мечтаний, но они были здесь и сейчас. Возили людей и снаряды, патроны и горючее.
Грузовики вместе с танками стали «кубиками», из которых строили единицы для ведения манёвренной войны. Они могли своим ходом метаться с одного участка фронта на другой — считай, «пожарная команда» обороны. Сначала танковые бригады, потом корпуса и армии, ставшие «остриём копья» РККА.
Сталинград — чудо, выстроенное именно на танках и грузовиках в безлюдной белой степи.
Вообще, у Красной армии до 1944 года лучше всего получалось воевать на танкодоступной местности.
Люди
Однако до 1944 года ещё надо было дожить. У СССР имелся опыт Гражданской войны и строительства армии почти с нуля. Осмысление этого опыта помогло в 41-м. Людской потенциал Германии и Советского Союза отличался, но не сказать, чтобы радикально.
В Союзе через войну прошли 34 миллиона человек, в Германии — 20 миллионов человек. Вопрос был в использовании людей вовремя. Хороша ложка к обеду, как говорится. Людей подняли под ружьё поперёк всех предвоенных планов очень вовремя — летом и осенью 41-го, — вооружая их с переведённых на режим «тотальной войны» заводов. Нелишним здесь оказался «жирок» старых запасов. Перевооружение 30-х годов высвобождало царские винтовки, «трёхдюймовки» и даже закупленные «ансьен режим» «льюисы». Их достали из закромов Родины, когда серые шинели оказались у стен столицы страны.
Немцы при этом как заворожённые смотрели на появляющиеся на фронте дивизии с новыми номерами и не принимали ответных мер. Спешный подъём нации «под ружьё» у них пошёл уже потом, когда всё было кончено. Фатерлянд защищали фольксштурмисты с одной итальянской винтовкой на троих. В тот же зачарованный момент 1941–1942 годов, в угаре «блицкрига», с расширяющим сознание Герингом во главе люфтваффе — в Рейхе завалили программы наращивания производства самолётов. Это не только улучшило обстановку в воздухе для нас и союзников. Так избавились от избиения бомбами уязвимые людские муравейники эвакуированных и мобилизованных предприятий СССР.
Все так или иначе «лажали» — вопрос исключительно в том, кто это делал реже и вовремя парировал последствия.
После «горячего снега» Сталинграда дела у Красной армии уже пошли в гору. Немалой ценой, но мы выкосили значительную часть вышколенного в мирное время вермахта. Советская артиллерия постепенно вставала с колен и уже под Курском вела дуэль с гансами почти на равных. Плюс помощь союзников стала ощутимой, и немецкую промышленность стали медленно «выбамбливать».
Победа стала вопросом времени.
Правила комментирования
comments powered by Disqus