Конец сентября 2018 года ознаменовался интересными новостями. Правительство России, в частности Министерство финансов РФ, сообщило о том, что бюджет страны за январь-август 2018 года исполнен с профицитом. Этот профицит оказался очень значительным - 1,9 трлн рублей или 3,1% ВВП. Он превышает, между прочим, расходы на оборону - 1,8 трлн рублей.

Немного позднее глава ФНС России Михаил Мишустин на заседании совместной коллегии Федеральной налоговой службы и Федеральной таможенной службы, подчеркнул вклад своего ведомства в эти финансовые успехи. ФНС за январь-август собрала налогов на 13,6 трлн рублей, из которых 7,5 трлн поступило в федеральный бюджет. Это, по словам Мишустина, на 28,7% больше, чем за январь-август 2017 года, или, в натуральных числах, на 1,7 трлн рублей больше прошлогоднего результата.

Мишустина вполне можно назвать героем профицита, поскольку именно его ведомство обеспечило более половины (61,4%) доходов госбюджета за январь-август 2018 года. И вообще, можно сказать, что профицит бюджета - это следствие политики ФНС и усиленного сбора налогов, который наблюдался летом 2018 года.

Радоваться гражданам России таким успехам правительства, или печалиться?

С формальной стороны вроде бы есть повод порадоваться. Профицитный бюджет - это же вроде бы хорошо, потому что не надо прибегать к заимствованиям, не надо спешно сокращать статьи расходов и оставлять бюджетников с урезанными бюджетами.

Однако, есть два немаловажных момента, которые также нужно учитывать в рассмотрении пополнения госбюджета и усиления сбора налогов для этой цели.

Во-первых, средства, собранные в порядке налогообложения, и зачисленные на счета госбюджета, на некоторое и довольно значительное время, выпадают из экономического оборота, то есть не участвуют в финансировании торговых или банковских операций, в инвестициях, и в потребительских расходах (если речь идет о налоге на доходы физических лиц; прирост сбора НФДЛ, судя по некоторым регионам, например, по Иркутской области, опережал темпы роста заработной платы). То есть, они не участвуют в создании новой добавленной стоимости и ВВП не повышают. Таким образом, профицит бюджета сокращает финансовый оборот и тормозит общий рост экономики.

Во-вторых, это изъятие было бы допустимым и понятным, если бы у государства были бы неотложные нужды, требующие дополнительных затрат, и эти собранные, профицитные деньги сразу пошли бы в дело. Но таких неотложных затрат, насколько можно судить, не просматривается. Да, министр финансов РФ Антон Силуанов говорил 2 октября 2018 года, что на национальные проекты будет выделено 14 трлн рублей, но это долгосрочные планы, на шесть лет вперед. За шесть лет набрать эти 14 трлн, да еще в свете повышения НДС до 20%, не столь сложно.

Если конкретных целей, на которые потребовалось бы срочно, в течение нескольких месяцев, истратить профицитные деньги, не видно, то к чему такая спешка? Не было бы рациональнее оставить эти деньги в обороте, чтобы поднять рост экономики и получить немного позднее все плановые налоговые доходы? Не было бы более рациональным покрыть дефицит бюджета, сформировать небольшой фонд для финансового маневра и на этом успокоиться, предоставив возможность экономике расти, в целях увеличения того "пирога", с которого государство собирает положенную ему долю налогов?

Вопросы эти пока остаются без четких ответов. Так что вопрос о том, радоваться или печалиться финансовым успехам правительства, пока также далек от однозначного решения. Не думаю, что хозяйствующим субъектам и гражданам по нраву повышение налогов и усиление их сбора, тем более, что оно происходит на фоне повышения пенсионного возраста и не имеет ясных и очевидных обоснований.

Так и роль главы ФНС России Михаила Мишустина также выглядит двояко. С одной стороны, он - герой профицита, и тот чиновник, который его создал. С другой стороны, а разве его не беспокоит вопрос об общем развитии экономики, увеличения ВВП и торгового оборота, то есть долгосрочного роста той налогооблагаемой базы, на которую он опирается? Никакое обсуждение налогового вопроса в правительстве не обходится без его прямого участия, и вот тут бы ему и внести предложения, сообразуясь с общим состоянием бюджета, отрегулировать взимание налогов так, чтобы и в бюджете средств хватало и был запас, и чтобы экономика росла, то есть увеличивалась бы облагаемая налогом база. ФНС вполне может это сделать, поскольку имеет детальную и подробную статистику о налогоплательщиках, и ее данные будут, наверное, получше, чем в Росстате РФ.

Однако же, в выступлениях Мишустина нет и следа, указывающего на подобную работу. Мне во всяком случае, не удалось обнаружить его выступления, в которых он бы говорил об изучении тяжести налогообложения или о предложениях уравновешивания потребностей бюджета, покрываемых налогами, с нуждами торгового оборота, инвестиций и других сфер, важных для роста экономики. 

Вот в этом моменте его роль становится негативной. Если во главе Федеральной налоговой службы находится человек, который не думает об экономике страны в целом, хотя бы иногда, и не вносит предложений о регулировке налоговой системы в целях роста экономики в целом, то все его успехи могут дать долгосрочный негативный эффект, выражающийся в торможении развития нашей экономики, которая и так немало претерпела от мирового экономического кризиса и колебаний цен на сырье. И не надо перекладывать все бремя решений на министерства экономического блока. У Минфина или Минэкономразвития множество задач, которые требуют внимания, и они вполне могут, в силу этой загрузки, упустить важные моменты, связанные с режимом налогообложения и его экономическими последствиями. У ФНС России, по моему разумению, в любом случае остается важная консультативная и экспертная функция по налоговым вопросам. Глава налоговой службы должен профессионально разбираться во всех без исключения вопросах, связанных с налогами.

Налоговые вопросы очень важны для всех нас. Поэтому, мне было бы очень интересно, если бы Мишустин высказался по двум очень интересующим меня в данный момент вопросам.

1. Каким именно образом был достигнут скачкоообразный прирост собираемости налогов в этом году?

2. Какая система налогообложения идеальна с его точки зрения?

Первый вопрос связан с текущей налоговой политикой, а второй - с ее долгосрочными перспективами, особенно в свете использования налогообложения как средства стимулирования развития экономики.

Мишустин у нас главный специалист по налогам в России - потому эти вопросы обращаются именно к нему.

Сергей Семенов

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram