По мере того, как однополярный мир во главе с США остается в прошлом и все сильнее растет влияние Китая, Россия, долгое время пытавшаяся наладить отношения с Европой, из-за санкций все сильнее разворачивается в сторону Азии. При этом, чтобы сохранить баланс сил в Евразии данный разворот России не должен ограничиваться одним лишь Китаем – считает научный сотрудник Университета Западного Сиднея, приглашённый профессор Высшей школы экономики Гленн Дисэн. В интервью «Евразия.Эксперт» политолог рассказал о перспективах отношений Европы и России, о партнерстве Москвы и Пекина в Арктике, а также о причинах противоречий Евросоюза и США.

- Господин Дизен, как вы оцениваете роль России на евразийском пространстве? Какие новые вызовы стоят перед ней?

- Мир переходит от однополярной к многополярной системе. Евразия в этом новом мире будет колыбелью новых учреждений и экономических конфигураций для управления сотрудничеством и конкуренцией.

Основной вызов для России – твердо следовать курсу, ориентированному на Восток. Элиты слишком долго питали идеалистические привязанности к провалившемуся проекту Большой Европы, и значительная часть их финансовых интересов сосредоточена в Европе.

Антироссийские санкции открывают некоторые новые возможности, поскольку заставляют Россию делать резкий разворот в сторону Азии. Но также существует риск того, что евразийство станет антизападным проектом. Россия должна ясно определить свое новое евразийство как инклюзивную инициативу, которая позиционирует Европу как западную периферию большого евразийского окружения. У России слишком мало опыта и специальных знаний об Азии, и ей необходимо строить политические, экономические и межличностные связи с Востоком.

- После украинской революции Россия и Европа никак не могут поладить. Что мешает полноценному сотрудничеству между Россией и Европой и как это можно исправить?

- Я не вижу потенциала для полноценного сотрудничества между Россией и Европой в обозримом будущем. Любое сближение Европы и России будет лишь затишьем перед следующим столкновением.

Проблема Европы в том, что она так и не достигла взаимоприемлемого соглашения с Россией после холодной войны. То, что мы называем европейской интеграцией – это проект экспансии с нулевой суммой, где стороны должны выбирать между Европой или Россией.

Евросоюз изначально воспринимался как «хорошая Европа» в противовес НАТО, но в реальности у Брюсселя нет намерений принимать для Европы какой-либо формат, который бы легитимировал российское влияние на континенте. Как было продемонстрировано в Украине, когда государства делают неверный цивилизационный выбор, ЕС поддержит свержение правительства этого государства в пользу того, которое стремилось бы к «европейскому будущему». Украинский кризис в конце концов стал кладбищем «Большой Европы» – концом заблуждений о том, что Россия постепенно будет интегрирована в «общий европейский дом».

- После прихода к власти Дональда Трампа в отношениях США и Европы возникли противоречия. Как дальше будут развиваться эти отношения?

- Атлантический раскол назрел не за один день, поэтому нельзя приписывать все Трампу. Систематически возникали стимулы для Европы развивать большую автономию со времени окончания холодной войны. А США начали сильнее концентрироваться на Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Трамп – это симптом и реакция на избыточный политический и экономический либерализм.

Американцы взбунтовались против того, что их рабочие места отданы другим, и чувствуют, что их культура больше не будет воспроизводиться. Трамп – это временное явление, но движение, которое привело к нему, сохранится и будет влиять на американо-европейские отношения.

- Главным партнером России в Большой Евразии является Китай. На ваш взгляд, что требуется для устойчивого стратегического партнерства с Пекином?

- У Китая есть возможности и желание бросить вызов международной системе, возглавляемой США, поэтому любая многополярная евразийская альтернатива требует партнерства с Китаем.

Растущая мощь Китая также является проблемой, поскольку Россия не захочет становиться слишком зависимой от асимметричного экономического партнерства. Эту проблему можно преодолеть путем диверсификации отношений в Евразии.

Баланс сил в Евразии может быть достигнут путем развития многосторонних форматов с такими странами, как Индия, Япония, Южная Корея, Иран и другими. В то время как Китай по-прежнему был бы лидирующей державой в многосторонних форматах, он не смог бы доминировать, как в случае двусторонних договоренностей. Вызов для России состоит в том, чтобы ее разворот в сторону Азии не стал разворотом лишь в сторону Китая.

- Развитие Северного морского пути в последнее время обсуждают на всех значимых международных форумах, которые проходят в России. Почему Северный морской путь имеет для Москвы такое значение? Как вы оцениваете перспективы его развития?

- Контроль морских коридоров всегда был первостепенной задачей в наращивании военной мощи и геоэкономической силы. Но со времен Второй Мировой войны все ключевые морские коридоры и «бутылочные горлышки» были под контролем США. Китай сейчас бросает этому вызов с помощью своей инициативы «Один пояс – один путь» и его решительной позиции в Южно-Китайском море.

Северный морской путь будет практически целиком под контролем России. Арктика никогда не будет доминирующим торговым маршрутом из-за климата, однако владение одним из международных транзитных маршрутов принесет огромные выгоды для России.

Существует множество выгод в развитии отстающих в экономическом плане северных регионов России – поддержке добычи энергоресурсов, туризма, научных открытий, военной деятельности.

Есть риск, что европейская часть России и Дальний Восток страны станут тяготеть к двум разным центрам силы, что в итоге может подорвать территориальную целостность страны. Арктический морской коридор теснее бы связал Европу с Восточной Азией, также укрепляя связь европейской части России с Дальним Востоком.

- Китай тоже проявляет интерес к арктическому направлению. Пекин вложил деньги в строительство инфраструктуры вдоль арктического побережья России, а также в ее нефтегазовые скважины. Насколько быстро растет влияние Китая в Арктике? Какова реакция на это скандинавских стран?

- В январе 2018 г. Китай выпустил Арктический доклад о «Полярном шелковом пути», который включает Арктику в инициативу «Пояса и пути».

Готовность России «пригласить» Китай в Арктику – это интересный ход, и он нарушает традицию держать неарктические государства на расстоянии от крайнего севера. Однако с китайским капиталом и российскими территориями в этом партнерстве есть большой смысл, поскольку оно устанавливает коллективное лидерство в регионе.

Скандинавские страны отреагировали на это по-разному. Финляндия совместно с Норвегией провела исследование о возможности сделать Скандинавию западным узлом российско-китайского Арктического пути. Финляндия наиболее взбудоражена, поскольку ее территории будут развиты в наибольшей степени, а реакция Норвегии была более прохладной. Кроме неопределенных экономических выгод она с осторожностью относится к поддержке геополитических амбиций России.

Норвегия постепенно становилась все более враждебной по отношению к России после холодной войны. В прошлом году она впервые со времен Второй Мировой войны предложила США разместить у себя на территории американские войска, а в этом году их число возрастает. Британии также было предложено разместить свои войска в Норвегии, чтобы «направить предупреждение» России. Нежелание Европы примириться с Россией еще сильнее толкнет ее к Китаю.

 

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram