Новогодние праздники в Казахстане выдались крайне напряженными. Два инцидента, по стечению обстоятельств произошедшие в одном городе, – шахтерской столице страны Караганде, накалили внутриполитическую ситуацию.

Первым инцидентом стал «слив» в социальные сети видеопоздравления начальника первого курса Карагандинской академии МВД, в котором полицейский чин в «лучших» традициях криминальной романтики назвал своих коллег и курсантов академии «братвой» и «бандой», что вызвало волну возмущения среди казахстанцев.

Вторым – поножовщина в новогоднюю ночь в карагандинском ресторане и убийство 23-летнего молодого человека. Ситуация осложнилась тем, что среди задержанных и разыскиваемых за совершение преступления преобладали представители нетитульной национальности, тогда как жертва был казахом. Вскоре начали распространяться слухи о том, что конфликт произошел на межнациональной почве. В связи с этим восприятие и интерпретация этого трагического инцидента быстро перетекла в национальную плоскость.

Несмотря на неоднократные предупреждения властей об уголовной ответственности за разжигание межнациональной розни и призывы к насилию по этническому признаку, цепная реакция от карагандинского инцидента, благодаря мессенджерам и соцсетям, разошлась по стране, будоража общество.

В соцсетях появилось видео, в котором самоорганизовавшаяся группа разгоряченных мужчин в одном из казахстанских городов обходила с угрозами заведения общепита, принадлежащие представителям кавказских национальностей. А в самой Караганде, вечером 2 января и днем 6 января, произошли стихийные митингис участием нескольких сотен человек, требовавших, с одной стороны, извинений от диаспоры, с другой – объективного расследования и наказания виновных правоохранительными органами.

 «Братва» в Академии МВД

Слитое в соцсети видеопоздравление начальника первого курса Карагандинской академии МВД А. ТАСТАЙБЕКОВА, в котором тот в приблатненной манере пожелал «нашей братве процветания до седьмого колена», дабы «наши правнуки пользовались нашими связями», а также упомянул мафиозного персонажа российского криминального сериала Антибиотика, упало на хорошо подготовленную почву. После трагического убийства прославленного казахстанского фигуриста Дениса Тена в июле нынешнего года требование кардинальных реформ МВД и отставки министра Калмуханбета КАСЫМОВА стало одним из массовых общественных запросов и движений за несколько последних лет.

Циничная откровенность полицейского и его специфический лексикон, в котором была стерта грань между стражами порядка и теми, с кем они по идее должны бороться, стали очередным подтверждением системных сбоев и глубокого кризиса отечественной правоохранительной системы.

Вместе с тем, у сторонних наблюдателей резонно возник вопрос конспирологического порядка: не стоит ли за этим «сливом» внутриведомственная борьба в МВД – иными словами желание конкурентов министра Касымова сместить его с должности.

Для тех, кто хоть сколько-нибудь знаком с казахстанской правоохранительной системой и имеет представление о царящих в ней специфических нравах, ее мимикрия под криминалитет (по принципу «с кем поведешься, от того и наберешься») является, пожалуй, «секретом полишинеля». В этом казахстанские полицейские, пожалуй, даже не сильно отличаются от своих зарубежных коллег.

С другой стороны известно, какой закрытой является эта система, насколько силен и непререкаем в среде полицейских принцип ведомственной сплоченности и «круговой поруки». В этой связи «слив» компрометирующего видео, контент которого для правоохранителей должен был бы быть помечен грифом «для служебного пользования», выглядит далеко не случайностью и оплошностью.

Метили ли его инициаторы в министра Касымова? Разговоры об отставке Калмуханбета Нурмуханбетовича со временем поутихли, особенно после того, как, выступая с октябрьским посланием, президент заявил, что считает генерала Касымова «самым опытным полицейским в нашей стране, честным, порядочным человеком».

Однако известный казахстанский политолог Данияра АШИМБАЕВА в интервьюИАЦ предположил, что в системе МВД разворачивается напряженная конкурентная борьба. «Я бы не исключал, что в настоящий момент обсуждается вопрос о возможной отставке Калмуханбета КАСЫМОВА, поскольку среди полицейского генералитета есть немало желающих занять его должность и возглавить МВД», - сказал эксперт.

Не исключено также, что речь идет о переделе влияния в более локальном масштабе, а именно в сфере подготовки полицейских кадров. Так одним из предложений общественного движение «За реформу МВД» была передача этой функции от МВД Министерству образования.

Напомним также, что в октябрьском послании президент Назарбаев поставил вопрос о кардинальном пересмотре принципов подготовки кадров для правоохранительной системы.

«Вот у нас сколько юристов-ребят ходит. Надо их, образованных, взять. Полицейские академии на Западе за шесть месяцев готовят полицейского, учат простым приемам, законам, как обращаться с гражданами, надевают погоны – иди и работай. А у нас? Пять лет учим и кого выпускаем? Ну, может, надо там ученых каких-то готовить. Но вот при этих академиях надо вот такие академии, рассчитанные на подготовку в течение 3-6 месяцев, открывать. Дать хорошую зарплату этим юристам, и они будут работать», - наказал министру Касымову президент.

Куда приводят «игры патриотов»

Что касается оценки событий, последовавших после трагического инцидента в карагандинском ресторане «Древний Рим», особенно митинга 6 января, то в числе их причин называются:

1) Недоверие к правоохранительным органам (особенно подогретое бандитским сленгом на устах высокопоставленного полицейского чина в недавно распространенном видео).

2) Возникший информационный вакуум и несвоевременность реагирования местных властей. Известный казахстанский социолог Гульмира ИЛЕУОВА, к примеру, отметила, что карагандинские события «обнажили проблему действий местных органов власти в кризисных ситуациях». В особенности это касается управлений внутренней политики. По мнению эксперта, этот институт достаточно эффективно работал в кризисные 90-е годы, однако в настоящий момент исчерпал свой потенциал «как анализирующая и прогностическая структура».

3) Социальную протестность и неустроенность молодежи (участники потасовки в основном были молодые люди 90-х годов рождения). В этом отношении Карагандинская область как промышленно развитый регион, с широким представительством рабочего класса и традициями забастовочного движения, находится в зоне особого риска.

Вместе с тем нельзя не признать, что восприятие населением трагического инцидента, в котором приняли участие две условно разделенные по этническому признаку группы, упало на хорошо подготовленную накачкой национал-популистской риторики почву. Как и того, что комментаторы в соцсетях и участники митинга руководствовались, в том числе, и лозунгами этнической солидарности: «Наших бьют», «Казахстан для казахов», «Алға қазақтар»(«Вперед казахи») и т.д.

Следует отметить, что и ранее в Казахстане фиксировались случаи перерастания бытовых конфликтов в межэтнические стычки. Однако, как правило, эти события разворачивались в небольших селах Алматинской и Южно-Казахстанской областей, где волнения удавалось быстро локализовать. Тогда как Караганда – это не только крупнейший город страны, но и наиболее близко расположенный к столице.

Напомним, что в сентябре прошлого года, в Астане, на строительной площадке «Абу-Даби Плаза», произошел в чем-то схожий с карагандинским, правда, менее драматичный по последствиям инцидент. Тогда потасовка между индийскими рабочими и казахстанскими охранниками едва не переросла в массовые беспорядки. В статьена ИАЦ мы отмечали, что и соцсети, и толпу, стихийно собравшуюся возле стройплощадки, мобилизовали лозунг «Наших бьют» и призывы устроить погромы по этническому признаку. Также инцидент на «Абу-Даби Плаза» продемонстрировал, что ксенофобия и бытовой национализм стали достаточно действенным инструментом мобилизации казахстанского общества, в особенности молодежи. Тогда же мы прогнозировали, что накачка идеологии национализма, даже из благих намерений, чревата непредсказуемыми последствиями, поскольку способна выпустить наружу пещерные националистические инстинкты.

Впрочем, и после инцидента в «Абу-Даби Плаза» тренд на заигрывание власти с национал-популистским полем, а также адмподпитка проектов этнопатриотизма, в ущерб проектам гражданского патриотизма, продолжились.

Самое худшее, что за прошедшие пару лет прокачка национал-популистского проекта привела к смещению «Окна Овертона» в казахстанском общественном сознании в сторону восприятия националистических идей как социально допустимых и приемлемых. Каким-то образом национал-популизм из маргинального, периферийного и скорее порицаемого, чем одобряемого идейного движения перешел в разряд едва ли не мейнстрима, стал модным и поощряемым.

Признание себя носителем националистических взглядов стало вдруг формой «новой искренности», маркером интеллектуальной свободы, принадлежности к некоему избранному кружку патриотов. В то же время такие понятия как интернационализм и дружба народов стали атавизмами, пережитками советского прошлого.

Наиболее заметным проявлением этой национал-популистской пандемии в социальных сетях стали некие товарищи с болезненно обостренным чувством национального достоинства, которые положили все свои силы на выявление в соцсетях лиц, оскорбляющих честь и достоинство титульной нации. Самой успешной акцией этой группы сетевых «мстителей» стало кампания травли независимого члена совета директоров нацкомпании «Казконтент» Константина ГОРОЖАНКИНА, неосторожно высказавшегося в соцсетях относительно генетической предрасположенности жителей Южного Казахстана к гомосексуальности. Горожанкин был уволен из нацкомпании, и этот «прогиб» со стороны власти был расценен активистами национал-популизма как показатель их силы и моральной правоты.

Однако другой сходный кейс – речь идет о конфликте между группой национал-патриотов и руководителем благотворительного фонда «Добровольное общество «Милосердие» Аружан САИН - не увенчался для самопровозглашенных защитников национального достоинства успехом. Сетевые активисты обвинили юриста фонда Юрия ЮРИНА в участии в декабрьских событиях 1986 года и насилии над митинговавшими, а также в том, что спустя много лет он бравировал этим в комментариях под анонимными никами.

Саин не только отказалась выполнить требование национал-популистов уволить Юрина из фонда, но и заявила, что подаст на активистов, пришедших 19 декабря в офис «Добровольного общества «Милосердие», заявления о клевете, защите деловой репутации и т.д., отметив, что атака с их стороны «переходит на личности и национальности сотрудников фонда, в клевету в мой адрес как руководителя, моей семьи и в радикальные призывы самого разного толка - социальной и национальной розни, самосуда, расправы и открытых угроз Юрию Владимировичу и мне».

Примечательно, что все эти самоорганизовавшиеся группы разгоряченных товарищей, устраивающие самосуд в онлайн-режиме, – и пришедшие в офис фонда «ДОМ», и заявившиеся в Семее в кафе под названием «Баку» с требованием закрыть заведение – объединяет одно – стремление перехватить у государства монополию на насилие, что должно служить для последнего тревожным сигналом.

Отметим также, что в карагандинских событиях наблюдается сращение национал-популистской риторики и социальной протестности. Причем аналогии с тем, как в свое время идеология религиозного экстремизма подпитывалась настроениями социального недовольства – слишком недвусмысленны. Д. Ашимбаев в одном из недавних интервью ИАЦ предостерегал, что «игры патриотов» на внутриполитическом поле могут привести к непредсказуемым последствиям.

«Надо признать, что во всем, что касается национального вопроса, казахстанская публика, мягко говоря, не самая тактичная. Усугубляется ситуация еще и тем, что в публичное пространство выходит все больше молодежи, у которой нет советской прививки от грубого национализма и шовинизма.

Бездумные популистские игры на этом поле могут только ухудшить ситуацию. А мы уже видели политические игрища на религиозной тематике с дурно пахнущими последствиями».

 

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram