Трагедия в Астане, в результате которой погибло пятеро детей, безусловно, всколыхнуло общество. Наряду с убийством Дениса Тена это страшное происшествие стало вторым заметным «черным лебедем», залетевшим в чертоги Казахстана за последнее время. Общество, в первом случае требовало отставки главы МВД, теперь главы министерства труда и соцзащиты. Особых механизмов, кроме как воззвать к ответственности и потребовать уволить проштрафившегося чиновника у граждан, собственно говоря, нет, говорится в статье Sayasat.org.
Механизмы социальной коммуникации верхов и низов давно сломаны. Но дети слишком чувствительная тема, чтобы власть просто проигнорировало запрос общества. Возникшая волна общественного недовольства демонстрирует, что людей стали волновать те проблемы и вопросы, которые для большинства были на периферии сознания. Хотя подспудно каждый понимал, что если в стране почти 3 млн так называемых самозанятых, то они, как правило, не имеют не только достойной работы, но и живут в весьма стесненных условиях.
Это времянки, которые не ремонтировались десятилетиями, бараки, в которых нет ни коммуникаций, ни возможности их провести. Так живут миллионы, и трагедия в Астане открыла глаза на огромный пласт бедных, многодетных семей и инвалидов, которые ежедневно ощущают, то, что сейчас принято называть социальным сиротством.
Астанинская трагедия отодвинула на второй план стандартную повестку дня. Сейчас главная дискуссия завязана на моральный облик казахстанского чиновничества, потому что заявление вице-министра труда и соцзащиты Светланы Жакуповой о том, что работать в ночную смену был личный выбор родителей, погибших девочек трудно оценить именно с позиции морали. Или же заявление министра Мадины Абылкасымовой о том, что в мире, якобы, не существует пособий для многодетных матерей, и что добавка в 700 тенге – великое благо.
В воздухе запахло с одной стороны общественной активностью, с другой социальной апатией. Одни утверждают, что Астанинская трагедия повод к изменениям, усилению запроса к власти, другие убеждены, что ждать перемен не имеет смысла. У власти же актуализирована своя повестка – так или иначе скоро выборы и необходимо задобрить общество.
Возникает вопрос, есть ли сейчас социальный контракт между властью и обществом, или все возможности диалога исчерпаны. Готова ли власть делать «подарки» гражданам, не только в преддверии выборов, а в целом отвечать на запросы казахстанцев здесь и сейчас.
Как известно досрочных президентских выборов не будет, заверили в Акорде. Но даже если выборы пройдут строго по графику, то логику всех последних событий можно напрямую связать именно с предстоящим электоральным циклом. Однако в него вмешалась повестка с трагедией в Астане и серьезно подпортила планы, которые вынашивались в высоких кругах.
Сейчас власть заигрывает с гражданами, отсюда и понижение коммунальных тарифов, эффект от которых народонаселение должно почувствовать уже в платежках за февраль и налоговая амнистия, и некие поблажки МСБ. Казалось бы, власть хочет создать видимость возвращения социального контракта, но слишком многое стало вопиюще кричать о себе, и эти господарки воспринимаются довольно спокойно и без должного пиетета.
Конечно, власть перед выборами, наверняка, хотела бы сделать несколько широких жестов. Но заметно прохудившаяся вследствие кризиса госказна такой возможности не дает.
Большие чиновники в астанинских кабинетах, безусловно, нащупывают механизмы заигрывания с массами на предмет возвращения былой любви, той, что граждане дарили власти в тучные 2000-ые. Но сделать это довольно сложно.
Амбивалентность казахстанской действительности
Все эти годы в Казахстане существовало негласное правило – люди живут своей жизнью, мало задумываясь о перипетиях бытия в высоких астанинских кабинетах, зато получают гарантированный соцпакет и раз в год возможность съездить отдохнуть на Иссык-куль.
Сейчас как мы понимаем, из соцпакета изъяли многие когда-то доступные вещи, что вызывает естественное общественное недовольство.
С другой стороны источающиеся доходы заставляют чиновников изыскивать новые способы обложить народонаселение дополнительными налогами.
Отсюда и получается парадоксальная ситуация, с одной стороны власть как бы делает «предвыборные подарки» гражданам в виде тарифов на ЖКХ, а с другой вводится налог для так называемых самозанятых, который уже окрестили налогом на бедность.
Эта дихотомия в сознании чиновников, видимо, не случайна. С одной стороны поставлена задача наполнить бюджет, с другой не злить слишком сильно людей. В итоге чиновники не знают, как реагировать и лепят одну глупость за другой, еще больше раздражая общество.
Создается впечатление, что Акорда пытается выстроить конструкцию взаимодействия с обществом на фоне всеобщего кризиса, но ее проводники в лице чиновников толи от некомпетентности, элементарной глупости, черствости смазывают все благие начинания. В итоге общество, блуждая в коридорах сознания чиновников, все больше задумывается, то о миграции, то просто опускает руки.
Так есть ли сегодня социальный контракт между верхушкой и низами?
В «красной» зоне
Исполнительный директор западного регионального филиала научно-образовательного фонда «Аспандау», публицист Еркин Иргалиев заметил, что действительно противоречивые сигналы налицо, что вносит дополнительную сумятицу в происходящий сумбур во всех сферах жизни страны.
Ясно можно определить лишь адресат всех этих сумбурных месседжей, который вычисляется путем простого исключения тех, чье мнение, очевидно, не интересует власть предержащих. В персоналистских режимах, по словам эксперта, такой аутсайдер – это общественное мнение внутри самой страны.
В то же время, в зависимых от внешней конъюнктуры сырьевых экономиках очень большое значение придается внешним источникам иностранных инвестиций и внешним покупателям, а также транзитерам и контролерам.
Отсюда и кажущаяся разность посылов со стороны власти, которой важно донести инопартнерам сразу два намерения: открытость к переменам и, одновременно, «твердость рукопожатия», то есть возможность и способность обеспечить стабильность ситуации.
По словам Иргалиева можно даже утверждать, что целью многих мероприятий власти является попадание в сводки крупнейших исследовательских институтов. Образно говоря, власть пытается «сдать ЕНТ», формализуя и стандартизируя свои действия, для того, чтобы получить хорошую «оценку» какого-нибудь Института Катона или Совета по международным отношениям.
«Да, элементы социального популизма есть и будут. Потому что это модное веяние, особенно, после последних выборов в Грузии. Но следование политической «моде» всегда упирается в ресурсы. Поэтому «корзина соцпряников» будет зависеть только от текущей ситуации на нефтяных биржах. Уверенность властей также ситуативна, и коррелирует с раскладами внешних сил. Так, на момент необычно раннего Послания степень уверенности располагалась в «зеленой» шкале оптимизма, но позже настрой перешел в негативную, «красную» зону, что отразилось на содержании предновогодней встречи президента с представителями СМИ и соцмедиа. Что же касается «социального контракта» – он давно забыт после финиша тучных лет и вряд ли будет воскрешен в обозримом будущем», — убежден публицист.
Инструменты морального воздействия
Политолог Султанбек Султангалиев связывают сложившуюся дихотомию в первую очередь с ситуацией искаженной реальности, в которой находится исполнительная власть. По его словам Проблема правительства не в том, что оно создает статистические мифы о благополучном социально-экономическом развитии.
Этим вполне оправдано потчевать внешних партнеров для поддержания высокого рейтинга и той же инвестиционной привлекательности. Главная проблема в том, что правящие круги сами всерьез и кажется, местами искренне верят в свой собственный рукотворный миф, созданный исключительно благодаря виртуозной математической эквилибристике со статистическими данными, заметил политолог.
Более чем внешне внушительная сумма, затраченная на увеличение минимальной заработной платы, повышение заработных плат отдельным категориям граждан в реальности для отдельно взятого гражданина практически нечувствительна, так как большой разницы между выживанием на 30 тыс. тенге в месяц и выживанием на 42 500 тенге – нет, подчеркнул Султангалиев. И уж тем более прибавка в 800-1000 тенге к пособию на фоне стремительного роста цен не вызывает каких-то особых эмоций, сказал он.
По словам политолога, нет прагматичных оснований, чтобы подкидывать недовольному электорату еще какие-либо кусочки с дастархана. Безусловно, финансовые ресурсы еще есть, однако и траты достаточно ощутимы, заметил он.
Тем более, что перспективы ценообразования на нефть не внушают оптимизма, огромный совокупный внешний долг приходится выплачивать регулярно, а традиционный многолетний дефицит государственного бюджета совершенно не подает поводов для альтруизма, считает эксперт.
У власти в распоряжении остались только инструменты «морального воздействия» в виде, например, уже состоявшегося расширенного заседания кабинета министров, где практически все большие чиновники получили очередной «втык», не вызвавшего, впрочем, особого энтузиазма у заметно поумневшего электората.
Так же весьма востребованными будут кадровые перестановки с участием жутко непопулярных министров внутренних дел, образования и науки, труда и социальной защиты.
«Власть никогда не чувствует себя уверенно в выборный период иначе не было бы необходимости постоянно менять правила игры», — заключил Султанбек Султангалиев.
Правила комментирования
comments powered by Disqus