Китайская Народная Республика с печальной регулярностью становится объектом обвинений в шпионаже. Последний крупный скандал такого рода связан с корпорацией Huawei. Министерство юстиции США официально обвинило китайскую компанию в промышленном шпионаже и мошенничестве.
Обвинение громкое, но, прямо скажем, не слишком оригинальное. Китайская разведка давно уже стала головной болью практически всех развитых стран. Шпионаж она ведет на всех возможных направлениях, начиная от военно-промышленного и заканчивая культурным.
В 2017 году в Китае был принят закон «О национальной разведке». По мнению некоторых СМИ, он прямо предписывает всем гражданам и компаниям КНР работать на китайскую разведку. В частности, средства массовой информации ссылаются на статью 7 этого закона, которая гласит, что «любая организация или гражданин должны поддерживать государственную разведку, помогать ей и сотрудничать с ней в соответствии с законом».
А также упоминают статью 14, которая, в свою очередь, дает право спецслужбам настаивать на такой поддержке: «Государственные разведывательные органы при законном проведении разведывательной работы могут требовать от соответствующих органов, организаций или граждан предоставления необходимой поддержки, помощи и сотрудничества».
Что это значит на практике? А то, что почти полтора миллиарда граждан КНР плюс десятки миллионов китайцев, рассеянных по всему свету, могут стать добровольными шпионами или добровольными контрразведчиками.
Таким образом, речь идет о тотальном шпионаже, защищаться от которого другим странам будет весьма затруднительно. Китайцы, впрочем, спорят с этим утверждением, говоря, что закон иностранцы интерпретируют неточно, и никто не может заставить гражданина или компанию сотрудничать вопреки их воле.
Однако тонкость тут в том, что сотрудничать простые китайцы не только готовы, но и хотят. Для китайского патриота это своего рода дело чести, дело доблести и геройства.
Закон законом, но рядовые китайцы и до него сотрудничали со своими спецслужбами, причем без всякого принуждения и с большой охотой. Такому подходу способствуют две вещи: давнее уважение к людям в погонах и китайский патриотизм.
С точки зрения китайца, нет ничего зазорного в том, чтобы шпионить для своей страны. Патриотическая цель тут оправдывает любые средства. Не говоря уже о том, что понятия о морали у них совсем не такие, как у нас. Вот, например, что говорил создатель китайской этики Конфуций в книге «Лунь Юй».
«Е-гун сказал Кун-цзы:
— У нас есть прямой человек. Когда его отец украл барана, сын выступил свидетелем против отца.
Кун-цзы сказал:
— Прямые люди у нас отличаются от ваших. Отцы скрывают ошибки сыновей, а сыновья покрывают ошибки отцов, в этом и состоит прямота».
Точно так же, как к отцу, китайцы относятся и к своей родине: покрывают любые ее ошибки и даже преступления и готовы ради нее на все.
Китайцы полагают, что если ты не патриот — ты, значит, и не китаец вовсе. При этом, выражаясь словами Салтыкова-Щедрина, отечество и «его превосходительство» они путают еще чаще, чем россияне. Проще говоря, что велел председатель КНР Си Циньпин, то велело отечество — и дискуссиям тут не место.
Монтер за вами приглядит
Некоторые полагают, что все китайцы за границей — шпионы, а внутри Поднебесной все они — контрразведчики. Это, конечно, не буквально так, но сообщить или, по-русски, настучать может любой рядовой китаец. Если ему, конечно, не лень. Сделать это тем более легко, что в Китае на иностранца привыкли пялиться без всякого стеснения, просто из чистого любопытства: а что это за зверь такой — иностранец?
Правда, после пекинской Олимпиады-2008 к заморским чертям понемногу стали привыкать, однако и теперь, куда бы ты ни пришел, тебя провожают десятки любопытных глаз. И, если иностранец пойдет куда-то не туда или сделает что-то не то, об этом тут же узнают те, кто надо.
Олег Глазунов в своей книге «Китайская разведка» ссылается на свидетельство сотрудника советской внешней разведки, долгие годы прослужившего в резидентуре в Китае: «Во время «культурной революции» китайские спецслужбы возродили древнюю систему доносов, придуманную еще при императорах. Она называется «У Ши Бай» (пятерка, десятка, сотня).
Это когда старший пятерки «стучит» на членов своей семьи, старший десятки — на своих сотрудников или соседей и т. д. В результате мы сталкивались с почти полной невозможностью заниматься агентурной работой внутри Китая, так как огромное количество «инициативников» следит за каждым твоим шагом.
Причем включая детей, потому что в бригады наружного наблюдения включали подростков. Намного проще было вербовать агентов где-нибудь за пределами Китая — например студентов в СССР».
О том, что в многозвездных китайских гостиницах, где обычно селятся иностранцы, сейчас стоит подслушивающая аппаратура, знают практически все. Однако «жучки» стоят и в простецких сетевых гостиницах. В первом номере «Иностранной литературы» за 2019 год я рассказал забавную историю, как мы с женой оказались «под колпаком у спецслужб».
Дело было так. Мы с женой в очередной раз приехали в Пекин и вселились в сетевую гостиницу, где обычно останавливаемся. Только устроились, разобрали вещи, как телефон начал противно пикать — примерно раз в полминуты. Я пытался брать трубку, говорил: «Вэй, вэй!» — но ответом мне была тишина. Видимо, жучок, связанный с телефоном, сломался и подавал сигналы бедствия. Но подавал не службе безопасности, а прямо нам.
Жить под непрерывное пиканье я категорически не хотел — и выдернул вилку из розетки. Телефон тут же замолчал.
Через минуту в дверь постучали. Я сунул вилку телефона в розетку и открыл дверь. На пороге стоял работник службы безопасности, одетый монтером.
— Что вам угодно? — спросил я его.
— Нужно починить кондиционер, — заявил монтер.
— Он и так работает.
Но монтер настаивал. Я пожал плечами и впустил его. Монтер забрался на стул, открыл кондиционер, а сам украдкой с большим подозрением косился на телефон. Повозившись с минуту, он ушел.
Я снова выдернул телефон из розетки. Через полминуты в дверь постучал тот же монтер. Я вставил шнур обратно и открыл дверь.
— Что вам? — спросил я «монтера».
— Починить кондиционер.
— Только что чинили.
— Не до конца. Надо еще.
Я пожал плечами и впустил его. История с «починкой» кондиционера и поглядыванием на телефон повторилась. По-хорошему, «монтеру» требовалось бы осмотреть телефон, но, видно, служебная инструкция это запрещала — мало ли, а вдруг клиент догадается, в чем тут дело.
Когда он вышел, я решительным шагом направился к телефону — выключать. Но тут уже вмешалась жена.
— Я тебя прошу, — сказала она, — хватит издеваться над человеком.
— Но ведь оно же пикает, — возмутился я. — Если они профессионалы, то должны следить за техническим состоянием оборудования. Мне неприятно, что меня пасут дилетанты.
Но жена настаивала:
— А если ты им сломаешь аппаратуру?
— Думаешь, при выезде заставят платить? По какой статье? Варварское обращение со шпионским устройством?
— Пойдем лучше погуляем, — сказала жена. — А когда вернемся, они наверняка уже все починят.
Так мы и сделали...
Конечно, это лишь забавный казус, и речь тут идет не о разведке с контрразведкой, а просто о местной службе безопасности, которая есть почти в каждой гостинице. Понятно, что она так или иначе связана с контрразведкой, но работники там, мягко говоря, совсем другого класса.
В другой раз, пока мы отсутствовали в номере, нам демонстративно заменили стартовую страницу на ноутбуке, как бы давая понять: не расслабляйся, богатый иностранец, большой китайский брат следит за тобой.
Как-то раз знакомый китаец пригласил нас пообедать в ресторане и сказал, что хочет познакомить нас со своим другом. Нас представили друг другу в холле гостиницы, портье пошел за такси, наш приятель со своим другом беседовали неподалеку. Однако расстояние было не слишком большим, и мы услышали, как наш новый знакомый спросил у приятеля:
— А как ты меня представил?
— Я сказал, что ты работаешь в милиции.
И оба они засмеялись.
Понятно, что после этого аппетит у нас испортился, и мы вежливо отказались от обеда.
Конечно, если ты не шпион, все это выглядит просто забавно. Но, судя по некоторым отзывам, реальным иностранным шпионам в Китае приходится очень несладко. То есть практически невозможно нормально работать — весь полуторамиллиардный китайский народ путается под ногами. Особенно если ты обладаешь носатой западной физиономией.
Процент от трех миллиардов
Еще более назойливо действуют китайцы за границей. При этом проблема состоит в том, что шпионом может оказаться кто угодно: старик, ребенок или даже беременная женщина. Любой китайский турист, а тем паче китаец, живущий здесь постоянно, может проявить себя совершенно с неожиданной стороны.
Приятель, имевший в Москве дело с китайцами, рассказывал такую историю. Как-то еще в девяностые ему по телефону звонит знакомый китайский торговец и спрашивает:
— А нельзя ли где-нибудь купить по знакомству оружие?
— Какое оружие? — опешил приятель.
— Стрелковое, — говорит китаец. — Очень нужно хорошее русское оружие.
Приятель мой просто окаменел. Он клялся, что в тот момент услышал щелчок в трубке, как будто кто-то присоединился к разговору. Внутреннему взору его явственно явился майор из ФСБ, с большим интересом слушающий их разговор.
— Зачем тебе оружие? — наконец выговорил он, кляня про себя на все корки китайского дурака.
— У меня друзья охотники, — отвечал тот на голубом глазу.
Тут мой приятель наконец немного пришел в себя и объяснил китайцу, что если его друзья такие охотники, то пусть покупают себе охотничье оружие, а не стрелковое. Это во-первых. А во-вторых, если ему впредь понадобится что-то купить, то делать это надо по закону, а не по знакомству.
Судя по тому, как глупо вел себя торговец, это был, конечно, не кадровый разведчик, а один из сонма китайских «добровольных помощников». Даже если такого поймают спецслужбы, то он ничего не скажет, потому что ничего не знает.
В другой раз, кстати, этот же торговец попросил моего приятеля найти банк, в который крупная китайская компания могла бы под процент — а проценты в России тогда были высокие — положить три миллиарда долларов. При этом посредникам обещали один процент от прибыли.
Если учесть, что в 1997 году депозитная ставка Центробанка по вкладам в среднем составляла 16,8 процентов, то за год с трех миллиардов накапало бы 504 миллиона долларов. И даже если с них приятелю полагалось бы всего полпроцента, все равно это было бы 2,5 миллиона долларов.
Он, конечно, отказался, понимая, что ему в лучшем случае ничего не дадут, а в худшем — дадут по голове обрезком трубы где-нибудь в темной подворотне.
С тех пор прошло немало лет, но самодеятельные китайские шпионы продолжают жить и процветать. Всем известно, что в Москве больше всего туристов из КНР собирается на Поклонной горе. Так вот, буквально на днях в подземном переходе, ведущем к станции «Парк Победы», я увидел китайца, который тщательно снимал своим айфоном афишу. Поскольку в этом месте тусуется множество китайских туристов, то некоторые афиши там тоже на китайском.
Мне стало интересно, что же так заинтересовало китайского гостя, и я подошел поближе. Афиша приглашала на выставку военной техники. И хотя выставка была ретроспективная и никакого современного российского оружия там быть не могло, но турист, видимо, в такие тонкости входить не стал и просто честно зафиксировал афишу — авось пригодится специальным людям.
Понятно, что отдельно взятый самодеятельный шпион вряд ли отыщет что-то, кроме крох ничего не значащей информации. Но предположим, что таких шпионов сто, двести, миллион — и они распространены по всему миру. Даже сведения, которые по отдельности ничего не значат, могут стать полезными, если их правильно сопоставить. А этим уж займутся аналитики китайских спецслужб.
Шпионить может каждый
Конечно, помимо добровольных помощников, есть в Китае и высокопрофессиональные мастера разведки. Знакомый полковник ГРУ в отставке рассказывал мне о необыкновенной выучке китайских полевых разведчиков. По его словам, они еще в девяностые совершенно спокойно целыми взводами совершали вылазки в приграничные с Китаем территории России, выполняли там учебные задачи и, никем не замеченные, уходили назад.
Судя по всему, примерно так же обстоит дело и сейчас. Поневоле вспомнишь старую песню: «В эту ночь решила вражья стая перейти границу у реки». И, добавим от себя, не только решила, но и перешла.
Впрочем, такие вылазки — это лишь тренировки, реальной необходимости посылать разведотряды в Россию нет. Особенно если учесть, сколько китайцев сейчас проживают в России совершенно легально на этих самых приграничных территориях.
Они там торгуют, женятся, рожают детей, одним словом — живут. Но, живя в России или в любом другом государстве, родиной они считают Поднебесную и ради нее готовы на все. Не зря китайскую диаспору зовут хуацяо или «мост в Китай».
Где бы ни жил китаец, он все время помнит о родине. Характеризуя свои отношения с отчизной, китайцы используют образ эластичного каната, на одной стороне которого Китай, а на другой — сердце китайца. И чем дальше китаец оказывается от дома, тем сильнее его тянет назад.
«Китайцы за пределами Китая, сплоченные и верные своей стране, охотно помогают своей родине в области научного и военного шпионажа, в похищении новейших технологий и оказывают другие услуги, — пишет Олег Глазунов в своей книге «Китайская разведка». — В Пекине особо не скрывают, что эмиграция негласно поощряется Министерством государственной безопасности…
Спецслужбы Китая, играя на патриотических чувствах людей, часто вынуждают их заниматься шпионажем. При этом они используют тактику «массированного натиска», то есть вместо того, чтобы отправить в США одного хорошо обученного агента, в страну приезжает множество китайцев, «охотящихся» за тем или иным компьютерным компонентом.
А с гражданами, которые собираются отправиться за рубеж по своим делам, спецслужбы Китая проводят беседы, в ходе которых объясняют, на что нужно обратить внимание. Кроме того, китайцы вербуют на территории интересующих их стран новых агентов…
В своей работе китайские спецслужбы придерживаются стратегии, которую можно выразить так: каждый может шпионить — каждый должен шпионить. Это стратегия тотального шпионажа. Причем основная задача разведывательных служб КНР — не только раскрытие научных и военных секретов, но и проникновение в политические и культурные дела других государств.
Ничто не должно оставаться вне сферы деятельности китайского шпионажа. При этом спецслужбы Китая используют все методы, в том числе и аморальные: подкуп, шантаж, кража, игра на национальных чувствах и т. п.».
На практике, конечно, далеко не каждый китаец — шпион. Однако почти каждый готов шпионить — и это большая проблема.
Другая проблема, к которой имеет отношение китайская разведка, — вовлечение иностранцев в культурную орбиту Китая. Китайцы и сами очень высоко ценят свою культуру и не без оснований полагают, что для иностранцев она обладает особым обаянием.
Именно для вовлечения в культурную орбиту, создания, так сказать, атмосферы китаелюбия работают в разных странах китайские культурные центры, они же — институты Конфуция. Иностранные студенты учат там китайский язык, занимаются ушу, каллиграфией и китайской кулинарией, ездят на стажировки в университеты КНР. Причем стажировки эти частично или полностью оплачивают китайские власти.
Проявляют китайцы и, так сказать, обратную активность. Они, например, устраивают в Китае выставки российских художников и публикации книг малоизвестных, но энергичных писателей, у которых есть многочисленные связи на родине. При этом гонорары за это платят по российским понятиям просто гигантские.
Ясно, что дело тут не в том, что эти книги и эти картины кому-то интересны в Китае, — конечно, нет. Просто таким образом китайцы заинтересовывают людей, которые могут быть им полезны. Я лично знал нескольких писателей, которым так «повезло». Само собой, издание чьей-то книги в Китае вовсе не значит, что такой человек автоматически становится китайским шпионом.
Однако эти люди начинают относиться к китайцам по меньшей мере хорошо. И, разумеется, если к ним обратится их китайский издатель с какой-нибудь пустяковой просьбой (например, познакомить его с нужным человеком), им трудно будет ему отказать.
Солсберецких здесь не держат
Если говорить о профессиональных китайских разведчиках, то дело это серьезное и ответственное. Люди сначала проходят жесточайший отбор — буквально тысячи человек на одно место — и серьезнейшую подготовку. Когда-то, вероятно, нечто подобное было и в советских структурах.
Во всяком случае, диверсанты из ГРУ рассказывали, что, если боевую задачу выполнить не удается и грозит взятие в плен, существовал и такой «протокол», при котором боец должен был сам себя уничтожить — чаще всего при помощи взрыва.
Однако, как говорили древние, времена меняются — и мы меняемся вместе с ними. Взять хотя бы нашумевший «парад гелендвагенов», который устроили выпускники академии ФСБ. В Китае такое, разумеется, невозможно, хотя и там полно «золотой молодежи».
Нельзя вообразить себе и такую ситуацию, чтобы проштрафившегося китайского агента в наказание рассекретили и вытащили на свет божий. Как это сделали, например, с «солсберецкими» Петровым и Бошировым — они же, как утверждают издания Bellingcat и The Insider, Мишкин и Чепига. Мягко говоря, авторитета российским спецслужбам вся эта история не прибавила.
Младший сын известного деятеля международного коммунистического движения Ван Мина Ван Даньдин рассказывал мне кое-какие подробности бегства их семьи из Китая. По мнению Ван Даньдина, его отец был отравлен по указанию Мао Цзэдуна, который считал его своим личным противником и претендентом «на трон». Однако Ван Мина удалось спасти, хотя он и сильно болел после этого.
В 1956 году ему удалось выехать из Китая в СССР. Первые годы, опасаясь покушения со стороны китайских спецслужб, китайского коммуниста вместе с семьей держали на территории военного объекта. Территория очень хорошо охранялась, однако Ван Даньдин убежден, что от китайских диверсантов их спасло только то, что у Мао Цзэдуна, который затевал в тот момент Большой скачок, хватало других проблем.
Вообще, в формировании китайских спецслужб в КНР большую роль сыграли как советники из СССР, так и американцы. Китайцы брали от тех и других все, что считали необходимым, и дополняли своими разработками. Многие из этих разработок восходят еще к древнекитайским военным трактатам, некоторые из них насчитывают более двух тысяч лет.
Самой известной является книга Сунь Цзы «Искусство войны», которая датируется V веком до нашей эры. Последняя, 13-я глава этой книги посвящена использованию шпионов. Любопытно, что, по мнению древнекитайского стратега, особенную ценность имеют перевербованные шпионы врага. С одной стороны, это очень типично для китайской психологии, с другой — примерно так же смотрят на вещи и современные западные спецслужбы.
Правда, ходят слухи, что завербовать китайца сложно. Сам я, как легко догадаться, никого не вербовал, так что подтвердить или опровергнуть это не могу. Однако могу сказать, что китайцы, во-первых, любопытны, во-вторых, корыстолюбивы, в-третьих, боязливы, в-четвертых, со священным ужасом относятся к своей стране и ее руководству. Так вот, последние два качества чрезвычайно затрудняют вербовку китайца, но первые два все-таки делают ее возможной.
Однако чаще все-таки случается наоборот — именно китайцы вербуют себе шпионов, используя для этого самые разные способы, начиная от простого подкупа и кончая личным обаянием и принадлежностью к древней культуре. Говорят, что некоторые крупные иностранные корпорации уже почти смирились с китайским шпионажем и заранее закладывают в потери примерно десять процентов на «китайский фактор».
Как-то раз я спросил у знакомого китайца, можно ли бороться с китайской разведкой? Тот ненадолго задумался, а потом отвечал:
— Можно. Но только для этого все иностранцы должны стать такими же патриотами своей страны, как мы.
— То есть? — уточнил я.
— То есть начать всем вместе помогать своим спецслужбам, как это делают китайцы.
— Боюсь, это невозможно, — заметил я.
— Конечно, невозможно, — отвечал китаец. — А знаешь почему? Потому что иностранцы порочны и упадочны и у них искаженная мораль...
Правила комментирования
comments powered by Disqus