У бунта в колонии усиленного режима в городе Вахдат есть причины, считает эксперт. «Мини-искусственный бунт не случайно произошел накануне президентских выборов и после визита президента Таджикистана Эмомали Рахмона в Москву. Эти два события связаны между собой», — аналитик из Таджикистана на условиях анонимности озвучил ИА REGNUM свою версию произошедших 19 мая событий, в результате которых погибли более 30 человек.
ИА REGNUM : Почему официальная и неофициальная версии событий в колонии так сильно отличаются?
— Версии отличаются во всех подобных случаях. В Таджикистане это вообще стало традицией.
За последние десятилетия таджикские власти настолько стали злоупотреблять своей монополией на насилие, в том числе в целях устранения своих политических оппонентов, что практически все громкие события, которые происходят в стране, воспринимаются гражданами, особенно более осведомленной частью общества и экспертами, очень скептично.
Например, многих политических активистов, в том числе из Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ признана террористической в Таджикистане и запрещена — прим. ИА REGNUM ) обвинили в терроризме и приговорили к длительным срокам заключения. Партию объявили террористической, при условии, что суд проходил в закрытом режиме. Эти и многие другие события стали причиной недоверия общества к власти и к ее версиям происходящих событий.
Сейчас обвиняют 21-летнего сына сбежавшего полковника в том, что он организовал бунт. При том, что этот мальчик и другие люди, фигурирующие в обвинении, не имели боевого опыта. На мой взгляд, они были обвинены в идеологической симпатии к террористической организации «Исламское государство» *, будучи обычными гражданами.
ИА REGNUM : Для чего это нужно?
— Это нужно для того, чтобы Душанбе представил свою версию событий и смог скрыть правду о произошедшем. Ведь сейчас официальная версия событий выглядит как минимум неполной. Власти не договаривают детали трагедии, не показывают видеоролики с камер наблюдения. Это наталкивает на мысль о причастности таджикских спецслужб.
Этот мини-искусственный бунт не случайно произошел накануне президентских выборов (выборы президента Таджикистана запланированы на 2020 год — прим. ИА REGNUM ) и после визита Эмомали Рахмона в Москву. Это связано между собой.
Режим нынешнего президента Таджикистана исчерпал свою внешнюю легитимность, особенно перед Москвой. Единственным легитимизирующим фактором может быть наличие угрозы от радикалов.
То есть он показывает России, что «вот «звоночек», уберете меня — получите бородачей, и тогда мало не покажется». В Москве же видят усиливающиеся недовольства им и его многочисленными родственниками, стоящими у власти в Таджикистане. И, вероятно, понимают, что очень скоро Рахмон будет не в состоянии предотвратить социальный взрыв.
Действующая власть в Таджикистане создала такую атмосферу, при которой существует она и альтернатива ей в виде радикальных исламистов. Сейчас светская часть политических сил ликвидирована.
Существующая атмосфера помогает президенту держаться на плаву и быть значимым для Пекина и Москвы. С его точки зрения, это, конечно, успех. Но только в ближайшей перспективе. В долгосрочной — это опасно теми последствиями, которые характерны для стремительно радикализирующегося общества небольшой и небогатой страны.
Нынешнюю ситуацию спасает то, что молодежь уезжает на заработки за рубеж. Это снижает некоторый протестный потенциал внутри страны. Но мигранты ведь могут вернуться. И, судя по тому, насколько их обложили всякими дополнительными выплатами на фоне ухудшения их экономического положения, в России оставаться дальше нет смысла.
ИА REGNUM : Как Вы оцениваете ситуацию в Таджикистане?
— Она очень напряженная. Президент ее не удержит из-за слишком большой поляризации: среднего класса практически нет, есть слишком бедные и слишком богатые — из числа его родственников. Кроме того, разрушен региональный баланс политического участия элит в освоении и распределении ресурсов.
В Таджикистане, в отличие от Киргизии, где есть кланы, присутствует деление на регионы. В 90-е годы, после распада СССР эти регионы под коммунистической и исламско-демократической ширмами воевали между собой за власть. Мир был достигнут благодаря тому, что Рахмон, которого Ташкент и Москва привели к власти, на 30% поделился своей властью с представителями региональной элиты.
Сейчас баланс нарушен. У президента, разумеется, есть поддержка. Однако, один интересный момент. Его родной регион, Хатлонская область, которая в 90-е была прокоммунистической, стала проигиловской*. Потомки коммунистов оказались в лидерах по числу уехавших на войну в Сирию.
Таким образом, есть опасность того, что голову поднимут одни, возможно, светские люди, а инициативу могут перехватить те, кому нравятся черные флаги.
Если они активизируются в Таджикистане, то есть такое понимание как солидарность со своими собратьями. К ним на помощь могут помчаться такие же, как они, из Киргизии, Узбекистана, Казахстана, могут перейти речку единомышленники из Афганистана.
В Москве это стали понимать, там всегда позднее зажигание, и явно показали свое недовольство во время последнего визита Рахмона в Москву. Ему сказали, что сыну нужно делать другой подарок, а не президентский пост. И он, будучи опытным политиком, для защиты своих интересов разыграл представление под названием «бунт».
Правила комментирования
comments powered by Disqus