Чуть более полугода назад редакция Hook опубликовала монолог Шахноз Зафари и ответ на него Бахрома Раджабова, где авторы приводили свои доводы касательно развития гражданского общества в стране.

Перед прочтением этой статьи обязательно ознакомьтесь с вышеупомянутыми в перечисленной последовательности. Если же коротко, то, согласно Шахноз, для становления гражданского общества в стране необходимо развивать ответственность и уважение, а начать в первую очередь необходимо с себя. Бахром в своем ответе показывает, что ответственность и уважение не равноценны, и необходимо начать с восстановления доверия, а для функционирования последнего необходимы правовые механизмы.

Если же посмотреть на методы достижения цели, то Шахноз предлагает модель «снизу вверх», то есть все начинается с нас с вами, тогда как Бахром подчеркивает, что это не сработает без участия государства, то есть «сверху вниз».

Я разделяю мнение авторов в том, что в нашем гражданском обществе действительно не хватает этих опор для его дальнейшего развития, но все же как воспитать уважение, ответственность и вернуть доверие? Должен ли действовать сам народ или первые шаги должно предпринять государство?

В своих доводах и аргументах ниже, опираясь на три конкретных примера, я постараюсь показать, что на начальном этапе становления развитого гражданского общества в первую очередь нам необходима солидарность в том, что у нас отсутствует уважение, ответственность и как следствие доверие. Солидарность, согласие, консенсус общества в одной общей идее или цели, тот базовый шаг, который сплотит общество и послужит началом для воспитания уважения, ответственности и доверия, а также выработки подкрепляющих их правовых актов. В своем подходе к решению проблемы я солидарен с Шахноз.

Прежде чем доказать мою гипотезу, позвольте показать граффити на берлинской стене и обсудить, что такое гражданское общество.

Африканская мудрость говорит: «Много маленьких людей во многих маленьких местах делают множество маленьких дел, которые смогут изменить этот мир».

Достаточно сильное высказывание, не правда ли? А вы верите в это и видите ли себя в этой поговорке? Давайте начистоту. Насколько мы солидарны и сплочены в решении каких-либо социальных и общественных проблем, не думаем ли только о собственной выгоде?

Выгляните на улицу, прогуляйтесь по своему двору или махалле и оглянитесь вокруг. Все ли вас устраивает? Хотелось бы и можно ли хоть что-то поменять, сделать лучше?

«Много маленьких людей»

Зачастую все еще можно услышать в речах публичных людей и встретить в печати, что у нас нет сформировавшегося гражданского общества. С этим мне крайне сложно согласиться. У нас оно всегда было и есть. Важно ответить на два других вопроса: что такое гражданское общество и в чью сторону оно работает.

Касательно первой части вопроса, я полагаю, что у нас под понятием «гражданское общество» принято понимать тех индивидуумов, а также разного рода ННО и общественные объединения, которые проявляют активность в общественно-политической и социальной жизни страны, но это не все гражданское общество.

Члены гражданского общества — это множество других общественных и не общественных организаций, таких, как школы, вузы, махаллинские комитеты, наши с вами работодатели, то есть все те актеры нашего общества, с которыми мы взаимодействуем, которые и формируют наше с вами понимание окружающего мира и, что важно, формируют нас как граждан.

Отвечая на вторую часть вопроса, хотелось бы привести фразу Бахрома, что «общество живет по формальным и неформальным правилам, которые работают вкупе с институтами». Со своей стороны хотел бы добавить, что в этой цепочке не хватает главного действующего лица — государства (хотя я полагаю, что под институтами Бахром имел в виду и его). Но позвольте выделить государство отдельно. Оно транслирует свою политику институтам власти, которые впоследствии работают с государственными и частными, общественными и не общественными организациями и объединениями, которые в свою очередь взаимодействуют с нами.

Государство всегда держит руку на пульсе. Другими словами, государство знает о существующих проблемах, для этого у него есть множество вышеупомянутых институтов, которые ведут учет, готовят доклады, работают с населением и так далее.

Таким образом у нас получается три действующих лица: государство, его институты власти и само гражданское общество — все взаимосвязано.

Вопрос заключается в том, насколько государство реагирует на социальные и общественные проблемы, и тут нужно отметить — государство реагирует на проблемы всегда и без исключения, но есть одно важное условие. Среагирует оно тогда, когда наша проблема станет «достоянием общественности», другими словами, найдет отклик в других людях, потому что и другие члены общества находятся в такой же ситуации или могут столкнуться с той же проблемой в будущем.

Наше гражданское общество не совершенно. В нем существуют проблемы, которые отражаются в социально-общественной жизни, включая отсутствие уважения, безответственность и, как результат, низкий уровень доверия населения как друг к другу, так и к гражданским институтам. Это и побуждает активистов к действиям.

Пример 1:

Консолидация вокруг сносов

Массовая стройка вызвала недовольство многих жителей страны сносом домов и других строений, имеющих историческую ценность. Так что же стало причиной недовольства? Только снос?

Возмущение жителей было вызвано отсутствием уважения к их частной собственности, к зданиям с историческим наследием, безответственным поведением госорганов, позволивших снос, не поинтересовавшихся мнением жителей, что и стало причиной недоверия к государственным органам и застройщикам. Яркий тому пример — борьба жителей дома № 45 в Ташкенте, имевшая широкий резонанс в обществе: на это отреагировал хоким города и провел совещание с горожанами, общественный совет при хокимияте Ташкента подготовил список объектов культурного наследия, а также прошли судебные слушания.

Жителей дома № 45 сплотило согласие в их общей проблеме — отсутствие уважения, безответственность и недоверие, что и стало тем самым рычагом, который объединил их в защите своих интересов. Это нашло отклик у общества, немаловажную роль в этом сыграли СМИ. Ведь на их месте могут оказаться и другие люди.

Конечно, нельзя сказать, что это привело к кардинальным изменениям, но события, развернувшиеся около дома № 45, заставили государственные органы предпринять действия, направленные на восстановление доверия к институтам, чтобы последние учитывали мнение жителей и были более ответственны в своих поступках.

Пример 2:

Протесты водителей Термеза

Другое событие, которое проскользнуло в СМИ, — акция протеста водителей маршрутных такси в Термезе после решения хокимията города запретить езду маршрутных такси марки «Дамас» в городе.

Что именно объединило водителей такси? Ответ схож: неуважение и безответственность местного органа власти к определенным людям и вследствие — отсутствие доверия к государственным институтам. Люди пришли к согласию, что помочь себе они могут, только сплотившись общей целью. Отсутствие трех компонентов и привело к их воспитанию, а точнее — к вмешательству Министерства юстиции и отмене решения хокимията.

Конечно, большинство скажет, что «Дамас» — не самое безопасное средство для перевозки пассажиров, и люди будут правы, но запреты — не всегда лучшее решение проблемы.

Бахром привел фразу Жванецкого: «Думать сложно, поэтому многие судят». Хочется верить, что при принятии решения о запрете перевозки пассажиров хокимият Термеза рассмотрел все возможные пути альтернативного использования транспорта, и, только убедившись, что это не сработает, было принято решение об отмене.

Например, была разработана стратегия по использованию автомобиля «Дамас» для перевозки грузов или его использование для сельскохозяйственных нужд путем сотрудничества с местными государственными и частными организациями.

Пример 3:

Контракты студентов в УМЭД

Третьим примером хотелось бы рассмотреть неудавшийся мирный митинг студентов УМЭД в начале 2018/2019 учебного года из-за повышения оплаты контрактов на обучение.  Университет не предупредил, не пригласил на обсуждение и не дал детального объяснения повышению оплаты за обучение студентам-контрактникам, а поставил их перед фактом. Все это вызвало недоверие студентов к университету.

Студенты пришли к согласию, что в отношении их была проявлена несправедливость, что и объединило ребят в защите своих интересов.

Но, в отличие от водителей города Термеза и жителей дома № 45, государственные инстанции, к которым обратились студенты, и сам университет не пошли навстречу студентам. Что пошло не так? Почему же таксистами и жителям дома № 45 удалось добиться своей цели, а студентам нет? Я выделю три основных фактора, которые по моему мнению сыграли против студентов.

1) В первых двух случаях люди были в относительной независимости от институтов, они уже потеряли или могли потерять, наверное, одно из самых важных компонентов: работу или дом, а начинать с нуля на новой работе или месте жительства при неопределенных условиях не так уж просто.

В случае же со студентами, они — часть государственного института. Студенты более уязвимы, ими легко манипулировать разного рода уловками, как дисциплинарное наказание, отчисление, переманить на свою сторону, пообещав определенную выгоду от сотрудничества. Другими словами, институты власти обладают силой принуждения.

Я сам, будучи студентом некоторое время назад, могу сказать, что это страшно — потерять доступ к образованию, ведь это может отразиться на дальнейшей профессиональной судьбе.

2) Второй фактор, позволивший успокоить негодование студентов, вытекает из первого. Недовольство было нейтрализовано силой принуждения, что понизило уровень сплоченности среди большинства студентов, и его заменило чувство страха или неопределенности: если у нас не получится, можно потерять то, что уже есть.

Сложно утверждать, судить и ни в коем случае не хотелось бы никого обидеть, но, скорее всего, самые активные студенты, выступавшие против повышения оплаты контракта, были теми, для кого повышение стало бы острым семейным вопросом. Да, их поддержали студенты из обеспеченных семей и те, кто готов мириться с повышением, но, к сожалению, эта группа студентов не пошла до конца в решении данного вопроса в силу давления со стороны университета и финансовых возможностей самих студентов.

3) Студентов не поддержали родители. В Германии я обратил внимание, что при проведении студенческих митингов родители тоже активно принимают участие в шествиях и выступают в защиту студентов. Я полагаю, все понимают, по какой причине. Чего не было в нашем случае.

Что можно сделать и как защитить их интересы? Как бы ни звучало сложно, но все в их собственных руках. На начальном этапе студентам необходимо бороться не за снижение оплаты за обучение, а за создание независимых студенческих комитетов при вузах.

Исходя из своего опыта и знаний скажу, что в большинстве государственных вузов Германии, помимо того, что студенты имеют право проводить мирные демонстрации, действуют студенческие комитеты при вузах, или «AStA». Они управляются самими студентами, а финансирование поступает от определенной части административного взноса, который платят сами студенты, что дает комитетам определенную независимость, а их представители выбираются путем студенческого голосования. Задачи этого комитета — отстаивание прав и интересов студентов, а также их защита от всех форм дискриминации и дискредитации, от кого бы это ни исходило.

Необходимо отметить, что обучение в большинстве государственных вузов Германии субсидируется государством, и студенты не платят за обучение, а платят так называемый регистрационный взнос, во всех институтах он разный (200—500 евро). В Германии была попытка перейти на платное обучение, что привело к массовым протестам во многих городах страны, организованным студенческими комитетами, профсоюзами и политическими партиями.

Нашим студентам необходимо продвигать создание своих собственных студенческих комитетов и подключить к процессу своих родителей. Что касается финансирования, конечно, можно обратиться за помощью к государству, профильным министерствам и самому вузу, но это приведет к очередному повышению цен на образование и зависимости комитетов от их спонсора.

При сложившейся ситуации и учитывая наш контекст, единственным решением на данном этапе я вижу добровольные взносы. Всю финансовую деятельность передать на «аутсорсинг» местному независимому от студенческого комитета, вуза и министерства представителю. Важно, чтобы комитет занимался не только защитой интересов студентов, а также оказывал всяческую поддержку студентам из малообеспеченных семей и инвалидам. Управляющий состав комитета должен избираться и меняться ежегодно среди студентов вуза. Эти меры помогут избежать конфликта интересов, и студент должен не забывать учиться.

Суммируя вышесказанное, хотелось бы подчеркнуть, что дефицит уважения, ответственности и, как следствие, доверия лежит в основе их возрождения. Я не зря использовал термин «дефицит», ведь если обратиться к экономистам и маркетологам, они достаточно часто употребляют это понятие как побуждение к действиям.

Мы  сталкиваемся с этим, слышим и видим в рекламных роликах: «Успейте приобрести наш товар или воспользоваться нашей услугой по сниженным тарифам — срок действия акции ограничен». И эта модель, на мой взгляд, применима для развития солидарности в нашем обществе во благо защиты интересов населения.

Бахром поднимает вопрос о том, какую модель гражданского общества мы хотим построить. Как в США, Германии или Японии? А может, нет этой универсальной модели, поэтому гражданское общество в США, Германии и Японии разное. Все прошли свой этап развития и учатся друг у друга. Мы сейчас на рубеже своего развития, и нам не хватает согласия и, как следствие, сплоченности.

В дополнение к уже предложенным Бахромом пунктам, что ведут к переменам (не бояться косяков и необязательно быть правым), я бы добавил еще один пункт: нам необходима солидарность в общей цели, которая могла бы сплотить нас.

На мой взгляд, трансформация может начаться как угодно — как сверху вниз, так, может быть, и снизу вверх, и об этом необходимо помнить, особенно в Год инвестиций и социального развития.

 

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram