В последние годы отношения Республики Таджикистан (РТ) и Ки-тайской Народной Республики (КНР) претерпевают важные изменения. Новый этап взаимодействия двух стран характеризуется экономическойкооперацией в рамках стратегии «Один пояс, один путь», а также ростомсотрудничества в политике, безопасности и гуманитарной сфере.
Трансформация китайско-таджикских связей оказывает всё более заметное влияние на архитектуру безопасности и экономическое развитиеТаджикистана, а в ряде случаев и соседних республик Центральной Азии (ЦА). Она затрагивает стратегические интересы в регионе России, СШАи других крупных геополитических игроков. Действия Пекина на таджик-ском направлении также важны для понимания некоторых особенностей китайской стратегии в Афганистане.
В истории сотрудничества Китая и Таджикистана можно выделить три основных этапа. Первый пришёлся на 1990-е гг. и ознаменовал периодстановления дипломатических отношений. Стороны обменялись посольствами, в марте 1993 г. председатель Верховного совета РТ Э.Рахмон совершил первый официальный визит в КНР.
Развитие контактов двух государств тогда осложняла гражданская война в Таджикистане (1992–1997 гг.), касательно которой китайское руководство заняло по-зицию невмешательства.Следующий этап охватил первое и начало второго десятилетия 2000-х гг. Ключевой темой переговоров стал вопрос о границе – трёх спорных участках площадью 1,8 тыс.км2 на стыке Горно-Бадахшанской автономнойобласти (ГБАО) РТ и Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР) КНР.
К 2012 г. Душанбе уступил большую часть указанных территорий соседнему государству. Эти решения вызвали серьёзную критику внутри таджикского общества, но одновременно создали условия для дальнейшего углубления экономических и политических связей с Пекином.С 2013 г. начинается современный этап сотрудничества Таджикистанаи Китая. 20 мая 2013 г. два государства подписали Совместную декларацию об установлении отношений стратегического партнёрства. Наряду с Договором о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между РТ и КНР от 15 января 2007г.
Декларация стала основой договорно-правовой базы современного китайско-таджикского взаимодействия, куда входит в общей сложности более 200 межгосударственных и межправительственныхсоглашений. Осенью 2013г. Китай запустил инициативу «Один пояс, один путь» (ОПОП), активным проводником которой в регионе выступил Таджикистан. РТ первой из всех государств мира подписала с КНР меморандум по совместному продвижению Экономического пояса Шёлкового пути в ходе визита в г.Душанбе Си Цзиньпина в сентябре 2014 г.
В настоящее время тематика Шёлкового пути занимает ключевое мес-то в таджикско-китайских консультациях. В ходе государственного визита
Э.Рахмона в Пекин в августе 2017 г. стороны подписали первую «Программу сотрудничества по реализации инициативы ОПОП» и договорились о её сопряжении с Национальной стратегией развития РТ на период до 2030 г.
В июне 2018 г. на «поля» саммита ШОС в Циндао таджикский лидер обсуждал проекты ОПОП с руководством китайской провинции Хэйнань, а в октябре – с посетившим Душанбе премьером Госсовета КНР Ли Кэцяном. В апреле 2019 г. Э.Рахмон выступил на втором Форуме международного сотрудничества «Один пояс, один путь» в Пекине. Помимо президента, участие в китайских мероприятиях, посвящённых ОПОП, регулярно принимают представители правительства, бизнеса и экспертного сообщества Таджикистана.
Сближению двух стран способствует также их отношение к чувствительным внутриполитическим проблемам друг друга. Душанбе привержен «политике одного Китая», разделяет позицию Пекина по уйгурскому вопросу и против «независимости Тайваня» в любой форме. Китай в свою очередь выступает за территориальную целостность Таджикистана, воздерживается от поддержки оппозиционных движений в РТ и вмешательства в политику таджикских властей в регионах с сепаратистскими настроениями (ГБАО, Раштская группа районов).
Стороны занимают согласованные позиции и по многим международнымвопросам. В их числе – глобальное регулирование интернета, борьба с киберпреступностью, реформирование международных финансовых институтов и расширение в них прав развивающихся стран. Таджикистан и Китай тесно взаимодействуют на площадках международных организаций.
«Кредитное ярмо»
Китай – основной кредитор таджикской экономики. На пути к этому статусу он прошёл через несколько этапов. Первую кредитную линиюв размере свыше 600 млн долл. КНР и РТ оформили в 2006 г., вторую (490 млн) – в 2014 г., третью (500 млн долл.) – в 2015 г. Указанные средства были использованы для реализации инфраструктурных проек-тов и частично для поддержания курса сомони и расширения оборотаюаня.
Такая политика привела к быстрому росту долговых обязательств Душанбе перед Пекином. Если раньше главными кредиторами республикибыли международные финансовые институты, то теперь в этой роли закрепился Китай. По итогам 2018 г. его доля во внешнем государственномдолге Таджикистана (2,87 млрд долл.) составила 42 % (1,2 млрд).
Привлекательными кредиты КНР делают их условия. Они предостав-ляются под льготный процент (1,5–3 %) и на продолжительный срок (до 25 лет). Китайские госбанки не связывают их с обязательствами проведе-ния политических и социально-экономических реформ. Но одновременноони порождают и риски для финансовой системы Таджикистана. Растёт долговая нагрузка на бюджет, усиливается кредитная зависимость респу-блики от Пекина22.
Определённое недовольство в Душанбе вызывает и тот факт, что деньги осваиваются китайскими подрядными организациямис привлечением своей рабочей силы и оборудования (Sinohydro, CRCC,China Road, ТВЕА, Zijin Mining Group, CHMC, CNPC).Несмотря на это, таджикские власти прикладывают усилия к полу-чению новых заимствований в Китае. В 2018 г. они повысили норматив-ный порог своего внешнего долга с 40 до 60 % ВВП и объявили о планахзанять за рубежом в 2019–2021 гг. дополнительно
700 млн долл.
Помимо давнего партнёра республики – «Экспортно-импортного банка КНР», руководство РТ надеется получить доступ к ресурсам «Азиатского банка инфраструктурных инвестиций», «Фонда Шёлкового пути» и создать отдельный таджикско-китайский инвестиционный фонд. В связи с этим возникают обоснованные сомнения в способности Таджикистана в будущем расплатиться с долгами перед Китаем. Не исключено, что для этого потребуется их списание по формуле «кредиты в обменна ресурсы», которая уже применяется в РТ.
Так, компания ТВЕА разрабатывает месторождения золота Дуоба и Верхний Кумарг в Айнинском районе. Доступ к рудникам корпорация получила в качестве компенсацииза строительство ТЭЦ «Душанбе-2» в 2016–2017 гг., в которую она вложила 330 млн долл.
Таким образом, китайскую внешнюю политику в отношении Таджикистана можно охарактеризовать как вполне успешную. Она постепенно выходит за пределы экономической кооперации, охватывая новые сферы двустороннего сотрудничества. Влияние Китая в стране растёт быстрее, чем в большинстве других государств постсоветского пространства. В обозримой перспективе с учётом трендов политического и экономического развития двух стран их связи, вероятно, будут укрепляться.
При этом сотрудничество России и Китая в Таджикистане носит неконфронтационный характер. Стороны демонстрируют способность решать спорные вопросы на основе взаимоуважения и диалога, не поддаваться на попытки западной дипломатии и прессы внести напряжённость в российско-китайское сотрудничество в ЦА. Можно с удовлетворением констатировать, что такой подход превалирует в отношениях, примером чего служит политика сопряжения проектов ЕАЭС и ОПОП.
Правила комментирования
comments powered by Disqus