2 октября произошла сенсация: спикер Совета Федерации, верхней палаты парламента РФ, Валентина Матвиенко, в ходе своего официального визита в Узбекистан, поведала о его возможном вступлении в Евразийский экономический союз (ЕАЭС). Матвиенко выразила уверенность, что уже идущий процесс согласования не затянется, и обе страны будут иметь возможность сотрудничать «в рамках евразийской семьи». Сам президент Шавкат Мирзиёев не обмолвился о происходящем ни полусловом, хотя присоединение страны к подобной организации – дело столь значимое, что, в соответствии с 9-й статьёй Конституции, должно быть вынесено на референдум.
Долгое изучение
«Президент Узбекистана …считает это крайне важным – участие Узбекистана, в частности, в Евразийском экономическом союзе», – процитировал Валентину Матвиенко информационный портал Podrobno.uz.
По её словам, Шавкат Мирзиёев полагает, что требуется очень серьезный анализ, чтобы принять окончательное решение. Речь идет об анализе условий, на которых Узбекистан может вступить в ЕАЭС, не нанесет ли это вреда его экономике, не скажется ли на сокращении количества рабочих мест, и так далее.
Валентина Матвиенко рассказала, что президенты двух стран договорились о создании рабочей группы по изучению возможных условий, рисков, во избежание негативных последствий от вступления в ЕАЭС. Со стороны России её возглавляет первый вице-премьер Антон Силуанов. «До конца года должен быть завершен такой тщательный анализ. Я оптимист, поэтому считаю, что Узбекистан будет заинтересован, и такие условия, приемлемые для него, будут найдены», - уточнила она.
После ее сообщения в Узбекистане разгорелись горячие дискуссии, но единственной попыткой объяснения со стороны властей стал комментарий первого заместителя председателя Сената Олий Мажлиса Садыка Сафаева. Он заявил, что Узбекистан уже три года изучает вопрос вступления в ЕАЭС и ни одна страна не может оказать на него давление по данному вопросу. «Узбекистан не то государство, на которое можно давить. Лидер Узбекистана не та личность, которая может прогибаться под давлением, - заверил журналистов Сафаев.
Он пояснил, что перспективы вступления в организацию только изучаются. Никакого решения еще не принято и о его форсированном принятии речи не идет. Ведутся консультации со странами-членами ЕАЭС. Когда мнения и позиции будут сформулированы, итоговый результат будет доведен до широкой общественности.
В действительности в пояснении Сафаева присутствовали и приукрашивание действительности, и правда. Первое относится к тому, что Узбекистан и его лидер будто бы «не поддаются давлению», - еще как поддаются. А правда заключается в том, что Мирзиёев и его окружение действительно не торопятся в ЕАЭС (уже три года «изучают»), но, видимо, не желая ссориться с Россией, пытаются затянуть «проработку» возможных последствий как можно дольше, в идеале – до бесконечности. Только речь здесь идет не об интересах граждан Узбекистана, а исключительно о возможных убытках для их собственных кошельков.
От «никогда» до «рассматриваем возможность»
Напомним, что при Исламе Каримове даже публичная постановка вопроса о вступлении в ЕАЭС была невозможна, ибо противоречила провозглашенной им «идеологии национальной независимости» и постоянно декларируемым тезисам о том, что «Узбекистан никогда и ни от кого не будет зависеть», «Мы не хуже других» и т.д.
На самом деле подоплека подобного «патриотизма» была гораздо более прозаичной. Семья Каримова и узкий круг его приближенных десятилетиями наживались на разнице введенных ими валютных курсов (официальный курс доллара был вдвое, а в конце 1990-х-начале 2000-х годов втрое дешевле рыночного). Имея неограниченный доступ к «дешевой» валюте и сосредоточив в своих руках монопольный контроль над импортными потоками в Узбекистан, мафиозная узбекистанская «элита» получала деньги без всякого производства (более того, целый ряд компаний-производителей был принудительно закрыт, чтобы объем ввозимого импорта был больше). На этом и основывалась экономическая система Узбекистана - «кариманомика», которая, с некоторыми изменениями, - исчезла межкурсовая разница и появился доступ к валюте, - сохраняется до сих пор.
ЕАЭС же предусматривает свободу взаимной торговли, рабочей силы, услуг и капитала (отмену ограничений на использование валюты других государств по текущим операциям, допуск банков-нерезидентов на внутренние валютные рынки, обеспечение конвертируемости выручки), а также согласование политики в экономической сфере. Стоит ознакомиться с основными пунктами программы этого объединения, и сразу становится понятно, почему Каримов столь упорно противился вступлению в неё: целому ряду монополий, созданных специально для ограбления народа, пришла бы крышка.
Вспомним, как в 2014 году в Ташкент с официальным визитом приезжал Владимир Путин. Выступая перед журналистами, он говорил о необходимости усиления кооперации на постсоветском пространстве, подразумевая желательность сближения Узбекистана с создаваемым Евразийским экономическим союзом.
Каримов же на все лады расхваливал СНГ, объединение, - в отличие от ЕАЭС, в уставе которого прописано, что принятые решения обязательны для всех его участников, - ни к чему не обязывающее, к тому же предоставляющее возможность беспошлинных торговых операций в рамках зоны свободной торговли стран СНГ.
К зоне свободной торговли, предусматривающей замену ряда многосторонних и порядка 100 двусторонних документов одним-единственным, Узбекистан на бумаге присоединился еще в декабре 2013 года. Тогда Ислам Каримов подписал закон «О ратификации Протокола о применении Договора о зоне свободной торговли от 18 октября 2011 года между его Сторонами и Республикой Узбекистан», делающий возможным освобождение от импортных пошлин при осуществлении торговых операций между странами Таможенного союза (объединение-предшественник ЕАЭС – ред.) и Узбекистаном.
В действительности же ничего не изменилось: Каримов ожидаемо выторговал для себя особые условия выполнения договора. А именно, что до 31 декабря 2020 года или до вступления его страны в ВТО, в зависимости от того, какая из этих дат наступит раньше, Узбекистан и стороны договора «освобождаются от обязательств по предоставлению во взаимной торговле национального режима». Это наглядно показывает, что ни в какой в свободе торговли Каримов не был заинтересован и просто оттягивал время ее введения до конца своей жизни.
Тот же подход по инерции продолжался и после его смерти. И всё-таки в СМИ стали понемногу появляться статьи, авторы которых пытались разобраться, станет ли благом присоединение Узбекистана к ЕАЭС или нет, и что это вообще это за зверь такой.
В 2017 году издание Repost.uz попросило шефа-редактора информагентства Regnum Григория Михайлова, долгие годы работавшего в Киргизии, поделиться мнением, как может измениться ситуация в Узбекистане в случае его вступления в ЕАЭС. Видимо, публикация не понравилась властям, поскольку оказалась удалена с сайта (ее, правда, перепечатал заблокированный в Узбекистане казахстанский ресурс Stanradar.
А в июне 2019-го, выступая в парламенте, Шавкат Мирзиёев заявил: «Хотим мы или нет, но Россия и ЕАЭС - это наши основные партнеры, 70 процентов нашей торговли связано с ними». (На самом деле основным торговым партнером Узбекистана пару лет назад стал Китай – ред.) Высказался он и о конкурентоспособности узбекистанских товаров: «Недавно ЕАЭС перешел к единой маркировке своей продукции. Наша продукция при прохождении по территории ЕАЭС будет выделяться, и отношение к ней будет соответствующее. Кто в результате понесет убытки? Но если мы присоединимся к союзу, придется открыть границы и наши местные производители до тех пор, пока не приспособятся к требованиям ЕАЭС, могут обанкротиться. Необходимо всесторонне обдумать последствия и принять решение, которое будет отвечать нашим интересам».
В августе банкам Узбекистана было дано разрешение продавать населению наличные доллары (до этого они их только покупали и зачисляли на карточки; снять эти деньги можно было только за границей). Наблюдатели сразу истолковали подобный шаг как устранение главного барьера на возможном пути в ЕАЭС, поскольку это устав этого объединения предусматривает свободную конвертацию национальных валют по текущим операциям. И сразу в Узбекистан направились на заработки артисты из России и других постсоветских стран, получившие, наконец, возможность обмена узбекских сумов.
Что такое ЕАЭС
Евразийский экономический союз состоит из пяти постсоветских государств - Армении, Белоруссии, Казахстана Кыргызстана и России, решивших устранить часть барьеров между своими странами ради создания более удобных экономических условий.
Еще в начале 2000-х было создано Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС). В 2007-2010 годах на его базе возник Таможенный союз России, Белоруссии и Казахстана – более тесная форма интеграции. С 2012 года он видоизменился в Единое экономическое пространство (ЕЭП). Если Таможенный союз обеспечил свободное перемещение товаров на территории стран-участниц, то ЕЭП, благодаря унификации законодательства, - еще и движение финансов, услуг и трудовых ресурсов. Оно стало проводить согласованную налоговую, денежно-кредитную и тарифную политику; в будущем предусматривается развитие единых транспортных и энергетических систем.
«Государства-участники …постепенно устраняют имеющиеся ограничения доступа на национальные рынки услуг в рамках ЕЭП для юридических и физических лиц-государств-участников». (Из договора о ЕЭП).
То есть, любые компании из Москвы или Минска, например, строительные или торговые, получат право свободно работать в Алматы или Бишкеке, и, соответственно, наоборот.
С 2015 года объединение называется ЕАЭС (иногда, в связи с неудобством произнесения этой аббревиатуры используется старое наименование ЕврАзЭС). Кроме Белоруссии, все его члены входят еще и в ВТО. Досмотр и оформление товаров на внутренних границах между этими странами сняты и перенесены на внешние границы. Жителей государств-членов экономического союза освободили от необходимости оформлять разрешения на работу на его территории, планируется дать им возможность претендовать на получение пенсий за работу в границах этого объединения.
ЕАЭС предполагает согласование странами-участницами своей макроэкономической политики. Решения координирующего органа обязательны для выполнения всеми его членами, что кардинально отличает Евразийский союз от аморфного СНГ.
Возможные плюсы
Выгодно ли Узбекистану вступить в ЕАЭС?
Смотрю кому. Правящей группе – нет, а потребителям – да, в связи с тем, что на рынок страны придут новые продавцы товаров и услуг – цены снизятся, а предложение станет более разнообразным и приближенным к мировым стандартам. Потребители – это, на всякий случай, 30 миллионов человек, всё население Узбекистана.
Некоторые «эксперты», правда, указывают, что, хотя между странами-членами ЕАЭС торговля осуществляется беспошлинно, однако они воздвигли барьеры из высоких таможенных пошлин на своих внешних границах, так что вступление в это «постсоветское болото», ничего хорошего Узбекистану не принесет. В качестве примера обычно приводятся Казахстан, где были повышены пошлины на ввоз автомобилей и последние сильно выросли в цене, и Кыргызстан, где подорожал ряд товаров из Китая, кроме того был обложен пошлиной киргизский реэкспорт из этой страны.
Но, - о чем обычно умалчивается, - в этих странах пошлины изначально были гораздо ниже, чем по периметру ЕАЭС. Установленные же властями Узбекистана на его границах, как известно, на порядок выше, поэтому вступление в Евразийский союз не повышает, а, наоборот, значительно снижает или – в случае с российской, белорусской, казахстанской и кыргызстанской продукцией – и вовсе аннулирует узбекистанские пошлины, соответственно, удешевляет большинство зарубежных товаров.
К торгово-транспортным компаниям, контролируемым «избранными», вследствие чего они монопольно устанавливают цены на ввозимый в Узбекистан импорт, постепенно добавились бы российские и казахские, составив им конкуренцию. Десятки миллионов узбекистанцев смогли бы получить доступ к разнообразным вещам, материалам, технике и продуктам и услугам по гораздо более низким ценам. И Мирзиёеву уже вряд ли удалось бы протащить постановление о запрете на ввоз практически всей бытовой техники («энергопотребляющей продукции»), чтобы узбекистанцы покупали только Artel (на обсуждение выставлен соответствующий проект постановления Кабинета министров, а впоследствии принимать другие подобные законодательные акты.
Что это может дать еще?
Вменяемую банковскую систему. О существующей в Узбекистане можно сказать, что ее практически нет. Попробуйте открыть валютный счет для получения официальных переводов из-за границы или получить кредит, и вам сразу станет всё предельно ясно. Так вот, когда в страну придут российские и казахские банки, узбекские, которые сейчас почти ничего не делают, либо, наконец, начнут работать в интересах клиентов, либо останутся без них.
В случае вступления заметно упростится положение узбекских трудовых мигрантов в России. По данным Валентины Матвиенко, сейчас их 2,2 миллиона (то же число называлось и пять лет назад). В ЕАЭС права и возможности этих людей существенно расширятся: станет проще оформлять документы, устраиваться на работу, лечиться и устраивать детей на учёбу в России, Казахстане, Кыргызстане, Белоруссии. Деньги, которые им приходится платить за патенты, останутся у их семей.
Экономика Узбекистана, в том числе обменный курс непосредственным образом зависит от количества присылаемой ими валюты. В 2016 году мигранты перевели около 5 миллиардов долларов, при том, что весь годовой бюджет Узбекистана равен примерно 7,5 миллиардам долларов. Напомню, что Ислам Каримов называл их лодырями, не желающими трудиться на родине, и ни он, ни Мирзиёев так и не предприняли заметных усилий для обеспечения их правовой и консульской защищенности.
Производители сельхозпродукции тоже выигрывают от вступления: они смогут поставлять её на рынки ЕАЭС с меньшим числом препятствий, чем сейчас. «Зерновая независимость» к удовольствию узбекских фермеров, скорее всего, накроется медным тазом: кто станет покупать хлеб из низкосортной муки при наличии высококачественной российской или казахстанской? Поставщикам будет гораздо легче выходить на самый важный для них рынок – российский, и в разгар сезона никто не будет перекрывать поставки бахчевых культур и фруктов, формально, для «насыщения внутреннего рынка», а в действительности, чтобы отправлять их туда с помощью собственных торгово-транспортных фирм.
«Участие в ЕАЭС не даёт гарантию успеха, это лишь возможность, шанс, которым можно воспользоваться и извлечь пользу, - отмечал Григорий Михайлов в той самой, удаленной статье. - В ЕАЭС Узбекистану потребуется гибкость и максимальная оперативность в модернизации экономики, повышении конкурентоспособности отечественных производителей, в решении логистических задач».
Возможные минусы
Основные доводы «против» выглядят приблизительно так.
«Россия плохая и ментально от нас далека, Путин – коварный диктатор, поэтому не надо вступать в учреждаемые им объединения», - аргументы подобного типа обычно приводятся националистами и их лайт-версиями – «патриотами». Подкрепить свою позицию экономическими подсчетами они обычно не в состоянии.
«Эксперты», проживающие в Европе и США, высказываются более обстоятельно. Например, указывают, что если бы Узбекистан вступил не в ЕАЭС, а сразу в Евросоюз, то выиграл бы существенно больше. Или, если бы правительство провело необходимые реформы, то это помогло бы привлечь инвестиций на десятки миллиардов долларов. Из этого делается вывод, что надо ждать, пока всё это свершится, а в ЕАЭС ни в коем случае не вступать.
К сожалению, дело всегда приходится иметь с реальностью, а она такова, что власть в Узбекистане удерживается группой лиц, руководствующихся собственными корыстными интересами, и реформ, угрожающих этим интересам, они проводить не желают (только имиджевого, пропагандистского характера). Ну что, они добровольно откажутся от возможности ничем не ограниченного обогащения, например, от монопольных поставок импорта в страну с рынком в 30 миллионов человек? Так не бывает.
Представители третьей категории (та самая группа монополистов), не прямо, а через СМИ и другие каналы, напирают на то, что вступление в ЕАЭС невыгодно «отечественному производителю». Пугают разорением последнего из-за наплыва «некачественных» иностранных товаров. Утверждают, что страна станет рынком сбыта для российской промышленности. И дают понять, что во благо родине надо не дать этому свершиться.
Однако давайте поинтересуемся, кто вот уже 28 лет мешает этому самому отечественному производителю изготовлять качественную продукцию? И какие производства в Узбекистане вообще существуют, кроме добычи природных ресурсов - газа, газоконденсата, золота и других цветных металлов (которые неизвестно куда и за сколько продаются), плюс сельского хозяйства?
Первое, что приходит на ум - это автомобили концерна GM-Uzbekistan, бытовая техника компании Artel, рамы Akfa, минералка Nestle, газировки Кока-колы. Еще в Самарканде собирают грузовики Man (более тысячи в год) и автобусы Isuzu. Еще выпускаются полиэтилен, цемент, сода, текстиль (и то многие ругают его). Вот, пожалуй, и всё. Большинство заводов приказало долго жить во времена президента Каримова и его премьер-министра Мирзиёева (занимал эту должность 13 лет). Что касается сельхозпродукции, то она почти не перерабатывается. В стране нет даже нормальных соков. Нет йогуртов. Правда, выпускаются водка и пиво. А завозные продукты всё в большей и большей мере сбываются через две сети супермаркетов – Korzinka.uz и Makro.
В случае вступления Узбекистана в ЕАЭС автомобильный завод в Асаке действительно может вылететь в трубу. Кому нужны будут его машины по двойной-тройной стоимости, если за эти же деньги можно будет купить нормальные европейские или японские авто? Монополисту придется либо снижать цены или убираться с рынка. Кстати, сам Мирзиёев как-то признался, что завод не приносил прибыли, и его построили исключительно из соображений престижа – чтобы всё было как у людей. То есть, из этих соображений узбекистанцев лишили свободы выбора, фактически обязав покупать машины только этой компании. Итог: НАСЕЛЕНИЕ СТРАНЫ ВЫНУЖДЕНО РАБОТАТЬ НА ПРИБЫЛЬ ОДНОГО АВТОКОНЦЕРНА.
То же самое произойдет и с компаниями Artel и Akfa, формальным хозяином которых является близкий к Мирзиёеву предприниматель Джахонгир Артыкходжаев. А неформальным, не исключено, сам Шавкат Миромонович, иначе с чего бы это ему посещать эти производства и фактически курировать их работу, устраивая для них тепличные условия, - естественно, за счет своих сограждан. После вступления в ЕАЭС все эти нежно пестуемые заводы будут вынуждены перестраиваться на режим реальной конкуренции.
Не избегнут сей участи и сети супермаркетов – Korzinka.uz и Makro, которые как грибы вырастают по всей стране, получая земельные участки в самых выгодных местах. Первую возглавляет бизнесмен Зафар Хашимов (не брат жены президента – отчества разные). Но, возможно, всё равно родственник или «компаньон», без «крыши» его бизнес-таланты не смогли бы столь ярко расцвести (как у Батуриной без Лужкова). Второй сетью, судя по всему, владеет бывший главный налоговик Батыр Парпиев (точнее, вся его дружная семья; его сын женат на дочери бывшего председателя СНБ Рустама Иноятова). В 2018 году Парпиев переведен на другую должность (http://www.asiaterra.info/news/general-batyr-parpiev-ostavil-dolzhnost-glavy-gnk), однако свои деньги сохранил.
Возникнуть другим сетям супермаркетов в Узбекистане просто не дают. Напомню о недавнем сносе продуктового рынка в крупном «спальном» районе Сергели. Близ специально «зачищенного» места осталась только Korzinka, и жители этого густонаселенного массива, лишенные недорогого базара, теперь вынуждены ходить за покупками именно туда. Так вот, если российские и казахстанские торговые сети дешевизной своих товаров и более разнообразным предложением потеснят уже существующие узбекистанские, лично я переживать не стану. Думаю, что и подавляющее большинство других жителей страны.
Так что на данном этапе вступать в ЕАЭС Узбекистану не просто выгодно, но прямо необходимо (если, конечно, иметь в виду интересы его граждан, а не хозяев вышеперечисленных компаний), поскольку уровень жизни в «постсоветском болоте» уже гораздо выше. По подсчетам экономиста Юлия Юсупова, по ВВП на душу населения Узбекистан к 2017 году скатился в тридцатку беднейших стран мира.
Понятно, что вышеназванные монополисты не заинтересованы в утрате своих привилегий, поэтому ими, скорее всего, будет избрана тактика затягивания, заволокичивания вопроса о вступлении, а в результате они выторгуют себе право сохранения монополий еще лет на 20. И как-то так получается, что кроме России, - которая, конечно, преследует свои собственные интересы, - никто даже не пытается заставить правительство Узбекистана провести необходимые реформы, и без ее давления в ближайшие десятилетия их бы и не было.
Прохладное отношение
Возможно, для кого-то это будет сюрпризом, но в самой России далеко не всех радует перспектива присоединения Узбекистана – большой страны с не слишком образованным населением, частично поддерживающим идеологию политического ислама.
Некоторые влиятельные оппозиционеры, например, Алексей Навальный, неоднократно высказывались в том ключе, что Средняя Азия ничего или почти ничего хорошего России не несет, и следует отгородиться от нее визами, а все силы направить на сближение с Европой, поскольку и в культурном и в экономическом отношении от нее можно получить несоизмеримо больше. Среднеазиатские же мигранты, по его мнению, только сбивают цены на рынке труда, поскольку готовы трудиться за небольшие, по местным меркам, деньги, и не производят социальных отчислений. Это выгодно работодателям, а вот местным труженикам абсолютно нет (для сравнения: представьте, что власти Узбекистана разрешили искать работу в стране миллиону бангладешцев).
«Я продолжаю думать, что вхождение Узбекистана в Евразийский союз - сложный и болезненный вопрос и для Кремля, а не только для Ташкента, - полагает российский историк и этнолог Сергей Абашин. - Какие выгоды получает Россия? Новый рынок сбыта? Ну, не такой уж выгодный и простой рынок. Отмена патентов для узбекских мигрантов тоже скорее минус, не только экономический, но и внутриполитический, так как может усилить критику со стороны оппозиции в грядущей полосе важных для режима выборов. Узбекские товары? А что они принципиально решают для экономики России? Скорее уж те же автомобили могут составить конкуренцию местному автопрому. (…)
Многие в Узбекистане повторяют, что вхождение в Евразийский союз серьёзно облегчит положение узбекских мигрантов. Да, облегчит. Отмена патента сделает легализацию проще и добавит немного (цена вопроса дополнительные 200 млн долларов в год, это если без кризисов) доходов мигрантам. Но я хочу предупредить, что от социальной незащищенности мигранты никуда не денутся. Те же мигранты Кыргызстана, который уже в союзе, подвергаются в полной мере и преследованиям спецслужб, и депортациям, и запретам на въезд».
Таким образом, в экономическом плане Россия от расширения ЕАЭС на юг ничего особенного не выигрывает, и этот шаг не вызовет прилива воодушевления у местного электората. Дело, по-видимому, совсем в другом.
Опередить соперников
Политолог Рафаэль Саттаров справедливо указывает, что для России важно, чтобы в регионе не доминировали какие-то альтернативные силы и что в интервью министра иностранных дел Сергея Лаврова газете «Коммерсант» тот прямо говорит, что активность Запада в Центральной Азии направлена против России, которую он якобы хочет оторвать от российского влияния (стоит почитать финансируемое правительством США интернет-издание «Karavanserai», и все сомнения в этом исчезают – ред.).
В военно-политическом плане, продолжает Саттаров, Россию беспокоит активность Китая, которая уже строит военные базы в Таджикистане. «Хотя на официальном уровне Россия с Китаем «целуются», на деле же мы видим, что она беспокоится от активности Китая», - отмечает он. По его мнению, военное соглашение о передаче военно-воздушного пространства Узбекистана в пользу России и возможное вступление его в ЕАЭС происходят в рамках того, что Россия вознамерилась «застолбить» эту территорию за собой.
То есть, ситуация в значительной степени предопределена. У России нет вариантов: либо в Средней Азии будет доминировать она, либо Китай. И ее руководство, по-видимому, решило, что, несмотря на издержки, пусть это лучше будет она.
Правила комментирования
comments powered by Disqus