Ожидание транзита не конвертировалось в устойчивую готовность к переменам. Казахстанское общество все еще «переваривает» новость десятилетия – у страны новый президент. Опытный дипломат, политик близкий к Елбасы, много лет в команде первого президента. И все-таки остается не исчерпанным в полной мере вопрос: Who is Mr. Tokaev?

Общественное мнение вокруг фигуры второго президента РК формировалось с использованием нескольких ключевых тезисов-характеристик, но в основе позиционирования находилась линейная зависимость – «верный соратник Елбасы». Именно эта связка на первом этапе транзита позволила набрать без особых проблем 70% на выборах.

Первый этап транзита позади и общество «узнает» нового лидера страны, пытаясь почувствовать общее и отличное в политическом стиле первого и второго президентов Казахстана.  Постоянные слухи и домыслы о двоевластии, соперничестве между Акордой и Библиотекой создают ощущение сложности, дисбаланса в управленческой системе. Но это лишь фэйсбучные рассуждения диванных экспертов? Или реальная проблема для системы? Ответ на вопрос: Who is Mr. Tokaev в этом плане приобретает особое значение не только на экспертном уровне. Очевидно, что новая Администрация Президента также задается этим проблемой и активно ищет ответы.

Первое послание Президента народу Казахстана было адресовано четко определенной аудитории - социально незащищенным слоям населения. Ужесточение наказаний за преступления против личности, акцент на ответственности чиновников, Национальный совет общественного доверия – это тренд «на демократию» по-токаевски. Концепция «слышащего государства» особенно хорошо примеряется на еще незажившие раны трагедий – «черных лебедей» первых дней президентства Токаева.

Однако, очевидно, что процесс создания образа «президента для народа» в рамках полноценного социально-ориентированного государства, тесно сопряженный с формированием полноценного гражданского общества, крайне растянут во времени и неизбежно сопряжен с большим числом вполне очевидных рисков.

К тому же аппетит масс всегда растет во время еды – так что вряд ли процесс создания нового президентского образа завершится в ближайшее время. Тем более, что есть очевидная опасность «сваливания» в сугубо популистскую нишу. А образ же политика-популиста, ловко оперирующего невыполнимыми обещаниями, вряд ли всерьез интересует Президента, обладающего столь серьезным политическим опытом.

В Послании прозвучал и другой важный тезис, произведший впечатление на русскоязычное меньшинство: «казахский язык – язык межнационального общения». Фраза, произнесенная на государственном языке, взволновала международных партнеров – не будет ли очередной волны «русского исхода» в силу опасений – а не означает ли это возможности полного исключения русского языка из всех сфер общественной жизни?

Безусловно, политика трёхъязычия, поддержка государственного языка реализуются в рамках программы «Рухани Жангыру», принятой еще при Елбасы, но в каком-то отношении высказывание К-Ж.Токаева стало даже более радикальным в плане постановки вопроса. Для Казахстана статус русского языка как языка межнационального общения – это не столько констатация сложившейся после распада СССР реальности (где русский язык был действительно способом коммуникации между народами), но и важный элемент социальной стабильности. Несмотря на снижение доли русского населения, в стране остается большой процент русскоязычного населения.

Изучение казахского языка сейчас в тренде, на системном уровне создаются программы по поддержке государственного языка – понятно, что доля владеющих казахским вырастает естественным путем. На каком же тогда контексте данного вопроса делает акцент Президент РК? Разъяснения сути и смысла президентских оценок со стороны профильных чиновников так и не дали однозначного ответа на подобный вопрос.

Еще одно программное выступление К-Ж. Токаева прозвучало на площадке дискуссионного клуба Валдай. Касым-Жомарт Кемелевич подчеркнул, что курс на интеграцию, особенно экономическую, является важным элементом не только внешнего вектора казахстанской политики, но и учитывается при формировании внутриполитического курса (например, Президент особо отметил программу «Нурлы жол» включенную и в систему ЭПШП, и в инфраструктуры ЕАЭС). Значит, курс на интеграцию? Или не все так однозначно?

Искать ответ на вопрос: "Who is Mr. Tokaev?"–  через оптику первых политических решений и программных заявлений дело преждевременное. Гораздо более показательным и значимым для обретения «собственного пути» стали шаги Президента РК в рамках темы, которая многим кажется узкопрофильной.

Речь идет о том, что Президент напрямую «запретил» реализацию столь не любимого жителями южной столицы, но очевидно выгодного для определенной части элиты горнолыжного курорта «Кок-Жайлау» близ Алматы.

Критика урбанистической концепции Алматы может трактоваться как прямое обращение казахстанского лидера - слышим, знаем, будем лично решать. Теория малых дел. Как бы вопрос, скорее, для алматинского акима, но ведь именно с таких проблем и начинается рост числа недовольных и сомневающихся.

И почему бы новому президенту не показать свою решительность и готовность игнорировать интересы «сильных мира сего» именно на «домашней проблеме». По реакции в социальных сетях можно легко определить, в какой степени этот шаг оказался более эффективным с точки зрения мобилизации общественной поддержки нежели приведенные выше программные тезисы из выступлений.  

Поэтому можно ожидать, что именно подобных «пpaктикo-opиeнтиpoвaнных» заявлений со стороны К-Ж.Токаева будет намного больше – формат доказал эффективность.

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram