Глава Национального аграрного научно-образовательного центра рассказал об аномалиях роста цен на популярные продукты питания.

Предприниматели Туркестанской области рассказали «Курсиву», что из-за нехватки рабочих рук не добирают до 20–30% урожая. В частности, председатель ассоциации теплиц региона Мырзахмет Снабаев отметил, что сейчас найти рабочих в теплицы крайне сложно. Если раньше там трудились в основном женщины, теперь они предпочитают сидеть дома, получая пособия от государства. Таким образом, по утверждению предпринимателей, дефицит рабочей силы в теплицах Туркестанской области сегодня составляет примерно 50%.

Последствия широкомасштабной помощи многодетным и малоимущим уже пришли и в сельское хозяйство. С которым в стране и без нехватки персонала картина была удручающей. Не лукавят ли агропроизводители, пеняя на ленивых работников? Об этом и многом другом медиапорталу 365info рассказал председатель правления Национального аграрного научно-образовательного центра Толеутай Рахимбеков.

Экспорт мяса не влияет на цены

— Я не сталкивался с тем, что люди в регионах перестали работать ради АСП, но вполне возможно, — говорит эксперт. — Ведь была недавно информация, что  в северных областях чисто из-за АСП и скот резали.

На самом деле на счет механизмов применения АСП у меня есть своя позиция. И они должны быть другими, чтобы не доводить ситуацию до абсурда. Первый президент еще лет 15 назад говорил про удочку, а не рыбу, которую нужно давать людям. Особенно сельским жителям — им надо предоставлять возможность зарабатывать. Безработица на селе достигает 90%.

— А сельхозпроизводство как раз и сосредоточено в сельской местности. И тем не менее государством ежегодно выделяются гигантские субсидии этой отрасли, а мы по-прежнему едим дорогие овощи и мясо.

— Спикер сената недавно задалась вопросом, почему растут цены на мясо. Она связывает это с экспортом. Я считаю, что с экспортом это связано как раз весьма опосредованно. Физически он повлиять на цены не может. Сколько реально экспортируется казахстанского мяса? Говядины 4-5 тыс. тонн, ну и других видов мяса суммарно по 10-15 тыс. тонн в год.

Это 1% от объемов производства мяса в стране. Может 1% повлиять на цены? Вряд ли.

Я считаю, рост цен на мясо связан со спекулятивными ожиданиями. Вокруг экспорта стало много разговоров, и рынок реагирует на них своеобразно — начинает повышать цены.

— Какую роль в ценообразовании играют посредники? Ведь потребителю на стол мясо попадает не с ферм, а минуя три десятка непонятных промежуточных структур.

— В том-то и дело, что вся эта прибавка к цене до фермеров не доходит. Она оседает в карманах посредников. А те как раз пользуются слухами и разговорами, а затем накручивают цены.

Цены диктуют посредники

— На сколько процентов ниже себестоимость мяса, чем мы его покупаем?

— Не на процентов, а в разы. Минимум в 3 раза себестоимость мяса ниже конечной цены. У фермера старт может быть 700 тенге за килограмм говядины, а мы покупаем его по 2 400.

Я наблюдаю за рынком продовольственных товаров на протяжении 25 лет. Аномалией я считаю тот факт, что в последние два года цены на мясо растут уже в сентябре, а не как раньше — к новогодним праздникам. Растут они и в марте. Потому что к тому времени люди доедают заготовленный заранее согым, а молодая ягнятина к весне еще не поспевает. Вот из-за повышенного спроса цены и растут. К июню они обычно снижаются, так как подрастает ягнятина, а летом люди делают выбор в пользу овощей и фруктов. Лето, жара, потребностей в мясе меньше.

В 2018 и 2019 годах, в период осеннего массового забоя скота цены пошли вверх. Я делаю вывод, что связано это со спекулятивными ожиданиями и разговорами об экспорте.

Овощи негде хранить

— А как быть с ценами на овощи? Уже и теплицы субсидировали, и овощеводство на открытом грунте. А мы продолжаем зимой есть огурцы по 2 200 за килограмм.

— Обычно овощи становятся дороже на полгода в середине ноября, потом идет небольшое снижение. Надо честно признаться, что в производстве овощей у нас много приписок. Не производим мы их столько, сколько фигурирует в статотчетности.

В 1991 году, когда работали мощные совхозы и колхозы, Казахстан производил 1,5 млн тонн овощей. Сейчас нет ни колхозов, ни совхозов, а в отчетах 3,5 млн тонн. Кто в это поверит?

Кроме того, мы еще не научились производить овощи с длительными сроками хранения. У нас они с поля идут сразу на стол. А когда урожай съеден, единичные закрома начинают поднимать цены.

Третий фактор — общие проблемы продовольственного рынка. У нас нет инфраструктуры. Один известный банкир как-то кричал, что фермерам не дают мест на рынках, а фермеры должны начать торговать. Я не согласен. Каждый должен заниматься своим делом. Если фермер будет с утра до вечера стоять за прилавком, кто будет производить? Каждое дело требует особого подхода и умения.

Но без инфраструктуры овощеводство невозможно. Кто-то должен собирать, хранить, везти, продавать. И создавать это нужно снизу вверх.

То есть это задача фермеров. В 2017 году, когда мы говорили о кооперации, все думали, что мы говорим о ней только в отношении личных подсобных хозяйств. Ничего подобного. Нужна кооперация и крупных, и средних, и мелких производителей, и даже ЛПХ. Эти кооперативы должны помогать производить и сбывать продукцию. Кто-то должен привозить семена и удобрения, заготавливать корма и предоставлять ветеринарное обслуживание. И все это с доставкой на ферму. Вплоть до того, что кредиты должны приходить на ферму. Производитель не должен бегать по инстанциям, его место на поле или ферме.

Фермер должен сеять и растить

— С кооперативами вас вроде бы не поддержали?

— Меня не поддержали, посчитали, что я предлагаю вернуться к системе советских колхозов и совхозов с общим хозяйством. Ничего подобного. Кооперативы бывают разными.

Есть производственные кооперативы, когда объединяются земли и скот, и все становится общим. Бывают и сервисно-сбытовые, то есть потребительские.

При такой кооперации товаропроизводители остаются самостоятельными и создают отдельное юридическое лицо. Далее поручают кооперативу помогать, вплоть до получения информации о трендах, маркетинге, ценах на рынке и так далее. Фермерам каждый год нужна свежая информация. Сельское хозяйство зависит от природно-климатических условий, и чтобы производство было эффективным, под них нужно подстраиваться.

Даже четыре наших самых крупных агрохолдинга — это по большому счету кооперативы. Да, работают по строгой структуре, но именно они оптом закупают технику, семена и удобрения.

Естественно, оптом цена ниже на 20%. Затраты при кооперации резко сокращаются.

Какой вывод можно сделать? Нужно менять подход к аграрной политике. И заниматься этим должно министерство. В структуре сельского хозяйства сейчас инфраструктура и сфера услуг занимают всего 0,25%, а должны 30-35%.

Яркий пример, каким должно быть эффективное сельхозпроизводство, показывает Израиль. Их кооперативы кибуцы и мошавы на 400 тысячах гектаров камней и песка зарабатывают 5 млрд долларов в год. В три раза больше, чем весь Казахстан со своими плодородными землями.

 

 

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram