Афганский узел — можно ли его развязать?
Межафганские мирные переговоры пока не принесли результата
Заявление талибов о готовности к сотрудничеству в ходе внутриафганских переговоров стало облегчением для Туркменистана который пытается продавливать региональные проекты на фоне политической нестабильности в Афганистане...
2 ноября 2020 года в Дохе — столице Катара, где расположен политический офис движения «Талибан», состоялась встреча делегации Туркменистана во главе с заместителем министра иностранных дел Вепа Хаджиевым с представителями движения «Талибан» во главе с муллой Абдул Гани Барадаром — вторым по значимости после муллы Мухаммеда Омара лидером движения, бывшим полевым командиром и, по некоторым данным, министром обороны, который в настоящее время считается сторонником политического нейтралитета и мирной дипломатии.
В ходе переговоров стороны обсуждали продолжающийся процесс внутриафганских переговоров, проблемы безопасной реализации новой фазы проекта Туркменистан—Афганистан—Пакистан—Индия (ТАПИ), а также развитие двусторонних отношений, написал в своем Твиттере пресс-секретарь «Талибана» Мухаммад Наим.
Он также привел слова муллы Барадара, который подчеркнул, что ТАПИ, железнодорожная ветка Акина—Андхой, линия электропередач из Туркменистана и другие «плодотворные проекты являютя важными для процветания афганского народа и хороших отношений с соседями», и выразил готовность «Талибана» к сотрудничеству в осуществлении этих и других двусторонних проектов.
«Заместитель министра иностранных дел Туркменистана выразил оптимизм в отношении продолжающегося процесса внутриафганских переговоров и готовность Туркменистана к любой помощи в этом процессе», — написал в Твиттере пресс-секретарь «Талибана».
Как говорится, ничего личного, но на мой взгляд, уровень гостя никак не соответствовал уровню хозяина встречи: ведь Барадар в талибанской «табели о рангах» — второе лицо, по-нашему говоря, вице-президент. В официальном же сообщении МИД Туркменистана, растиражированном правительственными и проправительственными СМИ, не называлось даже имя афганского переговорщика. Что это: ошибка туркменской пресс-службы или нечто иное? В любом случае, думаю, этот недипломатичный жест не остался незамеченным.
Комментируя короткую встречу в Дохе, новостной интернет-портал «Sous Asia Monitor» отмечает, что «заверение талибов стало облегчением для Туркменистана, который из-за политической нестабильности в Афганистане вынужден был долгое время бороться за реализацию этих проектов».
Внутриафганские, или межафганские переговоры, обсуждаемые в ходе встречи Вепа Хаджиева с муллой Барадаром, первоначально запланированные на март 2020 года, позднее были перенесены на август и, наконец, начались только 12 сентября. Случайно или преднамеренно была выбрана эта дата, практически совпадающая с 19-й годовщиной трагедии 11 сентября 2001 года, включившей спусковой механизм без малого 20-летнего жесткого военного противостояния США с «Талибаном», мне не известно, но это совпадение кажется весьма знаковым.
«Долгожданные внутриафганские мирные переговоры между правительством Исламской Республики Афганистан и движением Талибан, начавшиеся в сентябре нынешнего года в Дохе, являются наиболее важной фазой афганского мирного процесса, поскольку они впервые свели две враждующие стороны для переговоров о мире лицом к лицу. Главная цель — добиться долговременного прекращения огня и политического урегулирования многолетнего конфликта, унёсшего тысячи жизней и дестабилизировавшего Афганистан», — комментировал это воистину историческое событие «Sous Asia Monitor».
Договоренность о начале этого переговорного процесса была достигнута в ходе состоявшихся в феврале того же года переговоров Залмая Халилзада — спецпосланника президента США Дональда Трампа с муллой Абдул Гани Барадаром о прекращении американо-талибанского военного противостояния, и была скреплена подписанием мирного соглашения.
В соответствии с этим соглашением, Вашингтон обязывался в течение последующих 135 дней сократить численность войск в Афганистане с 13 тысяч до 8,6 тысячи человек и продолжить вывод своих войск и сил НАТО, «если Талибан воздержится от насилия», и даже заявил о готовности снять санкции с членов движения. Взамен представители Белого дома требовали полного прекращения огня и проведения прямых переговоров между «Талибаном» и правительством Афганистана «до заключения мирного соглашения». Правительство Афганистана, в свою очередь, в рамках данного соглашения должно было освободить 5 тысяч пленных талибов, а «Талибан» — тысячу сотрудников сил безопасности Афганистана.
Перенесение даты начала переговоров объяснялось целым рядом причин, в том числе противоречиями в процессе формирования состава переговорщиков: талибы возражали против участия женщин в правительственной делегации, правительство, в свою очередь, возражало против кандидатуры Барадара, известного в пошлом боевика. Кроме того (и это, пожалуй, основное препятствие), президент Афганистана Мохаммад Ашраф Гани категорически отказывался выпускать на свободу пленных талибов до начала переговоров, а «Талибан» отказывался начинать переговоры до их освобождения.
Ситуация осложнилась тем, что Ашраф Гани публично и категорически высказался против выполнения условий, заложенных в американо-талибанском мирном соглашении, которые необходимо было осуществить до начала переговорного процесса. Он заявил: когда выпускать пленных, будет решать его, Гани, правительство, а не США. В ответ на это талибы возобновили атаки против афганских стражей порядка, в результате которых большие жертвы понесло также и гражданское население, и предупредили о возможном отказе от встречи с представителями правительства. В мае президент Гани приказал правительственным войскам начать ответные действийствия.
В результате всего этого вопрос о начале межафганских переговоров мог отодвинуться на неопределенное время или даже вообще быть снятым с повестки дня. Для урегулирования возникшего конфликта в Доху прибыл госсекретарь США Майк Помпео.
Происходившие события еще раз показали, насколько необходим межафганский мирный переговорный процесс для того, чтобы найти пути прекращения длящихся десятилетиями войн и внутренних конфликтов в Афганистане и обеспечения многострадальному афганскому народу условий для мирной жизни, а мировому сообществу — избавления от одной из главных угроз международной безопасности.
Об этом заявил на церемонии открытия переговоров 12 сентября 2020 года глава правительственной делегации, председатель Высшего совета Афганистана по национальному примирению Абдулла Абдулла. «Мы заверяем мир, что будем делать все от нас зависящее, чтобы внутриафганские переговоры увенчались успехом. Мы стремимся к независимому, суверенному, единому, развитому и свободному Афганистану — Афганистану с системой, устроенной в традициях ислама, в которой все люди могут принимать участие без дискриминации», — сказал он.
Глава делегации «Талибана» мулла Абдул Гани Барадар заверил, что талибы хотят успешного завершения переговоров и желают видеть Афганистан «независимым, суверенным, единым, развитым и свободным».
Госсекретарь США Майк Помпео выразил надежду, что межафганские переговоры станут «главой о примирении и прогрессе, а не очередной летописью слез и кровопролития». «Мы надеемся, что вы достигнете прочного мира, и наша цель — прочное партнерство», — подчеркнул он.
На церемонии начала переговоров присутствовал специальный представитель президента РФ по Афганистану Замир Кабулов, специальный представитель президента Узбекистана по Афганистану Исматулла Иргашев, представители ряда европейских стран, ООН, НАТО и Организации исламского сотрудничества, а также Пакистана, Индии, Ирана, Китая, Индонезии, Японии, Турции.
Глава МИД Туркменистана Рашид Мередов принял участие в церемонии в режиме видеоконференции и выразил готовность Турменистана «оказать содействие переговорному процессу, в том числе предоставив политическое пространство». Также туркменский министр не упустил удобного случая в очередной раз напомнить о важности участия Афганистана в реализации проектов ТАПИ и ТАП, о содействие Туркменистана в развитии железных дорог Афганистана и о гуманитарной поддержки братского афганского народа.
Мировые средства массовой информации охотно освещали начало переговоров, неизменно отмечая их «историческое значение». Сообщалось также, что переговоры вряд ли будут легкими и, вполне вероятно, не принесут желаемого единства в определении базовых принципов, на основе которых будет выстроен общий дом.
Одни считали, что во главу угла должно быть поставлено прекращение кровопролития и отказ от желания отомстить противной стороне, другие — что важнее всего договориться о принципах разделения власти, а следовательно, о разделении внешних финансовых потоков и внутренних доходов. «Между участниками переговоров большие разногласия по обширному кругу вопросов: разделу власти и портфелей в правительстве, правам женщин, переходу тысяч боевиков талибов в силы безопасности Афганистана и многим другим проблемам строительства нового государства», — комментировало информационное агентство EurAsia Daily.
Руководитель российского Центра изучения афганской политики Андрей Серенко также склонялся к тому, что «презентация межафганского диалога в Дохе вовсе не означает, что первая попытка национального примирения в Афганистане окажется удачной, учитывая, что обе стороны вступили в вынужденный диалог». По его мнению, предпосылкой для поисков политического компромисса явилась ситуация, когда ни одна из сторон не может добиться победы военным путем: «Талибан» так и не сумел нанести военного поражения афганским силам безопасности, а афганская армия не может окончательно разгромить талибов.
МИД России приветствовал начало «обсуждения ключевых вопросов национального примирения в Афганистане». Как известно, движение «Талибан» запрещено в РФ, тем не менее делегация талибов официально посещала Москву уже трижды: в ноябре 2018 г. и феврале и мае 2019 г. Цель визитов — встречи и переговоры с главой МИД Сергеем Лавровым, обсуждение условий, от выполнение которых зависело, согласится ли «Талибан» сесть за стол переговоров с правительством Афганистана.
С заявлением выступил также МИД Узбекистана, подчеркнув свою принципиальную позицию, что «политический процесс должен осуществляться только самими афганцами и под руководством народа Афганистана».
Было похоже, что мирный процесс все же пошел. Местное население в значительной степени положительно встретило сообщение о начале переговоров между правительством и талибами, однако с осторожностью отнеслось к оптимистичным прогнозам относительно установления прочного мира в стране, десятилетиями раздираемой войнами и конфликтами. Люди оказались правы. В то же самое время, когда делегаты обеих сторон начали переговоры в Дохе, из Кабула поступали сообщения о продолжающихся широкомасштабных боевых действиях между афганскими силами безопасности и движением «Талибан». Это противоречило выдвинутому США непременному условию для ведения переговоров — всеобщее и полное прекращение огня.
Официальные афганские власти объясняли обострение ситуации освобождением из плена 5 тысяч талибов, о чем, кстати, они предупрежали ранее. Учитывая эти обстоятельства, не следует удивляться тому, что переговорный процесс идет крайне медленно, отмечали наблюдатели. В конце сентября была опубликована информация: стороны все еще не выработали повестку дня основных переговоров.
Узбекский Центр изучения региональных угроз сообщал: «Межафганские переговоры в Дохе заходят в тупик. Кабульская делегация и представители ''Талибана'' так и не могут прийти к соглашению по повестке. Среди камней преткновения — межрелигиозные разногласия, признание статуса соглашения США с талибами и формирование переходной администрации в качестве условия прекращения огня. Условия переговоров, которые обсуждаются с 12 сентября, насчитывали более 20 статей, и пока стороны согласовали только 18. По двум пунктам до сих пор не могут прийти к решению: какую религиозную юриспруденцию брать за основу и вести ли эти переговоры в рамках февральского cоглашения США и Талибана».
И снова Вашингтон пришел на помощь переговорщикам: для вывода из тупика межафганских переговоров 30 сентября в Доху прибыл специальный представитель президента США по Афганистану Залмай Халилзад.
Разумеется, самым острым оставался вопрос, связанный с необходимостью всеобщего прекращения огня. Талибы обвиняли Кабул в завышении численности потерь в ходе столкновений с тем, чтобы замедлить процесс вывода иностранных войск из страны, и заявляли, что до принятия решения о создании коалиционного правительства или формирования переходной администрации с их участием (что на деле могло означать роспуск действующего правительства, возглавляемого президентом Гани, не желающим ни с кем делиться властью) прекращение огня невозможно. При этом они ссылались на заключенныое ими соглашение с США, которое предполагало соответствующие политические договоренности Кабула и «Талибана».
Кабульская же делегация сопротивлялась, мол, Кабул не участвовал в этой сделке и не подписывал этого соглашения, а президент Ашраф Гани прямо заявил на закрытой встрече с представителями прессы: «Формирование переходной администрации возможно только через мой труп». Он также объявил, что в случае провала переговоров в Дохе «готов к обороне», сообщили изданию «Афганистан.ру» на условиях анонимности два участника этой встречи.
«На сегодняшний день эти афгано-афганские переговоры практически не сдвинулись с мертвой точки, и одной из причин этого является нежелание президента Афганистана Ашрафа Гани уступить власть в стране, что кажется неизбежным при договоренностях о создании коалиционного правительства, — считает политолог Аркадий Дубнов. — Поэтому главной его тактикой стало затягивание переговоров в ожидании президентских выборов в США, это обстоятельство ни для кого не является секретом ни в самом Афганистане, ни за его пределами».
Эксперт считает, что Гани рассчитывал на поражение Трампа и приход в Белый дом кандидата от демократов, с которыми у президента Афганистана давние и тесные связи, а также на пересмотр всей четырехлетней афганской политики США вплоть до приостановки предполагаемого вывода американского контингента и отставки спецпредставителя Трампа по Афганистану, этнического афганца Залмая Халилзада — «главного мотора всего мирного афганского процесса».
Вероятным ответом на это может стать усиление террора не только против афганских правительственных сил, но и против американцев, добавляет политолог.
Похоже, предположение вице-президента Афганистана Амруллы Салеха, что «это будет один из самых сложных мирных переговорных процессов в истории», начинает
Правила комментирования
comments powered by Disqus