Сто шагов под … закончившуюся музыку
Впрочем, оторвемся от цифр и посмотрим качественно: либеральная экономическая парадигма для Казахстана объективно закончилась уже к 2009 году и происходящее с тех пор – это выдаваемые за оживление конвульсии.
Поясним: как раз к мировому кризису 2007-2008 годов Казахстан, - точнее, зашедшие на его нефтяные, рудные месторождения и металлургические предприятия иностранные «инвесторы», исчерпали физические пределы наращивания сырьевого экспорта и с тех пор их стратегия – удерживать за собой полученное. Причем физически тот мировой кризис Казахстан почти не затронул – обрушение финансового рынка нас не коснулось по причине отсутствия связей с таковым, падение же мировых сырьевых цен оказалось кратковременным, с восстановлением их на еще большем уровне.
Источник: Национальный план для Казахстана: в тупик или в ЕАЭС?
Но эмоционально тот мировой кризис казахстанское руководство, похоже, крепко встряхнул и заставил делать выводы. В феврале 2009 года в «Российской газете» вышла потрясающая статья «Ключи от кризиса» за подписью Нурсултана Назарбаева: долларовая система названа «дефекталом» и предложена новая мировая валюта: под эгидой ООН, одобренная главами государств, ратифицированная парламентами и с осуществлением эмиссии по согласованным квотам. В мировом масштабе идея, конечно, нереализуемая (Доминик Стросс-Канн попался на нью-йоркской горничной как раз за это), а вот в размерах, например, того же Евразийского союза – в самый раз.
В том же 2009 году в Казахстане стартовала первая пятилетка ФИИР – форсированного индустриально-инновационного развития, не слишком успешная из-за сохранения либеральной парадигмы, но все же показательная по намерениям.
А еще важным потрясением 2009 года стал внешний дефолт «БТА-банка» Мухтара Аблязова, - в основном по внутриполитическим причинам, но подведший черту вообще под внешним фондированием казахстанских коммерческих банков.
Тем не менее, предпринятая США и ЕС политика «количественного смягчения» поддержала сырьевую конъюнктуру, поэтому посткризисный сырьевой цикл продолжился для Казахстана вплоть до 2013 года, давшего исторически лучше внешнеэкономические показатели. (Для справки: 2020 год повторил показатели 2010-2011 годов).
По эйфорическим итогам того года было объявлено о досрочном выполнении Программы «Казахстан-2030» и выдвинута Стратегия «Казахстан-2050». Но уже был Таможенный союз, готовился Евразийский экономический союз и, соответственно, созревал Майдан, а за ним и все последующее.
Следствием чего и стал План нации «Сто шагов» весны 2015 года и Национальная комиссия по модернизации. Начинание, чрезвычайно бурное по началу, потихоньку сошло на нет, - невозможно было реанимировать экономику методами, которые и вогнали ее в реанимацию.
Экономика: анатомический разрез
Поясним: стоит всего лишь разложить экономику Казахстана на составляющие, как станет совершенно неприменимым и даже вредоносным то либеральное бла-бла, которым заполнены головы, программы и действия руководителей правительства, как и вообще экспертного истеблишмента Казахстана.
Возьмем основного по объемам внешнеэкономического партнера – Евросоюз: перспективы в этом направлении – убывающие. Европа готовится к введению углеродного налога, под который попадает, по всей видимости, и продукция казахстанской металлургии. Попытки же продвинуть на европейский рынок хоть что-то несырьевое, - бесперспективны по определению. Все дело в том, что вопрос такого продвижения – он не экономический, а политический, причем уровня гораздо выше, чем по линиям казахстанского МИДа и зарубежных посольств. Между тем, ни малейшего политического представительства на европейском уровне у отдельно взятого «суверенного» Казахстана, - как раз в силу такой «суверенности», нет и быть не может.
Китай – он будет наращивать вывоз к себе нефти и газа, но – силами своих компаний и по своим трубопроводам. С металлами – тоже самое. Одновременно позволит увеличивать экспорт на свой рынок некоторых сельхозпродуктов, в основном по той же схеме – за счет своих инвестиций и собственного присутствия в экономике Казахстана.
Россия: с точки зрения экспорта – небольшой и не слишком дружественный рынок, жестко защищаемый как раз системой суверенных компетенций на якобы общем экономическом пространстве. И одновременно казахстанский рынок почти беззащитен, - в силу той же суверенизации компетенций, от доминирования российских товаров. Для справки: если с ЕС и Китаем торговое сальдо у Казахстана устойчиво положительно, то с Россий – традиционный громадный дисбаланс, по прошлому году, например, минус $8,7 млрд.
Возьмем теперь собственно экономику Казахстана: в где внутри страны тот самый сколько-нибудь достаточный по емкости и внутренним связям рынок, на котором есть где разгуляться свободному предпринимательству и конкуренции?
Казахстан – структурно периферийное государство, почти все основные его города и промышленные центры расположены на границах с сопредельными пространствами, в составе которых они создавались и развивались. Так распорядились История с Географией: таким образом осваивалась Великая Степь. Внутри страны только Караганда в связке с превращенным в Нур-Султан бывшим Целиноградом, и еще Жезказган – вообще один на многие сотни км вокруг. Ныне едва ли не вся та инфраструктура, вокруг которой строилось развитие областных центров Казахстана, оказалось зарубежьем. Связи резко ослабли, что отнюдь не компенсировано усилением внутриреспубликанских коммуникаций – слишком велики расстояния.
Добавьте сюда принципиальное отсутствие национального кредита и инвестиций, за чем бдительно следит Национальный банк, и картина внутреннего «развития» - полная. На таком «рынке» правительство, все сплошь состоящее из «либералов», ведет себя чуть ли не по-госплановски, и это объективно: если бы не громадный квази-государственный сектор, не гигантские госзакупки и не поддерживающие бизнес госпрограммы, половина внутреннего рынка и добрые две трети «социалки» просто бы умерли.
Где тупик - там и выход
В каком-то смысле пандемия оказалась даже спасительной для продолжателей либерального экономического курса в Казахстане: дала возможность списать именно на нее, и только на нее, как неудачи предыдущего реформирования, так и весь нынешний кризис. Ничего, кроме ссылки на пандемию в описании стартовой ситуации в «Национальном плане» не содержится. Что ныне происходит с экономикой, с курсом национальной валюты, с наполнением бюджета, с состоянием малого-среднего бизнеса, с самочувствием населения – вообще ничего, все как будто начинается с чистого листа.
По-своему, мы имеем завершенное творение: фактический тупик дальнейшего экономического развития в либеральной и «суверенной» парадигме получил гармоническое завершение в откровенной беспомощности текста «Национального плана». Недаром ни экспертного обсуждения проекта, ни публичной презентации утвержденного, - вообще ничего.
Но не для оправдания, а – понимания неизбежности именно такого бла-бла-текста сошлемся на то, что иного варианта представления перспективы до 2025 года, закрепленного в официальном документе, власти Казахстана позволить себе не могут.
И именно потому, что вариант гарантированно устойчивого, долговременного и захватывающего все трудовые ресурсы экономического и социального развития не просто существует, - он опасно (для компрадорской системы внешней эксплуатации) близко!
В самом деле, развернем в правильном ракурсе тот факт, что все постсоветские «суверены» успешно «растопырили» свои экономики вовне, до минимума сократив связи внутри Евразийского союза. Так вот вам и программа ускоренного развития! Инфраструктура – электроэнергетика, железные и автодороги, водохранилища, трубопроводы, связь и все остальное, политически разделенное, физически так и осталось совместным. Способность объясняться на одном языке и в рамках общего менталитета тоже не ликвидирована.
Ныне самая большая проблема во всей глобальной экономике – обеспечение рынков сбыта для своих производителей. А на просторах бывшего СССР, пожалуйста, - переполненный товарами из третьих стран и категорически не заполненный собственным производством громадный рынок. Прими главы государств-участников, например, то же предложение Нурсултана Назарбаева еще от 2009 года об общей валюте, да составь совместный план хотя бы одного только импортозамещения, на одном этом можно иметь как минимум лет десять роста ВВП с темпами по 6-8%.
Однако вписать такое в план национального развития, понятное дело, никак не возможно, - момент не созрел. Президент Токаев, - выскажем такое предположение, категорически не в восторге от представленного ему на утверждение финального варианта «Национального плана», однако и не подписать его он не мог, - хотя бы из-за срыва всех установленных сроков.
С другой стороны, Руководитель, осмелившийся поставить подпись под ориентированном на ЕАЭС национальном плане рискует оказаться без поддержки и понимания коллег-президентов, не говоря уже о сильнейшем давлении извне. Да и, прямо спросим, где бы президенту Казахстана найти внутри правительства и собственной Администрации исполнителей, способных мыслить Евразийскими категориями и планировать национальное развитие в таком направлении?
Другое дело, что серьезный дискурс о Евразийской перспективе, - отталкиваясь как раз от явно выказанной тупиковости «либерально-суверенного» варианта, начинать в самый раз. Что мы и попытались.
Правила комментирования
comments powered by Disqus