Первая декада мая стала для казахстанских спортсменов довольно «урожайной» на олимпийские путевки: около десятка наших атлетов завоевали право поехать в Токио на главные соревнования четырехлетия, до начала которых осталось чуть больше двух месяцев. Но в целом ситуация не такая уж оптимистичная: по нашим прикидкам, на предстоящей Олимпиаде численный состав спортивной делегации РК может оказаться меньшим, чем на предыдущих.
Не медалями едиными…
Большинство казахстанцев привыкло оценивать олимпийские достижения наших соотечественников сугубо с точки зрения завоевания медалей. Некоторые даже возмущаются: дескать, зачем возить «туристов» (так обыватели называют спортсменов, отправляющихся на международные соревнования, изначально имея мало шансов на призовые места), тратить вхолостую государственные деньги?
Объяснение того, почему так важно заполучить как можно больше квот для участия в Олимпиадах, требует отдельного и долгого разговора. А сейчас скажу только, что численный состав спортивной делегации той или иной страны на летних Играх является не менее наглядным, чем количество завоеванных наград, показателем ее спортивного потенциала. Доказательством тому является очень тесная корреляция между положением стран в медальном зачете, с одной стороны, и в списке, отражающем ее численное представительство, с другой. В обоих случаях те же лидеры, те же середняки и те же аутсайдеры,
Казахстан как самостоятельный субъект международного спортивного движения дебютировал на летней Олимпиаде четверть века назад, в 1996-м. На те Игры, проходившие в Атланте, смогли квалифицироваться 98 наших атлетов. Спустя четыре года в Сиднее их стало уже 126 – столь резкий рост произошел благодаря, главным образом, тому, что отбор смогли пройти две наши команды (по 13 спортсменов в каждой) в игровом виде спорта – водном поло. На следующей Олимпиаде, состоявшейся в Афинах, наше представительство сократилось до 117 человек, хотя и мужская, и женская сборные ватерполистов снова завоевали право участвовать в ней. Кстати, в том году Казахстан занял в медальном зачете лишь 40-е место, тогда как и до, и после неизменно оказывался в топ-30. Еще через четыре года в Пекин поехали 132 спортсмена – это рекордный показатель за всю историю.
На летние Игры 2012-го в Лондон мы делегировали 114 атлетов. Можно назвать две главные причины столь существенного сокращения их количества по сравнению с предыдущей Олимпиадой. Первая – в столицу Великобритании смогла отобраться лишь одна наша команда по игровому виду спорта. Вторая – ухудшились результаты казахстанских пловцов: если четырьмя годами раньше квалификационные нормативы выполнили 12 из них, то теперь – лишь 3. А на ОИ-2016 в Рио-де-Жанейро наша страна и вовсе не была представлена ни в одном из командных игровых видов спорта, и, как следствие, ее спортивная делегация сократилась до 105 атлетов.
Текущая ситуация
Какова ситуация перед предстоящей Олимпиадой?
В определенной степени на руку нам сыграла пандемия: из-за нее весной прошлого года пришлось отменить континентальный отборочный турнир по водному поло, и было принято решение распределить квоты согласно результатам Азиады-2018. А тогда мужской турнир выиграла команда Казахстана (в решающих поединках она с разницей в один мяч выиграла у сборных Китая и Японии), соответственно она и получила единственную олимпийскую вакансию, выделенную Азии. У женщин такая же единственная квота досталась китаянкам, которые, даже если бы отборочный турнир состоялся, почти со стопроцентной вероятностью завоевали бы ее – они являются безусловными лидерами на Желтом континенте.
То есть, у Казахстана за счет водного поло уже +13 по сравнению с ОИ-2016. Казалось бы, теперь уже точно в Токио должно быть больше наших спортсменов, чем в Рио-де-Жанейро. Однако анализ сложившейся на сегодня ситуации показывает, что тот результат (105 индивидуальных путевок) вряд ли будет превзойден. Мало того, под вопросом даже достижение отметки «100».
Отчасти это можно объяснить объективными причинами. Их несколько. Первая – сокращение, хотя и не очень значительное, количества разыгрываемых квот в отдельных видах спорта, которые традиционно приносили нам много лицензий (например, легкая атлетика и борьба). Вторая – «секвестирование» весовых категорий в мужском боксе, где наша сборная является одним из мировых лидеров. Третья – связанные с антидопинговой политикой санкции в отношении казахстанских тяжелоатлетов. В то же время нельзя не признать и того факта, что в ряде видов спорта наша страна несколько сдала свои позиции.
По состоянию на сегодня мы имеем 65 индивидуальных лицензий. Из них 13 – в водном поло, 11 – во всех стилях борьбы, 9 – в мужском и женском боксе, 9 (одна пока под вопросом) – в гребных дисциплинах, 5 – в велогонках. В этих видах спорта отборочная кампания, по сути, уже завершилась, и только у гребцов пройдут заключительные старты (так называемая мировая квалификация), на которых Казахстану даже при самых оптимальных раскладах светит не больше одной квоты.
По 3 путевки завоеваны в стрельбе из лука и легкой атлетике, по 2 – в синхронном плавании, современном пятиборье, а также в пулевой и стендовой стрельбе, по 1 – в спортивной гимнастике, плавании, фехтовании, настольном теннисе, каратэ, скалолазании. Во всех из них, кроме фехтования, есть еще не разыгранные квоты. Как и в таэквондо, художественной гимнастике, прыжках на батуте, триатлоне – видах спорта, в которых нам пока нечем похвастать. А, например, в дзюдо, тяжелой атлетике и большом теннисе практически все квоты будут распределены согласно рейтингам, которые еще не приняли окончательный вид.
Резервы и потери
Итак, где еще мы можем добрать лицензии за полтора месяца, оставшиеся до конца отборочного периода?
Прежде всего, в легкой атлетике. На двух предыдущих Олимпиадах нашу страну в этом виде спорта представляли 24-25 атлетов (они составляли едва ли не четверть всей спортивной делегации Казахстана). Но теперь, скорее всего, их будет значительно меньше. К новой системе отбора, введенной в нынешнем олимпийском цикле Международной федерацией легкой атлетики (IIAF), наша сборная, похоже, оказалась не вполне готова – в силу как объективных, так и субъективных причин.
Если прежде для того, чтобы попасть на летние Игры, нужно было только выполнить квалификационные нормативы, то теперь можно отобраться и по рейтингу IIAF. Образно говоря, отныне на Олимпиаду ведут две дороги, а не одна, как раньше. Но это вовсе не означает, что задача упростилась – напротив, общее количество квот не только не увеличилось, но даже уменьшилось: с 2000 до 1900.
Дело в том, что нормативы установлены гораздо более высокие, чем перед прошлыми Играми, и на сегодня выполнить их удалось лишь трем казахстанцам, которые тем самым гарантировали себе поездку в Токио. По рейтингу же на текущий момент в «лицензионную зону» входят еще трое. Если они удержатся в ней, если те, кто располагается относительно близко (например, женская команда в эстафете 4х100 метров, барьерист Давид Ефремов и некоторые другие), поднимутся выше, если кто-то вдруг выполнит норматив – то даже в этом случае мы сможем рассчитывать, максимум, на 14-15 лицензий. А это на 10-11 меньше, чем в двух предыдущих олимпийских циклах.
Много мы недоберем и в тяжелой атлетике. В связи с большим числом казахстанских штангистов, которые в предыдущие годы были уличены в применении запрещенных препаратов, нашей стране «срезали» количество квот до двух. К тому же, откровенно говоря, сегодня у нас осталось очень мало спортсменов, способных бороться за олимпийские лицензии, тем более что последних стало существенно меньше, чем в прошлом олимпийском цикле. Сократив их число с 260 до 196, МОК ясно дал понять тяжелоатлетам, что так они наказаны за нарушения «чистоты» спорта. И даже две квоты, на которые вправе рассчитывать Казахстан, еще надо завоевать. Для сравнения: и в Лондоне, и в Рио-де-Жанейро выступали по восемь наших штангистов.
В дзюдо по состоянию на сегодня в «лицензионную» зону попадают пятеро казахстанцев, и, скорее всего, такой расклад сохранится. Тогда как на прошлой Олимпиаде наших было на одного больше, а на всех предыдущих Играх численное представительство отечественной школы дзюдо составляло от восьми до десяти спортсменов. То есть, и здесь мы сделали шаг назад.
А вот в большом теннисе ситуация более благоприятная. Если судить по текущим рейтингам АТР (мужчины) и WTA (женщины), на Олимпиаду уже почти точно отберутся четыре казахстанца – столько же, сколько в 2016-м. Но есть вероятность того, что количество лицензий увеличится до пяти.
Минусы берут верх над плюсами
Плюс, возможно, четыре-пять лицензий удастся добрать в каратэ и таэквондо, вместе взятых, три-четыре – в плавании (в том числе на открытой воде), по одной – в ряде других видов спорта, таких, как пулевая и стендовая стрельба, настольный теннис, а также в каких-то гимнастических дисциплинах (художественная и спортивная гимнастика, прыжки на батуте). Тогда как, скажем, в триатлоне шансов, по сути, нет.
Что-то может перепасть при распределении квот, отданных на откуп так называемым трехсторонним комиссиям, – они состоят из представителей МОК, международных федераций соответствующих видов спорта и оргкомитета Игр. Обычно эти комиссии при принятии решений стараются обеспечить более широкое географическое представительство участников тех или иных олимпийских соревнований. В истории уже были прецеденты, когда отдельные казахстанские атлеты именно таким образом получали право поехать на Олимпиаду. В частности, сейчас можно надеяться на то, что нам дадут хотя бы одну квоту из более чем двадцати, оставленных на усмотрение трехсторонней комиссии в пулевой и стендовой стрельбе.
Итак, сведем дебет с кредитом. Начнем с тех видов спорта, которые дали прибавку. По сравнению с Играми в Рио-де-Жанейро мы имеем в плюсе 13 индивидуальных лицензий в водном поло, две в велоспорте, одну в стрельбе из лука. Добавим еще две, уже полученные в скалолазании и каратэ, которые впервые включены в олимпийскую программу. В последнем, возможно, удастся, завоевать еще одну-две. При благоприятном раскладе на одну лицензию больше, чем в прошлом отборочном цикле, может быть в гимнастических видах (в сумме), плавании, большом и настольном теннисе. Итого плюс 23-24.
Теперь об «убыли». В тяжелой атлетике мы недобираем 6 путевок, в гребных видах – столько же, в боксе – 3, в трех других видах единоборств (дзюдо, борьба и таэквондо) – , если реально оценивать шансы, – в сумме 2. Самое меньшее, двух лицензий недосчитаемся в пулевой и стендовой стрельбе. А наибольшие потери, как уже сказано выше, мы можем понести в легкой атлетике – как минимум, 10-11. Итого минус 29-30.
В остальных видах спорта (современное пятиборье, фехтование, синхронное плавание, скалолазание) каких-то серьезных изменений в ту или иную сторону быть не должно. Есть еще регби-7, где наша женская сборная попала в число 12 команд-участниц заключительного мирового квалификационного турнира, который состоится в середине июня. Однако в то, что она завоюет одну из двух квот (и соответственно сразу двенадцать индивидуальных лицензий), верится мало.
Резюмируем: в целом по сравнению с предыдущей Олимпиадой-2016 у Казахстана может быть дефицит в 6-7 путевок. В таком случае в Токио поедут 98-99 наших спортсменов. Но, как уже говорилось выше, это при благоприятном раскладе. Впрочем, будем надеяться на то, что рубеж «100», который еще два года назад назвало в качестве ориентира руководство отечественного спорта, все же будет достигнут.
Правила комментирования
comments powered by Disqus