Открыли киргизский эпос «Манас» на берегах голубого Иссык-Куля. Тогда начинающий искатель, оценив находку, взялся за перо и начертал на первом листе бумаги очерк «Записки о киргизах». Дело ладилось, слова складывались в предложения, одна мысль следовала за другой. Одна, например, касалась связи енисейских и тянь-шаньских киргизов.
«Так вот он какой – древний киргизский народ!» – произнес мир, узнав об открытии, произошедшем 165 лет назад. После этого все и началось…
Степная «Илиада»
Писатель и драматург Мар Байджиев назвал эпос «Манас» «гордостью, трагедией и болью» киргизского народа. Причина сказанного заключается в том, что в этом уникальном памятнике культуры отражена многовековая борьба киргизского народа за свое существование. Неслучайно он рассматривался академиком В.В. Радловым как «поэтическое отражение всей жизни и всех стремлений народа».
Каждое существенное изменение в политической, экономической, идеологической жизни киргизского общества оставляло в эпосе своеобразный отпечаток. Здесь, со слов ученого и путешественника Чокана Валиханова, нашли отражение «образ жизни, нравы, география, религиозные и медицинские познания киргизов и международные отношения их <…>», что превратило «Манас» в «энциклопедическое собрание всех киргизских мифов, сказок, преданий, приведенное к одному времени и сгруппированное около одного лица – богатыря Манаса».
Это «энциклопедическое собрание» исключительно по своим размерам – оно не имеет равных среди других всемирно известных эпосов. Только с уст известного сказителя Саякбая Каралаева слетело свыше полумиллиона (500553) стихотворных строк, что превышает объем «Илиады» (15693 стихотворные строки) и «Одиссеи» (12110 стихотворных строк), вместе взятых, в 20 раз, санскритского эпоса «Махабхараты» (около 100000 двустиший) – в 2,5 раза.
Героический по своему содержанию, пропитанный духом патриотизма эпос является единственной памятью многовековой истории киргизского народа, сокровищницей его воспоминаний, его мудрости, верований и чаяний, художественным отражением его быта и нравов. Валиханов назвал киргизскую эпопею «степной Илиадой».
По оценкам лингвиста Е.Д. Поливанова «Манас» занимает «первое место среди памятников устно-литературного творчества турецких (тюркских. – Л.С.) народов, как по художественному, так и по научному своему значению (в качестве ценнейшего объекта литературного исследования)».
Первооткрыватели
Богатство «Манаса» раскрылось, когда в апреле 1856 года к берегам Иссык-Куля подошла военно-научная экспедиция полковника Михаила Хоментовского. Это было первое появление здесь русского военного отряда после принятия в январе 1855 года киргизами восточной части Иссык-кульской котловины подданства Российской империи.
Поход состоялся по приглашению манапа Боромбая, возглавлявшего новых русских подданных – киргизский род Бугу, для разрешения споров с киргизскими сарыбагышами и казахскими албанами и дулатами. Целью этой экспедиции, как указывал русский географ П.П. Семенов (впоследствии – Семенов-Тян-Шанский), заключалось в «ближайшем знакомстве» с киргизами и в съемке земель, принадлежавших бугинцам.
По личному распоряжению генерал-губернатора Западной Сибири Г. Гасфорта в состав экспедиции был включен его адъютант, только что произведенный досрочно в поручики за кропотливую исследовательскую работу, проведенную в губернаторской поездке от Омска до Заилийского Алатау, Чокан Валиханов.
В иссык-кульском походе начинающего исследователя, проявившего усердие и дипломатические способности, ждал невиданный успех. Как потом напишет в своем дневнике Валиханов, экспедиция Хоментовского «в продолжение двух месяцев успела обозреть северо-восточную часть озера до рек Аксу и Зауки и снять план местности в двухверстном масштабе. Мы имели честь участвовать в этой экспедиции и, находясь два месяца среди дикокаменных киргиз, успели собрать разные положительные сведения, преимущественно изучая их предания и язык».
А 26 мая 1856 года Валиханов получил сведения, которые спустя некоторое время будут возведены до уровня мировой значимости. В тот памятный день, как записал путешественник в дневнике, «с долины Толбуготы открылся нам так ожидаемый Иссык-Куль, предмет нашего риска» и «был у меня певец, дикокаменный киргиз (рчи)». Певец не просто был у Валиханова – он исполнял неизвестную доселе песню. Валиханов записал 3320 ее строк. Как выяснилось, манасчи воспроизвел в стихотворной форме эпизод из эпоса «Поминки по Кукетей-хану».
«Один эпизод из поэмы «Манас», именно, тризна по Кукетей-хану, записан мною со слов киргизского манасчи, – отметил в своих записях Ч. Валиханов. – Вероятно, это первая киргизская речь, преданная бумаге. Я занимаюсь переводом этого произведения киргизской поэзии и хочу составить маленький словарь, чтобы познакомить ориенталистов с наречием, до сих пор совершенно неизвестным».
В экспедиции Чокан несколько дней посещал киргизские аулы, наблюдал за жизнью киргизского народа, интересовался его историей, делал зарисовки и портреты, продолжая слушать манасчи. Особое внимание он обращал на памятники материальной культуры киргизов, собрал богатую коллекцию предметов домашнего обихода, одежды, оружия. Остатки древних оросительных систем, памятники архитектуры, развалины древних городов, обнаруженные им во время экспедиции, восстанавливали в его воображении жизнь далеких предков киргизов. На основании изучения этих источников ученый пришел к выводу о существовании в прежние века на территории оседлости и наличии городов.
В начале первой декады июня Валиханов решился оставить Иссык-Куль: «…все, что нужно было мне видеть и знать, уже было закончено». По дороге все мысли его были поглощены эпосом «Манас» и желанием передать все узнанное на бумаге. В середине 1856 года, сразу по возвращении из похода, Валиханов приступил к работе над «Записками о киргизах». Написанный труд оказался не путевым очерком, а скорее историческим и этнографическим исследованием. Основными моментами, освещенными в «Записках», стали история киргизского народа, предания и фольклор, материалы по расселению киргизов, экономике, быту, обычаям, языку. В них Валиханов написал: «Только поэма "Манас" как по языку, так и по характеру есть произведение их народного ума».
В феврале 1857 года по ходатайству Петра Семенова Валиханов стал действительным членом Русского географического общества. Весть об открытиях нового члена РГО облетела все российское научное сообщество. И вот вдохновленный идеей раскрытия таинств «Манаса» по следам первооткрывателя отправляется русский ученый-тюрколог Василий Радлов, который потом, сообщая об итогах своих трудов, отметит: «Тексты собраны мною в следующих пунктах: 1) в 1862 году на р. Текесе у племени Бугу, 2) в 1869 году к западу от Иссык-Куля у племени Сарбагыш и к югу и востоку от города Токмака у племени Солту».
Общий объем опубликованных Радловым на киргизском языке текстов из «Манаса» составит 12454 стихотворных строк. На обработку материала у ученого уйдет 15 лет. Свои записи он опубликует на киргизском языке в русской транскрипции в 1885 году.
Остается добавить, что запись эпоса в середине XIX века представляла сложнейшую задачу. Радлов сожалел, что, несмотря на все старания, ему не удалось передать в точности услышанные от сказителя песни. «Медленная диктовка, повторение одной и той же песни и мои частые вопросы, – с сожалением писал ученый, – ослабили в певце необходимое для пения вдохновение... Поэтому стихи, мною записанные, потеряли во многих отношениях».
Спустя век вооруженные современной аудиотехникой фольклористы и тюркологи нет-нет да и бросали в адрес первооткрывателей «Манаса» критические замечания за неточность передачи смысла, отрывочности записей или дефекты исполнения манасчи. Критики не замечали главного – подвига, совершенного двумя учеными во имя сохранения великого памятника истории древнего народа.
Непобедимый «Манас»
После Октябрьской революции 1917 года в судьбе эпоса «Манас» переплелись трагедия и всемирное признание. В рамках мероприятий национальной политики, а также благодаря усердию энтузиастов эпос записывался и пропагандировался.
Правда, издание «степной Илиады» на киргизском, в переводе на русский язык часто тормозилось политической конъюнктурой.
Писатель Максим Горький на I съезде советских писателей в 1934 году в разговоре с киргизским коллегой Аалы Токомбаевым высказал предложение о переводе эпоса «Манас» на русский язык. В апреле 1935 года на имя секретаря Киргизского обкома ВКП(б) М. Белоцкого поступило письмо от секретаря Союза писателей СССР А. Щербакова с предложением сообщить о необходимости перевода и издания эпоса «Манас». В послании говорилось, что ранее с таким предложением к организациям Киргизии обращался московский писатель С. Клычков.
В мае в Киргизии начала работу редколлегия по изданию эпоса «Манас», установившая жесткие сроки работы: к январю 1936 года планировалась подготовка к печати на киргизском и русском языках эпизода «Великий поход» (40 печатных листов). В июле того же года редакционная коллегия констатировала: «Ввиду сложности литературно-художественной обработки и художественного оформления согласиться с литературно-художественным издательством об удлинении срока издания эпизода "Великий поход" на рус. яз. и издать такой в 1937 г. К подстрочному переводу на рус. яз. приступить с сентября с/г. и по мере поступления материалов /подстрочных переводов/ направлять таковые литературно-художественному издат. для литературно-художественной обработки». В качестве консультантов по подстрочным переводам выделялись научные сотрудники Киргизского института культурного строительства Касым Тыныстанов и Евгений Поливанов.
Работа над эпосом не задалась с первых дней. Профессор Поливанов, прибывший в киргизскую столицу город Фрунзе в 1934 году, несмотря на сделанный им в короткие сроки мощный задел в работе над эпосом, тем не менее был обвинен в невыполнении плана перевода. Сказался протест ученого против псевдонаучного учения о языке Н.Я. Марра.
Реакция Поливанова на затягивание работы с «Манасом» отразилась в письмах первому секретарю Киргизского обкома партии: «Если бы было принято мое предложение VI.1935, мы имели бы уже 24000 переведенных и обработанных стихов (к 1.II.1936)». В следующий раз он написал: «Творятся безобразия, что требуется большое хладнокровие, чтобы не бросить эту работу».
Поливанов – человек, который написал строки: «Киргизия обладает редчайшим сокровищем устного народного творчества: это – героический народный эпос «Манас», был арестован в ночь с 31 июля на 1 августа 1937 года вместе с другим борцом за новую жизнь эпоса «Манас» к мировому признанию Касымом Тыныстановым. Инициатора перевода «степной Илады» на русский язык С. Клычкова арестовали в Подмосковье. Всех расстреляли.
Имя Поливанова не вспоминали четыре десятилетия. Но он ушел в другой мир, оставив после себя тысячи строк поэтического перевода «Манаса» русскими стихами, а также теорию перевода эпоса, названную им «О принципах русского перевода эпоса "Манас" (Тезисы доклада)"». Его труд, как свидетельствовал один из участников эпохального процесса по изданию «киргизского сокровища», послужил руководством для победителей конкурса на лучший перевод фрагмента «Манаса», проведенный Государственным издательством художественной литературы СССР в 1936 году. Поэтому «Манас» несмотря ни на что, победил.
В Киргизском национальном университете имени Ж. Баласагына недавно вспоминали Евгения Поливанова в связи со 130-летием со дня рождения. Ученые предложили назвать его именем сквер, разбитый на месте, где в 1930-х годах располагался Киргизский институт культурного строительства. Но нужно помнить, что в ряду с Поливановым стоят Василий Радлов и Чокан Валиханов – первооткрыватели «Манаса».
«Люди уходят, но созданное ими остается», – говорил именитый русский и советский востоковед С. Ф. Ольденбург. Очень уместно об этом вспомнить в контексте рассказа о борьбе за то, чтобы «Манас» вернулся к людям.
Правила комментирования
comments powered by Disqus