В эксклюзиве для «Аш-Шарк Аль-Аусат» российский востоковед Виталий Наумкин дает оценку возможному участию России и Китая в судьбе Афганистана. По его мнению, для начала нужно понять, смогут ли талибы обеспечить стабильность в стране. Но уже сейчас нет сомнения, что Москва и Пекин способны согласовывать политику, однако побороться за прибыльные проекты придется.
Общность интересов и схожесть позиций России и Китая в отношении Афганистана после победы талибов открывает возможности для более тесного сотрудничества сторон. Учитывая действия Пекина, заявления китайских официальных лиц и материалы СМИ, можно (хотя бы умозрительно) следующим образом охарактеризовать его позицию по афганской ситуации.
Во-первых, руководство Китая, исходя из приоритета обеспечения национальной безопасности страны, будет придерживаться дипломатических методов, за исключением случаев прямой угрозы для его территории. Российский подход аналогичен.
Во-вторых, в связи с неоднозначностью ситуации в Афганистане и вокруг него, Пекин не будет торопиться с принятием решений и будет действовать осторожно и взвешенно. Китайцам, как и многим их партнерам, пока не ясно, выполнят ли талибы свои щедрые обещания и не будет ли афганская территория использоваться для совершения действий, направленных против их государства. Вероятно, китайские власти еще долгое время будут избегать твердой позиции в отношении афганских событий (если не произойдет серьезных изменений) и не будут спешить с исключением «Талибана» (террористическая организация, запрещена в РФ — прим. ред.) из списка террористических организаций.
В-третьих, есть основания полагать, что Пекин, в последние годы идущий по пути сближения с Россией и нашедший абсолютное взаимопонимание практически по всем региональным проблемам, включая Ближний Восток и Центральную Азию, может успешно согласовывать с Москвой политику в Афганистане. Такой путь не несет в себе угрозы для Пекина, а наоборот, укрепляет его позиции, хотя, разумеется, он продолжит координацию с Пакистаном. Как известно, последний имеет большое влияние на ситуацию в соседней стране.
В-четвертых, Пекин заинтересован в нейтрализации террористического сепаратистского движения, созданного уйгурами («Исламское движение Восточного Туркестана»), и будет оказывать давление на «Талибан» с целью заставить следовать жесткой линии против боевиков. Пока у талибов нет оснований думать, что их интересы отвечают интересам уйгурских радикалов, поскольку для них важнее хорошие отношения с Пекином. Однако, как мы слышим от ряда китайских экспертов, Китай пока не готов безоговорочно доверять «Талибану», учитывая прошлый опыт.
Такая осторожность присуща и российским экспертам, однако начальный опыт взаимодействия с движением «Талибан» вселяет оптимизм, и заявления российских официальных лиц — яркое тому подтверждение. Достаточно упомянуть блестяще проведенную операцию по эвакуации российских граждан из Кабула. Кстати, Китай, как и Россия, давно ведет диалог с талибами, что не помешало ему сотрудничать с бывшим кабульским правительством. В конце 2020 года спецслужбы в Кабуле арестовали группу китайских разведчиков, преследовавших боевиков «Исламского движения Восточного Туркестана», якобы за сотрудничество с одной из террористических ячеек «Сети Хаккани».
В-пятых, Пекин готов вместе с Россией использовать платформу ШОС для выработки единой политики в отношении афганского кризиса. У него достаточно влияния, чтобы привлечь к коллективным действиям других членов организации. В первую очередь речь идет о странах Центральной Азии, так как они крайне заинтересованы в использовании потенциала Китая и России в области экономики и безопасности соответственно. Таким образом, они хотят активно развивать отношения с Москвой и Пекином, испытав разочарование по поводу действий Вашингтона в рамках нынешнего кризиса. Более того, Кремль прилагает большие усилия для укрепления обороноспособности стран Центральной Азии и защиты их границ.
Данный вопрос стал еще более актуальным после террористических актов в аэропорту Кабула и других частях столицы, ответственность за которые несут местные ячейки «Исламского государства» (террористическая организация, запрещена в РФ — прим. ред.). Иными словами, трансграничные террористические структуры в Афганистане все еще активны. В начале сентября в Центральной Азии планируется провести новые военные учения Коллективных сил оперативного реагирования ОДКБ. На российскую 201-ю военную базу в Таджикистане было доставлено новое вооружение, а в Кыргызстан начала прибывать новая военная техника вместе с участниками предстоящих учений.
В этой связи стоит отметить явную заинтересованность «Талибана» в партнерстве с Ираном и Турцией. По имеющейся информации, после ухода американцев они предложили туркам обеспечивать безопасность аэропорта столицы. Примечательно, что еще в начале 2000-х китайские политики были уверены в неизбежности поражения и ухода американцев из Афганистана.
Хотя Москва резко раскритиковала президента Байдена за стремительный военный и политический сдвиг, оттолкнувший американских союзников в Афганистане, в комментариях по этому поводу не было злорадства, только недоумение. Кстати, Россия была в числе членов Совета Безопасности ООН, проголосовавших 20 декабря 2001 года за принятие резолюции 1386 о создании Международных сил содействия обеспечению безопасности в Афганистане (ISAF).
Теперь россияне искренне сочувствуют не только афганцам, но и американским солдатам, ставшим жертвами ужасающих террористических атак в кабульском аэропорту. Посол России в Вашингтоне Анатолий Антонов выразил американской стороне искренние соболезнования. Между тем, как пишет Александр Баунов, эксперт из Московского центра Карнеги, злорадство в ходе обсуждений вестей из Кабула неуместно, хотя трудно удержаться от мысли, что если бы события были каким-то образом связаны с Россией, Турцией или Китаем, многие из тех, кто требует сдержанности, были бы вне себя от радости«.
Мои российские и китайские коллеги были удивлены неожиданным признанием президента Байдена, когда он заявил: «Наша миссия в Афганистане никогда не предполагала строительство государства. Она никогда не была предназначена для создания единой, централизованной демократии. Нашей единственной миссией в Афганистане было предотвращение атак на американской земле». Как оказалось, миллионы афганцев, полагавшихся на помощь США в создании нового демократического государства, были жестоко обмануты с самого начала. Однако многие российские политики и политологи увидели положительную сторону в отказе Вашингтона насаждать демократию силой.
В-шестых, вероятно, Китай будет готов вместе с Россией оказать гуманитарную помощь Афганистану. Однако он не возьмется за реализацию огромных экономических проектов до тех пор, пока новый режим в Афганистане не продемонстрирует стабильность, а «Талибан» не создаст эффективную систему управления как в центре, так и регионах, и не начнет бороться с разрывающей страну на части коррупцией.
Если талибам действительно удастся обеспечить стабильную работу правительства, учитывающего интересы всех слоев неоднородного по этноконфессиональному признаку общества и способного обеспечить безопасность страны в долгосрочной перспективе, то Пекину и Москве, по мнению российских экспертов, придется побороться за прибыльные афганские проекты (такие обязательно появятся) с другими мощными конкурентами, в том числе с компаниями из стран Персидского залива.
Правила комментирования
comments powered by Disqus