В этом году будет 30 лет, как Казахстан отправился в одиночное плавание в роли независимого государства. Но в современном глобализированном мире по-настоящему независимых государств практически не осталось. Все зависят друг от друга. Кто-то в большей, а кто-то в меньшей степени. Все зависит от степени развитости экономики, эффективности политической системы и мощи вооруженных сил
Раздробленный мир
При этом мир меняется быстрее, чем многие ожидали. Меняется быстрее, чем рынок труда, система образования, традиционные политические и экономические институты. На наших глазах произошли ключевые глобальные экономические и политические изменения, которые вспугнули целую стаю «черных лебедей», до сих пор летающих над нашими головами. Развал биполярной системы, эйфория от идей глобализма и распространения либеральных ценностей, затем разочарование от идей глобализма и либеральных ценностей, антивестернизация, несколько финансово-экономических кризисов, новые региональные конфликты, новое великое переселение народов, которые заложило основу для реанимации политического популизма и экономического национализма.
Прежние политические и экономические правила игры перестали работать. А новые правила еще не выработаны. Даже тема 48-го Всемирного экономического форума в Давосе несколько лет тому назад была посвящена «созданию совместного будущего в раздробленном мире». Интересно то, что в 1993 году главная тема форума звучала как «Сплочение всех сил для восстановления мировой экономики». В глаза бросается то, что в начале 90-х годов еще говорили о восстановлении мировой экономики, а сейчас уже говорят о раздробленном мире.
Подрывные инновации
При этом с определенной регулярностью футурологи делают заявления о появлении новых профессий будущего и скорой смерти многих старых профессиональных ниш, что будет требовать от людей способности быстро переучиваться и повышать свою квалификацию. Клейтон Кристенсен из Гарвардской школы бизнеса называет это «подрывными инновациями», которые сильно влияют на трансформацию мирового рынок труда. Кстати, недавно аналитики Центра развития трудовых ресурсов (ЦРТР) подготовили первый национальный доклад «Рынок труда Казахстана: развитие в условиях новой реальности», где они выделили глобальные тренды, которые могут повлиять на казахстанский рынок труда. К примеру, по их мнению, в Казахстане более половины рабочих мест (52%) подвержены высокому или значительному риску автоматизации, что несколько выше, чем в других странах.
Демографы также обращают внимание на очередную волну смены поколений, когда в затылок поколению миллениума дышит поколение Z, или «цифровое поколение», которое родилось и растет во время «цифровой революции», сильно изменившей традиционное политическое, социально-культурное и технологическое пространство. Но для Казахстана не менее важен другой демографический тренд.
Согласно классификации ООН, если численность граждан в возрасте 65 лет и выше составляет 7%, такое общество считается «стареющим». По данным Ranking.kz, в Казахстане наблюдается старение населения. Если в 2010 году доля населения пенсионного возраста составляла 9,9%, то уже в 2020 году - 11%. При этом доля граждан трудоспособного возраста, наоборот, заметно снизилась с 64% в 2010 году до 58,3% в 2020 году. Таким образом, по мнению экспертов, согласно шкале демографического старения Ж. Боже-Гарнье - Э. Россета, Казахстан находится в «преддверии старости».
В свою очередь, специалисты по урбанистике отмечают тренд, который также серьезно меняет социально-культурную среду, создавая, с одной стороны, новые возможности и порождая, с другой стороны, риски и угрозы. Речь идет о стремительной урбанизации. Но в Казахстане этот процесс не связан с государственной политикой равномерного распределения трудовых ресурсов, а все еще является результатом стихийных миграционных процессов внутри страны. В результате растут риски маргинализации значительной части городского населения, что порождает благоприятные условия для распространения разных видов радикальных идей.
Бумажный тигр
При этом проблема Казахстана заключается в том, что на глобальной сцене мы скорее относимся к слабым игрокам, которые по кускам теряли свою независимость в разных сферах, в том числе в экономике. В результате Казахстан оказался не новым азиатским тигром, как это обещали еще в 90-х годах, а бумажным тигром. Бедных в стране больше, чем представителей среднего класса. Мы за 30 лет создали сырьевую экономику. Как говорил Джон Рокфеллер, «лучший на свете бизнес - это хорошо управляемая нефтяная компания. На втором месте - плохо управляемая нефтяная компания». Такое ощущение, что эти слова придуманы специально для Казахстана. Еще хуже, что при наличии сырья, которое можно дорого продать, уже не важна компетенция управленцев.
Развитию казахстанской экономики все эти годы мешала коррупция, которая убивала время и ресурсы, неэффективный бюрократический аппарат, где чиновник, а не честный предприниматель или производственник, был главным игроком, мешало отсутствие конкуренции в условиях существования экономики племянников, зятьев и дочерей, и так же мешали многочисленные программы развития страны, которые лишь порождали бумажную пену, но так и не были доведены до конца. Спустя 30 лет мы плохо готовы к борьбе за место под солнцем в будущем, рискуя превратиться в придаток более крупных и успешных экономик.
«Мозги» за $50 миллиардов
И такое печальное настоящее всегда чревато плохим будущим. Ведь если за последние 30 лет мы потеряли время, ресурсы и веру людей в свою страну, то в следующие 30 лет мы можем потерять и саму страну. Древнегреческий историк Полибий считал, что будущее всегда кажется лучше, чем настоящее. Но в нашем случае будущее, наоборот, тревожит многих казахстанцев, которые беспокоятся о том, что ждет их детей. В какой стране им придется жить и с какими проблемами в разных сферах жизни придется столкнуться? Эти тревоги уже приводят к тому, что многие амбициозные, креативные и способные молодые люди, не видя перспектив в Казахстане, «голосуют ногами» и уезжают из страны в разных направлениях, пытаясь найти применение своей «конкурентоспособности» в других политических и экономических системах. А без мозгов у любой страны не будет никаких перспектив. По мнению экономиста Рахимбека Абдрахманова, мы уже потеряли более 50 миллиардов долларов за счет «утечки мозгов».
Инновации или бензоколонка?
Одним словом, 30 лет - хороший повод для того, чтобы честно оглянуться назад, пытаясь без пафоса понять, к чему мы приплыли и что нас ждет. Известный казахстанский экономист Алмас Чукин считает, что пик нефтяной эры придется на 2030 год, а в 2040-2050 годах спрос на нефть начнет постепенно снижаться. В то же время правительство Дании объявило о том, что собирается запретить двигатели внутреннего сгорания к 2030 году и активно призывает к этому другие страны ЕС, чтобы к 2050 году превратить Европу в первый климатически нейтральный континент в мире. Эту инициативу уже поддержали 10 других стран ЕС.
Наш текущий сырьевой статус - это тот самый транзитный период, который рано или поздно закончится. И тогда у Казахстана останется только два пути. Как в фильме «Кавказская пленница»: либо нас поведут в загс, чтобы потом гулять на свадьбе инновационного прогресса; либо нас поведут к прокурору, а потом в суд, где страну приговорят к периферийному экономическому существованию в качестве никому не нужной бензоколонки. Ведь пока мы все еще играем в имитацию инновационного развития, мы теряем драгоценное время, так как остальной мир не стоит на месте. Пока мы топчемся вокруг нефтяных вышек, другие страны уже реализуют четвертую индустриальную революцию, продукцию которой мы скоро будем импортировать.
Например, британская компания Orca Computing недавно объявила о создании одного из самых маленьких в мире квантовых компьютеров. При этом эта компания также получает финансирование от правительства, которое провозгласило своей целью сделать Британию мировым лидером в создании квантовых компьютеров. И у них это может получиться. У нас же, как гласит одна шутка, вместо тех же нанотехнологий, более популярна коррупционная нанатехнология. Ведь в свое время наши мистификаторы также хотели сделать Казахстан одним из производителей казахстанских планшетов, в том числе на экспорт. Но все закончилось как обычно. Завод, который торжественно открыли с участием президента, потом оказался фикцией. В отношении руководства предприятия было возбуждено уголовное дело. А чуть позже на базе этого завода решили производить пластиковые пакеты. Судя по всему, это и является нашим технологическим потолком.
Из лимона - лимонад
Казахстану как воздух нужна конкурентная интеллектуальная, политическая и экономическая среда, где действует большое количество «социальных лифтов» и нет многочисленных искусственных потолков для роста, в том числе научно-инновационного. Кстати, некоторые эксперты считают, что одним из индикаторов того, что мозги в государстве действительно ценятся, является патентная статистика, которая указывает на уровень инновационного и технологического развития государства. И по количеству научных и технических патентов Казахстан сильно отстает от многих стран.
Но в мире было немало примеров, когда периферийные или полупериферийные государства вырывались в лидеры. Япония, Южная Корея при Пак Чон Хи, Сингапур эпохи Ли Куан Ю, Тайвань и другие азиатские тигры. И одним из ключевых факторов в достижении таких успехов было наличие государственников во власти, которые ставили национальное возрождение страны выше своих личных интересов. Нам также нужен новый стиль госуправления, где отсутствует «сырьевое сознание» и где есть четкое понимание того, что национальное возрождение возможно только там, где те, кто у власти, связывают свое будущее и будущее своих детей и внуков с процветающим, технологически развитым Казахстаном. Только тогда у нас появятся свои Стивы Джобсы или Илоны Маски. Ведь именно такое бытие определяет креативное сознание, которое дает жизнь созидательным идеям.
Кстати, некоторые экономисты считают одним из удачных примеров экономического развития Тайвань, который решил не разбрасываться на разные проекты, а сконцентрироваться на одном из ключевых. А именно на производстве компьютерных чипов, став одним из мировых производителей. И, с точки зрения глобальной экономики, Казахстан, кроме развития сельского хозяйства или нефтехимии, также мог бы занять важную нишу инновационных технологий и поддержки стартапов в сфере разработки и тестирования альтернативных источников энергии и энергосберегающих технологий, таким образом, став аналогом Кремниевой долины в разработке ВИЭ, экспортируя эти разработки и наращивая количество научных и технических патентов в этом перспективном сегменте.
И здесь можно согласиться с управляющим директором Pinemelon.com и основателем nFactorial School Арманом Сулейменовым, который считает, что следующей триллионной компанией (после Apple) будет производитель инновационной продукции, которая поможет адаптироваться к климатическим изменениям. Но если Казахстан не сможет адаптироваться к этим вызовам, то эти климатические изменения вызовут рост бедности, будут угрожать продовольственной безопасности, здравоохранению, приведут к появлению новых заболеваний, повлияют на миграционные потоки, увеличат количество экологических беженцев и ужесточат конкуренцию за водные ресурсы. А все это вместе ударит по политической и экономической стабильности в стране.
Правила комментирования
comments powered by Disqus