Изменится не только рынок труда, но и бизнес-процессы между работниками и работодателями
Этой осенью прошла интересная новость, которая показала, как изменились приоритеты в области исследований и социальных наук во время пандемии. Нобелевская премия по экономике за 2021 год была присуждена канадско-американскому экономисту Давиду Карду и его американским коллегам Джошуа Ангристу и Гвидо Имбенсу – за исследования рынка труда и анализ связей.
Это говорит о том, какое важное экономическое и социальное значение сегодня приобретают изменения на мировом рынке труда. Весь мир следит за этими тенденциями, и тот, кто может хоть как-то спрогнозировать складывающиеся здесь процессы, может рассчитывать на признание.
Профессор, coоснователь проекта Global Education Programm Дмитрий Огай – один из тех, кто проводит независимые исследования рынка труда в Центральной и Средней Азии, а также в дальнем зарубежье. Он признает, что пандемия и связанная с ней цифровизация, безусловно, повлияли на рынок труда в Казахстане, но изменился не столько сам рынок, сколько бизнес-процессы между работниками и работодателями.
Кризис во благо
Самое очевидное изменение в жизни общества – переход на онлайн, а в бизнесе – сокращение прямых контактов покупателей с продавцами, контакт через посредников, агрегаторов, которые наладили процесс передачи товаров и услуг – доставку.
Бизнес-процессы стали требовать более быстрого принятия решений и оформления. Особенно тяжело пришлось малому и среднему бизнесу, у которых не была налажена система документооборота. Им пришлось все это внедрять и параллельно обучаться. Любой такой стресс сначала выявляет проблему, а потом заставляет людей делать все быстрее. То есть в конечном итоге кризисы идут нам во благо.
Трансформация общества ускорилась - мы быстрее начали осваивать цифровые навыки, поняв, что иначе можно остаться за бортом. К примеру, внедрение в вузах в процесс преподавания программы Teams поначалу шло тяжело, но сейчас любой преподаватель, даже пожилой, уже профессионал в этом. Более того, сегодня многие не хотят возвращаться в офлайн. Кто-то не хочет тратить время на дорогу в вуз и обратно – люди уже «отточили» навыки жизни в онлайн-режиме. Также преподаватели предпочитают не выезжать из дома еще и из-за угрозы коронавируса.
По сути, на наших глазах формируется новый подход к организации рабочей среды, социализации. За рубежом, конечно, все это происходит немного быстрее.
Автоматизация vs ментальность
По данным доклада «Рынок труда Казахстана: развитие в условиях новой реальности», подготовленного аналитиками Центра развития трудовых ресурсов, в Казахстане 52% рабочих мест подвержены высокому или значительному риску автоматизации (для сравнения: 47% - в среднем по ОЭСР). О чем это говорит?
В первую очередь, о нехватке в стране высококвалифицированных кадров - она всегда была и есть в любой стране. Но также это может быть связано с тем, что работодателям проще содержать и управлять персоналом, который не имеет достаточной квалификации. Ведь иначе рабочие будут требовать более высокую зарплату.
Но в выводах аналитиков есть некоторое противоречие: несмотря на высокий процент подверженных риску автоматизации рабочих мест, роботизация вряд ли грозит нам в той же мере, что и Западу.
Во-первых, этому мешает наш менталитет и восточные особенности. Ведь роботы не будут «заглядывать в рот», они будут требовать четкого алгоритма действий. Поэтому, несмотря на то что опасность существует, вряд ли структура рынка труда может сильно измениться.
Во-вторых, низкий уровень зарплат делает цифровизацию невыгодной для бизнеса. Она больше представляет опасность для Северной Европы, даже не Америки.
В-третьих, для использования роботов часто требуется определенный уровень инфраструктуры, которого в Казахстане нет.
Именно с третьим пунктом связан еще один парадокс автоматизации: у наиболее низкоквалифицированных рабочих работа будет всегда.
Чтобы использовать погрузчики, машины по уборке или робота-водителя вместо уборщиков, грузчиков и водителей - нужна соответствующая инфраструктура. Чтобы водителя заменил беспилотный автомобиль, у нас должны быть ровные дороги, снабженные датчиками, как минимум. В наших условиях человек гораздо быстрее примет решение, как объехать яму или избежать аварийной ситуации.
Опасности автоматизации рабочих мест больше подвергнется среднее звено, например, банковские сотрудники, потому что многие из них задействованы в сфере потребительского кредитования, и их сейчас повсеместно вытесняет машинное обучение. Поскольку решения принимаются по алгоритму, а выдача денег осуществляется в безналичной форме, то эта категория работников подвержена опасности. Бухгалтера, которые составляют отчеты – тоже. Вообще пострадают все сферы, где решения принимаются линейно «да – нет» и на основе данных.
Конечно, государство не позволит бизнесу сокращать людей большими объемами. Оно, с одной стороны, будет поощрять цифровизацию, с другой – биться за сохранение рабочих мест и побуждать компании создавать новые кластеры. Ведь сам процесс автоматизации искореняет одни специальности, но порождает другие – в этой же сфере. И по оценкам экономистов, возможно, что рабочих мест в процессе цифровизации будет создано больше, чем сокращено. Просто потребуются люди с цифровыми навыками, и положительный момент в том, что им достаточно нетрудно обучить людей. Было бы желание.
Казахстанцам придется сделать выбор
Еще один заслуживающий внимания пункт доклада говорит о том, что цифровые навыки у казахстанцев развиты значительно хуже, чем в странах ОЭСР.
Проблема в том, что наш менталитет не позволяет людям снова садиться за парту. Но в нынешней ситуации казахстанцам придется сделать выбор. Они не останутся в этой ситуации лишь наблюдателями: либо переучатся, либо окажутся в категории, которую можно назвать социально уязвимой, потому что их навыки подвергнутся сомнениям. Сейчас в некоторых странах экспериментируют с программами безусловного базового дохода – скорее всего, вместе с разрывом в цифровом обучении этот подход придет и в Казахстан. И все понимают, что разрыв неминуем, середины не будет: у нас будут люди с очень продвинутыми навыками и люди с минимальным уровнем. Вторая категория людей окажется не у дел, будет получать базовый доход – и им этого будет достаточно для жизни.
Топ-менеджеры – первые в очереди на вылет
Кроме отраслей, где сильно развито машинное обучение и среднего звена банков, пострадают и представители высшего звена. Интересно, что в ходе цифровизации очень многие компании по всему миру больше предпочитали избавиться от части топ-менеджмента, чем от менеджеров среднего звена, потому что, как правило, они выполняют всю работу.
В Казахстане эта тенденция тоже имеет место: полномочия части топ-менеджеров либо раздают другим, либо вовсе сокращают. В том числе потому, что эти позиции – высокооплачиваемые, обычно им нужно, кроме зарплаты, выплачивать и бонусы.
Что делать уволенным?
Им придется осваивать дополнительные навыки, но с поправкой на нынешние реалии. Многие специалисты уже в момент окончания университета понимают: технические навыки – не ключевые и никогда таковыми не были. Да, вы можете быть хорошим программистом, у вас будет работа, но завтра вас заменит робот. На самом деле сегодня важно быть человеком, который стремится к чему-то. Если вам на любом уровне достаточно знаний, целей, средств, то вам будет очень трудно сохранить свои позиции хоть в профессии, хоть в любой другой сфере. Учиться необходимо в процессе всей жизни, только так можно себя как-то сохранить.
Навыки будущего
Навыки, необходимые специалисту сегодня, постоянно усложняются и совершенствуются. Раньше маркетологу требовалось лишь уметь анализировать. Сейчас практически всем работодателям нужен маркетолог со знанием элементарных технических навыков – например, SQL (язык программирования). Нужно умение писать запросы, разбираться в базах данных, и это только базовые навыки.
Казахстанцы это понимают – об этом свидетельствует всплеск интереса наших соотечественников к онлайн-платформам обучающих курсов). За последние полтора года спрос на эти курсы увеличился на 300%. Интерес мог бы быть и выше, но многие курсы англоязычные. Кстати, еще одним фактором слабой конкурентоспособности казахстанцев на мировом рынке труда выступает незнание языков. К примеру, в знании английского мы сильно уступаем тому же Узбекистану.
Если обобщить, что наиболее важными навыками уже сейчас становится знание языков программирования и мировых языков – это то, чему стоит учить детей, независимо от их будущей профессии.
Второе по списку, но не по значению – мягкие навыки, или Soft Skills. Это, в первую очередь, общение, коммуникации.
Что еще важно? Организованность, соблюдение тайм-менеджмента. Человек, который строго соблюдает тайм-менеджмент - уже наполовину успешен. Это первоначальный навык, и на нем всегда можно что-то построить.
Казахстанские вузы стараются отслеживать эти тенденции. Но проблема в том, что работодатели сами могут не знать, что им понадобится через 5-10 лет. Мир быстро меняется, этому причина – глобальные вызовы. Мы уже сейчас видим, что большое количество юристов и финансистов нам уже нужно. Однако мы продолжаем их готовить в большом количестве. Конечно, выживут сильнейшие – рынок диктует свои условия.
Если говорить о перспективных областях, то это биотехнологии, медицина, увеличение продолжительности жизни, причем на уровне генной инженерии – «ныряние в клетку». Нужны будут ученые, инженеры, люди, которые обладают не просто одним навыком, но владеют техническими навыками администрирования процессов, то есть умением комплексного решения задач.
Такие навыки необходимы у нас, в первую очередь, в банковских и финансовых организациях – они первыми окунулись в процессы, где требуется умение решать комплексные задачи. В будущем сотрудники, которые научатся понимать и прогнозировать процессы в самых разных областях и смогут предлагать комплексные решения, а также при этом коммуницировать, договариваться с людьми - станут бесценными кадрами.
Под властью корпораций
Еще одна цифра из доклада: использование в обрабатывающей промышленности одних только роботов приведет к потере до 20 млн рабочих мест во всем мире.
В обрабатывающих отраслях занято достаточно много казахстанцев, это ключевые предприятия в РК. И, конечно, государство тут попытается вмешаться. Поэтому даже в результате автоматизации люди не останутся без работы. Тем более, что у государства достаточно много рычагов влияния на бизнес – выдача лицензий на разработку месторождений и т.д.
Исходя из всего сказанного, может показаться, что контроль государства в Казахстане (и мире) будет расти. На самом деле имеется опасность того, что цифровизация из-под контроля государства может перейти под контроль больших компаний, как в блокбастерах-антиутопиях. В глобальном плане это такие компании, как Facebook, Google и другие. И государство может тут проиграть, хотя у него и есть административный ресурс - в плане технологий оно отстает от Big Tech, считает Дмитрий Огай.
Правила комментирования
comments powered by Disqus