Спустя полгода после взятия Кабула "Талибаном"* сбываются худшие прогнозы. Афганистан переживает острый кризис, способствующий расширению активности террористических группировок и расколу новой власти.
"Самый страшный кризис"
Совсем скоро, в апреле, будет отмечаться скорбная дата - тридцатилетие свержения афганского правительства во главе с Мохаммадом Наджибуллой. Попытка модернизации страны на светских и социалистических принципах была пресечена альянсом, в котором технические и финансовые возможности капиталистических держав соединились с самыми темными силами радикального исламизма. На этом перепутье и была определена судьба Афганистана на десятилетия вперед, что, к слову, понимал Наджибулла. В одном из последних интервью в должности руководителя он предупреждал: "Если фундаментализм возобладает в Афганистане, то война будет продолжаться долгие годы, а страна превратится в центр мировой контрабанды наркотиков и терроризма".
В свой новый этап афганская трагедия вступила летом прошлого года. Бесславное бегство оккупационных войск и крах марионеточного правительства привели к смене режима, но не разрешили ни одной из глубинных проблем. Произошло обратное. Подсаженная на "иглу" внешней помощи и сверху донизу пронизанная коррупцией, практически не имеющая промышленности страна ожидаемо погрузилась в тяжелейший кризис. За последние полгода из-за недостатка сырья, дефицита электроэнергии, нехватки ликвидности закрылась половина предприятий, число безработных выросло на 500 тыс. человек. Падение ВВП составило 20 процентов, дополнительное 30-процентное снижение ожидается в 2022 году. Шестнадцать провинций - половина регионов страны - испытывают острую нехватку электричества, которое, в лучшем случае, подается на несколько часов в сутки.
Принятый кабинетом талибов временный бюджет сроком на три месяца составил 509 млн долл., что для страны с населением 40 млн человек катастрофически мало и не может остановить обрушение социально-экономической системы. Помимо всплеска боевых действий, Афганистан уже несколько лет переживает сильнейшую засуху, что поставило миллионы людей на грань выживания. По данным ООН, 95 процентов жителей не имеют достаточного питания, а 23 млн афганцев грозит острый голод. В наиболее тяжелом положении находятся внутренние беженцы, число которых за последние месяцы увеличилось с 2,8 до 3,5 млн человек. Обычной практикой в лагерях беженцев стала продажа детей - так родители пытаются спасти оставшихся от голодной смерти. Кроме того, страна рискует стать рассадником самых страшных инфекций: закрытие 2300 медучреждений подорвало и без того слабую систему здравоохранения. Продолжает расти производство наркотиков. В январе-октябре 2021 года оно увеличилось на 8 процентов, составив 6,8 тыс. тонн.
Запад, чья вина в нынешнем положении Афганистана очевидна, предпочел занять позицию стороннего наблюдателя. Заморозив финансовые активы Кабула на сумму почти 10 млрд долл., Вашингтон "великодушно" выделил 144 млн "на гуманитарные нужды". Схожими подачками откликнулись на призыв ООН другие страны и финансовые институты. В результате при минимальной потребности в 220 млн долл. в месяц Афганистан получает для борьбы с голодом от силы 30 млн. Глава Всемирной продовольственной программы ООН Дэвид Бизли вынужден был назвать ситуацию в стране "самым страшным гуманитарным кризисом на Земле".
Будни "эмирата"
Новые властители Афганистана между тем мало напоминают "эффективных технократов". Вопреки звучавшим утверждениям, что талибы сильно изменились за двадцать лет и отошли от образа религиозных мракобесов, реальность оказалась более прозаической. Едва придя к власти, исламисты ввели раздельное обучение, причем полноценное возвращение девочек к учебе отложено на неопределенный срок. Начальные школы для них открыты лишь в нескольких провинциях. Только в феврале после полугодового перерыва возобновили работу некоторые вузы - но и в них допускают исключительно юношей. Тотальному пересмотру подвергнуты учебные программы. Из них вычищают все, "противоречащее шариату". То же самое касается содержания СМИ, из которых уволилось 70 процентов сотрудников.
Это только часть "инноваций". Среди других можно упомянуть запрет на бритье бород и исполнение музыки, жесточайший "дресс-код" и ограничение свободы передвижения для женщин. И все бы ничего, если бы строгость законов смягчалась необязательностью их исполнения. Это, впрочем, не так. Закрыв министерство по делам женщин, талибы восстановили одно из самых одиозных ведомств своего первого правительства - министерство по распространению добродетели и искоренению порока. Его деятельность, как и работа всех других ведомств, не является публичной, но ряд признаков позволяет судить о работе этой "полиции нравов". Из разных регионов регулярно поступает информация о расправах. В ноябре четыре женщины-активистки были убиты в провинции Балх, в Нангархаре за отказ прекратить исполнение музыки расстреляли свадебную процессию…
В пресс-службе "Талибана"* традиционно списывают все на "вольницу" местных подразделений, но выглядит это малоубедительно. Костяк нового правительства составили деятели, в 1990-е годы занимавшие руководящие посты в "исламском эмирате", а также полевые командиры. Ждать от них мягкости не приходится, что вчерашние боевики всячески подчеркивают. Недавно в Кабуле прошло торжественное награждение семей талибов, погибших при нападении на столичный отель "Интерконтиненталь" в 2018 году. Тогда погибли 46 человек, включая 14 иностранцев. Церемонией руководил министр внутренних дел Сираджуддин Хаккани, вручивший родным "героев" денежные премии и документы на земельные участки.
Последовательно игнорируются призывы зарубежных сил к формированию "инклюзивного" правительства. Все более или менее заметные посты заняли представители "Талибана"*, преимущественно пуштуны. Редкие выходцы из национальных меньшинств - например, второй замглавы правительства, узбек Абдул Салам Ханафи или начальник генерального штаба, таджик Кори Фасехуддин - связаны с талибами еще с 1990-х годов и давно потеряли связь с "родными" общинами.
Это способствует росту межэтнического напряжения, тем более что власти, судя по всему, не сильно озабочены поддержанием баланса. Так, в северной провинции Джаузджан выселены более тысячи семей узбеков и туркмен, их земли перераспределены между сторонниками талибов. Неравенство проявляется при распределении гуманитарной помощи. Ее получают преимущественно пуштунские районы, в то время как другие остаются обделенными. Так, отрезаны от поставок регионы шиитов-хазарейцев (Гор, Дайкунди, Бамиан и др.).
Как результат, спустя полгода после взятия Кабула талибы не могут похвастать контролем над всей страной. Напомним: еще в августе прошлого года экс-вице-президент Амрулла Салех и сын бывшего главы "Северного альянса" Ахмад Масуд объявили о создании Фронта национального сопротивления (ФНС) и начали боевые действия против исламистов. Оплотом восстания стало Панджшерское ущелье, хотя отряды ФНС действуют и в других провинциях, включая Баглан, Тахар, Саманган, Бадахшан. По данным сопротивления, в его рядах состоят 10 тыс. бойцов. Это опровергается талибами, называющими противников "маргинальной кучкой".
Расколы и угрозы
Несмотря на самоуверенные заявления, положение режима трудно назвать непоколебимым. Внутренняя неоднородность "Талибана"* подтверждается все чаще. В январе арест полевого командира узбекского происхождения Махдума Алама привел к волнениям в провинции Фарьяб. Его сторонники заняли административный центр - город Меймене, так что правительство вынуждено перебросить туда свое самое боеспособное подразделение - 209-й армейский корпус. Столкновения между различными талибскими отрядами происходят в Бадахшане.
Признаки раскола проявляются в рядах высшего руководства. Все последние годы "Талибан"* был фактически разделен на две "фракции". Одну возглавляет Мухаммад Якуб - сын основателя движения Муллы Омара, а другую - глава группировки "Сеть Хаккани"* Сираджуддин Хаккани. В ходе боевых действий они распределили сферы влияния, причем "фракции" Якуба досталось 13 провинций, а Хаккани - 21 регион, включая Кабул. Это размежевание отразилось на формировании правительства: Якуб получил пост министра обороны, Хаккани стал главой МВД. Теперь каждый из них укрепляет свои позиции. Под эгидой первого создан спецкомитет по реорганизации армии, объявлено о формировании "преданных и дисциплинированных" вооруженных сил численностью до 150 тыс. человек. В свою очередь Хаккани провозгласил создание 40-тысячного полицейского корпуса.
Рано или поздно эти силы могут столкнуться, чему способствуют идеологические различия. Если фракция Якуба ориентируется на традиционный ислам, придерживаясь положений ханафитского мазхаба (правовой школы), то "Сеть Хаккани"* отличается большим радикализмом. Это проявляется в использовании догматов салафизма (ваххабизма) и тесных связях с террористическими организациями вроде "Аль-Каиды"*, Исламского движения Восточного Туркестана (ИДВТ)*, "Техрик-е Талибан Пакистан"* и т.д. Эти группировки продолжают базироваться в Афганистане, несмотря на обещания талибов разорвать связи с террористами. Так, после неоднократных требований Китая ИДВТ* была выведена с баз в Бадахшане, но сохранила боевой потенциал.
Подоплека очевидна. Рядовые бойцы и полевые командиры и без того настороженно относились к связям руководителей "Талибана"* с Западом, боевые же действия против других группировок будут расценены как предательство "дела ислама". По этой же причине новая власть заняла двоякую позицию к "Исламскому государству" (ИГ)*. В конце декабря официальный представитель талибов Забиулла Муджахид заявил, что в Афганистане "физически нет" такой группировки. Сообщение более чем спорное, поскольку с середины октября ИГ* взяло на себя ответственность за более чем сотню терактов. Только во время двух взрывов в шиитских мечетях Кандагара и Кундуза погибло свыше 200 человек. После этого были теракты в кабульском военном госпитале, подрыв микроавтобуса в Герате, убийство высокопоставленного командира Муллы Гульбеддина в Тахаре и т.д.
Отмечены случаи перехода на сторону ИГ* отдельных бойцов и целых подразделений. Если талибы в лучшем случае расплачиваются с личным составом продуктами питания, то там им предлагают по 200-300 долл. в месяц. Косвенным подтверждением этого стало выступление верховного лидера "Талибана"* Хайбатуллы Ахундзады. Заявив, что в ряды движения проникли "антиправительственные агенты", он призвал провести чистку рядов. После этого была создана специальная комиссия, которая, как сообщается, "отбраковала" более 3 тыс. бойцов.
Афганистан остается непредсказуемой "черной дырой", представляющей угрозу окружающим странам. И дело не только в экстремистских группировках. Для отвлечения населения от углубляющегося кризиса сами талибы могут пойти на военные авантюры. Недостатка в тревожных намеках на это нет. В декабре "Талибан"* обвинил в нарушении границы иранских крестьян и развязал настоящие боевые действия с использованием артиллерии.
Непростые отношения складываются и с Пакистаном. Напомним: Кабул никогда не признавал проведенную британскими колонизаторами границу (так называемую линию Дюранда), строительство же Исламабадом пограничных заграждений вызвало гневную реакцию талибов. "Линия Дюранда разделила один народ, мы не желаем мириться с этим", - заявил Мухаммад Якуб. В ряде районов отмечено уничтожение пограничных столбов и оборонительных сооружений.
Не назовешь идеальными отношения Кабула с постсоветскими республиками. Как заявил президент Таджикистана Эмомали Рахмон, в районе афганско-таджикской границы расположены более сорока военных лагерей и свыше 6 тыс. экстремистов. Масла в огонь подливают жесткие высказывания "Талибана"*. Недавно он в ультимативной форме потребовал от Ташкента и Душанбе вернуть авиацию, которую пилоты бывшей правительственной армии пытались спасти от боевиков. "Призываю не испытывать наше терпение и не заставлять предпринимать все возможные ответные шаги", - пригрозил Якуб.
Поручиться, что угрозы не будут приведены в исполнение, нельзя. Имея огромное количество оставшегося от интервентов оружия, талибы могут не справиться с искушением и начать решать проблемы привычным - военным - способом. Вероятность этого тем более высока, что некоторым внешним силам крайне выгодно поддерживать напряжение на границах Китая и Ирана.
*Организация, запрещенная в РФ.
