В Узбекистане, действительно, нет нищих. Это надо признать всем, кто упорно пытается доказать обратное.

Нищие — люди, находящиеся за крайней чертой бедности и вынужденные жить за счёт подаяний или помощи со стороны родственников, благотворительных организаций или государства. В статье Дэвида Гордона «Показатели бедности и голода», написанной для ООН, абсолютная бедность определяется как существование в условиях, при которых «недоступно удовлетворение простейших человеческих нужд, включая получение пищи, пригодной для питья воды, возможность пользоваться санузлом, кровом, получать лечение, образование и информацию».

Д.Гордон уточняет, что если человек живет в условиях, которые не отвечают хотя бы двум из описанных ниже критериев, то можно считать, что этот человек живет в абсолютной бедности.

- Пища. Индекс массы тела (отношение массы тела к квадрату роста) должен быть не менее 16.

- Вода. Не должна поступать исключительно из рек и прудов и должна быть в 15 минутах хода (в одну сторону).

- Санузел. Должен находиться дома или рядом.

- Лечение: Должно быть доступно беременным и серьёзно больным.

- Кров: Не более 4 человек в одной комнате. Недопустим земляной пол.

- Образование: Должна быть возможность научиться читать.

- Информация. Доступно любое средство связи: радио, телевидение, телефон, интернет.

Общепринятый международный прожиточный минимум долгое время составлял один доллар в день. В 2008 году Всемирный банк скорректировал эту цифру до 1.25 доллара.

На сегодняшний день эта сумма равна приблизительно 3375 сумов в день (по официальному курсу), или около 101 тысячи сумов в месяц. В современном Узбекистане это обычная минимальная зарплата сторожей и уборщиц, которые только начали работать. В среднем же их зарплата составляет примерно 120 тысяч сумов - т.е. те же 1.25 доллара в день, но по реальному курсу.

«У нас все отлично!»

На одной из ахангаранских заправок ко мне, как и ко всем другим пассажирам, начали приставать люли, они просили милостыню. Люли (среднеазиатских цыган) не воспринимают как нищий класс. Честно говоря, их вообще не воспринимают – «люлишек», согласно официальной прессе, в Узбекистане нет! Практически никогда о люли не упоминается в официальных СМИ, хотя в узбекских фильмах сюжеты с их участием нередко проскальзывают, как, например, в нашумевшем несколько лет назад фильме «Виждон» («Совесть») с Джахонгиром Позилжоновым в главной роли. В этом фильме рассказывается история мужчины, который поехал в Россию на заработки, но подорвав там здоровье, вернулся на родину.

Однако люли в Узбекистане есть. Молодые женщины с детьми на руках рассказали, что их ежедневный доход доходит до пяти тысяч сумов (чуть больше двух долларов США), что мужья их бьют, если не принести деньги. Вместе с детьми они живут в палатках на окраине Ахангарана.

- Нас не пускают в школы, нам отказывают в работе, - говорит одна из люли. – Узбеки брезгуют нами.

На вопрос, кто виноват, что они находятся в таком состоянии, люли согласились, что виноваты во всем сами. Только в чем их вина, конкретно сказать не смогли. Когда мы выключили камеру и попробовали выяснить у цыганок, отвечает ли их жизнь критериям «абсолютной нищеты», то вот что нам рассказали.

1. Питание у них «отличное»: вечером сами варят, днем кушают лепешку.

2. Вода течет из крана на заправке, а это 10-15 минут, «если быстро идти». Кроме того, некоторые ставят рядом с палатками «качалку» (насос) – и пьют подземные воды.

3. Туалет, как водится, рядом с палаткой, потому что она стоит в открытом поле. Выходи куда хочешь.

4. Кров. Пол в палатках застилают тушаками и одеялами, живут, правда, и по пять человек, и больше.

5. С образованием туго. Тут люли не нашли, как оправдать государство.

6. Информация. «У некоторых из нас есть мобильники, - гордо сказали девушки, - а как иначе мы узнаем, сколько денег нам мужья присылают из России?»

Из всего услышанного остается сделать вывод: нищих в Узбекистане нет только потому, что даже люди, у которых ничего нет, не хотят признавать себя нищими. Вот и получается, что мы живем в прекрасной стране!

«Навряд ли умрет…»

Только вот сын одной из люлишек всю нашу беседу просидел, держась за живот, бледный как смерть. «Ему с утра плохо», - спокойно объяснила девушка.

- Почему не покажете ребенка врачу?

- Денег нет.

- У нас же медицина бесплатная. А если он, не дай Бог, умрет?

Тут девушка испугалась, ей эта мысль явно в голову не приходила. «Навряд ли умрет», - немного растерянно ответила цыганка…

«На учебу не берут, говорят, вы все грязным сделаете! Но мы же тоже люди!» - возмущается еще цыганка.

«Детские деньги» (пособия) цыганам не платят, две люлишки воспитывают семерых детей.

- Где же вы рожаете детей,– удивился я, - если у вас денег нет?

- В роддомах, - отвечают. - Даем врачу 100-200 тысяч сумов. А если не дадим, они нашего ребенка не возвращают.

- А где вы живете?

- На окраине Ахангарана 15 палаток стоят, в них по две семьи живем.

- Вас кто-нибудь гонит отсюда, с заправки?

- Да, выгоняют. Но мы все равно умоляем, просим и возвращаемся – у нас другого выхода нету…

Этнографы о среднеазиатских цыганах

Согласно «Этническому атласу Узбекистана», «в XIX — начале XX в. среднеазиатские цыгане делились на две этнические группы: мазани (мазанг) и люли. Мазани жили преимущественно в Самаркандской области, а в самом городе поселились только в конце XIX столетия. До этого времени они обитали в Бухаре. В третьей четверти XIX в. около 200 мазани проживали в двух кишлаках, расположенных вблизи Самарканда. Основное занятие — земледелие. Кроме того, представители мазани занимались мелкой торговлей в городах и селениях региона, за исключением Хивы.

В 1990-е гг. самаркандские мазани на летний сезон ежегодно располагались табором в 1215 семей под Бишкеком, в поселке Маевка. Шатры добротные, внутри импортные спальники и поролоновые матрасы. Табором руководил аксакал. При нем имелся совет из нескольких авторитетных цыган. Мужчины, как правило, отдыхали. Женщины, истинные кормилицы семьи, уходили в город, гадали и попрошайничали.

Люли более всего подходят к понятию «среднеазиатские цыгане». В конце XIX в. Самарканде и его близрасположенных районах насчитывалось около 500 цыган-люли. Здесь находились их длительные стоянки. Большую часть года они кочевали отдельными таборами, от 10 до 20 шатров в каждом. Зимой арендовали дома или хозяйственные постройки у местных жителей. Основное занятие — разведение, продажа и обмен лошадей, деревообрабатывающие ремесла (изготовление деревянных ложек, чашек, разной хозяйственной утвари). Практиковали ворожбу, народную медицину. Любители попрошайничать и приворовывать, даже несмотря на достаток. Одно из основных занятий цыган — коневодство — имело выход на выделывание сит и другой продукции с применением конского волоса. Вот почему именно ремесленники-люли занимались изготовлением волосяных чачванов.

В XIX — XX вв. всех среднеазиатских цыган, проживавших на территории современного Узбекистана, окружающее население называло «люли». Так теперь называют себя и сами цыгане. Все они мусульманизированы, но мулл не имеют. Но чтили на людях мусульманские религиозные законы.

Население Туркестанского края, как коренное, так и пришлое, терпеливо и с пониманием относилось к лишенному прав, находящемуся в постоянно бедственном положении полукочевому народу. Пожалуй, единственное право, которое было предоставлено мазани и люли в прошлом — это собирать колосья пшеницы и других злаков после сбора урожая.

В конце 20-х гг. прошлого века в регионе была предпринята попытка как-то упорядочить сведения о них. Было установлено количество среднеазиатских цыган, проживающих в Узбекистане: 1918 лиц мужского пола и 1792 — женского. По мнению многих этнографов, эта цифра сильно преуменьшена. Вероятно, часть цыганского населения отнесли к «прочим», а часть, по языковому признаку, — к таджикам. Все опрошенные цыгане свободно владели, помимо таджикского, узбекским и частично русским.

По данным переписи населения, в 1959 г. в городах Узбекистана насчитывалось 3 тыс., в 1979 г. 6 тыс. среднеазиатских цыган. Большинство из них называло родным языком таджикский, около 20% - узбекский. Наряду с этим пользовались тайным языком лафц-и мугат («мугат» - самоназвание среднеазиатских цыган).

Природная сметливость помогла цыганам-люли в перестроечное время быстро сориентироваться, обзавестись своим делом. В республике есть ряд известных бизнесменов цыганской национальности. Малоимущие подались в «Утильсырье». Имеющие лошадей занимаются, главным образом, сбором стеклотары и тряпья.

В Ташкенте цыгане-люли, в основном, расселены в Старом городе и на массивах Спутник, Сергели, Куйлюк, Водник.

В Янгиюльском районе Ташкентской области проживают цыгане-мусульмане, которых местное население называет крымскими. Возможно, это группа цыган, выселенных в годы второй мировой войны из Крыма. Район на окраине города Янгиюль, где проживают представители данной этнографической группы, получил название Нахаловка. И, кроме того, в этом районе есть группа цыган, которых называют цыгане-турки».

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram