Современный Китай – это огромная страна-цивилизация, развитие которой зависит от интеграции в окружающий мир и одновременно способности защитить самобытность политической системы и общественного устройства. Поэтому проблемы, стоящие перед КНР, настолько же фундаментальны, насколько велики достижения китайского правительства и народа за последние 30-40 лет. У властей есть понимание того, насколько сложно будет стране в ближайшие годы и как много людей в элите, бизнесе и простом народе не хотели бы менять привычный образ жизни.
Перед правительством стоит задача постоянного определения баланса: между продолжением комфорта и болезненными переменами как внутри, так и во внешней политике. Тем более, что комфорт и сравнительно приличный уровень жизни стали доступны большинству простых китайцев сравнительно недавно. Тем сложнее убедить людей, что новое положение страны в мире неизбежно может создать для этого риски. Все видят, на какие меры экономической войны способен Запад.
Хотя пример России может вселять в китайцев определенный оптимизм. Российская экономика выстояла под санкциями, а жизнь здесь идет своим чередом – это в Китае прекрасно видят и с уважением относятся к нашим достижениям. К России и русским вообще отношение теплое и становится лучше с каждым годом. Официальная позиция Пекина состоит в том, что кризис в Европе является результатом политики Запада. Помощь оказывается там, где это России действительно нужно, и далеко не на словах.
В последнее время все чаще звучит вопрос: если США поставляют оружие на Тайвань, то почему Китай не должен делать это в отношениях с Россией? При этом резкое ухудшение отношений между Китаем и Западом не будет выгодно никому, в первую очередь самой России. Хотя бы потому, что приведет к расколу мира на два лагеря, а это именно то, чего США добиваются. Малые и средние страны, которые сейчас свободно торгуют с Россией, Китаем и Западом, будут вынуждены выбирать.
Из пандемии коронавируса Китай выходит обновленным – это видно даже по тому, как выглядят улицы современного Пекина. Город стал значительно чище и практически не оставляет возможностей для любителей "старины" в китайском понимании – запыленных квартальчиков и прочей экзотики вроде шашлыков на каждом перекрестке. Вероятно, что это не только влияние так называемого социального рейтинга – системы наблюдения, которая фиксирует каждый поступок человека и учитывает мелкие нарушения или хорошие поступки в особой балльной системе.
Пекин сейчас – это уже весьма гламурный город, практически ничем не отличающийся по степени ухоженности от Токио, Сингапура и других центров "старого" азиатского развития. Все, что ассоциировалось со "старым" реформенным Китаем – бесконечные лавочки, мелкие закусочные, торговля на улице контрафактом – безжалостно зачищено и забетонировано.
Очищение крупных китайских городов началось уже лет пять назад, но похоже, что за три года карантинов оно приобрело законченный характер: строгие меры помогли властям обосновать разрушение привычного ритма жизни в жилых кварталах.
Иностранцев сейчас в Китае практически нет. Авиационное сообщение только возобновляется. Сейчас в огромный новый аэропорт Пекина прилетают около шести-семи внешних рейсов в день: это "Аэрофлот" из Москвы, "Китайские авиалинии" из Амстердама и несколько бортов из формально заграничных Макао и Гонконга. Постепенно начинают "раскачиваться" бизнес-делегации, которые раньше прибывали в Китай буквально толпами. Возобновляются личные политические контакты и общение экспертного сообщества. На этой неделе Пекин посещают представители Евросоюза: Франции, Испании и председатель Еврокомиссии.
В отношении Европы в Китае позиция сейчас двойственная. На протяжении последних лет китайские коллеги постоянно убеждали нас, что США и Евросоюз – это разные истории, и если с американцами конфликт неизбежен, то за будущее Европы можно побороться. При этом к самим европейцам в Китае отношение более однозначное, чем к США или России. Все хорошо помнят, какой трагедией для Поднебесной стало в XIX веке столкновение с европейскими колониальными империями. Но последние годы в Китае верили, что масштабы экономических отношений заставят ЕС вести себя более благоразумно: не вставать под знамена США и вести какую-то самостоятельную политику.
Китайцам очень сложно представить, что такие крупные страны, как Германия или Франция, могут вообще не иметь самостоятельной внешней политики. Все-таки стереотип сильных и суверенных держав Европы очень устойчив не только в России, но и в Китае. Сейчас до Поднебесной начинает постепенно доходить, что Европа полностью подчинила свое поведение интересам США. Очень убедительным в этом отношении стал антироссийский спектакль лидеров стран ЕС на конференции в Мюнхене, где были китайские представители, теперь начинаются разговоры об усилении присутствия НАТО у китайских морских рубежей. Все это наводит китайских друзей на мысль, что Европа, в общем-то, не очень отличатся по степени "миролюбия" от США. Но вера в то, что страны ЕС могут стать самостоятельными, в Китае еще более устойчива, чем в России, где от нее уже практически избавились.
С самими американцами все для Китая сравнительно понятно. В Пекине нет иллюзий относительно того, что с США можно договориться. В последние годы Вашингтон начал жесткую политику ограничений доступа китайцев к новым технологическим решениям, то есть напрямую препятствует развитию КНР, ставит под угрозу реализацию его целей, от чего зависит и стабильность политической системы. Усиливается военное давление: США готовятся к решительным шагам по милитаризации японских островов, вооружают Тайвань, публично говорят, что решение Пекина восстановить контроль над островом приведет к крупнейшему воздушно-морскому сражению с непредсказуемым результатом.
Но одновременно между Китаем и США сохраняется колоссальный объем торговли – он в несколько раз превышает последние достижения Китай–Россия. В Пекине и остальных больших городах широко представлены американские торговые сети и товары. Другими словами, сразу видно, что именно связка с американской экономикой была для Китая пропуском на глобальный рынок и залогом экономических достижений. В Пекине не питают иллюзий и понимают, что столкновение неизбежно в долгосрочной перспективе. Но адекватно оценивают риски, стремятся начать схватку в наиболее выгодных для себя условиях.
Только наблюдая вблизи за китайской жизнью, можно понять, насколько колоссален масштаб этой страны. Любые проблемы и сложности развития современного общества, присущие, например, России, нужно в китайском случае умножать на десять. Если в России определенное количество граждан связывают свое будущее не с национальным суверенитетом, а с американскими соблазнами – в Китае их больше в десять раз. Пропорционально увеличивается не только масштаб достижений, но и размер вызовов, стоящих перед государством, которое точно так же, как в России, ищет баланс между индивидуальной свободой гражданина и выживанием всего общества. Национальная специфика и политическое устройство большой роли не играют.
Многомиллионная масса населения делает искусство государственного управления самой важной наукой. Поэтому в Китае бюрократия всегда развивалась не по остаточному принципу, как в России или Европе, а в качестве фундамента государственности. Сейчас к традиционным задачам добавляются новые, связанные с информационным обществом и современными средствами коммуникации. Практически у каждого китайского горожанина в руках гаджет – национальный сервис обмена сообщениями предоставляет все услуги: от элементарных "болталок" до системы платежей и персональной идентификации на все случаи жизни.
Правда, для прохода на главную площадь страны Тяньаньмэнь китайцу все равно требуется предъявить личные документы. При этом современные технологии становятся инструментами контроля за состоянием общества и предоставляют данные, необходимые для корректировки государственной политики в самых разных сферах. За три года пандемии цифровизация Китая выросла необычайно: из обихода, например, исчезают наличные деньги и даже пластиковые кредитные карты, поскольку все делается через телефон. Уязвимость такого общества крайне велика. Власти это понимают. Китай сосредоточенно входит в противостояние, которое, весьма вероятно, окажется длительным и наиболее важным в его истории.
Правила комментирования
comments powered by Disqus